В ответ на меня уставились испуганные глаза, затем девочка всё же кивнула.
– Хорошо. Убегать не станешь?
– Нет, – медленно ответила она.
– Отлично! Готовить умеешь?
– Да, – небольшая пауза перед ответом убедила меня в том, что девчушка постепенно успокаивается и пытается думать.
Я разрезал ремни, вытащил пару ножей, бросил их к мешку с провизией и произнёс:
– Сообрази нам что-нибудь поесть. И главное – мяса как можно больше.
«Хм… тебе не кажется, что это немного чересчур?»
Что?
«У девочки всё-таки психологический шок. А ты её готовить заставил»!
От всех психологических заморочек и зависимостей лучшее лекарство —это трудотерапия.
«Что-то ты сам не очень часто прибегаешь к таким методам».
А у меня нет проблем с психикой.
«Да неужели? А множество сознаний, детские комплексы и всё такое подобное?»
Лично мне они жить не мешают. Я бы даже сказал, они мне обеспечивают внутренний уют и комфорт. Даже такая практически бесполезная штука, как ты.
«А почему сам не приготовил еду? Ты же готовишь не хуже Джулы?»
Если я умею готовить, то это не значит, что мне нравится. Мужчины всё делают лучше женщин. Но мы слишком ленивы, чтобы что-то делать. По крайней мере добровольно и без острой необходимости. Тем более, место женщины на кухне. Вроде кто-то из великих сказал.
«Сомневаюсь…»
– Простите, – девочка своим тонким голоском отвлекла меня от разговора со своей ручной шизофренией, – но здесь нет посуды и почти нет воды.
– Секундочку, – ответил я, концентрируясь на очередном бытовом заклинании.
– Вот, – я передал девочке пару котелков из псевдовещества, – только осторожно с ними. Нагреваются почти мгновенно.
Она опешившими глазами посмотрела на посуду, но всё-таки взяла. С опаской, конечно.
– А с водой сложнее, – произнёс я. – Подожди здесь.
Материализацией настоящей воды я не владел, да даже если и мог её применить, то вряд ли стал бы это делать. Преобразование одного вещества в другое требует огромных манозатрат, и, насколько мне известно, довольно опасно. Малейший сбой в заклинании приведёт к мощному взрыву.
Поэтому я отошёл в сторону от костра и воспользовался бытовым заклинанием сбора воды из земли. Правда, для этого пришлось сделать ещё и ведро из псевдовещества. Не в руках же воду носить.
Вернувшись назад, я поставил ведро рядом с девочкой и спросил:
– Больше ничего не надо?
– Нет, – ответила она, сжимая нож.
«Ты зачем ей нож дал?»
А как ей резать мясо и сушёные овощи?
«Как бы в спину не пырнула!»
Я, вообще-то, с себя воздушный щит не снимал. Я же не больной, чтобы в чужом мире ходить без защиты.
«Всё-таки твоя паранойя слишком сильно развилась. Кого тут опасаться? Маленькую девочку?».
Да хотя бы и её. Ты уверен, что она не демоница из высших? Которая выглядит как маленькая невинная девочка.
«Тогда почему её тащили в мешке младшие демоны?»
А я откуда знаю? Может, у них местная забава такая? Или они поставили ловушку на меня.
«Зачем?»
У большинства демонов довольно сумбурное сознание, и как следствие, их планы не отличаются логикой и вменяемостью. По крайней мере, так написано в большинстве книг по демонологии, с которыми я имел счастье ознакомиться.
Пока я спорил с Шизой и медитировал, девочка сварила густую мясную похлёбку.
– Время ужина, – сказал я, протягивая бывшей пленнице миски и ложки.
Она наполнила тарелки и спросила:
– Кто вы?
– Все вопросы потом, – отмахнулся я, – сейчас я хочу есть. Давай уже мою тарелку.
Создав пару стульев из псевдовещества, я сел на один из них.
– Ешь, – бросил я девочке. – Желательно молча.
Та послушалась, и я приступил к своей первой трапезе в этом мире.
«Надеюсь, не отравлено».
Наноботы проверили – всё чисто.
