– Ты красавчик! Давай, очаруй их всех!
Дав самим себе таким образом нужные психологические установки, они направились на работу: один – очаровывать, а другая – утюжить. Одни считают, что это мы выбираем работу, другие – что работа выбирает нас. Третьи же, наиболее мудрые, полагают, что выбор должен быть взаимным. Поскольку если вы выбрали профессию, а она вас – нет, то вы вряд ли в ней преуспеете, а значит не получите справедливого и соразмерного вашему душевному и физическому вкладу вознаграждения. О том же, что иногда человека выбирает профессия, которую он терпеть не может, и говорить грустно.
10.
Снежана быстрым шагом вышла из подъезда своего дома в свежее зимнее утро. Она вдохнула свежий, слегка морозный воздух, надела кожаные перчатки. Было сумрачно, солнце еще не взошло. Синие ажурные тени деревьев, обрисованные светом фонаря, лежали на снегу.
Неожиданно с дороги к ней навстречу шагнул какой-то мужчина. Артур. В ярко-красной спортивной «аляске», капюшон накинут на голову.
Артур сияюще ей улыбнулся:
– Снежинка! Доброе утречко!
– Здравствуй, – коротко сказала он и шагнула в сторону.
– А я беспокоился. Почему ты не берешь трубку и не перезваниваешь? – сказал он.
Снежана ответила, идя дальше:
– Я уже говорила сто раз, нам не о чем разговаривать.
– Как это не о чем, Снежинка! – возмутился он, следуя рядом. – А раньше наговориться не могли!
– То есть – это ты наговориться не мог. Я должна была только молчать и поддакивать. Потому что когда я о чем-нибудь говорила, ты считал, что я слишком умничаю и вообще меня скучно слушать.
– Неправда. Я всегда тебя внимательно слушал.
Снежана дернула плечом:
– Да какая теперь разница?
Артур остановил ее, взяв за рукав дубленки.
– Ну неужели ты не можешь меня простить?! Да, я обогнал тебя по службе. И что.
– Обогнал? – Она обомлела от его предположения. – Ты думаешь, я тебе… завидую? И поэтому ушла?
– Ну да. Ну если из-за чего другого – прости уже меня.
Снежана вырвала руку из его нахальной хватки:
– Простить? За то, что ты подлец?..
– Подлец? – изумился он, вытаращив глаза. – И что же такого подлого я натворил?
– Ты использовал меня, чтобы сделать карьеру.
Артур высокомерно заявил:
– Карьеру я сам делаю.
– Ну да. Благодаря тем сведениям, которые я тебе как дура рассказала.
Артур криво усмехнулся:
– Вот именно… Ты же сама рассказала. Никто тебя за язык не тянул.
– Но я же не знала, что ты их используешь, чтобы получить место замдиректора!
Он добродушно развел руками:
– Было бы глупостью их не использовать, раз уж они подвернулись. А я, как ты знаешь, глупостью не отличаюсь.
– Да, – кивнула она с презрением. – Ты отличаешься бессовестностью.
– Ну уж это слишком!
– Низкий человек! – сказала Снежана. – Я не желаю тебя больше знать!
Артур досадливо скривил губы:
– Думаешь, ты такая крутая? Ревизор, должность.
– При чем тут моя должность… – растерялась она.
– Вот потеряешь работу, станешь попроще. – Он наклонился к самому ее лицу, глядя прямо в глаза. – И даже вернешься ко мне.
Она возмущенно отпрянула от него:
– Не вернусь.
Она обогнула его и быстрым шагом пошла прочь, потом обернулась и крикнула:
– И работу не потеряю!
Артур ощерился мстительно, показав мелкие острые зубы:
– Это мы еще посмотрим.
11.
Снежана зашла в большой офис филиала турфирмы, на ходу расстегивая дубленку. Рядом семенил директор филиала и указывал рукой дорогу:
– Вот сюда пожалуйте…
Зал был украшен к новому году. На окнах, на соломенных настенных панно и даже на индейском копье в углу поблескивал, слегка колыхаясь от дуновений воздуха, серебряный дождик. На люстрах висели большие блестящие игрушки. Балюстрада лестницы и галереи была увита толстой зеленой мишурой.
