Говорю же, гений во всем! Я бы не удивилась, узнав, что по ночам он переодевается в кожаные штанишки и бежит спасать город. Для этого у него было все в наличии: и сила, и ум, и, что самое важное, неравнодушие и умение вовремя остановиться.
Мы много времени проводили вместе, всегда находя темы для разговоров. Даня приехал в Москву из небольшого городка, где остались его родители, но успел поколесить по миру. Судя по этому и, конечно, стоимости его квартиры, становилось понятно, что семья его ого-го как состоятельна. Не то что моя. Но для Даниила и социальные статы не имели значения.
Многие, в том числе и мои родители, так и ждали, когда же мы начнем встречаться. Но нас обоих устраивало текущее положение дел. Наоборот, мы встречались с другими и со смехом делились впечатлениями. У меня за три года в институте на горизонте промелькнули два серьезных и четыре несерьезных периода отношений, у Даньки – меньше. Он был весьма симпатичным: светлые волосы, серые глаза и всегда готовое к улыбке лицо. Но внешность его не имела большого значения на фоне остальных достоинств. Такой человек обречен вызывать восхищение, даже если бы не считался красавчиком. Поэтому девочки на него в первую очередь обращали внимание именно из-за ума и характера. И по большей части представляли собой серых мышек. Общепризнанные красавицы, наоборот, держались в стороне, будто подсознательно чувствуя, что Даниила Романова одним фантиком не взять. Я не скажу точно, но подозреваю, что Данька на тот период времени серьезных отношений не искал. А с невзрачными, но умными, мышками иначе невозможно. Потому и перебивался однодневными романами – благо, столичная ночная жизнь к этому располагает.
Мы отлично ладили, поэтому рано или поздно должна была зародиться идея, что между нами допустима не только дружба. Мы просто не пробовали. Возможно потом, когда оба насытимся эмоциями молодости, рассмотрим и этот вариант. То-то мои родители будут довольны! Но подобный вопрос должен поднять именно Данька, показав этим, что он и сам видит во мне достойную. Пока же я чувствовала, что недотягиваю до него по всем пунктам, потому-то была только рада, что не испытываю влюбленности или ревности. Лучше уж иметь в настоящем такого друга, чем в прошлом любимого парня.
Учеба на старших курсах становится только интереснее, но и расслабленность ощущается. Например, не зазорно с чистой совестью проспать первую пару, что я в тот день, когда начались основные события моей жизни, и сделала. Но уже в институтском холле пожалела об этом. Столкнулась там с Ксюшей – она по привычке выдала последние новости:
– Вик, ну ты нашла время пары пропускать! Да не-е, не бледней, препод на лекции не отмечал! Но у нас же новенький! Перевелся откуда-то.
– И что? – я на самом деле не понимала пока причины феерии.
– Немец! Прикинь?
– И что? – с Ксюшей только так и можно разговаривать.
– Штефан зовут! Прикинь?
– И что? – вот тут я уже могла с уверенностью сказать, что это влияние Лии. Без ее умиротворения я бы уже треснула Ксюше подзатыльник, чтобы ускорить процесс.
– Не психуй, а слушай! Он такой… суровый, нелюдимый, но по-русски шпрехает идеально! Прикинь? И классный, как логарифм, разложенный в ряд Тейлора! Прямо вызывает желание его тоже разложить…
В аудиторию я вошла посмеиваясь. Направилась к парте, где уже сидел Даня, но взглядом новое лицо все же выцепила. И споткнулась.
Где-то читала, что человек влюбляется за двенадцать сотых секунды. А только потом осознает. Я уложилась в восемь сотых вместе с осознанием. Ксюша не сильно преувеличила про «разложить», но за восемь сотых секунды мозг вряд ли способен выстроить настолько далеко идущие планы. Парень смотрел на меня – пристально, уверенно, но при этом расслабленной позы не изменил. Бледный, но волосы темные, отчего создается зрительный контраст – такие лица обычно и бросаются в глаза.
– Под ноги смотри. Почему ты пропускаешь пары?
