– Семьдесят три с половиной, какая досада, – после этих слов он вернул прибор ассистенту.
– Отпустите меня домой, – жалобно попросил тинэйджер.
– Сначала выверни карманы и покажи, что в рюкзаке.
– Я не вор!
– Тогда тебе нечего скрывать.
Доктор Ллойд изучил содержимое сумки и вернул её задержанному.
– Я могу идти?
– Нет. Сначала вы оба наведёте здесь порядок, – голос мужчины звучал строго, но отнюдь не сердито.
Собирать осколки голыми руками не пришлось: в лаборатории нашлись веник, швабра и резиновые перчатки. Приходилось работать осторожно, чтобы не порезаться и не проткнуть тонкую резину подошвы. Мэтис чувствовал себя виноватым, поэтому даже не попытался уйти от наказания. Работать под надзором психиатра было неприятно, но мальчишка быстро убедился, что никто на него даже не смотрит. Араб изучал экран телефона, потеряв к задержанному интерес.
– Что это было в банках? – полюбопытствовал подросток.
Стекло было велено собрать в ведро, а содержимое посудин в широкую пластиковую тару. Прикасаться к этой мерзости было противно: склизкая, бесформенная, выскальзывала из рук.
– Домушники, – отозвался доктор. – Сейчас закончите, и тебя законсервируем.
На шутку никто не реагировал. Судя по всему, Мэтиса выставят за дверь и уверительно попросят больше не появляться. Он, конечно же, не послушает, будет приходить снова и снова, но дверь будет надёжно заперта. Нужно узнавать правду здесь и сейчас.
– А вы знаете, что здесь было раньше?
Доктор проигнорировал вопрос, а его ассистент заметно замедлил уборку.
– Здесь и правда проводились опыты над людьми?
– Это тебе твои призраки наговорили? – улыбнулся Ллойд.
– Я нормальный! – сразу заявил мальчишка. – Просто газеты умею читать и факты анализировать.
– Молодец какой.
В интонации чувствовалась издёвка.
– Я узнаю правду любой ценой!
Мужчина негромко рассмеялся.
– Предположим. А ты не думал, что эксперименты до сих пор проводятся?
– Здесь?
– Да, прямо в этой лаборатории. И сейчас ты как раз собираешь ценные образцы.
Мэт выронил одну из раздавленных каракатиц.
– Зачем тогда вы мне рассказали?
– Ну, ты же любую цену готов заплатить. Придётся теперь и тебе в наших опытах поучаствовать.
Лицо подростка побелело, а тело пронзил невероятный холод.
– Он шутит, – тихонько сказал молчащий прежде ассистент. Начальник его не расслышал, хотя тот не пытался перейти на шёпот.
– Не смешно, – надулся мальчишка, возвращаясь к работе. Молчать не было смысла, так как время кончалось. – А правда, что это за ерундовина?
– Ты не на экскурсии, – отрезал мужчина. – Пробрался, как енот, перевернул здесь всё, а теперь ещё и выспрашиваешь.
– Извините.
Может юному детективу и было стыдно, но он ни о чём не жалел.
Когда уборка была закончена, доктор с тоской заглянул в пластиковый контейнер.
– Это было чем-то нужным? – спросил учинивший погром.
– Ну как сказать. Будь это чем-то ценным, я бы выставил тебе счёт. Давно хотел избавиться от этой дряни.
От этих слов Мэтис почувствовал, что его наглым образом использовали. Показательно стянув перчатки и швырнув их на стол, мальчишка потянулся за рюкзаком. Рядом на столе лежал неизвестный прибор, напоминающий пистолет. Красть подросток не собирался, но вот разглядеть устройство получше непременно стоило. Пальцы коснулись прохладной рукояти. В то же мгновение свет погас, похитив из пространства людей, мебель, пистолетообразный прибор и даже пол под ногами.
Из-за повязки ничего не было видно. Слух затрудняла кровь, прилившая к голове. Ощущения позволяли безошибочно определить своё положение в пространстве – он висел вниз головой. Вытянутая рука коснулась пола фалангами пальцев. Панически изогнувшись, пленник привёл своё тело в движение. Дурнота усилилась, голова пошла кругом. Он извернулся снова и снова, надеясь обрушиться вниз, но только сильнее раскачал себя, напоминая большой маятник.