– Так, – сказал я, метнув в лес пустую миску, – пора приступать к знакомству. Как тебя зовут?
– Келадаша, – ответила девочка, настороженно глядя на меня.
– А не слишком ли пафосно для столь юной особы? – рассмеялся я, так как на местном языке «кел» значит что-то вроде убийцы, ликвидатора, а «адаш» – тварь, демон. Поэтому для меня её имя звучало, как «Убийца Демонов», причём девочка сказала именно так – каждая часть имени с большой буквы.
– Меня назвали в честь мамы, чтобы увековечить её память.
– Хм, соболезную.
– Не стоит. Я её почти не помню.
– Тогда кто тебя воспитывал?
– Дедушка.
– И кто твой дедушка?
– Асал Кхешерон, – гордо ответила девочка, видимо думая, что мне это о чём-то говорит. Нет, что значит слово асал мне понятно. Бератрон пометил его, как астрального мага. Но никакой информации об астральных магах в этом мире у него не было. За исключением того, что раньше они сидели за горами Раздела на востоке и не отсвечивали. А западную часть материка тогда подмяли под себя демонологи.
Шиза?
«Чего?»
Ты понимаешь, что нам с высокой степенью вероятностью предстоят переговоры с астральным магом неизвестной силы и умения?
«Сплюнь! Встреча с магом опасней, чем избиение низших демонов! Тем более с магом, о специализации которого ты ничего не знаешь!»
– И кто он такой? – поинтересовался я у девочки.
– Вы не знаете? – удивилась та. – Но ведь…
– Что?
– Он же главный асал заградительной крепости Каргадаш.
– Так, – я на пару мгновений задумался и продолжил, – будем последовательны. Я начну задавать вопросы, а ты на них будешь обстоятельно отвечать. И избавь меня от своего удивления, вопросов и прочего ненужного.
– А что будет… – начала Келадаша.
– Ничего хорошего, – оборвал я её. – Не вынуждай меня опускаться до каких-то угроз. Просто отвечай на вопросы. Быстро и по делу! Всё понятно?
– Да, – испугалась девочка.
«Молодец! Не потерял навыков запугивания детей!»
Да я и взрослых мужиков нормально умею запугивать!
– Отлично. Что такое заградительная крепость?
– Это такие крепости в горах Раздела. Они стоят на перевалах и не пропускают демонов в Чистые Земли.
– Чистые Земли? – вот этого названия на карте Бератрона точно не было.
– Это территория к востоку от гор. Они чистые, так как там нет демонов и тварей.
– Очень интересно, – пробормотал я, – то есть демоны есть только на этой стороне?
– Да, но почему вы не знаете? Это всем известно! – спросила Келадаша.
– Я не все, – отмахнулся я, – и оставь свои вопросы при себе. Задашь их потом. Я даже на них отвечу. Наверное. Когда-нибудь. А как появились демоны?
– Семь веков назад один из богомерзких колдунов впустил их в наш мир.
– То есть как понять – впустил? Демонов нельзя впустить в мир навсегда. Их рано или поздно выкинет обратно. Даже если через каждый метр построить по тёмному зиккурату. А семьсот лет… Стоп! Ты сказала семь веков назад?
– Ну да, – неуверенно кивнула девочка, – ведь сейчас семьсот пятый год от Прорыва.
– А ты случаем не знаешь в каком году случился так называемый Прорыв?
– Конечно, знаю, – важно кивнула Келадаша.
– И? – я нетерпеливо взмахнул рукой.
– В нулевом.
– Ты издеваешься надо мной? По старому летоисчислению, от Падения Храмов!
«Кстати, что такое Падение Храмов?»
Я откуда знаю? У Бератрона записано так, а что это значило его мало интересовало.
– Знаю. Мне дедушка рассказал. В пять тысяч пятьсот сорок восьмом году.
Шиза, ты понимаешь, что это значит?
«Да. Это значит, что временные вектора миров сильно разошлись».
Бератрон здесь был в одна тысяча девятисотом году по старому местному летоисчислению, в пятнадцать тысяч шестьдесят седьмом году по летоисчислению в том мире. Значит, в том мире прошло двести тринадцать лет, а здесь четыре тысячи триста пятьдесят три года. Следовательно, угол временного расхождения составляет не 0,44PI, а 0,48PI. И это в лучшем случае, при условии, что кривая временного расхождения гладкая. Но данный факт не очевиден и как минимум нуждается в проверке.
