Директор рассердился:
– Нет у меня столько налички с собой. Я перечислю в обед…
– В обед! Мне что же, ждать еще до обеда!
– Представь себе! Всего лишь ждать! Не зарабатывать!
– А зачем мне зарабатывать, если ты зарабатываешь?
– А ты знаешь, как я зарабатываю. Себя не щажу зарабатываю!
– А по-моему, – Лера раскинула руки, показывая на кабинет, – работа у тебя вполне не пыльная.
– Не пыльная. Но нервная, – сказал директор. – И вообще, мне сегодня некогда. И ты меня отвлекаешь.
Лера встала, сказала:
– Ладно. Пойду. Репетируй, актер.
Дочурка взялась за ручку двери, оглянулась:
– Только не забудь забросить на счет! Я после обеда по магазинам иду!
Она вышла, оглядела с высоты галереи зал – того обаятельног парня и видно не было. Неужели он обманул, что работает здесь? Зачем?
Лера спустилась по лестнице и направилась к выходу из зала.
Решив быстро пробежать мимо охранника, чтобы он не успел опять начать бессмысленные разговоры, она, слегка наклонив голову, вышла в коридор и устремилась вперед.
Но тут же нос к носу столкнулась со Снегиревым.
– Куда вы так спешите? – воскликнул он и упрекнул шутливо: – Убегаете, не дождавшись меня!
– А вы почему не спешите? – спросила она, игриво выгнув бровь. – Вас так с работы могут выгнать?
– Как тяжело быть влюбленным в дочку начальника. Расскажете папе, что я опоздал?
Лера улыбнулась заговорщически:
– Наоборот, если узнает, уговорю вас не наказывать. Скажу, что посылала вас за… кофе.
– А вы любите кофе?
– Нет.
– Тогда он нам не поверит.
– Хорошо, скажу, что за шоколадом.
– Буду теперь знать, что приносить на свидания!
– А разве мы договаривались о свидании?
– Ну так давайте договоримся. Не зря же мы все время сталкиваемся?
– Все время? – Лера засмеялась. – Всего два раза.
Виктор подмигнул ей:
– Лишь за одно утро? Это подозрительно.
Лера смешливо сказала:
– Уверяю вас, я это не подстраивала.
– Я тоже. Честное слово… Может, это судьба подстраивает?
– Интересно, зачем?
Атлет со своего поста наблюдал за этим веселым разговором, грустно моргая глазами.
Снегирев же говорил Лере шутливо:
– Мы могли бы выяснить, зачем… Например, сегодня вечером.
Охранник изо всех сил пытался расслышать, о чем там они говорят, но говорили они слишком тихо, причем этот наглец подошел к Валерии совсем близко и наклонялся к самому ее лицу. Атлет хмурился и корил себя за то, что не решился позвать ее в кино. Она бы сейчас думала о предстоящем свидании с ним и не флиртовала бы с другим мужчиной. Наверное.
А Лера отвечала этому другому:
– Ну, ради любопыства, давайте выясним, зачем.
– В шесть? – предложил Снегирь.
– Идет.
– Куда за вами заехать?
– Давайте созвонимся и уговоримся.
– Давайте ваш телефон тогда, – лукаво улыбнулся Снегирь.
– Пишите.
Снегирев вытащил смартфон.
Охранник со своего поста наблюдения – теперь не над безопасностью в здании, а над шурами-мурами – увидел, как Валерия диктует что-то, а Снегирев впечатывает в свой смартфон. Охранник стал мрачнее тучи.
Валерия наконец рассталась с хлыщом и зашагала к выходу.
Атлет вынырнул из-за своего огороженного пластиком загончика и бросился к ней:
– Так быстро уходите?
Девушка только кивнула равнодушно, думая о своем, и ускорила шаг.
Атлет думал, что бы еще сказать, а она уже вышла из здания на улицу. Он вернулся за свой стол, поглядел на дверь в офисный зал, за которой только что скрылся его соперник, и пробормотал с презрением:
– Клоун.
Потом достал из ящика хорошо потрепанную книжку: «Как соблазнить женщину за пять дней» и стал задумчиво и сосредоточенно ее листать. В книжку было вложено несколько разноцветных стикеров-закладок. Открывая одно за другим заложенные места, он бормотал под нос:
– Внешний вид, внешний вид. Да есть у меня внешний вид, – и поигрывал накачанными мускулами рук.
