Второе сообщение ввергло в ступор. «Срочно забери меня отсюда. Жду у «Косого» в дальнем углу стоянки, в Танькиной машине. Быстрее! Прош…»
Послание обрывалось.
Через десять секунд я мчался по проспекту, подгоняя водителя попутки. Через десять минут несся через указанную в послании стоянку. Еще через миг…
Танькина машина стояла почти в конце, под развесистым деревом. Внутри, в непробиваемой тени от дальних слепящих прожекторов, происходило что-то неправильное. Происходило с моей женой.
Но почему – молча?! Солнышко, милая моя, если с тобой делают что-то плохое – почему не кричишь, не вопишь, не зовешь на помощь?!
Молчит – значит, все плохо, кто-то применил силу. То, о чем столько говорилось в «клубе» коснулось меня самого.
Подбежав, я рванул на себя дверцу автомобиля. Закрыть изнутри ее не удосужились, это дало выигрыш в лишние секунды – не пришлось разбивать стекло. Из-под навалившегося мужского тела Людмила пыталась подать какие-то знаки. На левой щеке расплывалось одутловатое пятно от удара. Так вот почему ты молчала, родимая…
Тело глумившегося мужчины проваливалось в нее волосато-голой серединой. Я схватил насильника за подбородок и затылок. Голова в моих руках пыталась повернуться, чтобы посмотреть на противника… и повернулась. Посмотреть не успела. Мужчина обмяк и рухнул на подломившихся руках – я сломал ему шею.
Жуткий крик Людмилы ударил по ушам. Мозг закрылся на переучет, и время словно бы остановилось.
Со всех сторон к машине бежали люди.
Сноровистые ребята в погонах оттеснили толпу и заломили мне руки назад.
Потом – провал.
Часть 2
Знакомство второе: Людмила
Я при прическе, я и ухожена,
Ногти накрашены – все как положено!
Я вся такая – в браслетах и бусиках,
И супермодных малиновых трусиках,
Красное платье и туфельки модные…
Только в купе все три полки… свободные…
Ольга Королева
1
Меня зовут Мила. Кто как называет. Кто-то полным именем, кто-то – Людкой, некоторые – Люсей. А мой любимый – Милой. Мне двадцать два года, я замужем, детей нет, и пока не планирую. Ситуация не располагает.
Мужа зовут Алекс. Он хороший человек, умный, сильный, образованный, когда-то сумевший завоевать мое сердце. К великому сожалению, на том он и остановился. Я же понимала любовь и семью по-другому. Грезила о нескончаемой феерии, водевиле, бурлеске, признаниях, танцах и, как минимум, чтобы кофе в постель. А лучше – шампанское. Чтобы треск рвущегося белья и хруст мебели под потными телами. Стоны до утра и вопли от счастья назло соседям в выходные и будни. А он…
Но я счастлива. Я люблю и любима.
Беда и боль в том, что муж и любимый – два разных человека.
Раз уж собралась говорить откровенно, начать, видимо, нужно с Олега. Не будь его, не было бы ни преступления, ни наказания.
Но не будь его – не было бы и моей огромной необузданной любви, вся сила которой проявилась лишь в этих страшных событиях.
В ту далекую пятницу мы с девчонками зависли в «Косом зайце». Повод – прощание моей подруги Таньки с холостой жизнью. Про другого человека сказала бы – с периодом затянувшегося одиночества. В отношении Таньки этот термин не уместен. Жизнь она вела разбитную, приятелей меняла как великосветские аристократы свои перчатки (кстати, никогда не понимала – куда они их девали? Теряли? Для вызовов на дуэли пачками разбрасывали? Непонятно). Алекс был занят «неотложными» делами, которых у него больше, чем часов в сутках. Что-то они с друзьями организовывали в это время и в последние дни ходили, словно меду наелись. Перемигивались загадочно. Главным для меня в этом было, что Алекс опять половину ночи проваландается с ними в спортзале или в гараже, куда смывался при первой возможности. Алекс – в гараже! Никогда не думала, что эти два слова окажутся в одном предложении.
– У тебя есть жена! – с обидой говорила я, выбирая наряд перед выходом.
Вдруг он опомнится, подбежит, поцелует. Не отпустит или отправится со мной. Хотя бы проводит. Хотя бы заметит новую прическу.