Я вперила в него ошарашенный взгляд, потому что вопрос для впервые встретившихся людей совсем уж неуместный. Акцент слышался отчетливо, хотя слова он произносил правильно. Я не нашлась с ответом и добралась до своего места, всей душой надеясь, что мои щеки не слишком покраснели.
– Этот новичок… очень странный, – я тихо поделилась с лучшим другом впечатлениями.
– Странный, – ответил Данька, тоже не отводя взгляда от темного затылка. – И он мне не нравится.
Я с удивлением посмотрела на него – на моей памяти Даниил Романов ни разу не говорил так о людях. Он вмешивался в несправедливости, но никакой оценки злодеям не давал. Ни разу! Потому-то даже «он мне не нравится» прозвучало необычно.
Благодаря вездесущим сплетням к концу дня удалось кое-что выведать. Штефан Беренд перевелся к нам откуда-то извне – в подробностях даже прожженные шпионы пока терялись. Его оценки были ниже среднего, учился на платном. Родители то ли сотрудники посольства, то ли иммигранты, поэтому почти безупречный русский легко объяснялся. Вел себя дерзко, почти по-хамски – все, решившиеся заговорить с ним, получали порцию холодного сарказма. Моя влюбленность прошла так же скоротечно, как и началась. Симпатичный парень, но не блещет интеллектом, высокомерный и самовлюбленный. Такие, кроме внешности, ничем заинтересовать не способны.
После пятой пары новичок неожиданно подошел ко мне:
– Я провожу тебя.
– Зачем? – удивление было закономерным. Хотя моя почти потухшая влюбленность пыталась встрепенуться каждый раз, когда я смотрела на него.
– Познакомимся.
Но теперь ему ответил Даня:
– Ты кто? – в его тоне и самой постановке вопроса было слишком много странного.
И Штефан ответил моему другу абсолютно серьезно:
– Меня больше интересует, кто ты? И зачем ты тут?
Полный идиотизм! Новичок спрашивает у студента, который в этой группе с первого курса числится: «Зачем ты тут?» Видимо, с мозгами у того совсем беда. Поэтому я не сопротивлялась, когда Данька схватил меня за руку и потащил на выход. Вздохнула только разочарованно. Это ж надо было умудриться с такой симпатичной рожицей уродиться и не прокачать остальные скиллы!
Глава 2. Осознание и Логика
Осознание – элемент, который уже в детстве понимает свое предназначение, знает Цель Системы и чувствует остальные элементы. После полного самоопределения Осознание начинает стремиться к Цели. Отличается тем, что игнорирует вторичные задачи, потому в любых взаимодействиях, не связанных с Целью, выглядит равнодушным, замкнутым или циничным. В Системе занимает первое место по вероятности стать Знаменателем.
Логика – элемент системы, обладающий самым рациональным мышлением. Легко выстраивает причинно-следственные связи, склонен к анализу и самоанализу, успешно классифицирует собственные эмоции. Имеет синтетический или аналитический склад ума. В Системе занимает второе место после Осознания по вероятности стать Знаменателем.
***
У Даньки была отличная машина, которую я не стеснялась использовать вместе с водителем в личных нуждах.
Мы прокатились по магазинам, купили маме подарок на предстоящий юбилей, а потом завалились к нему – там быстро закончили последнюю лабораторную и уселись смотреть фильм. Это был самый обычный день из сотни подобных, но с едва заметным отличием: Даниил выглядел немного задумчивым и разговор о новичке поддержать не захотел. Видимо, вошел в свое обычное состояние, при котором терпеть не мог обсуждать знакомых, уподобляясь сплетницам на лавке. Сказал только:
– Вик, возможно, он положил на тебя глаз. Но ты в омут с головой лучше пока не бросайся. Для начала разберемся, что за человек.
Я легко отмахнулась:
– И не собиралась!
Я не лукавила. Но Данька, вероятно, уловил мою первую реакцию на новичка и оттого сделал выводы, даже не подозревая, что тот эффект почти сразу схлынул.
Скорее всего, Штефан на самом деле мною заинтересовался, поскольку на следующее утро в институте снова подошел.
– Мы можем поговорить? – в Германии, наверное, не принято здороваться. – Наедине.