У дальней стены, посередине, как раз напротив входа стояла большая, пышно украшенная живая елка высотой метра в три. Но этого показалось мало тому, кто руководил украшением зала, и на столах сотрудниц стояли елки маленькие.
Директор, широко и угодливо улыбаясь Снежане, подвел ее к чистому столу, стоящему в углу, сказал:
– Мы для вас специально стол освободили. Думаю, в этом уголку вам никто не будет мешать.
– Спасибо, – сказала Снежана, разматывая шарф.
Директор повертел елочку на углу стола, будто выставляя ее ровнее – как бы говоря «Вот, мы ваш стол тоже украсили».
Снежана повесила на спинку стула сумку. Директор сказал, всплескивая руками:
– Вы такая молоденькая, такая миленькая – и уже ревизорша.
– И очень придирчивая притом, – сказала Снежана, вешая дубленку на вешалку у стены.
– Да не может быть, – игриво, но не в силах скрыть беспокойство в голосе, сказал директор.
– Может, – улыбнулась ему Снежана. – Так что пощады не ждите.
Директор нервно сглотнул и все же улыбнулся:
– А я жду.
– Напрасно, – сказала Снежана уже серьезно.
Директор снова, уже от нервов, повертел елочку. Снежана взглянула на елочку, обвела взглядом зал:
– Уже к новому году офис украсили?
– А как же! – радостно отозвался директор. – Стараемся. Настроение создаем для работников. То есть – для клиентов…
Снежана покивала. А директор продолжал:
– И вечеринку закатим – высший класс! Вас кстати, приглашаем.
– Вечеринка – это хорошо, – заметила Снежана, а потом спросила: – А за чей счет будет высший класс?
Директор, заикаясь, ответил:
– За… э-э… мой.
– Какой вы щедрый, – сказала Снежана, надела очки и поглядела на директора пристально.
– Да, – с вызовом подтвердил директор. А потом важно добавил: – Вы и представить не можете, насколько. Своим любимым женщинам, например, я всегда на новый год дарю путё…
– Что дарите? – внимательно глядя на директора, спросила Снежана.
– Пу… тё… пу… – снова зазаикался директор и наконец вывернулся: – Пуловеры!
– Пуловеры? – недоверчиво переспросила Снежана.
– Да, – сказал директор. – Такие, вязаные. С узорами – с оленями, елками там, с медведями…
– С медведями?
– С медведями, – не моргнув глазом, подтвердил директор. – Толстые такие…
– Медведи?
– Пуловеры, – робко улыбнулся директор. И добавил: – Чтобы тепло было.
– Это логично для зимы, – сказала Снежана.
– Очень логично, – покивал директор, довольный собой.
– Надеюсь, ваши бухгалтерские документы порадуют меня такой же логикой.
– А как же! – сказал директор и почел за благо удалиться, чтобы не сболтнуть еще чего-нибудь лишнего. Он пытался понять, что она подразумевала под «такой же логикой». Поверила ли она его выдумке про пуловеры и будет рада видеть, что с бухгалтерией полный порядок? Или – не поверила и намекает, что радость ее в том, чтобы поймать кого-нибудь с поличным? Наверное, для такой ищейки как она, радость – это поймать вора, решил директор и, поежившись, оглянулся на ревизоршу.
Та уже села за стол и сейчас достала из сумки тонкий ноутбук. Девушка как девушка, даже очень симпатичная. Да нет, поверила она пуловерам. Зимой и правда, самое то. Может, в этом году, действительно, пуловеры всем подарить?
Идя от стола ревизорши, Максим Максимович столкнулся с Рыбиным, который тащил к ней стопки папок. Директор остановил его и прошептал:
– Где этот Казанова?
– Нету еще, – недовольно ответил Рыбин. Не нравилась ему эта затея.
– Он, что, нас кинул?
Рыбин сказал:
– Вы же с ним бумагу подписали.
– Да кому эту бумажку покажешь, кроме него? – с досадой пробормотал директор, свирепо взрыкнул и побежал по блестящей от мишуры лестнице наверх, в свой кабинет.
12.
Как раз в это время к зданию, где находился филиал, подъехал древний, годов семидесятых, белый «форд». «Форд» остановился, водитель вышел из него – это был Снегирев.