Или:
– Поднимайте свой интеллектуальный уровень… А я что делаю, по-вашему? – Он взмахивал книжкой. – Читаю жеж!
15.
Вряд ли бы Снегирев оскорбился, услышав, что его назвали клоуном – слишком уверен он был в собственном, просто магически действовавшем на всех женщин, обаянии. И потом, клоун – тот, кто умеет рассмешить. А рассмешить женщину Снегирев считал едва ли не самым главным в обольщении. Впрочем, к каждой женщине нужен был свой подход.
Сейчас он вальяжной походкой направлялся в тот угол зала, где сидела ревизорша и куда директор подходить боялся. Но все-таки – согласно распоряжению, отданному Снегиревым по телефону, подошел и теперь стоял около стола проверяющей и что-то вяло и робко бормотал ей.
Витя, кивая по пути сотрудницам, поднял руку в знак приветствия:
– Доброе утро, девочки! – и потом развел руки: – Встречайте вашего нового коллегу.
Женщины и девушки удивленно загомонили наперебой:
– Работать у нас будешь, что ли?.. Тебя из бара выгнали?.. Неужели правда к нам?
– Правда. Но из бара меня не выгоняли. Я просто захотел себя попробовать в новом амплуа – турагента. Так что – теперь я весь ваш, целыми долгими рабочими днями, – и он подмигнул им.
Девочки засмеялись, зашушукались. А Снегирь широким шагом проследовал прямиком к директору и громко ему объявил:
– Ну, здрасьте, вот и я. А где будет мое рабочее место? – Он взглянул на Снежану: – Может, тут, рядом с этой принцессой? Вот как раз стол пустой. – Он указал на стол рядом со столом ревизорши.
Снежана зыркнула на него возмущенно, глаза ее сквозь стекла очков блеснули льдом. Снегирь решил, что она ничего себе, вполне привлекательная.
А директор в соответствии с договоренностью накинулся на него:
– Первый рабочий день! – и Максим Максимович тыкнул пухлой рукой на настенные часы в виде якоря – видимо, призванные увлекать в морские круизы – на которых стрелки-рыбки показывали уже без двадцати десять. – И так опаздывать…
Снегирев нимало не смутился выговором:
– Что же теперь, и рабочий стол не дадите?
Директор указал на пустой стол по соседству со Снежаниным и сказал хмуро:
– Вот твой стол.
Снегирев подмигнул Снежане, потом спокойно повесил куртку на вешалку.
– Опоздал на час и даже не шевелится! – проворчал Максим Максимович.
– Не на час, допустим, а на полчаса, – возразил Витя директору.
– На сорок минут, – сказал директор. – А это целый урок в школе! Так сказать, академический час.
– Но мы же не в школе, – резонно заметил Снегирь. – У нас часы обычные, не укороченные. – И к тому же, – он кивнул на полупустой зал, – никаких клиентов еще нет. – Снегирь улыбнулся: – Не встречал людей, которые бы в девять утра бежали заказывать путевки.
Снежана делала вид, что вовсю занимается счетами, сверяет бумаги с таблицей на экране, а сама украдкой следила за разговором. И Снегирь с удовольствием это отметил. Да и не только Снежана – другие девушки тоже посматривали в их с директором сторону и улыбались.
Директор свирепо рявкнул:
– Ты еще поспорь мне! Еще раз опоздаешь, хоть на минуту…
– Неужели – расстреляете? – перебил его Витя.
Директор сказал хмуро:
– Смотря на сколько опоздаешь.
– По-моему, расстрел будет уже нарушением трудового кодекса, – сказал Витя.
– Как и опоздание, – парировал директор. – Потом повертел круглой коротко стриженой головой и гаркнул на весь зал: – Людочка! Иди сюда.
Вертлявая блондинка Людочка подбежала, улыбнулась Максиму Максимовичу, улыбнулась Снегиреву.
Директор велел ей, сердито кивнув на Снегиря:
– Научи его, чему требуется.
Людочка кивнула, расцветая в довольной улыбке, и одернула по плечам свою цветастую розовую блузку. Директор грузно потопал к себе в кабинет.
Людочка шагнула к Снегиреву:
– Ну вот, Витенька. Будешь мой стажер.
– Согласен, – живо отозвался он. – Быть твоим хоть кем.
