Не оглядываясь на «мустанг», он поспешил к зданию.
Он так торопился, что толкнул плечом прохожего. К своему удивлению Денис смог ясно и чётко извиниться на английском, а ведь он его не учил. Ему показалось, что он говорил на родном языке, но язык, губы и голосовые связки сами по себе воспроизвели иностранный аналог его предложений.
Это было очень кстати.
Как и говорила Донна, на торце здания располагалась вывеска, небольшая, но яркая неоновая надпись «White Rabbit. Jazz club».
Денис быстро спустился в хорошо освещённый цоколь.
Внизу, у широкой чёрной двери, стояли два охранника. Один постарше, лет за сорок, и второй, вдвое моложе коллеги.
– Пропуск, – сказал один из них по-английски.
Денис прекрасно его понял, но уже не удивился своему необычному навыку.
– Мне нужен Диезо. – Он сделал максимально серьёзное лицо, оглядев охранника многозначительно и с вызовом.
Охранник посмотрел на коллегу.
– Вы опоздали, – ответил тот Денису. – Сейчас одна минута первого. Диезо не любит, когда к нему опаздывают.
Денис небрежно пожал плечом.
– Передайте Диезо, что второго шанса не будет. Я жду две минуты и уезжаю.
Молодой охранник мгновенно скрылся за дверью, второй остался стоять и с каменным лицом уставился ровно перед собой.
Через несколько секунд дверь распахнулась, и снова показался молодой охранник.
– Пройдите к бару.
Денис протиснулся между широких плеч двух мужчин и прошёл в полумрак заведения. Миновав пустой узкий коридор и фойе с зеркалами и гардеробной, Денис оказался в просторном тусклом зале. Бегло огляделся.
По бокам, в зоне чиллаут, располагались уютные тёмные диванчики и столики, освещённые лампами в матовых плафонах, свисающих с потолка на тонких металлических нитях.
У дальней стены возвышалась сцена, на ней стояли микрофоны, стулья, партитуры на подставках и музыкальные инструменты джазового оркестра. На противоположной стороне светился бар.
Народу в зале было немного, человек пятнадцать.
В углу у выхода Денис приметил двух мужчин-вышибал в строгих костюмах, за соседним столиком сидела пожилая пара афроамериканцев, чуть дальше, скрывшись от глаз букетом цветов, о чём-то увлечённо ворковали девушка и парень, по виду лет двадцати пяти. Кто-то отдыхал один, кто-то компанией.
Атмосфера в джаз-баре стояла приятная и умиротворённая. Никакого шума и суеты.
Денис направился к бармену.
Тот как раз обслуживал невысокого пожилого мужчину, наливая ему пива. Бармен, молодой человек лет двадцати, не старше, бросил короткий взгляд на нового посетителя и продолжил работу, ловко орудуя стаканами и бутылками, пока пенный напиток наполнял высокий пивной бокал.
Короткие белые волосы парня, казалось, отражали потолочную подсветку и создавали вокруг головы ореол, а тот метался вместе с хозяином из стороны в сторону, оставляя в воздухе световые рисунки.
Денис жестом подозвал бармена и навалился на стойку локтями.
– Мне нужен Диезо, – негромко, но отчётливо произнёс он.
Парень кивнул: здесь явно ждали этой фразы.
– Пройдите за шестой столик, вас проводит официант. Диезо будет через минуту. Закажете что-нибудь?
Денис глянул на мужчину с бокалом пива в руке.
– Мне то же, что и ему.
В глазах бармена отразилось сомнение.
– Здесь не нарушают закон, – ответил он мягко и вкрадчиво. – Могу предложить вам колу или содовую. Продажа спиртного разрешена лицам после двадцати одного года.
– А моё лицо на столько не тянет?
– Могу предложить вам колу или содовую, – терпеливо повторил бармен заученную фразу.
Денис отказался.
Бармен махнул рукой официантке – девушке, что стояла за стойкой чуть поодаль, за стеллажом. Денис не сразу её и заметил, но когда заметил, удивился: совсем молоденькая. Возможно, даже несовершеннолетняя. Как её взяли на работу в ночной бар? Вот пиво они продавать отказались, а малолетнюю девчонку в качестве рабочей силы наняли – ну и где тут следование законам?
Хотя… может, у нее просто вид такой, а на самом деле ей лет двадцать?
