– Я всё понял, – сочувствующим тоном сказал консультант. – Думаю, есть один надёжный способ выйти из столь трудной ситуации. Более того, обещаю, через месяц у вас появятся финансы, троекратно превышающие затраты на ремонт костёла. Вижу сомнение на вашем лице. Спорим на половину этой суммы? В случае моего проигрыша – всё достается вам. Риск минимален.
Кюре вслух оценил примерную смету затрат, включая ремонтные и отделочные работы, цены на материалы, зарплату строителям. Умножил расходы на три и, как показалось Бони Дварду, даже вспотел от возможных выгод.
– В случае согласия, что конкретно мне надлежит сделать? Надеюсь, это будет в рамках закона? – осторожничал кюре.
– Абсолютно честный способ заработка, падре Ред. Ознакомьтесь с Договором и предметом спора, – мистер Двард нагнулся и достал из чемоданчика бумагу и авторучку. – Впишем сюда вашу проблему, способы её устранения и срок исполнения заказа.
Падре Ред прочитал, наморщил лоб и недоверчиво усмехнулся:
– Но это же, это же… Слов нет! Вы предлагаете, чтобы я продавал… и где? – он поднял указательный палец вверх. – Для VIP клиентов? Грешно смеяться, мистер Двард, над убогими!
– Несомненно. Смею заметить, падре Ред Кинг, вы ничем не рискуете: ни гражданской свободой, ни вложением финансов, ни долгосрочными кредитами. Всё остается при вас. Хотите сказать, что верующих католиков интересует вопрос совести? Конечно же! Очень интересует. Животрепещущая дилемма всех времен и народов. Большинство грешников, не имея возможности вести праведную жизнь, поститься и не ругаться, не обижать ближних и не заниматься прелюбодеяниями, захотят купить не только индульгенции, но и эти новые услуги. Такова психология людей, поверьте! Ну что, по рукам?
– Чисто утопия, мистер консультант! Ну хорошо, давайте ваш Договор. Спорим, что вы проиграете? – и размашистым почерком приходской священник нарисовал под текстом свой вензель, украсив его отличительным символом костёла, пятилепестковым лютиком.
Оба подписанта расстались, чрезвычайно довольные ходом дел. Мистер консультант, мечтавший выгодно жениться, заполучил нового клиента (из страны Дураков), который, как он думал, заработает для него неплохие деньги, материализовав их практически из воздуха. А мнимый кюре Ред Кинг понял, что в лице великого комбинатора и консультанта наконец-то нашёл бесценное сокровище для выполнения Миссии футуров. Главное, чтобы гениальный авантюрист думал, что он не ведомый, а ведущий в этом тандеме.
4
Прошла неделя. Чтобы навестить последнего клиента, Бони Двард надел скромный серый в светло-бирюзовую полоску костюм и зелёную шляпу. Он закрыл глаза и отпустил чувства на волю. Зелёные вибрации затронули тонкие струны души и несколько сместили прежние акценты эгоцентрического мышления в сторону альтруизма и эмпатии. Вместе с одеждой мистер консультант словно сменил личину.
Узкие и высокие башни готической постройки, увенчанные куполами с главными шпилями в обрамлении частокола мелких фиалов, были видны издалека. По мере приближения к воротам глазу прохожего открывались все тонкости витиеватой и богатой архитектуры, выросшей из бургундского стиля. Фасад костёла украшали сложные резные детали: тимпаны, вимперги и архивольты. Культовый сюжет по традиции воплощали скульптурные композиции из сцен «Страшного суда». Когда Бони зашёл в храмовый дворик, утопающий в кустах сирени и шпалерных розах, то обрадовался: господин кюре времени не терял. На доске объявлений перед входом в храм висел красочный плакат с подробной схемой расположения элитных мест в Раю. Вверху – аккуратная надпись: «Райское наслаждение можно купить». Малиновые готические буквы в обрамлении яблоневых цветущих веток привлекали доверчивых грешников словно варенье мух.
– Скромненько и со вкусом! Ай да падре Ред Кинг, силён и ты в фантазиях, как я погляжу! – искренне восхитился великий комбинатор.
Справа от плаката была наклеена маленькая глянцевая листовочка. Бони Двард встал на цыпочки, чтобы разглядеть её. Нежно-розовыми маргаритками украшались поля прейскуранта. Звёздочками, так же, как и классы отелей, отмечались номера люкс и полулюкс. С сегодняшней даты любой католик мог смело забронировать для себя комфортабельное местечко в Раю согласно социальному положению и доходу. Фотографии с видом на море, пальмы, пирамиды, заснеженные хребты, знаменитые вулканы или деревенский пасторальный пейзаж с коровками ненавязчиво пестрели то там, то тут, выше и ниже прейскуранта. Выбирая уголок в райской обители, праведники и грешники нервно размахивали руками и громко обсуждали вопрос: какие именно услуги могут быть им предоставлены за такую цену. Кто-то требовал дополнительно установить тарелку с телевизионными каналами, кто-то круглосуточно хотел иметь мобильную связь, а кто-то не отказался бы и от интимных услуг. Бойкая торговля билетами «One way ticket» в кассе скромного доныне костёла за одну только неделю достигла небывалой популярности среди жителей мегаполиса Нью-Лайфа. На автомобильной парковке возле божьего храма не наблюдалось ни одного свободного места.