– Нельзя, – опять Даня ответил за меня, а мне было лень спорить.
Штефану, вероятно, тоже, потому что он не настаивал. Но после этого я внимательнее следила за другом. Если мы и раньше держались рядом, то теперь само собой выходило, что я без присмотра Даньки не оставалась. Даже когда на перемене подсела к девчонкам поболтать, он оказался рядом. Создалось ощущение, что таким образом он мешает Штефану поговорить со мной один на один. Хотя того и рядом-то не было. Потому девчонки закономерно переключились на самую интересную тему:
– Хорошенький-то какой! Но вы слышали, как вчера он отвечал на нелинейных динамических системах? Дебил, что ли? – начала Ксюша.
– Может, еще не адаптировался? И в вузах же отличается программа. А он разницу-то сдал? – попыталась оправдать новичка Катя.
– Он не дебил, – заметила уравновешенная Ольга. – Такое чувство, что он выбрал не свою специальность. По кибернетике ведь неплохо ответил! Как если бы он… – она задумалась ненадолго, – изучать это начал совсем недавно и какими-то кусками…
– Что? – неожиданно вмешался Данька и тут же сам себе задумчиво ответил: – Точно.
На него девчонки внимания не обратили, потому что имелись темы поинтереснее, чем системность знаний Штефана. Ксюша наклонилась вперед и заговорила тише:
– Я слышала, что у него родители – супер-пупер дипломаты! Может, в посольстве работают. И не странно ли, что они своего избалованного сыночка запихнули к нам, а не куда-нибудь в МГИМО?
– Да где ты это слышала? Никифоров с программирования сказал, что он вроде бы сюда из Питера перевелся. Они давным-давно в России живут и никакие не дипломаты!
– А лаборантка на физике сказала, что он у нее попросил список литературы с первого курса!
– Ну и что? Если у них программа была другая…
Я потеряла интерес к трепу, потому что он уже ходил по кругу, да еще и щедро разбавлялся непроверенной информацией. И сделала вывод, что окажись новичком ботан прыщавый в очках с роговой оправой, то никому из них и дела бы не было до его странностей. А тут такой экземпляр попался – сам по себе интересный. Вызывающий желание обсуждать его, даже когда и обсуждать-то нечего.
Сам он будто всеми силами пытался произвести плохое впечатление. Наташка на следующий день рассказала, как запнулась на лестнице и упала. А Штефан, который шел следом, перешагнул через нее и продолжил путь. Сцена эта даже в пересказе выглядела вопиющей. Конечно, никто не обязан бросаться на помощь каждому, как это делает Даниил Романов, но и подобное ни в какие ворота не лезет. Особенно для человека, который только что явился в коллектив и должен был озаботиться собственной репутацией. Или у них там, где-нибудь в Лейпциге, принято вести себя по-свински? Сам он ни с кем не общался, на вопросы отвечал предельно кратко и с ощутимой долей негатива – мол, отстаньте, вы мне неинтересны.
Одна из подобных сцен случилась у меня на глазах. Наш одногруппник, Никита, по обыкновению прямолинейный и бесхитростный, подошел к Штефану и сказал:
– Эй, новичок! Тебе не кажется, что ты зарываешься? Почему Танюше нагрубил?
– Кто из них Танюша? – Штефан только взгляд от конспекта оторвал, но не удосужился даже позы изменить.
Никита на секунду обалдел, но потом уперся руками в стол и заговорил злее:
– Ты тут учишься уже с неделю, но не знаешь даже своих одногруппников? Вот, – он показал в сторону, – Танюша! Танюша, познакомься, это мудак. А вон там Наташа. Наташ, помаши мудаку ручкой. А прямо перед тобой сидит Костя. Штефанидзе, ты помнишь Костю?
– А зачем мне помнить Костю? – почти вежливо поинтересовался Штефан. – Если мне понадобится Костя, я подойду к Косте. Поэтому я знаю тех, с кем взаимодействовал. И Танюше я не грубил.
Та охнула:
– Ну конечно! А не я ли к тебе с утра подошла и предложила помощь в поиске аудитории? И что ты ответил? «Лучше себе помоги! А то с такими ходулями ты до второго этажа можешь и не дожить».