Пока девушка шла к нему, Денис внимательней её разглядел.
Невысокая, худая, длинные светлые волосы собраны в аккуратный низкий хвост. Коричневая до колен юбка, того же цвета водолазка и чёрный фартук ещё больше подчёркивали худобу девушки.
Денис мгновенно оценил её симпатичное лицо, большие, выразительные серо-зелёные глаза и жесты, уверенные и целенаправленные, свойственные решительному человеку.
– Пройдёмте. – Она улыбнулась Денису, неестественно растягивая губы, будто делала это с трудом, и указала на диван у сцены. – Столик номер шесть заказан специально для вас. Оттуда удобнее всего смотреть за выступлениями наших музыкантов. Скоро они, кстати, начнут концерт. Возможно, он вам понравится.
Уже у столика Денис осознал, что девушка разговаривает с ним на чистейшем русском языке. Он уселся на диван и снова оглядел официантку. Она, конечно, почувствовала, что он не сводит с неё глаз, и заметно занервничала, сжала пальцы в кулаки.
– Откуда вы? – спросил Денис.
Девушка, до этого избегающая смотреть ему в глаза, прищурилась и уставилась на Дениса с вызовом.
– А что? Вам это важно? Разве от этого вкус вашей колы изменится?
– Я не заказывал колу. – Денис тоже прищурился, продолжая сверлить девушку взглядом. – Что вы знаете о Диезо?
– Прислушайтесь к тому, что он говорит, – сказала официантка, развернулась и поспешила к бару.
Денис всё ещё следил за ней. Девушка подошла к бармену и что-то зашептала ему на ухо.
– Добрый вечер, Равулон. Ты всё-таки нашёл Диезо?
Фраза прозвучала над головой Дениса так неожиданно, что он вздрогнул. К тому же, за два года жизни в Сфере к нему ни разу не обращались на «ты», от того Денису стало не по себе.
Он оторвал взгляд от разволновавшейся официантки и перевёл его на стоящего рядом высокого темноволосого мужчину в строгом костюме. Денис сразу узнал в нём одного из вышибал, что сидели за столиком у выхода, когда он только зашёл в зал.
– Диезо? – уточнил Денис.
Мужчина кивнул, со скрипом подвинул стул к столику и уселся напротив Дениса. Откинулся на спинку сиденья и коротко улыбнулся.
– Надо же. Сам координатор. Да так близко.
Денис никак не мог распознать, что конкретно сквозит в его голосе: сарказм или искреннее удивление.
Он осмотрел лицо и одежду Диезо.
Мужчине на вид было лет сорок, на лице, вытянутом и загорелом, уже обозначились морщины. Натренированное тело обтягивал дорогой костюм, под пиджаком угадывалась кобура. Мужчина намеренно не стал её прятать.
Он поймал взгляд Дениса и усмехнулся.
– Это для самообороны. У меня нет свиты и охраны, как у тебя, а работа не менее опасная.
– Что вы хотели? – спросил Денис холодно. – Зачем такая глупая конспирация?
– Проверка. – Мужчина пожал широкими плечами. – Не высохли ли ещё мозги у нашего координатора. Но, судя по тому, что ты тут сидишь, – не высохли.
– И что дальше?
Не оглядываясь на бар, Диезо поднял руку и щёлкнул пальцами. Через несколько секунд у столика номер шесть возникла та сама официантка. На Дениса она старалась не смотреть.
– Сегодня особенный день, – улыбнулся Диезо девушке. – Принесите нашему гостю то, что он просил. А мне виски, как обычно.
Девушка кивнула и удалилась. Диезо посмотрел Денису в глаза и сказал:
– Итак, уважаемый Равулон, нам необходимо, чтобы ты кое-что сделал.
– Вам? Вас много? – вскинул брови Денис. Он старался оставаться спокойным, но чувствовал, как пульс неумолимо повышается. Вся эта ситуация казалась неправильной и угрожающей. – Сколько бы вас там ни было, я не буду продолжать беседу, пока вы не представитесь по форме, – добавил он сухо.
Мужчина поджал губы.
– Я уже представился. Этого недостаточно?
– Недостаточно, – ответил Денис. – Если вы из легионеров, мы нарушаем Кодекс, встречаясь лично. Я вынужден буду…
– Ой, да ладно, – отмахнулся Диезо. – Ты сам столько раз нарушал Кодекс, что все сбились со счёта. И ничего, дослужился до верхушки и ещё живой. А ведь в своё время тебя должны были обнулить раз десять.