Мистер Бони Двард удостоверился в хорошем совете, который давеча подал кюре Реду Кингу. Облегчённо вздохнув, перекрестился: «Грешников в двадцать первом веке хватает. Без денег не останусь!» Держа руки в карманах и насвистывая немудреную песенку «О, май дарлинг, Клементайн», недавно подслушанную в соседней с домом пивнушке, ловец душ направился к выходу. Его мечты родили посулы свежей добычи в ресторане «Рудокоп». Он уже подошёл к арке с надписью: «Суету сует оставь позади!», как мягкий голос его окликнул:
– Мистер Бони Двард?
Он обернулся и делано улыбнулся:
– Падре Ред Кинг, моё почтение, – он снял шляпу. – Как будто ваши дела на поправку пошли?
– Мистер Двард, вы честный и отзывчивый человек, в чём я имел честь удостовериться. И хотел бы обратить ваше внимание на следующий вопиющий факт. Недавно я узнал историю одной бедной женщины…
«Рыбалка отменяется», – огорчился Бони. Зелёная шляпа завладела ситуацией, и эмпатия одержала победу. Он и не предполагал, что следующая рыбка в его сети окажется барракудой и будет охотиться за ним.
5
Роддом для дам, желающих оставаться инкогнито, встретил нового санитара недружелюбно. Длинный узкий коридор, пахнущий карболкой и ещё чем-то специфически противным, мало напоминал о счастливом ожидании пополнения в семье. Серые стены, низкий жёлтый потолок, дырявый линолеум и заплатки, прибитые поверх прорех гвоздями, привносили грустную ноту в ощущение запустения и отчуждения от внешней городской суеты. Тесные палаты создавали повод для конфликтов между роженицами. Сквозь висящие ушами гончих клочки обоев, оставшихся со времён первого американского кризиса, сыпалась трухлявая штукатурка. Облупленные потолки и подоконники оптимизма не прибавляли.
Будущие мамаши злобными и затравленными взглядами стреляли в медперсонал, от души желая всей женской половине угодить на их место. Мужчины здесь и вовсе, словно бельмо на глазу и напоминание о грехе прелюбодеяния, вызывали очередной приступ тошноты, который, впрочем, легко было списать на ранний или поздний токсикоз беременных. Скудный рацион, состоящий из овсяной, рисовой каши и сорго, а также каждодневной капусты и кукурузы, заставлял пациенток непрерывно жевать. Выходя на прогулку в зелёную зону при роддоме, они жевали всё подряд – одуванчики на газоне, молодую завязь на яблонях, конский щавель и ворованный в столовой хлеб. Иногда женщин навещали знакомые, подруги или приятельницы, сердобольно приносящие отварной картофель или спагетти с кетчупом. Всё съедалось мгновенно и без остатка.
Уступив вкрадчивому голосу и сладким уговорам падре Реда Кинга, Бони Двард устроился санитаром в это забытое богом и меценатами заведение. До сих пор он никогда не думал об униженных и отверженных обществом женщинах. Сегодня его сердце было готово разорваться на части от жалости и сочувствия. Он вспомнил детство и бедный квартал в маленьком городке на юге штата Техас. Любимая бабка уже тогда была старой и дряхлой, но продолжала работать посудомойкой в придорожном кафе. Двоюродная тётка же, каждый год рожавшая по малышу, не успевала обзавестись новым мужем, как он делал две странные вещи – сначала ей нового ребенка, а затем «быстрые ноги». Злые соседские языки обсуждали это прямо на улице, если не видели, конечно, рядом саму тётю Сэлли. Шестеро несмышленышей, мал мала меньше, бузили, кричали, дрались и постоянно просили есть. Окончив колледж за бабкины деньги, шестнадцатилетним мальчишкой он уехал на поиски счастья, как только получил диплом. Помотавшись по разным городам в течение нескольких лет, он, наконец-то, стал мистером Бони Двардом и научился хорошо зарабатывать на жизнь.
Одно утешало Бони, что, произведя на свет детишек, эти женщины уйдут отсюда и, возможно, найдут лучшую долю. Территория больницы была поделена на две части: для бедных и богатых. Вторую половину с элитными клиентками Бони увидел лишь пару недель спустя, заступив на место уволившегося санитара. Здесь было хорошо, комфортабельно и тепло. Его внимание привлекла непоседливая особа лет двадцати шести, приятной наружности, кругленькая и улыбчивая. Гладкая кожа на лице светилась крепким здоровьем. Небольшой, чуть курносый нос, массивный подбородок, большой рот с пухлыми губами и блестящие серо-зелёные глаза придавали ей вид озорного ребенка. Рыжие и густые волосы, небрежно схваченные резинкой на затылке, скрадывали некоторую дисгармоничность её черт. Бони не раз замечал, что молодая женщина наивно и с детской любознательностью рассматривает больничный парк за окном, где прогуливались женщины из других палат. Она не выходила на улицу днём, но предпочитала дышать цветочными запахами поздно вечером, когда распускались ночные фиалки. Обитательницы элитной половины роддома ложились спать. В это время парк обнимала звенящая тишина, не нарушаемая чужими шагами или пустопорожней болтовнёй назойливых соседок.
