Чуть позже, нам принесли мясной пирог со сладкими пирожками, травяной отвар, а мужчинам, пиво. Сытно поужинав, мы отправились по комнатам, где нас ждали горячие ванны и тёплые постели.
Мы с Оли и Софией заняли одну комнату, остальные тоже как-то распределились. Пока Оливия принимала ванну, я, лежа на постели, вспоминала своё прошлое. Вспоминала любящую улыбку своей матери, то, как она убаюкивала меня на руках, пела песенки и читала на ночь сказки. Вспомнила один из своих дней рождений, на который мама подарила мне подвеску. Серебряная цепочка, а на ней кулон в виде звезды. И вроде бы ничего особенного в нём не было, но он был настолько мне дорог, что я, даже принимая ванну, его ни разу с себя не снимала. И каждый раз, когда мне становилось особенно грустно, зажимала его в кулаке, и на душе легче становилось. Вот и сейчас, взяв его в ладонь, улыбнулась своим воспоминаниям и поцеловав кулон, вновь прижала его к груди, прикрыв рубашкой.
Вскоре Оли покинула ванную и настала моя очередь предаваться чистоте. Решив не занимать надолго комнату, всё-таки усталость уже давала о себе знать, я быстро помылась и, одевшись, вышла, давая возможность и Софии принять ванну.
Немного поболтав перед сном с Оливией, я забралась в постель, но сон почему-то не шёл, хоть мои соседки уже спали и тихонько посапывали. Поэтому недолго думая, решилась на прогулку. Одевшись, и решив уйти через окно, всё-таки мне хотелось немного проветриться, а внизу в таверне мог всё ещё быть народ, хотя и было вроде довольно тихо я, бесшумно открыла створку и обернувшись в пантеру, выбралась наружу. Всё-таки хорошо, что при обороте наша одежда, словно в карман сворачивается, поэтому за сохранность вещей можно быть спокойным. Спрыгнув с карниза, размяла лапки и пошла гулять по улицам городка, но, ничего примечательного так и не обнаружив, вернулась. И вот такая усталость на меня вдруг накатила, что решив не заморачиваться, забираясь в номер, залезла на толстую ветку, первого попавшегося дерева и устроившись поудобнее, уснула.
Проснулась…странно. Навернувшись с высоты пары метров, я упала не на лапы, как в принципе должна была, среагировав на падение, а набок, чуть не переломав себе все рёбра. И состояние такое странное было, что пришлось даже насторожиться. Проведя диагностику организма, этому я научилась из книг, что читала, регулярно таская их из нашей семейной библиотеки, подлечила полученные повреждения и, обнаружив какой-то токсин, что по разумным причинам там быть не должен был, естественным путём вывела его из организма. Так, а что дальше? Странно всё это, как то.
Насторожившись от звука шебуршения, что раздавался со стороны таверны, пригнулась и стала наблюдать.
Как же всё-таки хорошо, что я решила прогуляться перед сном, а потом чисто из природной лени, не стала забираться обратно, чтобы провести ночь как все нормальные люди, лёжа на мягкой, тёплой постельки, а провела ночь, сидя на дереве. Хотя ночь, это громко сказано, так, пару часиков всего проспала, судя по ощущениям.
Ожидание моё не продлилось долго. Буквально через пару минут, со стороны входа раздались голоса и какой-то шум, словно волокут что-то. Или кого-то. И, о чудо, на свет божий появились те самые красавчики, что наблюдали за нами во время ужина. А с собой они несли…– присмотрелась повнимательнее, – они несли…– ещё внимательнее, – с собой несли…ма-аать ты моя кошечка, с собой они несли наших женщин. Не всех, конечно, а только тех, что помоложе. И что-то мне подсказывает, что в этом малиннике не хватает только меня. И действительно, стоило только красавчикам появиться, как из-за угла таверны вышел ещё один мужчина и, оглядев улов, спросил:
– А где ещё одна?
– Не знаю. Не было её в комнате. Наверное, резвится с кем-то из своих охранников, иначе чего бы их главный такой злой оказался, когда я поделиться ему предложил? – сказал тот самый блондинчик.
– Не, я проходил мимо их комнат, там тишина была. Спят все. Всё-таки доза была такая, что и слона сморит, – проговорил чернявый, с огромным родимым пятном на щеке.