– …ли не можешь перцепции контролировать, в конце-то концов! – вместе со вспышкой света зазвучал голос. – Уверен, что это сенсорные проявления?
– Без всяких сомнений, – отозвался второй голос. – Он очнулся.
Мэтис сообразил, что лежит на полу, совсем недавно усеянном осколками. Осознание последнего подстегнуло вскочить на ноги и опереться на стол. Ощущения были такими, словно он только что прокатился на чёртовом колесе.
– И часто у тебя припадки? – поинтересовался доктор.
– Нет никаких припадков, – замотал головой мальчишка. – Это у меня давление, наверное, скакнуло.
– Да? Ну тогда тебе срочно нужно вколоть эбрантил.
– Зачем? Не надо! Я уже в порядке!
– Не для того я клятву Гиппократа давал, – улыбнулся мужчина.
– Не надо мне ничего колоть! Я лучше домой пойду.
– А что если по дороге опять упадёшь?
– Не упаду.
– С чего такая уверенность?
– Я осторожно пойду.
– Тебя подвезти?
– Нет, что вы. Я как-нибудь сам.
– Ну смотри, а то бледный, как призрак.
Араб поманил помощника пальцем и исчез за дверью в глубине лаборатории. Фор поспешно последовал за ним, прихватив пистолет. Дверь плотно закрылась, и Мэтис остался один. Несколько раз моргнув от растерянности, он дёрнул ручку, не возымел успеха и поспешил к выходу, но тот также был надёжно закрыт и изнутри не открывался.
– Как так? – вслух удивился мальчишка и громко напомнил о себе. – Эй! Выпустите меня!
Его проигнорировали. Прошла минута, другая, в груди и голове разгорелась паника. Подросток стукнул дверь коленом, а потом забарабанил в неё кулаками.
– Откройте! Вы меня забыли выпустить.
Дверь отворилась, но на этот раз осторожно, чтобы снова не сбить лазутчика с ног.
– Хватит громить лабораторию, – попросил вернувшийся доктор-араб. – Мне следовало бы сообщить твоим родным, чем ты вместо школы занимаешься. Или сдать тебя охране. Но я питаю слабость к больным и сиротам, так что тебе повезло.
Подросток нахохлился.
– И поскольку мне не всё равно, что происходит с моими пациентами, я всё-таки отвезу тебя домой. Так я, по крайней мере, буду знать, что ты снова не дебоширишь на частной собственности.
Мэтис полагал, что собственность государственная, но делиться убеждением не стал. Мужчина поманил его указательным пальцем и провёл по электронному замку ключом-картой.
Отставая на два шага, мальчишка шёл за доктором по коридору. Ассистент плёлся позади. Коридор подвала, лестница, цокольный и первый этаж. Мимо проходили другие медработники, но никто с психиатром не здоровался, только женщины ненадолго заостряли взгляд, оценивая с головы до дорогих начищенных ботинок. Мужчина никак не вписывался в здешнюю атмосферу. Он больше походил на бизнесмена из сериала про успешных людей, у которого каждый день новый костюм, а у подъезда ждёт личный водитель. Хотя, по совести, Мэтис не знал, сколько зарабатывают современные психиатры. Наверное, это весьма успешное ремесло.
Коридор закончился широкой дверью, выводившей на крыльцо позади диспансера. Квадратная стоянка делилась белыми прямоугольниками разметки и огораживалась голыми кустами и парой лавок.
Кристиан Ллойд остановился у огромной серой машины. В марках Мэт не разбирался и даже на номер не посмотрел. Полезая в гостеприимно отворившуюся дверцу, подросток задумался о том, что садиться в машины незнакомцев крайне беспечно.
За рулём сидел мужчина с бородкой и играл в игру на телефоне.
– Шизик? – уточнил водитель у севшего рядом Кристиана.
– Ценный образец, – пояснил араб.
– Шизик, – подтвердил своё предположение бородач.
Рядом расположился помощник доктора, взволнованно уткнувший взгляд в свои колени.
Тревога задрожала в груди струной, передавая вибрацию по рукам и ногам.
– Знаете, я лучше такси вызову. Не хочу ваше время тратить.
– Ты прав, время – ценный ресурс, – согласился психиатр. – Именно поэтому, я бы не стал его тратить бездарно.