«Ближе к делу…»
Я бы ориентировался на расхождение в 0,49PI.
«Не так уж и страшно выглядит».
Шиза, ты издеваешься?
«Когда ты знакомился с общими трудами по межпространственной магии, я искал способы стабилизации твоего ментального тела от соответствующих атак. По твоему прямому приказу!»
Точно. Если кратко, то проблема в том, что если я не смогу активировать портал из этого мира, что в связи с таким сильным временным искажением вполне реально, то я застрял в этом мире лет на пять, если не больше! Потому что здесь время течёт в тридцать раз быстрее. Грубо говоря.
«Твою мать! И что делать?»
А что тут поделаешь? Продолжаем задавать вопросы.
Допрос продлился ещё полчаса и если опустить воду, то я выяснил следующее.
Во-первых, демонологов в этом мире не осталось. Во всяком случае, девочка о них ничего не слышала. Ну, кроме как в страшных сказках, так как слова колдун и демонолог местные начали использовать в одном и том же значении.
Во-вторых, делать мне в Чистых Землях нечего. Если я не хочу разделить судьбу того ученика-колдуна, которого мы недавно сожгли на пару с инквизитором Турусом. А такого я точно не хочу, мне его смерть показалась весьма болезненной. Вряд ли он притворялся.
В-третьих, с местными астральными магами лучше не встречаться. Как я понял, эти парни способны принудительно перекачивать энергию с магического плана в астральный. Что станет с моими заклинаниями в таком случае я не знаю, но уверен, что ничего хорошего. И это, если забыть об их остальных возможностях.
В-четвёртых, старая добрая магия находится под запретом. Считается, что её использование помогает демонам. В принципе довольно логично, так как большое количество рассеянной маны ослабляет ткань миров. И сквозь прореху могут ворваться демоны. А если учесть, что твари уже прочно обосновались в этом мире, то получается, что активное использование магии это просто приглашение для высшего демона заглянуть на огонёк.
В-пятых, девочка приходится внучкой и вообще единственной родственницей местного асала. Который по совместительству является главным магом и вторым лицом в ближайшей крепости. Так что вероятность того, что он с толпой здоровенных охотников на демонов идёт по нашему следу сильно-сильно больше нуля.
– Келадаша, – обратился я к девочке, – из твоих слов я так и не понял, почему ты оказалась в плену у демонов.
– Я ученица у дедушки, а значит должна выполнять соответствующие обязанности.
– Какие?
– Замерять астральный и магический фон около крепости. Дедушка дал мне специальный инструмент, который в разных местах показывает разные цвета. Их надо записывать в тетрадку, но, когда меня схватили, я его выронила. Дедушка будет ругаться. Ещё я собираю различные травы, они почему-то не растут в Чистых Землях.
– Зачем? – удивился я.
– Что зачем? Зачем травы или фон?
– И то, и другое.
– Дедушка на основе этих замеров прогнозирует атаки демонов, а также закрывает бреши. А из трав варятся различные эликсиры.
– И тебя отпустили одну? – я хмыкнул. – Как-то слабо верится.
– Нет. Меня охраняли два десятка воинов из крепости. Но демоны как-то обошли разведчиков и всех убили, – тут она разревелась. – Но почему-то оставили меня в живых.
«Может, как-нибудь её успокоить?»
Как? Я не умею успокаивать женщин. Знаешь ли, не самый нужный навык в жизни.
«Скажи что-нибудь утешительное».
Попробую. Есть у меня одна идея.
– Тебя оставили в живых, так как большинство высших демонов очень любят девственниц. Совершенно аномальная любовь, между прочим. Любят во всех возможных смыслах этого слова, – после этого я перечислил основные сферы интересов демонов в отношении невинных дщерей. – Но тебе повезло, я их перехватил!
«Это ты её так утешил? Она теперь ревёт ещё сильнее!»
Мне казалось, что человек, избежав долгой, мучительной и унизительной смерти, должен обрадоваться? Или я в чём-то неправ?
