Сквозь плывущий туман он увидел её лицо. Потом в гримёрке появился кто-то ещё, потом ещё, ещё и ещё, пока тесная комната не наполнилась людьми. Тёмными и светлыми силуэтами, обступившими его со всех сторон.
– Положите его на туалетный столик, быстро. Голову… голову аккуратнее…
Денис почувствовал на плечах и лодыжках чьи-то руки, ощутил короткий полёт – тело поднялось вверх. В следующую секунду под спиной оказалась твёрдая поверхность.
– Кладите его ровно, да… так… – бормотала над ним Алиса. – Вика, большую аптечку. Достань ларингоскоп и интубационную трубку. Он не может дышать, у него отёк гортани. – Она прошептала: – Денис, потерпи… потерпи, пожалуйста. – И снова скомандовала: – Сеня, адреналин! Приготовь полкубика внутривенно. И режь рукав… режь до плеча. Вытяни ему руку, дай шприц, я сама… Вика, быстрее! Клим, следи за давлением и пульсом… Вика!
– Нашла, нашла, – выдохнул ещё кто-то. – Асель, сделай что-нибудь… Асель, пожалуйста…
– Не паникуй. Открой ему рот, аккуратно… шире, да… так. – Командирский голос Алисы тонул в шумах, но Денис всё равно улавливал некоторые фразы: – Клим, Сеня… держите его… он не должен шевелиться, иначе будут повреждения. Держите! Крепче! – Она снова забормотала над Денисом: – Ввожу трубку… ротовая полость… гортань… дальше, дальше… голосовые связки, трахея… держите его, держите…
– Господи, Асель… ты его убьёшь, ты метровую трубку ему в глотку запихала…
– Вика, если ты ещё что-нибудь скажешь, я попрошу тебя выйти. Клим, что показывает нейродетектор?
– Пульс шестьдесят пять, давление: норма, – ответили поодаль сухо и чётко.
– Что на самом деле?
– Пульс нитевидный. Давление сорок на восемьдесят, падает…
Голоса окончательно растворились в нарастающем шуме, потом исчез и свет, и шум, исчезли мысли, скрыв из сознания Дениса всё, что происходило с ним и вокруг него.
Глава 5. Заговорщики
– Это ты виновата! Надо знать меру, когда задание выполняешь!
Зычный голос ворвался в уши и задребезжал по черепной коробке, как камень по пустому ведру. Денис не мог пошевелиться. Казалось, звуки долетали до него через слои плёнки и ваты, но всё же долетали и зудели, зудели.
– Вика, перестань, – сказал кто-то совсем рядом.
– Перестать? А ничего, что он съел тонну твоей помады, когда надо было всего пару граммов? Ты из него чуть душу не высосала, когда с ним целовалась. Я сама видела. Набросилась на него, как голодная хищница. Довела человека до шока.
– Вика…
– Что – Вика? Что я, неправду говорю?
– Я уже объясняла: помада тут не при чём, это был анафилактический шок. Реакцию вызвало высокое содержание этилового спирта. А кто принёс ему пиво, если не ты?
– Ах, это я виновата? Я сделала, как договаривались. Принесла ему безалкогольное.
– Тогда откуда такая высокая доза спирта в крови?
– Я не знаю! Может, Тимошин приложился к бутылке раньше? Может, он за два года алкашом стал, пока в координаторах сидел. Парни на это дело слабые, и Тимошин – не исключение. Может, поэтому он людей обнуляет, как семечки щёлкает? По пьяни?
– Вика, что ты несёшь?
– И вообще, надо было по основному плану действовать, как изначально решили.
– Ты же видела, что основной план сразу не пошёл. Денис не узнал тебя, хотя ты маячила у него перед глазами полчаса. Он не узнал ни Клима, ни Арсения, а ведь смотрел им прямо в лицо. Он даже на слова Диезо не среагировал. Он просто встал и пошёл к выходу. И ушёл, если бы…
– Если бы не ты, да? Тимошин же только на тебя реагирует, верно? На такую всю распрекрасную. Чего ты к нему сразу голая-то не вышла, чтобы его уж наверняка с ног сшибло?
– Вика, ты злишься, что он тебя не вспомнил? Так он никого не вспомнил. И меня тоже. Он называл меня чужим именем. Знаешь, как это неприятно.