– Так, могла сначала порезвиться, а уже потом и баиньки, – заржал третий из их компании, с рыжими волосами.
Не нравится мне это всё. Вот куда они решили нас отбуксировать? А что с парнями из нашей охраны? Надеюсь, никто не пострадал? И словно услышав мой вопрос, блондинчик сказал:
– Да, доза была не маленькая, так что нескоро ещё проснутся. Часа два у нас точно ещё есть. Только вот хозяину пришлось доплатить, – захихикал он.
– Да, чтобы ты, Юдин и платил? Не смеши мои подштанники, – заржал рыжий.
– Так я же пообещал бабу его не трогать. Чем не оплата?
– Успокойтесь, – проговорил мужик, видимо, их главарь. – Нет у нас времени на это. Тащите девок к воротам, там карета ждёт, – и заржав, добавил – Хоть в последний раз покатаются как нормальные люди.
И они все вместе направились к выезду из города. А я даже бояться забыла. Среди эмоций, только полное офигение.
А овражки-то действительно кривые оказались. Недаром городок такое название носит. Ну что ж, придётся всё-таки порезвиться с нашими ребятами. Вот только думается мне, что всё веселье только Ниру и другим мужчинам достанется, как только я разбужу их. А пока к хозяину таверны. За лекарством, так сказать.
Глава 4
Хозяин не открывал. Лекарство не выдавал, и вообще, у него подозрительно тихо было.
Пантеркой пробежав по лестнице, ну как пробежав, метнулась так, что лапки едва до пола доставали, я ж себе сдуру воздушной волной помочь решила, ага, чтобы быстрее было, и заскочила в комнату к Ниру и другим охранникам. В общем-то, заскочила, здесь тоже боюсь достоверно не опишет того удара о дверь, от которого я даже влетела в комнату как электровеник. Вы когда-нибудь видели, как кошка, лбом, открывает двери? А в полёте? Во-оо, эпическое зрелище, скажу я вам. Так вот, от такого грохота, даже мыши в подвале наверняка в бессознательное состояние впали, а этим хоть бы что. Даже бровью не повели. Дрыхнут, как спящие красавицы. Я, сделав шаг влево, по направлению к Ниру, едва не снесла всем своим весом тумбу, что находилась у противоположной стены, и на которой стоял графин с водой. Никак координация слегка подкачивать стала? Хотя, это и не удивительно, после такого-то удара о дверь, поэтому опираясь боком на стеночку, аккуратненько покинула помещение. Там, слегка встряхнув головой, ну, так, чтобы мозги на место встали, и вот даже поклясться могу, что расслышала звук, словно в железной банке монетки потрясли, вновь пошла к хозяину таверны.
Страх и злость заставляли поторопиться, но в этот раз я решила быть немного умнее, и опёршись всем своим немалым весом, толкнула дверь, которая, к слову, даже закрыта не была. И вот оскалившись, в решении обрычать хозяину всё, что я о нём думаю, даже застыла в нерешительности. И было отчего. Он сидел на смятой постели и рыдал. Беззвучно так, ну как рыбка в аквариуме, рыдал, и платочком глазки промакивал, а с платочка этого уже слёзки капали, видимо, он хозяина своего так поддержать решил, а жена, не платочка, хозяина, сидит рядом, и по плечу того поглаживает, видимо, успокоить пытается. И платочек так раз, отжимает, чтобы он ещё влагу впитывать мог.
Увидев меня, женщина ойкнула, а мужик рыдать перестал, а глаза то у обоих большие-большие, решили, наверное, что всё, кушать пришла. Заметили, видимо, что за ужином мужики мне мясо со своих тарелок зажали.
Решив больше не травмировать и так на всю голову травмированного хозяина и его жену, приняла человеческий облик.
– Что вы нам подсыпали в еду? – грозно спросила у сладкой парочки.
– Травку. Сонную, – ответил мужичок.
– Значит, теперь давай травку пробуждающую.
– Так, нету у нас, – проговорил он тихим голосом. – Они же мне сами ту травку дали и сказали, что если не подсыплю, то…– и уткнулся жене в плечо, снова начиная рыдать, а та продолжила свои поглаживания и отжимания.
– Какие у вас на кухне есть травы? – спросила у женщины, видя, что та более адекватна.
– Разные. А что именно надо? – поняв мою затею, но, похоже, вообще не смысля в лечении, спросила, поднимаясь с кровати.
