Лео поднимает мобильный:
– Я сказал, что у нас все хорошо.
Тетя София лишь качает головой. Она одета в джинсы и толстовку больше ее на пару размеров. Темные длинные волосы стянуты в низкий хвостик. Тетя выглядит моложе обычного, но ее лицо искажено волнением.
– Не помешало бы уточнить, в чем дело, – корит она нас, но строгие нотки уходят из ее голоса. – И сейчас не помешает.
– Простите… – начинаю я, собираясь объясниться, но тут из-за двери высовывает голову Тедди.
– На самом деле это я виноват, – заявляет он с широченной улыбкой. – Так вышло, что мне нужен совет адвоката.
– Это было лишь делом времени, – театрально громким голосом шепчет мне дядя Джейк, и я смеюсь, поскольку в его словах есть доля правды.
Мне вдруг ужасно хочется, чтобы они поскорее узнали настоящую причину своего прихода сюда, услышали невероятные и немыслимые новости.
– Что случилось? – хмурится тетя София, глядя на Тедди.
– Давайте поговорим внутри, – предлагает он, впуская нас и закрывая за нами дверь.
Кэтрин сразу же заключает мою тетю в объятия. Затем чмокает моего дядю в щеку и дрожащими руками подает им кофе. К тому времени как мы все устраиваемся в гостиной, Тедди уже чуть не лопается от желания поделиться новостью. Мы занимаем диван и кресла, а он стоит перед кофейным столиком, точно судья, готовый вершить суд.
– Что происходит? – снова спрашивает тетя Софи. – Чем я могу помочь?
Тедди задумчиво потирает подбородок, пытаясь придать лицу серьезный вид.
– Как я уже сказал, так вышло, что мне очень нужен совет адвоката, а я знаю, что вы – прекрасный адвокат…
– Адвокат по экологическому праву, – напоминает ему тетя София. – Так что если тебе утром не повстречался полярный мишка в беде, то я, скорее всего, мало чем смогу тебе помочь.
– Знаю, – кивает Тедди. – Но вы можете помочь нам со всей этой юридической терминологией и, возможно, знаете кого-то в вашей конторе, кто…
Тетя София снова встревоживается:
– Так что же случилось?
– Не волнуйтесь, – вмешиваюсь я. – Клянусь, банк мы не грабили.
– А как будто ограбили, – фыркает Лео.
– Давайте без шуток, – с ноткой нетерпения заговаривает дядя Джейк. – Что происходит?
– Не знаю, видели ли вы утренние новости о розыгрыше огромного джекпота, – сверкает улыбкой Тедди, – но, в общем… я выиграл.
– Ты выиграл? – изумленно смотрит на него дядя Джейк.
– В лотерею? – ошеломленно спрашивает тетя София.
Я смеюсь, потому что мы уже в третий раз ведем этот разговор, и реакция на него каждый раз одна и та же.
– Он выиграл миллионы, – сообщаю я. – Миллионы и миллионы. – И после секундной паузы добавляю: – И миллионы.
– И все благодаря Элис, – улыбается мне Тедди, и от того, что он произнес мое имя – мое полное имя, – по телу пробегает приятная дрожь. – Она выбрала числа.
Дядя бросает на меня восхищенный взгляд.
– Так держать, крошка! – хвалит он меня и подмигивает Кэтрин. – Это я ее всему научил.
– Ничего себе, – выдыхает тетя София, осмысливая услышанное. Она внезапно встает, пересекает комнату и обнимает Тедди:
– Это потрясающе, Тедди. Поздравляю тебя!
– Мы за тебя очень рады, – присоединяется к ним дядя Джейк. Он пожимает Тедди руку, по-отечески хлопает по плечу и притягивает для объятия. – Лучшего парня для такого выигрыша не найти.
– И мы поможем, чем сможем, – уверяет тетя София Кэтрин. – Найдем юристов, специалистов по финансовому планированию – всех, кого надо. Только дайте знать.
Кэтрин, слушавшая весь разговор с задумчивым выражением лица, подается вперед.
– Тебе исполнилось восемнадцать, – обращается она к Тедди, который отвечает на ее слова улыбкой. Со всей этой приятной суматохой кажется, что вечеринка в честь его дня рождения прошла бог знает когда. – И это означает, что все решения в отношении этих денег будешь принимать ты. Я лишь надеюсь…
– Мам, я только утром о выигрыше узнал, – смеется Тедди. – Давай пока без нотаций, а?