Штефан кивнул:
– Было. И где тут грубость? По-моему, это забота. Ты же едва ходишь, смотреть страшно – как утка на коньках.
Никита сжал челюсть так, что желваки заходили:
– А может, тебе просто морду начистить? В качестве заботы и акклиматизации? – он выпрямился и посмотрел на Даньку – извечного третейского судью в любых конфликтах. – Разве я неправ?
Мой друг вздохнул:
– Ты прав. Но морду никто никому чистить не будет. Если вам не нравится новичок – не общайтесь с новичком. Ну а ты, герр Беренд, напрасно выбрал себе такую роль. И перед Танюшей бы извинился.
– Танюша, извини, – неожиданно покорно и спокойно сказал Штефан, вызвав в остальных только недоумение.
Совсем общаться с ним не прекратили, и если он обращался с вопросом, отвечали. Но в большинстве случаев он стиль общения так и не изменил. После пары подобных эпизодов девчонки почти перестали обсуждать его персону. Всем хватило ума отделить привлекательную внешность от непривлекательной личности. Таким образом, Штефан Беренд теперь не считался завидной партией. И если это имя всплывало, то только при обсуждении очередных косяков.
В четверг на большом перерыве мы с Данькой спустились в кафе и хорошенько перекусили – нам предстояло надолго задержаться в институте. И у кофе-машины я видела Штефана, который теперь к нам уже не подходил, но смотрел издалека, точно натуральный маньяк! Всем грубит, а на меня смотрит, как на баварские колбаски вдали от родины.
После пар отправились в актовый зал. У нас сегодня была работа – присутствовать на репетиции первокурсников к Посвящению. Кто, если не Даниил Романов, сможет по справедливости отобрать лучшие номера, а не любимчиков деканата? Кто, если не я, честно скажет в случае необходимости: «Отстой»? Поэтому наша неразлучная парочка часто попадала в подобные оргкомитеты.
До начала репетиции оставалось минут сорок, и один из кураторов утащил Даньку, чтобы обсудить детали выступления его группы. Впервые за несколько дней я осталась без присмотра. Поэтому даже не удивилась, когда рядом тут же нарисовался Штефан.
– Давай поговорим.
Я посмотрела на его профиль – на этот раз новенький ко мне не повернулся. И снова в груди ёкнуло полузабытым ощущением. Симпатичный парень, ничего не скажешь. Но причина ёканья была другой – он ассоциировался у меня с чем-то привычным, если не сказать родным. Но это была иррациональная эмоция, потому-то быстро отметена.
– Спрашивай, – сказала я. Вряд ли маньяк примется за свои маньячные дела в настолько многолюдном месте, как институтский актовый зал.
– Na gut2, – он задумался. Странно, что он только теперь начал придумывать тему для долгожданного разговора. Или сразу собирался лепетать что-то на своем нерусском? – Насколько близко ты знаешь своего друга?
Ну ничего себе! Между этими двумя, кажется, вспыхнула непонятная страсть, а я тут вообще ни при чем!
– Очень хорошо знаю. Гораздо лучше, чем тебя.
– Ясно, – уж не знаю, на самом ли деле так, но мне было совсем неясно. – А тебе… не приходило в голову, что он подозрительный?
– И это говорит самый подозрительный человек из всех, кого я видела? – не удержалась я. – Если хочешь обсудить Даньку, то лучше спрашивай его!
– Но у нас с тобой больше шансов найти общий язык.
– С чего это вдруг?
Штефан не ответил, продолжая смотреть на свои руки. Я встала и направилась к выходу, не видя смысла в дальнейшей дискуссии. Он хотел породить в моей душе сомнения в близком друге. Может, так выглядит ревность у маньяков? Обернулась перед выходом – его на месте уже не было, вышел в другую дверь. Неоправданное упущение, что при приеме в институт не требуют справку от психиатра. Я и сама не очень-то здорова, но хотя бы не веду себя настолько вызывающе подозрительно! Не лучшее ли доказательство наличия логики – а ведь логика на нашем факультете является обязательным атрибутом, если рассчитываешь тянуть предметы.