«В принципе логично. Но где женщины и где логика?»
Значит, сидим и ждём, пока она проплачется. Не может же она реветь вечно, да и других идей у меня нет. Сотворив очередное бытовое заклинание, я получил кусок мягкой ткани из псевдовещества, протянул его девочке и приготовился ждать окончания истерики.
«Кстати, пока есть свободное время. Я опробовал на ней новую методику определения правды».
То есть?
«Ты же не способен к работе с Менталом».
Я в курсе. Не стоит напоминать мне обо всех моих слабостях. Слишком часто. Или ты нашёл как обойти это ограничение?
«Нет, но, когда я разбирался с устойчивостью к телепатическим ударам, мне попалась на глаза информация о мимических особенностях людей. Суть в том, что большинство людей контролируют себя плохо и по их лицу можно сказать, врут они или нет».
Это известный факт. Но мне то что с этого?
«Так как нельзя просто так подвергать людей, в особенности аристократов, психическим взломам, то в твоём крыле исследований проводилось множество изысканий по этому вопросу. По заказу ИСБ».
И? Я знаю – лично подписывал разрешение для проведения этих исследований и выделял ресурсы.
«На момент, когда ты сливал базу знаний к себе, все теоретические выкладки уже были готовы. Оставалась практическая реализация. В последнее время ты не загружаешь вторичных по максимуму, поэтому я со свободными сознаниями сделал дополнительный модуль обработки к мыслеинтерфейсу».
Отличная новость. И как он работает? Просто по мыслевызову показывает, врёт человек или нет?
«Не совсем. У каждого свои реакции на ложь и правду. Есть общие закономерности и правила. Но для каждого индивидуума нужно небольшое обучение. То есть знать, когда человек говорит правду или ложь. Надо от пяти до ста вопросов».
Хм. В любом случае это лучше, чем ничего. А что с вопросом защиты от ментальных ударов?
«Наработки есть. Но, к сожалению, их надо проверять. По идее теперь восстановление ментального тела должно происходить почти мгновенно. Но…»
Я понимаю. Без тестов это всё голословные утверждения.
Келадаша прекратила реветь минут через семь и продолжила просто всхлипывать.
– Что со мной будет? – наконец спросила она.
– Не знаю, – абсолютно честно ответил я.
– Как?
– Ну откуда мне знать, что с тобой будет? Я не знаю, что со мной будет, а уж тем более что с тобой.
– А вы не отведёте меня к дедушке?
– Я ещё думаю над этим, – усмехнулся я.
– Но он отблагодарит вас.
– Сначала хотелось бы узнать конкретно, как он это сделает.
– Он богатый человек, – стала меня убеждать девочка.
– Я тоже не нищий, – отмёл я её слова.
Келадаша задумалась и решила сменить тактику.
– А кто вы?
– Человек.
– Но вы не знаете общеизвестных фактов?
– Для того, чтобы быть человеком, этого не требуется, – я вовсю веселился.
– А что вы делали в землях демонов?
– Катался по степи. Люблю природу.
– Катались на лошади?
– Можно и так сказать, – я припомнил своего безрукого демона.
– А что с ней случилось?
– С кем?
– С лошадкой.
– Я её убил.
– Она же живая. Зачем вы её убили? – ужаснулась девочка.
– У неё всё равно не было ручек, и она сильно истекла кровью.
– У лошадок не бывает ручек!
– Конкретно у той были, но я их отрубил.
«Сколько у неё вопросов!»
И не говори. Но хотя бы весело.
– Зачем?
– Зачем отрубил?
– Да.
– А зачем лошадке ручки? – задал вопрос я.
Девочка задумалась, но всё же произнесла:
– Вероятно, они ей не нужны.
– Я тоже так подумал, поэтому и отрубил их.
– Странная, наверное, это была лошадка.
– Мне тоже так кажется, – я рассмеялся.
– Мне кажется, что вы меня обманываете, – девочка пристально посмотрела на меня.
– Может быть, – усмехнулся я, собираясь запустить новую цепь вопросов, но меня отвлекла сигналка. Множество точек подбирались к нам широкой волной.