– Самая лучшая в мире! – весело неслось в ответ.
Он тоже собирался. Лясы точить. Бегая от одежного шкафа к ноутбуку, ежеминутно что-то правил, стуча по клавишам и не обращая внимания на застрявшую в штанине ногу. Клоун.
– Майку переодень.
Алекс в недоумении остановился.
– Чем плоха? Все равно она под рубашкой.
– Наизнанку.
– Я не суеверный. И не до майки сейчас. Дорогая, мы мир переворачиваем!
– Знаю, осталось рычаг подыскать.
Когда-то меня привлекло в нем именно это – нечто могучее и непонятное, отличающее от остальных. Какой-то необъяснимый драйв. Внутренняя мощь. Энергия. Мужская сила. Настоящая, многоплановая, а не то, что думается в таких случаях. Решительность. Готовность идти на подвиги и умение стоять на своем. Еще – горящие умом глаза, что убеждали в грядущих спокойствии и безопасности – которые он зубами выгрызет, но устроит. Казалось, он добьется всего, чего захочет.
Я оказалась права почти во всем. «Почти» – потому что захотел он не меня, как супругу, и не семью, как основу. А цивилизацию спасти.
Так мы и пришли к тому, что случилось. Обычное для наших мест прохладно-дождливое лето стояло в самом разгаре, народ радовался солнечным денькам, а те, кто днем работал, старались радоваться еще и вечерам – любым, как теплым, так и холодным, которые легко превращались в теплые с помощью теплой атмосферы в теплой компании.
В общем, мне предстоял очередной вечер в компании нетрезвых подруг, но судьба вдруг повернулась невероятным образом (не церковным, а совсем наоборот) и заставила напрячься, как не желающему отчисления троечнику перед экзаменом.
Этот цепкий взгляд я заметила сразу. Выделивший меня из толпы, хищный и требовательный, он бросил кровь из головы во всхлипнувший забытыми ощущениями живот.
Олег. Чувственный грубовато-прочный блондин, который знал себе цену и одним выстрелом голубых лазеров умел возвеличить, поднять на небеса и одновременно выпотрошить до позвоночника. Достаточно представить банку колы в витрине холодильника супермаркета – запотевшую, тугую, мечтавшую о салюте пузырьков и прильнувших губах, и ее же – пустую, смятую, валявшуюся под ногами. Вот так ощущалось после взгляда бивших из глубин сердца серьезных глаз.
Во что он был одет? На это я всегда смотрю в первую очередь. Встречают, как известно, по одежке, и провожают по ней же. Поэтому моему Алексу не светит в жизни ничего путного, хотя я старалась – моими усилиями он выглядел если не стильно, то, во всяком случае, не отталкивающе. Впрочем, за этим приходилось постоянно следить, а то, когда задумается, мог даже побриться забыть.
Одежду незнакомца я просто не заметила. Я увидела его сразу в целом, как Мужчину – с большой буквы. Детали меня не интересовали. О том, что его зовут Олег, я узнала чуть позже, и с тех пор это имя вытеснило все, о чем думалось днем и ночью, перекроило реальность и влезло в сны.
Олег, тогда еще безымянный, пересек зал и подсел ко мне.
– Почему пьянство не является смертным грехом, а уныние является?
Никогда об этом не задумывалась. Поскольку я лишь пожала плечами, он продолжил:
– Прекрасным девушкам самОй природой запрещено скучать в одиночестве. Разрешите быть ее, этой природы, выразителем чувств, а заодно и средством избавления от грусти.
Возможно, слова были другими, и все это я себе намечтала. Неважно. Важны ощущения и то, что осталось в памяти.
Бархатная речь лилась через сознание, как лава сквозь пенопласт, она обжигала и испаряла. По телу бежали предательские мурашки. Я не верила себе. Такое не могло произойти со мной, я же не Танька, чтобы бросаться на первого встречного.
Впрочем, Танька бросается не на все, что в нужный момент шевелится, она лишь на словах неразборчивая. Когда на меня сыпались ее исповеди с подробными деталями насчет с кем, где, когда и как, я откровенно не понимала, а все вопросы заменялись одним: почему?
«Тебе с Алексом хорошо?» – поинтересовалась подруга в ответ.