– Ага. А мне он, вообще, заявил: «Не ваше дело». Как это – не моё дело, когда моё? Я кое-как сдержалась, чтобы его по голове подносом не огреть. Вот бы зазвенело. Да он же в идиота превратился. Ты видела? Он даже не заподозрил ничего. Я б на его месте сразу приметила нестыковки, а у Тимошина мозги отключились и быстренько перетекли в штаны. Фу. Ещё и пива нажрался. – Послышался долгий осуждающий выдох. – Ты посмотри на него. В кого он превратился. Видела, какая у него мускулатура? Да об него же можно кирпичи ломать.
– Нет, я не обратила внимания.
– А я обратила. Обратила, когда на него футболку Макарова надевала. Никогда бы не подумала, что Тимошин… станет таким.
– Ладно, Вика, хватит его обсуждать. И хватит его разглядывать. Он человек, а не робот, но порой ты об этом забываешь. А у нас остался всего час. Час – и всё решится.
– Асель… я его люблю и переживаю за него, но… знаешь… я его боюсь… господи, ты не представляешь, как я его боюсь. А если он нас не вспомнит? Он же нас обнулит. Кто мы для него? Шахматные фигурки.
В глотке невыносимо запершило, и Денис сделал болезненный глоток. Открыл глаза, повернул голову и бегло огляделся.
Он лежал на диване в гримёрке Алисы.
Девушка сидела рядом и мгновенно среагировала на его пробуждение: склонилась и провела холодной влажной ладонью по щеке. В её глазах он разглядел не только отчаяние, но и страх. Она боялась его.
– Денис, как ты?
– Ну что, проснулся, алкаш? – Над Денисом нависла вторая девушка.
Он не сразу узнал в ней ту самую официантку. Слишком бледное лицо и глаза будто потускнели. Девушка молчала и изучала лицо Дениса с тоской и сожалением, будто знала что-то такое, чего не знал он.
Рука сама собой потянулась к шее, Денису неистово захотелось проверить, всё ли с его шеей в порядке, прощупать кожу и убедиться, что из глотки не торчит штырь (было ощущение, что он всё-таки торчит), а сам он способен ещё разговаривать и двигаться.
– Вика, позови Диезо, – обратилась к официантке Алиса. Потом снова повернулась к Денису: – Можешь говорить? Скажи что-нибудь. Надеюсь, я не повредила тебе голосовые связки.
Денис молчал и медленно водил пальцами по горлу в поисках невидимого штыря. Не нашёл и опустил руку.
Желания разговаривать с Алисой у него не возникло. Ему хотелось одного: подавить этот безнадёжно глупый саботаж. Все в этой комнате знали: несчастным, поднявшим руку на координатора, светит только смерть. И он лично отдаст об этом приказ.
Официантка сделала недовольную гримасу и удалилась, хлопнув дверью. Денис на неё даже не оглянулся – велика ли персона.
А вот Алиса до сих пор представляла для него угрозу: в какой-то момент она сумела подчинить его себе, да и сейчас собственную телесную реакцию на неё он не смог бы предсказать. Денис в полной мере осознал проблему, на которую сегодня указала ему доктор Хольм.
Он медленно сел и оглядел себя. На нём были всё те же брюки и туфли, но вот рубашку сменила синяя футболка-поло. Причём пахла она одеколоном так, что хотелось проветрить комнату.
– Пришлось выбросить и рубашку, и пиджак, – тут же пояснила Алиса. – Мы разрезали рукава, одежда пришла в негодность.
– Ясно. Покажи метку, – велел Денис.
Девушка засучила рукав рубашки и продемонстрировала правое запястье: цифру «3» и знак «+».
Денис прищурился, сверля глазами Алису. Он не собирался с ней церемониться, как и с другими участниками группы заговорщиков, но нужно было узнать причину заговора.
– Из какого легиона? – прохрипел он, тихо прокашлялся, сглотнул вязкую слюну и добавил: – Из десятого?
– Нет, – ответила Алиса, поднялась с дивана и подошла к туалетному столику с раскиданными по нему тюбиками и баночками косметики. Она повернулась к Денису спиной, будто не могла заставить себя на него смотреть. – Десятый легион не при чём, – тихо сказала девушка. – Они даже не знают, что мы задумали. Они только приняли нас в своём доме и всё. Не нужно их трогать. Я из шестого легиона.
Денис сжал челюсти, под кожей болезненно перекатились желваки. Он считал шестой легион своей лучшей и верной командой, но, выходит, ошибся. Да, он ошибся.
– Зачем вы всё это устроили?
– Денис, мы… – Алиса обернулась.
– По уставу.