– Корень рески есть? – прекрасная понимая, что если накормлю ребят таким замечательным корешком, то они ещё долго мне это вспоминать будут. Он ведь горький как… как…да я даже сравнить ни с чем не могу. Но в одном я уверена точно, сразу подскочат, как ошпаренные, и весь сон как рукой снимет.
– Да, конечно. Мы же с ним маринады делаем, – проговорила женщина.
– Давай, – и мы поспешили на кухню.
Спустя несколько секунд, мы с Ясой, так зовут жену хозяина таверны, на кухне уже вовсю натирали сей прекрасный корешок на тёрке, а спустя ещё минуту, я уже засыпала полученный порошок в рот Ниру.
Ну, правда. Подскочил как ошпаренный, и плеваться начал.
– Какого…(это так этот гад, ругается, нецензурной бранью, даже несмотря на то, что рядом сидит приличная девушка). Кстати, об этом я ему и сказала, но тот не растерялся и ответил, что приличные девушки в такое время в своих комнатах уже десятый сон видят, а не пихают в рот взрослым дядям всякую каку.
– Что произошло? – спросил меня Нир, в то время как я уже вовсю сыпала эту дрянь в рот третьему охраннику.
– Те люди, что следили за нами во время ужина, подсыпали в еду сонной травки, и теперь Оли, София, Финая и Селия сейчас направляются к воротам, что на выезде из города, чтобы в последний раз прокатиться на карете как нормальные люди. А что будет с ними после, я не знаю. Об этом те мужики не говорили. Просто поволокли их бессознательные тушки и всё, – стоило мне только закончить говорить, как ребята разом плеваться перестали и рванули выручать девчонок, а я поспешила в другую комнату, чтобы привести в чувство двоих оставшихся охранников и Брока, отца Оливии, что занимал место в трёхместном номере. Остальных решила пока не будить. Не к чему это.
Вновь рассказав о произошедшем, и взглядом проводив ребят, что тоже бросились на помощь, как и Брок, кстати, я спустилась на первый этаж и стала ждать. И вот спустя двадцать минут, моего терпеливого ожидания, (раз пять обращалась в пантеру и уже хотела бежать за остальными, но всё-таки решалась немного повременить) двери таверны распахнулись, чтобы явить мне счастливых женщин, на руках не менее счастливых мужчин. Конечно, когда ещё безнаказанно они смогут потаскать или всё-таки потискать такую красоту? А вот Нир, вошедший последним, был хмур. И то верно, красоты-то на него не осталось. Всё другие разобрали. Видимо, падение с лошади сказалось, и он оказался слишком медлительным, чтобы урвать кусочек счастья. Я даже хихикнула от такого.
Пришли, усадили на стульчики и сами рядом подсели. Брок, ясное дело, к Софии, Стивен, парень с русыми волосами и голубыми глазами, к Оли, он весь путь пока мы ехали, не сводил с неё глаз, к Финае подсел Рис, зеленоглазый блондин, а к Селии, Деймон, жгучий брюнет с серыми, как предгрозовое небо глазами, вот только она женщина занятая, поэтому парню тоже ничего не обломится.
– А где остальные? – задала вопрос угрюмому Ниру.
– Лошадей паркуют, – хмыкнул он и поджал губы.
– И как? Что с теми красавчиками? – задала следующий вопрос.
– С кем? – не понял меня Нир, а может, сделал вид, что не понял.
– Ну, с теми, кто на наших женщин позарился? – объяснила ему, хлопая глазками.
– Красавчиками, значит? – а взгляд такой укоризненный, что мне даже стыдно немного стало, правда, ненадолго.
– Конечно, – говорю с умным видом. – Как они красиво всё это провернули. Так что с ними?
– Сбежали, – сказал Деймон, и посмотрел на хмурого Нира.
– Как сбежали? Почему?
– Когда они заметили погоню, то бросили нас, а сами рванули к карете. Так и сбежали, – проговорила Селия.
– Мне так больно было, когда меня бросили, что я даже чуть не заплакала, – вовсю стреляя глазками в Риса, сказала Финая. – Спасибо мальчикам, спасли нас, – и снова глазками хлоп-хлоп.
– Фини, прекрати. У тебя жених есть, – сказала нахмурившаяся Селия.