«Да», – соврала я.
К тому времени его отстраненность уже откровенно достала, и хотелось перемен. Но не таких, на которые намекала Танька.
«А без него?» – озадачила она.
Без него было также тоскливо, как с ним. Одиночество вдвоем, так это называется.
«По морде лица вижу, что в обоих случаях – не очень. А у меня наоборот – отлично и с мужем, и без него. Но тебе мой вариант не подходит».
«Твой вариант никому не подходит, он, собственно, и не вариант», – улыбнулась я.
Танька не спорила. Скорее всего, в их с мужем отношениях тоже были сложности, о которых посторонним знать не полагалось. Намеки на это были, но она не рассказывала, а от вопросов отмахивалась. Оставалось принимать ее такой, какая есть, тем более, что высказанное ею мнение иногда оказывалось очень трезвым, такого не получишь от тех, кто мыслит как я. От подобных мне слышны только укоры и недовольство.
Танька была не такой, и это было, как минимум, любопытно. С ней было интересно. Сначала меня смущал ее потребительский взгляд на мужчин. Особенно это напрягло после свадьбы с Алексом.
«К нему ты тоже клинья подбивала?» – спросила я однажды, когда Танька в очередной раз хвасталась победами на личном фронте и счастьем в тылу.
Я была другого склада и семью воспринимала как все, то есть как нечто сплачивающее, надежное и единственное на всю жизнь.
«Во-первых, твой Алекс – кремень, какого поискать, иначе ты выбрала бы другого, – последовала возмущенная отповедь. – Во-вторых, есть правило, которое категорически не рекомендуется нарушать: не гадь, где живешь. К примеру, если, не дай Бог, встречу где-нибудь шалаву, которую приходует муженек, я с нее без разговоров скальп сниму, причем везде. Он это знает. Ему тоже с моими приключениями лучше бы не пересекаться. В этом залог спокойствия и стабильности».
Вот и приоткрылось окошко в чужую жизнь. Во всем была виновата ревность. И обида, что другой сейчас с кем-то… отчего каждый позволял себе больше, чем ему, возможно, хотелось. А со стороны – счастливая семья с особыми правилами. Складывалось ощущение, что Таньку с мужем удерживала не любовь, а удобство, привычка или безысходность.
Но не стоит лезть в чужую жизнь, своих проблем хватает. Главная сидела напротив и разглядывала кольцо у меня на руке. Непроизвольно я спрятала ладонь под себя.
Мужу я никогда не изменяла. Не потому, что не было возможности, просто нечто уныло-привычное родом из детства удерживало в рамках. Алекс отсутствовал часто, и в голову, хочешь не хочешь, лезли недобросовестные мысли. Я изгоняла их в компании столь же замужне-покинутых подруг за рюмкой-другой прозрачного чая, или тонула в очередном сериальном омуте.
В этот раз меня словно ужалило. Не я изменилась, и не ситуация. Скорее судьба взяла давно брошенные вожжи в свои руки и взмахнула кнутом.
– Полюбуйтесь, какой кадр удалось поймать.
Перед моим лицом возник экран смартфона. На нем среди толпы и дыма виднелся бильярдный стол, на котором в вызывающей позе раскорячилась… я. С фаллическим кием в тянувшихся к недалекому счастью руках. Заползая на зеленое сукно практически всей правой ногой – отчего вид сзади открылся весьма специфический.
– Хотите это фото на память? – вплыл в сознание дурманящий хрипло-нервный голос. – Давайте сброшу, а у себя сотру. Диктуйте ваш телефон.
2
Суббота протекла томительно. Я не выпускала из виду телефон: а вдруг?
Олег позвонил в воскресенье:
– Можно пригласить тебя завтра поиграть в бильярд?
Оказывается, мы уже на «ты». А он скор в делах.
– Я плохо играю.
– Я видел, и мне понравилось. Ну так как?
– Где? – сдалась я.
Слишком быстро. Неожиданно даже для себя – поскольку собиралась помучить его как можно дольше, прежде чем осчастливить… что для самой себя уже однозначно решила.
Если муж не хочет, пусть хоть кто-то привносит жизнь в мою жизнь. Олегу повезло, именно он оказался этим «кем-то».
– Там же, – кратко удовлетворил собеседник мое любопытство. – В семь вечера.