Она поморщилась, но всё же подчинилась:
– Равулон, мы не хотели подвергать вашу жизнь опасности. Мы всего лишь хотели восстановить вашу память.
– Что было в помаде? И в шприце-пистолете?
– Два препарата, они работают в паре. Один – через слизистые, другой – в крови. Мы сделали так, чтобы ваш нейродетектор докладывал информацию о стабильном состоянии здоровья, в то время как…
– …в то время как вы меня убиваете?
– У нас не было задачи вас убивать. Зачем? Это глупо. На остановку сердца нейродетектор бы среагировал однозначно, и нас бы сразу обнаружили и схватили. Но мы успели вас спасти.
Денис усмехнулся.
– Сначала чуть не убили, потом спасли. Действительно, благородно. Почему ты назвала меня нумератом?
Алиса снова подошла и пронзительно посмотрела на него.
– Неужели ты не вспомнил меня, даже когда целовал? Не вспомнил? Разве ты ничего не почувствовал?
Денис поднялся с дивана на не слишком крепкие ноги.
– Ты преувеличиваешь силу своей красоты. Согласен, ты… ничего. – Он беззастенчиво оглядел девушку, словно присматривался к одному из автомобилей в своём гараже, и добавил: – Но не стоит себя переоценивать, да ещё и…
Алиса не дала ему закончить оскорбительную фразу, замахнулась и ударила ладонью по щеке.
– Ты омерзителен, – процедила она, отвела руку, чтобы одарить его ещё одной пощёчиной, но он грубо схватил её за запястье.
Посмотрел на метку с цифрой «3» и сказал:
– Я обнулю тебя первой.
Отпустил её руку и направился к выходу.
Щека горела, но он даже виду не подал, что испытывает хоть какие-то неудобства.
– Да пожалуйста! – выкрикнула Алиса ему в спину. – Лучше обнулиться, чем видеть тебя такой мразью!
Он распахнул дверь, вот только выйти ему не дали. На пороге стоял Диезо.
– А теперь поговорим серьёзно, парень. – Мужчина толкнул Дениса обратно в гримёрку.
Глава 6. Что за той дверью?
Диезо закрыл собой выход.
– Асель, оставь нас, – велел он девушке.
– С удовольствием, – бросила та.
Денис проводил её взглядом, пока она шла к двери. Даже не шла, а практически сбегала.
«Асель» – странное производное от «Алиса». Или здесь другое? Что-то важное. Память снова зашевелилась, застонала, на Дениса обрушились клочки слов, завертелись смерчем: «Это был чудесный подарок, Асель… Асель… Асель…».
Ладони вспотели, выпитое пиво внезапно попросилось наверх.
Денис глубоко вдохнул, зажал рот ладонью и на пару секунд зажмурился, побеждая тошноту и выгоняя из сознания хрусткие, скоблящие череп осколки памяти, не способные слиться воедино и выдать полноценную картину.
Диезо посмотрел на след от пощёчины на лице Дениса и усмехнулся.
– Не получил того, на что рассчитывал?
– Не ваше дело, – пробубнил тот в ладонь.
– Да, возможно, и не моё… – Мужчина оглянулся на дверь, проверяя, закрыта ли она. – Итак, уважаемый координатор, теперь, я думаю, ты понимаешь, что это заговор. Только его цель тебе ещё не ясна, верно?
Денис убрал руку от лица и прищурился, считывая эмоции собеседника и пытаясь понять, как выйти из ситуации. Если нейродетектор передаёт некорректные данные, то охрану Донна не вызовет, хотя Денис пока в ней и не нуждался. К тому же, нужно было послушать, что скажет Диезо.
– У нас всего час, пока действует препарат, – продолжил мужчина. – Поэтому не буду тянуть и скажу прямо: наша цель – дать тебе свободу. Прямо сейчас, прямо сегодня. Как тебе такой поворот?
Денис отступил на шаг и ещё внимательнее оглядел Диезо. Мужчина заметно нервничал: подёргивал пальцами, порой теребя подол пиджака.
– Какую свободу?
Диезо вскинул брови.
– Разве ты не хочешь свободы? Обычной человеческой свободы?
– Когда ты не знаешь, что такое свобода, ты в ней не нуждаешься, – сухо ответил Денис.
Мужчина улыбнулся.
– Ты же понимаешь, что координатор – лицо номинальное? Он ничего не решает на самом деле. Решает кое-кто повыше.