В кармане его зазвонил телефон, Снегирев вытащил трубку. Послушал, что ему говорят – а трубке кричали недовольно – хмыкнул и ответил спокойным тоном:
– Я уже подъехал… И прошу на меня не орать. Я знаю, что делаю…
Он прислонился к машине спиной, спросил у звонившего:
– Куда посадили ее? Как договорились?.. Отлично. А мой стол? Супер… Когда приду?.. – Он вскинул руку с китайским «Ролексом»: – Через полчаса… Нет, не поздно. И вы мне нагоняй устроите прям при ней…
Мимо Снегирева, ко входу в здание, шагала симпатичная и модная девушка лет двадцати пяти. Снегирев крикнул ей:
– Девушка! Вы не подскажете номер?
Девушка обернулась и приостановилась:
– Какой номер?
– Такси мне надо, – сказал Снегирь, закрывая ключом дверцу «форда».
У девушки было задорное лицо, вздернутый нос и живые черные глаза.
– Машина сломалась? – спросила она.
– Мой фордик? – хлопнул рукой по крыше автомобиля Витя. – Нет. Он устал. Хочет тут постоять, с красивыми девушками пофлиртовать.
Девушка засмеялась, спросила:
– Ваш автомобиль или вы?
– Автомобиль. Я скромный. Девушек боюсь.
Девушка опять засмеялась.
Снегирь сказал в трубку:
– Я перезвоню. Я тут настоящую… – он улыбнулся девушке, – …принцессу встретил.
Он спрятал телефон в карман и сказал, широко махнув рукой в сторону автомобиля:
– Познакомьтесь – это Форд, мой верный конь. Форд, это…
– Валерия, – хихикая, назвалась девушка.
– Приятно… Очень-преочень. Нам обоим.
– Обоим? – девушка кивнула автомобилю. – И мне.
– Ну, а я Виктор… – представился Снегирь и спросил, кивнув на здание: – – Работаете тут?
– Нет, – с улыбкой помотала головой она.
– Путевку купить хотите? Для себя и мужа?
– Может быть, – сказала девушка.
– Счастливчик ваш муж, – сказал Снегирь, а сам будто впечали возвел брови домиком.
Валерия улыбнулась снисходительно:
– Я пошутила, я не замужем.
– О! – Снегирь прикладывает руки к груди: – Вы чуть не разбили мне сердце! – Потом он будто прислушался к себе: – Вот, теперь снова нормально бьется. То есть, – он проникновенно взглянул в глаза девушке: – Трепещет и сбивается с ритма, потому что рядом – вы.
Валерия усмехнулась. А Снегирь сказал:
– Так значит, одна поедете? В путешествие? Может, составить вам компанию?
– Я не за путевкой, – сказала Валерия.
– А за чем?
– У меня тут папа работает.
– Кем?
– Директором турфирмы.
Снегирев присвистнул и сообщил:
– А я теперь у него в подчиненных.
– Да? – оживленно спросила девушка. – То есть, вы тоже в «Экваторе» работаете? А я вас никогда раньше не видела.
– Я тоже вас никогда раньше не видел. О чем очень жалею… – улыбнулся ей Снегирь, а потом объяснился: – Вообще-то, я только вчера сюда устроился. И сегодня мой первый рабочий день.
– Как здорово, – обрадованно произнесла Валерия, – ну, тогда идемте. А то вы уже, пожалуй, опаздываете, – и она устремилась ко входу.
Снегирь метнулся вперед и галантно открыл дверь:
– Прошу.
Валерия кивнула:
– Спасибо.
А Снегирь будто бы спохватился:
– Ох. Вспомнил, у меня же есть одно дело.
– Но… – немного растерялась она, – мы… еще увидимся, надеюсь?
Снегирь обаятельнейше улыбнулся:
– Само собой, Валерия! Я даже настаиваю на этом!
Валерия довольно улыбнулась и зашла в здание.
А Снегирев через дорогу направился к бару.
13.
Валерия, улыбаясь и думая о предстоящем романе с таким крутым и милым парнем, шла по холлу в направлении поста охраны. Молодой охранник-атлет при виде нее оживился, вскочил и вышел из-за стойки. Когда девушка приблизилась, он сказал, улыбаясь:
– Добрый день, Лера!
Валерия, не замедляя шаг, повернула голову:
– Привет. – И свернула налево, к главному офису.