– Я просто хотела сказать, что деньги как пришли, так и уйдут, – продолжает Кэтрин, и всем очевидно: она сейчас думает об отце Тедди. – Тебе захочется тратить их на разные развлечения, и это нормально, ты и должен радоваться жизни. Но я надеюсь, это будет в пределах разумного.
– Да, – нетерпеливо кивает Тедди.
– И думаю, первое, что нам следует сделать, – добавляет Кэтрин, – отложить деньги на университет.
Тедди медлит с ответом, и я выпрямляюсь, внимательно наблюдая за ним. Он был категорически против поступления в университет сразу после школы. Я надеялась, что он изменит свое мнение по этому поводу, но также понимала его мотивы. Тедди много лет видел, как его мама пытается расплатиться с долгами отца, и ни в коем случае не хотел брать кредит на обучение. Но как только Кэтрин подняла этот вопрос, я поняла: она права. Вот он, его шанс.
– Мам. – Тедди качает головой. – Ты же знаешь, я планировал…
– Знаю, – резким голосом обрывает его Кэтрин. – Поработать год-два, а потом подать документы в муниципальный колледж. Но боюсь, ты всю свою жизнь так и проработаешь помощником менеджера.
– Заместителем менеджера, – поправляет ее Тедди, смущенный тем, что видит в этом какую-то разницу. Последние три года он летом подрабатывал в ближайшем спортивном магазине, и там ему пообещали после окончания школы повышение.
– В том-то и дело, – еще сильнее подается вперед Кэтрин, – что теперь это не имеет никакого значения. У тебя есть деньги на университет. С прекрасным преподавательским составом и хорошей учебной программой. Теперь тебе нет нужды ждать.
– Я не уверен, что… – начинает Тедди и замолкает. – Мои оценки, возможно, не позволят мне… Все это как снег на голову, и я еще не думал об этом…
– Ничего страшного, – перестает давить на него Кэтрин. – Мы поговорим об этом позже. Но перво-наперво мы отложим деньги на твое обучение в университете. – Она переводит взгляд на меня: – И на обучение Элис.
Наступает короткая тишина. Я чувствую, как мое лицо идет пятнами.
– Что? – моргаю я, глядя на Кэтрин. – Нет, вы не обязаны…
– Элис, – улыбается Кэтрин. – Это ты купила билет. И все это случилось только благодаря тебе.
Тедди в другом конце комнаты стоит столбом, побледнев и опустив руки. С него разом слетел торжествующий вид, с каким он проходил полдня.
– Не могу поверить, что я даже не… – начинает он, умолкает и качает головой. – Мне ужасно стыдно. Просто сегодня такая круговерть, и я совсем не подумал…
– Все хорошо, – поспешно прерываю я его. – Правда.
Тедди подходит и садится напротив меня на кофейный столик, задевая мои колени своими. Вид у него серьезный донельзя.
– Ты купила билет, – тихо говорит он. – И ты выбрала числа. Прости меня. Я должен был сразу подумать об этом.
Взгляд его карих глаз пронзителен и настойчив. Мне даже становится не по себе. Глубоко вздохнув, Тедди протягивает руку. Я мгновение молча смотрю на нее. Этот жест как-то странно официален, и мне снова вспоминается наш утренний поцелуй – как Тедди крепко обнимал меня, как наши прижимавшиеся друг к другу тела идеально подходили друг другу.
– Половина выигрыша – твоя, – произносит Тедди, все еще вытянув руку, и я слышу, как ахает моя тетя. Рядом со мной на диване напрягается Лео. – Так будет честно.
– Тедди… – Как ему это сказать?
Его рука повисает, и он тараторит, спеша выговориться, как делает всегда при сильном волнении и возбуждении:
– Ты выбрала счастливые числа. Ты подарила нам выигрыш.
– Я просто…
– Это все благодаря тебе, – настаивает Тедди. – И ты должна взять себе часть денег. Как тебе это? Ты и я, – усмехается он, – парочка миллионеров!
Я мотаю головой, не отрывая глаз от его раскрытой ладони.
– Не могу, – отвечаю тихо. – Это был подарок.
– Почему? – Тедди вскакивает, и мне приходится поднять на него взгляд. Его лицо ожесточается. – Нельзя упускать такую возможность, Эл. Такое бывает раз в жизни!