Людочка захихикала кокетливо. Снегирев тоже хрюкнул.
Снежана с пренебрежением взглянула на Снегирева. Как же ей не нравились подобные мужчины! Поверхностные, легкомысленные пустозвоны, франтоватые и самовлюбленные болваны, у которых цель всей жизни – произвести впечатление на женщин и заарканить очередную дуреху. А эта Людочка! Вот из-за таких кукол мужчины свысока относятся к женщинам, считая их глупыми и недалекими, и пренебрежительно называют их слабым полом. Себя лично Снежана слабой не считала, или, по крайней мере, старалась не быть таковой.
Кокетка Людочка села за стол Снегирева, а он подтянул еще один стул и уселся рядом с ней.
– Так, включим компьютер… – Людочка нажала кнопку на системном блоке. – У нас новая программа по заказу билетов, я еще сама толком не разобралась… Но я покажу, что знаю… Вместе разберемся…
– Разумеется, разберемся, – кивнул Снегирев. И тихо, но вместе с тем отчетливо проговорил ей на ухо: – Постигать что-либо вместе с тобой будет счастьем.
Его цель была достигнута – Снежана прекрасно услышала фразу. Снегирь скосил глаза и увидел, как она недовольно прицокнула языком и что-то прошептала – вот что, он не услышал. Но ему бы понравилось. Потому что пробормотала она:
– Дамский угодник!
А Людочка в это время, хихикая, говорила:
– Сейчас, загрузится… Компьютеры тут медленные, не очень новые, видишь…
– Угу, – сказал Снегирев, а сам встал, обошел Людочку и, подойдя к Снежане, оперся руками на ее стол, заваленный бумагами.
– Ну, привет, – сказал он ей, будто они были давным-давно знакомы.
Снежана нахмурилась и, не отрывая взгляда от экрана, сухо ответила:
– Здравствуйте. – Не хватало только, чтобы этот фигляр и с ней повел свои дешевые игры.
Снегирев взял с ее стола один лист бумаги, потом – другой, пробежал глазами. Снежана только слегка поморщилась, но ничего не сказала. Снегирев поднял папку, взвесил в руке, снова положил на стол.
– Что это они – забросали вас какой-то макулатурой? – спросил он. – Ерундой какой-то.
Снежана процедила сквозь зубы:
– Не мешайте мне работать. Займитесь собственными делами. Вас, кажется, обучение ждет.
Но Снегирь абсолютно проигнорировал ее четкое и недвусмысленное «отвали». Он, улыбаясь, похлопал по стопкам папок и покачал головой:
– Так измываться над человеком в первый трудовой день! – Он обернулся к Людочке: – Людмилчик, мне тоже такое светит?
Людочка сказала громким шепотом, тараща густо накрашенные глаза:
– Нет! – И проартикулировала беззвучно: – Она – ревизор!
– Прокурор? – переспросил Снегирев тихо, но, разумеется, недостаточно тихо.
Людочка энергично помотала головой и снова произнесла одними губами, по слогам:
– Ре-ви-зор.
– Телевизор? – наклонился к ней Снегирев.
– Ревизор, – раздался четкий голос за его спиной. – Я провожу ревизорскую проверку вашего филиала. И попрошу не создавать мне помех.
Снегирь вертанулся на каблуках, поворачиваясь к ней, и сказал с почтением:
– А я не создаю. Я просто поинтересовался. Зачем мне вам помехи создавать?
– Да вы сами – сплошная помеха, – сказала она, подняв на него строгие серые глаза.
– Ну что вы. Я само сплошное дружелюбие!..
– Дружелюбие? – он передернула плечами. – Скорее, сама назойливость.
Витя сказал обиженно:
– Я всего лишь подумал, что мы с вами, как новенькие тут, должны держаться вместе.
– Я вам не новенькая, – отчеканила Снежана. – Я – ревизор.
– Ну и не старенькая же, – глупо скаламбурил Снегирев.
Людочка тихо хихикнула, а ревизорша уткнулась в компьютер.
А Снегирь вдруг заявил серьезным тоном:
– Нет, ты не похожа на ревизора.
Снежана молча продолжила заниматься проверкой.
Снегирь досказал:
– Ты похожа на студентку.
– Ваше мнение меня не интересует, – сказала она с досадой.
Но он не отставал:
– А ты лучше спроси, почему на студентку.