Слова показались размытыми, но в них не слышалось возражения. Мэтис потянулся к дверце, как вдруг разом щёлкнули кнопки блокировки.
– Я хотел выйти, – сообщил свои намерения мальчишка. – Откройте, пожалуйста, дверь.
– Пристегнись, – приказал сидящий впереди человек, продолжая улыбаться так, словно бы рекламировал зубную пасту. – И отдай мне телефон.
Мэтис потерял дар речи, врастая в сидение. Мужчина требовательно протянул раскрытую ладонь. Мальчик дернулся, как от удара. Ну уж нет, так просто они его не похитят! Торопливо выудил из кармана устройство, но вместо того, чтобы протянуть похитителю, поспешил набрать короткий номер. Аппарат сам собой выскользнул из рук и прилип к спинке водительского сидения. Туда же устремился натянувший шейный шнурок анкх. Мэт издал невнятный возглас, откинулся назад и вжался в сидение. Анкх отпрянул вместе с обладателем, но как собака на привязи рвался к мобильному устройству, балансируя в воздухе.
– Ну что ты творишь? Машину пожалей, – покачал головой Кристиан. Он перегнулся через коробку передач и с лёгким усилием оторвал телефон от кожаного сиденья. – А ты не дури, а то для особо буйных у меня есть транквилизаторы.
Нашейный амулет ослабил тягу и безвольно повис на груди мальчишки.
Мужчинам более не было дела до пассажира, который начинал выходить из ступора и переполняться эмоциями.
– Выпустите меня! Я вызвал полицию! – закипая, выпалил он.
– Врёшь, – равнодушно отозвался лже-доктор.
– У меня дядя в полиции, вы об этом пожалеете!
– Продолжаешь врать.
– Я буду кричать! Стекло разобью!
– Тогда его владелец разобьёт тебе голову.
– Вы чёртовы психи! Выпустите меня!
– Где мой укол для буйных?
Мэтис яростно зарычал, не успевая выкрикнуть все проклятия разом. Водитель включил радио и оглушил округу раскатистым роком. Ища хоть какую-то поддержку и защиту, пленник повернулся к молодому стажёру, выкрикивая просьбы о помощи. Но не долго. У сидящего по соседству парня вид был не менее испуганный и растерянный. Выдержав недолгий взгляд, ассистент психиатра болезненно зажмурился то ли от музыки, то ли от внезапного спазма.
По жесту «главного» водитель убавил звук и завёл мотор.
– Отпустите меня, пожалуйста. Я никому не скажу, – принялся канючить разбитый и подавленный пленник.
Никакой реакции.
– Ну пожалуйста, мне нужно домой. За меня будут волноваться.
– Помолчи. Ненавижу нытьё, – словно бы вежливо попросил Ллойд, устраиваясь поудобнее и готовясь к длительному переезду.
Негодование тинэйджера только возросло. Он принялся заламывать локти, но обращаться к похитителям перестал. Сейчас от них зависела его жизнь, и нервировать их ему не хотелось.
Ну почему все неприятности происходят именно с ним, – мысленно стенал Мэтис. Потому ли, что он такой неудачник? Нет, скорее потому, что наивен и глуп. Надо же было не додуматься раньше, не почувствовать неладное! Теперь его увезут куда-нибудь в лес и непременно убьют. А может и не только. А всё потому, что он слабый и беспомощный. Потому что почти за шестнадцать лет жизни так и не научился подозрительности, не научился адекватно реагировать на происходящее. Потому что до него всё слишком медленно доходит, когда уже совсем поздно. И за всё это придётся расплачиваться. Но ему ведь не хочется умирать! У него ещё столько дел!
За окнами замелькали зернистые стволы. Из этой тюрьмы на колёсах уже не было выхода, а затемнённое стекло скрывало похищенного от взглядов проезжавших им навстречу людей. Кричать было бессмысленно, надо было это делать ещё там, в диспансере, где было много народа и надежда на подмогу. Хотя кого он обманывает? Скорее всего, его действительно накачали бы лекарствами или наркотиками. Из этой западни просто не было выхода, всё спланировано заранее, – оправдывал себя Мэтис. Эти люди наверняка регулярно похищают людей и ставят над ними различные опыты. Несчастных психов никому не жалко, и никто их мнения не спросит. Да и люди пропадают постоянно, что толку, что их ищет полиция? В этом мире не случается чудес. Машина пронеслась через границу Залесья, и ипохондрия мальчика усилилась.