– Я никогда не нарушал Кодекс, – вскинулся Денис и даже чуть привстал с дивана.
– Да уж. – Мужчина посмотрел на Дениса с сочувствием. – А когда-то ты был парнем не промах, как мне сказали. Когда-то ты вдохновлял десятки легионеров своим азартом, бесстрашием и волей. И даже сейчас продолжаешь вдохновлять, несмотря ни на что. Когда-то ты был справедливым человеком, а не бездушной машиной по созданию уравнений. Когда-то ты был нумератом.
Денис медленно сел на место.
– Что? – В голове не нашлось никаких воспоминаний, хоть как-то доказывающих, что Диезо говорит правду. – Покажите запястья, – потребовал Денис.
Мужчина быстро расстегнул манжеты на рубашке и задрал рукава. Кожа была чиста – никаких меток.
– Вы не из системы координации, – прищурился Денис. – Тогда кто вы?
– Ты ведь знаешь, что такое – иметь цель? Ты знаешь, что такое одержимость целью? Это то, что ты хочешь получить, невзирая на риск. Знаешь? Например, свобода? Как тебе, а? – Не дождавшись реакции, он продолжил: – Что насчёт меня, то я уже сказал: меня зовут Диезо. Просто Диезо. А вот как зовут тебя, ты помнишь?
Денис не ответил, но нахмурился. Диезо знает его тайное имя, раз написал его в своём зашифрованном послании.
Словно прочитав его мысли, Диезо добавил:
– Твоё тайное имя – только для тебя тайное, Равулон. Его знает каждый легионер, его знают даже аморфы. Все его знают. Из простого имени оно превратилось в легендарное. Осталось только, чтобы ты вспомнил его сам.
– Ну и что это за имя? – Денис напрягся: ему казалось, что сейчас, именно в этот самый момент, решается что-то важное, что-то такое, после чего его жизнь покатится кувырком прямиком в бездну, откуда нет выхода.
У стола появилась официантка.
Она поставила перед Денисом высокий бокал с пивом, а перед Диезо – стакан, наполовину наполненный виски. Кусочки льда звучно стукнулись о стекло и блеснули в тёмной жидкости, отразив неоновый свет сцены.
– Что-то ещё желаете? – поинтересовалась девушка, решившись снова посмотреть на Дениса. В её взгляде он прочитал страх и надежду. – Музыканты готовы, – сообщила она Диезо.
Тот кивнул.
– Передайте вокалисту, что придётся постараться. Думаю, пришло время спеть «Только ты». Дайте нам ещё пару минут тишины, и можно начинать.
Официантка шумно и нервно выдохнула. Диезо снова переключил своё внимание на Дениса.
– Так о чём мы говорили? – В его глазах мелькнуло что-то тёмное, что-то такое, от чего Денис нервно сжал кулаки под крышкой стола. – Ах, имя, – вспомнил Диезо. – Ты хочешь, чтобы я его назвал?
– Назовите.
– Тимошин Денис Павлович. – Мужчина медленно произнёс имя, следя за реакцией собеседника. – Вспомнил? Может, тебе и адрес твой бывший назвать? Или имена родителей?
Денис не вспомнил ничего. То, что он Денис, он и без Диезо знал, а отчество и фамилия ему были не знакомы совершенно. Диезо мог взять их с потолка.
– Так, ладно. – Денис покосился на пиво.
Если он сделает хоть глоток, нейродетектор покажет наличие в крови дозы этилового спирта. С другой стороны, он лично приказал Донне не анализировать ничего, кроме пульса и давления. Но доктор Хольм, в любом случае, увидит все показатели и на следующем сеансе непременно заведёт лекцию на тему алкоголя.
– Что – ладно? – переспросил Диезо.
– Я ухожу. – Денис отодвинул от себя бокал и поднялся. – Счастливо оставаться.
– А концерт? Не хотите послушать наших музыкантов? Джаз, рок-н-ролл, блюз – прекрасная музыка, не так ли?
– Терпеть не могу музыку.
Как только он это сказал, на сцене появились пятеро мужчин-музыкантов.
Они молча устроились перед партитурами и взяли инструменты: один обхватил контрабас, другой погладил гриф гитары, третий уселся за барабанами и тарелками, приготовив палочки, четвёртый положил ладони на клавиши рояля, ну а пятый зашумел маракасами.