Снежана не ответила, пытаясь погрузиться в работу.
Витя наклонился к ней и прошептал на ухо:
– У тебя глаза испуганные.
Снежана резко вскинула голову и взглянула на него. Неужели испуганные? Она сказала самым суровым тоном:
– Неправда. И попрошу обращаться ко мне на «вы».
– Лады, – сказал донжуан. – Но при одном условии – ты будешь со мной на «ты».
– С чего это вдруг? – возмутилась ревизорша.
Снегирев хлопнул ладонью по своему столу и весело сказал:
– По-соседски.
Снежана с негодованием пожала плечами и вернулась к работе.
Снегирев хмыкнул, ушел к своему столу и уселся рядом с Людочкой, наклонился с ней вместе к компьютеру. Людочка тыкнула пальцем в экран:
– Нажимаешь сюда, и выходит список, выбираешь…
– Угу. Угу… – кивал Снегирь.
– Можно сортировать… По ценам… По длительности…
– Угу.
– Смотря что клиенту важнее…
– Угу.
Снежана незаметно поглядывала в их сторону. И Витя это заметил.
– Да ты просто компьютерный гений, Милчик, – сказал Витя своей учительнице.
Людочка отозвалась кокетливо:
– Скажешь тоже.
– Честное слово! Я вот ничего не понял толком… – И он договорил шепотом, который звучал громче, чем обычная речь: – …придется обращаться с вопросами к нашему ревизору, а от нее помощи, я думаю, не дождешься.
Людочка испуганно сказала:
– Ты что! Лучше ко мне обращайся.
– Конечно, к тебе лучше, – уверил ее Снегирь. – Но вдруг тебя на месте не будет… Придется к ней…
Людочка мотнула головой:
– Лучше тогда еще к кому-нибудь. А она очень занята.
– Да она вредина просто! – громко прошептал Снегирь.
Людочка зашипела:
– Ш-ш-ш! Слышно же.
Снежана оторвалась от работы и сказала им:
– Вот именно, слышно. И, во-первых, я не обязана разбираться в ваших офисных программах, а во-вторых, отвлекаться от своей работы, чтобы помогать всяким олухам.
Снегирев оскорбленно сказал, задрав подбородок, как какой-нибудь испанский гранд, котороого упрекнули в том, что его воротничок недостаточно гофрирован:
– Если человек не разбирается в чем-то новом, это не значит, что он – олух.
– А если он не олух, – ревизорша пронзила его холодным взглядом, – то пусть разбирается самостоятельно.
Витя поднялся и хмуро пробурчал:
– Пойду за кофе схожу.
Он, сунув руки в карманы узких джинсов, вразвалку зашагал к двери.
Снежана не обратила на его демарш никакого внимания. По крайней мере, сделала вид, что ей все равно. Но все же она почувствовала себя неловко от того, что в общем-то ни с того ни с сего обидела человека. Даже если он приставучий, как банный лист. Но он, может, и правда, ведет себя так из дружелюбия – хотя и излишнего.
Людочка недоуменно оглянулась на него, на Снежану, тоже встала из-за его стола и вернулась на свое рабочее место, которое было неподалеку от лестницы, ведущей в директорский кабинет.
16.
Витя же вышел в коридор, и тут же хмурое выражение его лица сменилось довольной улыбкой. Есть эмоции у нее. Есть. Главное – что? Эмоции пробудить. А еще она теперь и виноватой себя поди чувствует. Прямо прекрасно, что она такая колкая. Сама ему нагрубила, сама теперь и кается. А главное – думает о нем. И даже наверняка волнуется, что обидела.
Он подошел к кофейному автомату, стоявшему у стены в коридоре.
Вдоль поста прогуливал охранник. Он крикнул с каким-то непонятным Снегиреву злорадством:
– Автомат не работает.
– Да? – Снегирь нахмурился, постоял, раскачиваясь с носка на пятку и думая, возвращаться ли в зал прямо сейчас. Потом его осенила одна мысль и он сказал: – Тем лучше, что не работает.
Он бросился в зал, поглядел на служащих, прикидывая, потом пробежал к вешалке и взял свою куртку. Ему показалось, что ревизорша будто бы хотела что-то сказать ему, но он убежал, не дав ей шанса оправдаться – пусть ее мысли еще некоторое время будут заняты им.