Атлет спросил:
– Как поживаете?
Валерия приостановилась и пожала плечами:
– Хорошо.
– Давно вы к нам не заходили, – сказал охранник.
– Да. Все дела, дела, – сказала она нараспев.
Он же начал нерешительно:
– А… м-м… я вот думал сегодня вечером в кино сходить…
Валерия, не понимая, зачем он ей это сообщает, посмотрела на него с недоумением:
– Прекрасно.
– На фантастику, – сказал атлет. – Следующие «Мстители».
– Да? Я и предыдущих-то не знаю, – сказала она насмешливо.
– Очень крутые фильмы, – заверил ее атлет.
– Правда?
– Нет, ну, можно на романтический фильм какой-нибудь пойти. Наверняка что-то идет. Их всегда много снимают.
– Ну, если вам хочется, идите на романтический. Хотя, если «Мстители» такие крутые, идите уж на них… Вы извините, я спешу.
– Да-да, это вы извините, – пробормотал охранник. Потом будто бы хотел еще что-то сказать, но Валерия поскорее ушла, чтобы не выслушивать дальнейшие откровения о его кинематграфических пристрастиях.
Валерия зашла в дверь главного зала, атлет с тоской поглядел ей вслед и пробормотал себе под нос:
– А вы не хотите пойти со мной?
14.
Еще одного мужчину в том же здании тоже одолевала тоска. И тоже из-за женщины. Но по другому поводу. Человек уже видела себя нищим, разоренным, безработным и даже за решеткой. Человек этот был Максим Максимович, директор.
Он нервно расхаживал из угла в угол в своем кабинете и размышлял о своей судьбе. В дверь громко постучали.
– Входите, – печально произнес директор.
В дверь ворвалась его дочка, Лера.
– Привет, пап, – улыбчиво сказала она.
– О, Леруня! – обрадовался директор. – А ты откуда – ни свет не заря?
– Откуда – из дома. Ты же мне обещал деньги оставить… И что-то я их не нашла.
Директор сердито ответил:
– Потому что мама попросила на новый шкаф.
– Зачем нам еще шкафы! – воскликнула Лера в негодовании и плюхнулась на большой кожаный диван. – Мне вот платье нужно новое, и джинсы, и вообще…
– Вот затем и шкафы. – Директор вздохнул. – Чтобы все это богатство туда засовывать.
– Тоже мне богатство, – небрежно пожала плечиками Лера. – Одежда – это необходимость… Так что… можешь дать мне деньги сейчас?
Директор сказал хмуро:
– Я перекину на твою карту… И когда ты успеваешь тратить? Вот только перечислял. Экономить надо.
Лера возразила:
– Да таких экономных, как я, еще поискать. А сейчас мне просто гардероб обновить надо. Новый год же на носу.
Директор неодобрительно покачал головой.
Затренькал сотовый. Директор выхватил телефон из кармана, приложил к уху и нетерпеливо прокричал:
– Ну?
Потом уже спокойнее ответил:
– Да… Понял… Иду в зал… А, хорошо, через пять минут. Да, понял. К ней. И что мне с ней делать?.. Ладно.
Он сунул телефон в карман, вскочил, взволнованно потирая руки. Потом тихо, слегка наклонившись, сказал шкафу:
– Удобно ли вы тут устроились? Не желаете ли чаю?
Лера отозвалась:
– Желаю.
Ее отец отмахнулся:
– Я не тебе.
– А кому? – притворно заозиралась Лера. – Тут только я… – Потом шутливо сказала: – Ты меня беспокоишь, папочка. Не сошел ли ты с ума? Разговариваешь непонятно с кем.
– С ума? Да, тут запросто сойдешь с ума. Но, к счастью, твой папа в полном уме и здравой памяти.
– Наоборот.
– А? Да не важно. Я просто репетирую, разве не видишь. Надо что-то ревизорше сказать. О чем-то поговорить.
– Поговори с ней о твоих страхах. Скажи, что ты ее боишься.
Максим Максимович укоризненно качнул головой и буркнул:
– Спасибо за совет… А ты если хочешь чай, вон чайник на подоконнике.
– Не хочу я чаю. Я денег хочу… – сказало нахальное директорское дитя. – Может, ты мне лучше наличкой, сейчас дашь?