Денис поморщился: он недолюбливал все эти бесформенные творческие выкрутасы, будь то пение, пляски, рисование, поэзия или художественная проза – всё это не имело и капли конкретики, ни на что не влияло и, вообще, являлось бессмысленным и неуправляемым потоком сознания.
Он повернулся к сцене спиной и направился к выходу.
Оркестр, словно пытаясь его задержать, принялся вкрадчиво и не слишком громко наигрывать приятную мелодию. Сначала вступили гитарист и пианист, потом ритм подхватил ударник.
– Встречайте в нашей кроличьей норе прекрасную и неповторимую Алису! – объявил кто-то позади мужским басом.
Отовсюду послышались одобрительные возгласы и аплодисменты.
Ну а потом… потом Дениса словно ударили наотмашь.
Он услышал глубокий девичий голос и замер посреди зала. Ноги остановились сами по себе.
Глава 3. Только ты
Денис стоял, замерев, как контуженный, слушал этот невыносимо знакомый голос и не смел обернуться, чтобы увидеть, кому он принадлежит.
А девушка запела:
– Only you-u-u can make all this world seem right. O-o-only you-u-u can make the darkness bright. Only you and you alone…
Перевод песни возникал в голове Дениса сам собой:
«Только ты можешь исправить этот несправедливый мир. Только ты можешь осветить темноту. Ты и только ты…».
Снова грянули аплодисменты.
Денис задержал дыхание, словно перед прыжком в морскую глубину, и обернулся. Медленно выдохнул, понимая, что опять не в силах двинуться с места. Наверняка, он выглядел кретином, стоя посреди зала у всех на виду и пялясь на певичку из джаз-бара.
У стойки с микрофоном стояла девушка, метиска с явными азиатскими корнями, высокая, в облегающем сиреневом платье до пола. Она пела и плавно двигала плечами в такт музыке, тонкие бретельки перекатывались по её загорелой матовой коже.
Чёрные волосы девушки, стриженные под строгое каре до подбородка, блестели в свете софитов сцены. Кроваво-красная помада не оставляла шансов расслабиться и отвести взгляд от пухлых губ незнакомки. А глаза, миндалевидные, с влажным блеском, дьявольски тёмные, смотрели прямо в душу.
Это был удар ниже пояса.
Денису срочно захотелось исчезнуть. Голос певицы проникал до самого подсознания и бесцеремонно завоёвывал там главное место.
Он облизал губы, разом ставшие сухими, и наконец пошевелился, оглянувшись в поисках свободного столика. Возвращаться к Диезо он не собирался, а послушать черноволосую прелестницу с медовым голосом захотелось настолько, что заныло внизу живота.
Девушка в это время продолжала:
– Only you-u-u can make all this change in me. For it’s true, you are my destiny. When you ho-o-old my hand, I u-u-understand the magic that you do-o-o-o…
«Только ты можешь так изменить меня. Это правда, ты моя судьба. Когда ты держишь меня за руку, я осознаю твою волшебную силу…».
Он и не заметил, что рядом с ним замерла официантка.
– Вы уже уходите? – спросила она.
А вот Денис в ответ ей смог лишь невнятно пробормотать:
– Нет… я… ну… я пока тут побуду…
Официантка впервые за всё время их общения улыбнулась. В её глазах блеснул триумф.
– Если хотите, можете присесть за восьмой столик. Вон там.
Денис без лишних слов поспешил к столику, уселся на диван и снова уставился на певицу.
А та взяла микрофон в руки, прошлась по сцене и кивнула каждому из музыкантов. Подошла к парню с маракасами, дотронулась до его плеча и адресовала ему томную улыбку, склонив голову набок, словно незамысловато объявляя возлюбленному о своей благосклонности.
Денис поймал себя на мысли, на невыносимой, ужасной, непозволительной мысли, что ревнует эту незнакомую девушку ко всему коллективу оркестра и, вообще, к каждому мужчине, находящемуся в зале; что он уничтожит любого, кто хоть пальцем до неё дотронется или скользнёт по её силуэту сальным взглядом.
Он заставил себя отвернуться от сцены и позвал официантку, которая ещё не успела отойти далеко и, казалось, неотрывно наблюдала за ним, постоянно бросая в его сторону странные взгляды.