– Почему же не решает? Вооружённые конфликты, войны корпораций, приход к власти тех или иных лиц, экономические блокады, да даже исход футбольного матча, если нужно, – результаты моих решений и моих уравнений. Всё вокруг работает на это. Легионеры внедрены по всему миру, и это лучшие команды.
Диезо выслушал его тираду с каменным лицом и сказал:
– А ты помнишь пассажирский поезд, что сошёл с рельсов в Индонезии полгода назад? Это тоже была твоя идея? Там ведь ехал один важный гражданин, которого нужно было уничтожить. Ну… ради мирового равновесия, конечно.
– Какой конкретно поезд? – холодно уточнил Денис.
– Не припомнишь? Слишком много поездов пустил под откос? – Ноздри Диезо раздулись от тихой ярости. Он помолчал и добавил уже более спокойно: – Что ж, ладно. И ты не ощущаешь груза такой ответственности?
– Я мало что ощущаю.
Диезо внезапно захохотал.
– Да, я заметил. Особенно рядом с девушками.
Денис молча наблюдал за приступом его веселья. Он больше не испытывал стыда за свои порывы: да, его привлекла Алиса – что в этом ненормального? Стандартные человеческие инстинкты. Нужно просто избавиться от них, и брешь в его броне будет заделана.
Подавив смех, Диезо махнул рукой на дверь.
– Я обещал им, что верну тебе память.
– Им? – нахмурился Денис.
– Да. Ребятам из шестого легиона. Они, собственно, и рискнули только ради этого. Сейчас они стоят за дверью и молятся, чтобы ты их вспомнил. Ты им дорог, ты их бывший нумерат. Но в то же время они до одури тебя боятся.
Денис процедил:
– Я ещё раз повторяю: я никогда не был нумератом.
– Это не столь важно, на самом деле, – отмахнулся Диезо. – Мне пришлось их обмануть. Твою память вернуть невозможно. После того, что с тобой сделали в Сфере, это не-воз-мож-но. Зато возможно другое. Думаю, когда я продемонстрирую тебе свою идею, ты сам меня поддержишь.
– Кто вы такой? – спросил Денис. – Откуда вы так много знаете о Сфере?
Диезо выставил ладони.
– Я обычный человек, обычный маленький человек с хорошими связями и навыками конспирации. И огромной целью. – Мужчина обогнул Дениса и прошёл к туалетному столику Алисы. Навалился на него сбоку и легко сдвинул. – Пора, – добавил он.
За зеркалом туалетного столика скрывалась дверь.
Диезо с улыбкой посмотрел на неё и сказал, обернувшись на Дениса:
– Знаешь, что за той дверью? За ней – твоя свобода, господин координатор.
Денис пожал плечами.
– Пока это лишь слова.
Улыбка исчезла с лица мужчины. Он достал из кармана пиджака ключ и вставил его в замочную скважину тайной двери. Послышался щелчок, Диезо приоткрыл дверь и громко сказал:
– Выходи, мой друг. Ты долго ждал.
Дверь распахнулась. Денис чуть дара речи не лишился, когда увидел перед собой его.
Из темноты каморки на тусклый свет гримёрной комнаты вышел он сам.
Он сам: координатор Равулон.
Спокойный, выдержанный, в строгом деловом костюме и при галстуке. Один в один похожий на Дениса. И если бы нейродетектор на его лодыжке работал корректно, он бы выдал сейчас пульс выше сотни.
– Что это значит? – выдавил Денис. Перевёл взгляд на Диезо. – Что это значит?
Диезо улыбнулся.
– Это твой шанс получить свободу, Равулон. Смекаешь, каким образом? Мы просто поменяем тебя и его местами. Это суррогат качества «люкс», единственный в своём роде. Мы отдали на его создание почти год. Без квалифицированного патологоанатома никто не увидит между вами разницы.
Денис снова посмотрел на двойника, подошёл к нему ближе, поднял руку, чтобы прикоснуться к щеке себя синтетического, но парень внезапно и грубо обхватил его за запястье.
Сжал пальцы так, что стало больно. При этом его лицо оставалось спокойным.
– Не стоит, – сказал двойник голосом Дениса и отпустил его руку.
– Он способен имитировать любые эмоции, которые хоть раз возникали у его человеческого аналога, то есть, у тебя, – пояснил Диезо с гордостью в голосе. – В нём заложен твой генетический код, твои воспоминания с момента пробуждения в Сфере, все твои привычки и предпочтения. Даже самые интимные. Могу предположить, что он точно так же, как и ты, среагирует на Алису, если увидит её. Он просто ещё с ней не знаком.