Все остальные смотрят на нас, я ощущаю на себе взгляды. Но мы с Тедди не обращаем никакого внимания на других, словно находимся в комнате одни. Стиснув зубы, мы сверлим друг друга глазами.
– Тедди, – отвечаю я, – билет – твой. Как и выигрыш. Я это серьезно. Спасибо за предложение, но…
Он хмурится:
– Спасибо за предложение? Я тебе не жвачку предлагаю, Эл.
– Знаю.
– Тогда в чем проблема?
– Ни в чем. – Я вздергиваю подбородок, пытаясь выглядеть спокойной, в то время как внутри растет паника. – Мне это не нужно. Прости.
– Тебе не за что просить прощения, – насупливается Тедди. – Это ты упускаешь потрясающую возможность. Ну кто еще способен отказаться от двадцати миллионов баксов?
– Вообще-то от двадцати шести с половиной миллионов, если взять все деньги сразу, – вмешивается Лео, и мы оба поворачиваемся и прожигаем его взглядами. Он поднимает руки: – Это я так, к слову.
Я потираю глаза, чувствуя себя страшно усталой.
– Пожалуйста, давай больше не будем продолжать этот разговор?
– Нет, – возражает Тедди. – Ты заслуживаешь выигрыш никак не меньше меня, и по-моему, я не так уж и безрассуден в своем желании…
– Тедди, – прерываю я его. Он умолкает, и я делаю глубокий вдох. – Ты не безрассуден. Ты щедр. Но мне эти деньги не нужны.
– Но почему? – непонимающе глядит он на меня. – Почему?
– Мои родители, – начинаю я, но во рту вдруг пересыхает. – Мои родители…
– Ее родители застраховали свою жизнь, – приходит на помощь мне тетя София, и я с благодарностью смотрю на нее. Она не сводит с меня взгляда, и ее глаза полны теплоты. – Бо́льшая часть суммы со страховки пойдет на оплату обучения в университете, но кое-что и останется. Остаток денег она получит в двадцать один год.
Тедди опускает глаза, и на секунду мне кажется, что он сдался. Но потом он снова вскидывает на меня взгляд.
– Я рад, что они позаботились о тебе, – говорит он, и, несмотря на некоторое раздражение к нему, мое сердце сжимается от нежности. – Но я говорю совершенно о другом. Неужели тебе не хочется финансовой безопасности? После всего, что с тобой случилось? Неужели не хочется пожизненной обеспеченности? Гарантии того, что ты никогда и ни в чем не будешь нуждаться, что бы ни произошло?
Уверенности у меня поубавляется. На миг возникает желание поддаться уговорам Тедди, сказать «да», согласиться со всеми его доводами и стремлениями. Но что-то сдерживает меня.
– Я не могу, – отвечаю я.
Тедди хмурится еще больше.
– То, что родители не оставили тебя без денег, – пылко продолжает он, пытаясь до меня достучаться, – замечательно. Но это… это всего лишь небольшой сугроб. Я же предлагаю тебе целый айсберг!
– Тедди… – устало начинаю я, но он еще не закончил:
– Я не понимаю. НЕ понимаю тебя. С тобой столько всего ужасного произошло. А тут наконец случилось что-то хорошее. Что-то невероятное. А ты отмахиваешься от этого?
Глаза жжет от навернувшихся слез, в комнате становится слишком тесно. Я качаю головой, не в силах смотреть Тедди в глаза, отчаянно желая закончить этот разговор.
– Речь идет о миллионах долларов, – говорит Тедди таким тоном, словно я не вполне осознаю размера суммы. – Тебе больше никогда не придется ни о чем волноваться. Такие деньги все изменят. Все.
Его последние слова ошеломляют меня. Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох. Слышно ли другим, как громко стучит мое сердце? Я пытаюсь подавить готовый вырваться из горла всхлип, но приглушенный и плаксивый голос выдает, что я уже готова расплакаться.
– Прошу тебя, Тедди, не надо.
Его глаза слегка расширяются, но с лица не сходит выражение недоумения и непонимания.
Долгое молчание прерывает, прокашлявшись, тетя София.
– Думаю, достаточно разговоров об этом, – решительно заявляет она.
Я поднимаю взгляд и вижу, что все: тетя, дядя, Лео и Кэтрин – смотрят на меня несколько ошеломленно.