Всю дорогу мужчины молчали. Возможно, не хотели информировать похищенного о грядущем. Водитель отвлечённо следил за дорогой, но иногда посматривал в зеркало на пассажиров. Кристиан водил пальцем по экрану планшета, и присутствующие его более не интересовали. Сидящий рядом ассистент о чём-то думал. Это было видно по стеклянному взгляду и периодически шевелящимся губам. А дорога всё не кончалась.
– Куда вы меня везёте? – осмелев, поинтересовался Мэт. – Мы же в Прилесье сейчас?
Никто ему не ответил. Глупо было на что-то рассчитывать. Эти люди завершат начатое. Оставалось только смириться с неизбежным и не вызывать к себе ничью агрессию.
Поскольку исправить положение не представлялось возможным, Мэтис предпочёл занять свои мысли чем-то другим. Например, его очень будоражил тот факт, что анкх и телефон внезапно научились летать. Он поднёс кулон к лицу и сощурился. Никаких видимых изменений. Оттянул на шнурке и отпустил. Кусочек металла тут же брякнулся вниз, насколько позволила верёвка. Мэтис повторил попытку. Потом попытался подбросить амулет, но тот каждый раз безучастно бился ему о грудь, не желая демонстрировать чудеса левитации. Мальчик расстроился. Ему ведь действительно почудилось, что случилось нечто невероятное. Но, похоже, это просто воздействие магнитов, расположенных в машине. К слову, в устройстве автомобилей парень абсолютно не разбирался.
Автомобиль мягко ехал по новому асфальту, проскочил несколько прямоугольных кварталов Прилесья и устремился за город. Городской пейзаж сменился длинной лесополосой, а затем и старым сосновым бором. Этот лес огибал город дугой, и подростку не было известно своё местонахождение. Его могли везти и к старому мосту, и в рябиновую рощу, и в пресловутые Чёрные сосны – мрачное заброшенное место, которое местные грибники и туристы обходили стороной. Поговаривали, что когда-то там было совершенно массовое самоубийство и с тех пор вокруг возникали регулярные автоаварии. Мэтис не боялся привидений, но в том месте всё же не хотел оказаться. Вместе со школьной подругой они всё детство сочиняли страшные истории про старый лес. Напридумывали огромных чёрных пауков, размером с кошек, которые питались лесными птицами и тощих лисоволков, предпочитавших исключительно человечину. Как же они любили вместе с Келли рассказывать свои жуткие байки родителям по вечерам, когда сидели на жёлтой лавке у подъезда, освещённого единственным фонарём!
Вид лесной дороги пробудил не лучшие ассоциации. Примерно по такому участку леса совсем недавно нёсся призрак, показавший медиуму будоражащее видение. Кто этот умерший? Кто эти люди, что его преследовали? Как давно это случилось? Почему видение пришло не здесь, на лесной дороге, а в подвале диспансера? Вот так каждый раз: возникают десятки вопросов и никогда не находится ни одного ответа.
Снова накатила жуть. Всё всегда начиналось с такой безмятежной дороги, а заканчивалось каким-то кошмаром. Так было и сегодня утром, так было и в тот злосчастный день.
Непогода срывалась на городе и ещё пуще на лесных серпантинах. Дождь под немыслимым углом вонзался в машину. Дворники безуспешно перетасовывали воду по стеклу. Фонари проносились кляксами, рождая в салоне неровные тени. На коленях новый комикс, но слишком темно, чтобы читать. Хочется капризно спросить у родителей в очередной раз: «Ну когда мы уже приедем?». Толчок швыряет в спинку сидения. Шум и непогода врываются в тёплый салон, ужалив холодом и стеклом. Если бы Мэтису довелось пережить это снова, пережить по-настоящему, а не мысленно, он бы ни за что не заглянул на передние сидения…
Дождь, асфальт, фонарный столб, мгновение для ужаса и темнота.
Колкое видение, порождённое воспоминаниями, мягко отступило, но оставило горечь и ком в горле. По пальцам прокатилась нервная дрожь, и те по привычке обняли худые колени. Накалившийся ужас охладился, и теперь тинэйджер предпочёл всем прочим чувствам отрешение.