– Завтра понедельник, у них выходной.
– Не для всех.
Телефон погас. Я почти рухнула на пол.
Но в понедельник была во всеоружии.
Алекс ни о чем не догадывался. Ему было некогда – так он это называл. Если быть точным, то ему не было дела именно до меня. Для других время и возможности находились. Может, это и к лучшему: мне не хотелось, чтобы меня остановили. Как говорится, есть время собирать камни, а есть – разбрасывать.
Олег встретил меня у остановки, галантно предложил руку и проводил в клуб.
Никогда не была в заведении, которое открыли для тебя одной. Это нечто. Тишина, покой, невероятные пространства – гулкие и мрачные, когда нет людей. Волнующая сказка. И ощущение, что здесь водятся привидения. Так и ждешь, что они вынырнут из стены и перехватят на полпути к счастью. Подсознание рисовало их липучие взгляды, желание сгрести и утащить в темные подвалы. В глубине коридоров могли таиться оборотни и прочая жуть, или стоять гробы, где вампиры проводят дни, чтобы ночами развлекаться с ничего не подозревавшими посетителями, выбирая подходящую жертву…
К счастью, Олег был рядом.
– Страшно? – удивлялся он. – Почему?
Я жалась к нему, лицо стыдливо пряталось ему в плечо.
– Не бойся. Это все – для тебя, – успокаивал он. – Весь мир – для тебя. Только ты – и мир. И тишина. И пустота. Почувствуй, как это здорово.
Было не просто здорово, а непередаваемо. Как второй раз родиться. Вторая жизнь с бездной возможностей и воспоминаниями о неудачах первой – что может быть желаннее?
Олег вел меня через холлы, бары, бильярдные залы… К танцполу, как оказалось. От спутника веяло несокрушимостью, мощью, надежностью. Короче, я устала бояться. Пусть будет так, как он хочет. Не в этом ли женское счастье – чтобы рядом было плечо, на которое можно опереться?
– Подожди. – Я на миг остановила его и чмокнула в щеку: – Спасибо.
– Еще не за что.
Я помотала головой:
– Чувствую себя королевой мира. Никогда ничего подобного…
– Ты и есть королева. – Он вывел меня на середину. – Ты больше, чем королева. Богиня.
Обнял. Прижал. Колыхнул.
– Потанцуем? – шепнул он.
Ответа не требовалось.
Мы томно качались в полной тишине – одни, под сводами огромного зала, который вполне можно было использовать как бальный.
– Тебе нравится? – спросил он зачем-то.
Большой наивный ребенок. Разве может такое не нравиться? Я вновь ощущала себя Женщиной – которую добиваются, о которой грезят и ради которой идут на безумства. Одновременно я чувствовала себя маленькой девочкой. Фея взмахнула волшебной палочкой, и будни обратились в праздник. Бетонное здание стало хрустальным дворцом, нежный незнакомец – принцем, будущее – сверкающим и прекрасным.
Вокруг звенела немая ночь. Что же, что на улице только шесть вечера. Это там, в зазеркалье, в чуждом мне параллельном мире без радости и красок шесть вечера. У меня на часах – ночь. Волшебная. Мистическая. Моя.
Я смотрела куда-то, но ничего не видела. Плыла в лодке странного счастья, сомневаясь в реальности происходящего. Но Олег был реален. Вот он. Его можно было потрогать. И я трогала. Неважно, что будет завтра, и будет ли. Будущего нет, жизнь – это то, что происходит сейчас. Мои пальцы гладили крепкую шею и мускулистые, будто стальные, плечи. Моя грудь плющилась и елозила, живот плакал, голова кружилась, словно тоже танцевала, только внутри. Чужие руки вели в чарующем гипнотическом ритме, сдавливали, теребили, мяли…
Затем Олег ладонями поднял мое лицо к своим глазам и колюче поцеловал в губы.
Я не могла не ответить.
Олег подхватил меня под бедра и на руках понес назад, к одному из столов для бильярда.
– Хозяева клуба – твои знакомые? – зачем-то спросила я, просто чтобы что-то спросить. Чтобы поговорить. Чтобы разрушить вновь навалившуюся тишину, которая так счастливо исчезла, когда мы танцевали и, особенно, когда целовались.