На несколько секунд в комнате снова воцаряется тишина.
– Это очень мило с твоей стороны, Тедди, – снова заговаривает тетя София, оглядывая присутствующих. – Но нам еще предстоит много чего обсудить, так что, может, пока сменим тему?
Недовольно фыркнув, Тедди садится в кресло, стоящее на противоположной стороне комнаты, и скрещивает руки на груди, всем своим видом демонстрируя несогласие и раздражение. Больше никто не двигается.
Спустя какое-то время резко выпрямляется в кресле дядя Джейк.
– Еда! – восклицает он настолько внезапно, что Лео подпрыгивает. – Мне кажется, нам не помешает поесть. Кто-нибудь еще проголодался? Может, Элис с Лео сходят за пиццей?
– Отличная мысль! – Лео косится на меня. – Я – за.
Дядя Джейк лезет за бумажником, но Тедди опережает его:
– Я оплачу. – Он идет в кухню и достает из ящика, где всегда лежат деньги на непредвиденные и неотложные расходы, несколько банкнот. Перегнувшись через стойку, чтобы отдать их Лео, Тедди избегает моего взгляда. – Нужно же на что-то потратить все эти деньги.
13
Мы не успеваем пройти и двух кварталов, как Лео, потрясенно округлив глаза под красной вязаной шапочкой, задает мучивший его вопрос:
– О чем ты думала? Как ты могла просто взять и отказаться от двадцати шести миллионов долларов? – Он щелкает пальцами и морщится.
У меня нет ответа на этот вопрос. В голове только начинает укладываться важность того, что произошло. Мой отказ был скорым и машинальным, чисто рефлекторной реакцией. Лишь сейчас до меня доходит, что я вежливо отказалась от в буквальном смысле целого состояния.
– Не знаю. – Я дышу на ладони, чтобы их согреть. – Наверное, предложение Тедди было слишком неожиданным для меня…
– Да ладно, – усмехается Лео. – Вы нашли билет часов пять назад. Неужели за это время у тебя ни разу не мелькнула мысль, что Тедди предложит тебе часть выигрыша?
– Ни разу, – задумчиво отвечаю я. – Это его билет. Не мой.
– Да, но это ты его купила.
– В подарок, – раздражаюсь я. – Почему никто не хочет этого понять?
В обращенных на меня глазах Лео читается радостное удивление.
– Потому что мало кто сможет такое понять.
– Как это?
Он пожимает плечами:
– Большинство людей сразу бы размечтались о том, что они смогут купить на эти деньги, или задумались о нестабильной экономической ситуации в стране и о том, что им не придется в будущем беспокоиться о работе. Большинство людей сразу бы бросились обустраивать и улучшать свою жизнь.
– Чем, по-твоему, следует заняться и мне, – бесстрастно замечаю я. – Так как в дальнейшем я могу полагаться только на себя. У меня ведь никого нет.
– Что? – Лео, нахмурившись, поворачивается ко мне. – Нет. Я не это имел в виду.
– Тедди о том же говорил. Что мне нужна финансовая безопасность. – Я смотрю вперед, чтобы не смотреть на Лео. – Поскольку в этой жизни я сама по себе.
– Это не так. – Брат хочет успокоить меня, но в его голосе отчетливо слышна досада. – У тебя есть я. И мои родители. Ты же знаешь это.
– Я все это вижу не так, как ты. Пойми, мне уже восемнадцать, и твои родители формально больше не ответственны за меня. – Лео собирается меня перебить, и я спешу продолжить: – Я знаю, что всегда могу положиться на них и что они всегда мне помогут. Правда, знаю. Но я словно отдельный островок в океане.
Лео останавливается и разворачивается ко мне:
– Значит, вот что ты думаешь?
Я переступаю с ноги на ногу. Мы стоим в размокшем снегу, и даже несмотря на толстую подошву сапог, пальцы мерзнут все сильнее.
– Ты не одна. – На лице Лео написана обида. – У тебя есть мы. И всегда будем.
«И всегда будем». Я на секунду прикрываю веки.
Какое хрупкое обещание!
– Ты живешь с нами девять лет, – говорит Лео. – Это сколько семейных ужинов? Тысячи? Но почему-то по-прежнему считаешь своим домом Сан-Франциско. Ты не отдельный островок, Элис. Ты лишь ведешь себя так, будто являешься им. И никто не сможет изменить этого, кроме тебя самой.