– Мама, но они же нас спасли. Из лап бандитов вырвали. Что бы этому жениху досталось, если б не ребята? – и, повернувшись к Рису, томно произнесла. – Моей благодарности просто нет границ.
– В таком случае Финая, благодарить тебе нужно Виолу, – сказала подмигнувшая Селии София. Она всю дорогу наблюдала за спорами матери и дочери, и благодарила небеса, что Оли растёт серьёзной девушкой, хотя и молиться тоже не забывала, чтобы та, к восемнадцати годам не сменила серьёзность на легкомысленность, как в случае с Финаей.
– А Виолу-то за что? Это ведь не она меня спасала. То есть нас, – и снова глазные опахала заработали.
– Зато именно благодаря Виоле, нас смогли спасти.
– Как? Что она такого сделала?
– Заставила нас всех проснуться после сонного порошка. Сами бы мы только к утру очнулись. Так что да, Виола, спасибо. Ты делаешь за нас, нашу работу, – с улыбкой сказал Рис.
– Ага. Истинная атаманша, – рассмеялся Стивен.
Я, наклонившись поближе к Деймону, тихо спросила:
– А волчонок чего такой хмурый? – указала взглядом в сторону Нира, – Это потому что ему девочек никто не дал на ручках поносить?
– Не-а, это потому что стыдно ему, – также тихо ответил тот. – А почему, кстати, волчонок?
– Ну, так он же за ужином как рыкнет, так я чуть под стол не спряталась. А было б рядом дерево, то на ветку бы сиганула. Точно тебе говорю, – и головой даже покивала.
– А вообще, это ты верно подметила. Его ещё в академии Волком прозвали, – и мы враз посмотрели в сторону этого Волка, чтобы столкнуться с укоризненным взглядом карих глаз, который тут же опустился на столешницу.
– А стыдно почему? – снова задала вопрос.
– А это ты уже сама у него спросишь? – и взгляд такой хитрый-хитрый, и я сразу поняла, что что-то, где-то не догоняю. Ну да ладно.
– А тебя как в академии звали?
– Бедакур, – усмехнулся тот.
– Почему Бедакур?
– Да кто его знает? Я вот до сих пор сам не понимаю, – как-то, даже слегка расстроено произнёс он.
– А это потому что он постоянно вляпывается в какие-нибудь переделки, – усмехнулся на это Рис.
– Да? Ну а тебя, как?
– Я, Весельчак. А Стивен у нас – Академик.
– О как. А Академик почему? – не унималась я.
– Так, потому что зубрилка он. Вот и прозвали Академиком за любовь к знаниям.
– Ну а остальные?
– Стен и Сворл братья, они у нас Близнецы.
– Так, непохожи ведь.
– А они не родные братья, зато всегда и везде вместе, как близняшки, – усмехнулся… Весельчак.
Да, насыщенный сегодня денёк на события оказался, а я так и не поспала путём. Поэтому потянувшись, я вышла из-за стола и направилась на второй этаж, чтобы через минуту оказаться в мягкой, тёплой постельке и мурлыкнув, заснуть.
На следующий вечер закончился мой нелёгкий путь в весёлой компании новых друзей. Белоснежка, как мы успели прозвать Оливию, рыдала, прощаясь со мной, и умоляла приезжать к ней, а адрес она мне позже, с летуном отправит, София тоже просила заезжать к ним, а при желании и остаться жить вместе с ними. Брок, тепло обнял меня и долго благодарил за своих, как он выразился «девочек», и просил в случае чего, обязательно обратиться к нему, если вдруг понадобится какая помощь. Сказал, сделает всё, что только сможет, а если не сможет, то в лепёшку расшибётся, но найдёт того, кто сможет помочь.
С ребятами же, мы тоже очень тепло попрощались. Бедакур сказал, что если понадобится, то стоит мне только назвать их имена в любой таверне, в Ларосе, как им тут же передадут, что я их искала. А Волк, печально улыбнувшись, сказал:
– Я всегда буду рядом, стоит только позвать, – и, поцеловав меня в макушку, запрыгнул на Жози, которая с видимым облегчением понесла его прочь.
– Ну что ж, вот и начинается моя новая жизнь, – тихо произнесла, доставая бумажку с адресом подруги Мари, и поудобнее перехватив заплечный мешок, заскочила на свою лошадку и галопом понеслась по направлению к деревне, которая называлась «Волчий дол».