Бони подарил ей фотоальбом с видами Парижа и иногда развлекал мисс Шерил Баттон душещипательными мелодрамами из старых фильмов.
Очевидно, что это имя не было настоящим. Накануне родов мисс Шерил рассказала свою историю. «Ничто не ново под Луной!» Богатые и знаменитые родители мечтали о браке дочери с семейством партнёра по бизнесу. Бони Двард сопоставил факты. По описанию падре Реда Кинга, именно эта женщина нуждалась в помощи, поскольку будущего внука её родители обещали продать крупной фармацевтической компании для опытов. «Только вы можете спасти будущего малыша!» – уверял его сердобольный кюре.
– Я нашёл эту женщину! – сообщил утром Бони по мобильному телефону клиенту, выйдя в парк и прячась под сенью раскидистого бука. – Мальчик замечательный, родился утром с индексом здоровья в десять баллов. Акушерки унесли его в палату для новорожденных. Сегодня их там трое.
– Отличная новость! Дождись дня, когда медперсонал отправится с ними на первую прогулку. Жду тебя в условленном месте.
6
Насвистывая всё ту же песенку «О, май дарлинг, Клементайн», Бони вышел из супермаркета и уверенным шагом подошёл к детской коляске с тройняшками. Два малыша улыбались, пускали слюни и «агукали», третий же – толстенький бутуз с пухленькими румяными щечками, – крепко спал. Мужчина оглянулся: парочка охранников вышла на крыльцо, обмахиваясь форменными кепками. На улицы города Нью-Лайфа наконец-то пришло тепло, а вместе с ним вернулись задымлённость нижних слоёв воздуха, вонь от выхлопных газов, повышенная потливость и раздражительность вечно спешащих горожан.
Бони с ужасом подумал о возможном провале миссии: «Безобразие! Надо дождаться, пока охранники уйдут или отвернутся». Он наклонился и стал перешнуровывать кроссовки, наблюдая за ними. Вот один показал куда-то рукой, и они, спустившись по ступеням, пошли к автомату с напитками. Тогда Бони быстро наклонился, схватил малыша и, прижав его к себе, поторопился убраться восвояси.
Забежав в узкий проулок где-то между двумя оживлёнными торговыми центрами, он судорожно перевёл дыхание. Маленький голубой свёрток мужчина бережно прижимал к груди. Он приподнял уголок конверта из мягкого стеганого одеяльца и с умилением посмотрел на приобретенное сокровище. Младенец спал крепко, пухлые щёчки розовели здоровьем и хорошим питанием. Правильные и гармоничные пропорции лица свидетельствовали о доношенной беременности и – он также надеялся – благополучной наследственности. От малыша пахло молоком и почти неуловимо – детскими присыпками. Мужчина опустил уголок, оглянулся.
Из дверей чёрного хода супермаркета вышли те же охранники с дубинками наперевес. Беглецу это показалось подозрительным, а вдруг погоня? И он поспешно юркнул в открытые двери ближайшего бистро. Затесавшись среди немалой очереди, мужчина вывернул зелёную шляпу наизнанку. В сочетании с мышиного цвета футболкой и джинсами, серая подкладка делала его менее заметным на фоне пёстрой толпы. Прижимая левой рукой ребёнка к груди, достал из заплечного мешка рюкзачок «кенгуру», надел на себя и ремешками пристегнул к нему конверт с малышом. Ребёнок спал. «Повезло. Спи, детка, и дальше», – подумал мужчина. Женщины в очереди уступили «папаше» место к раздаче. Для конспирации ему пришлось взять поднос. Он взял ростбиф, салат, пиццу, пакетик кетчупа, бутылку кока-колы и, немного подумав, добавил к блюдам аппетитную булочку паниньо с толстой зажаристой корочкой. «Все движения должны быть уверенными и спокойными, чтобы не вызывать ни у кого подозрений». И лишь заняв столик у окна напротив входных дверей, осмотрелся.
Охранники стояли в очереди последними, непринужденно болтали о чём-то, смеялись. В его сторону никто не оглядывался. «Уже хорошо, пожалуй!» – только сейчас он почувствовал истинный голод. Бони развернулся полубоком к столу и в такой неудобной позе стал обедать. Иногда всё-таки следил за входом, новыми посетителями и охранниками из супермаркета. Девять минут прошли без лишних тревог. «Теперь неплохо бы незаметно смыться отсюда», – он отодвинул стул, встал и неторопливо направился в сторону туалета, но за спинами вошедших посетителей резко свернул к выходу и выбежал на улицу. Пройдя ряд маленьких бутиков, поискал глазами метро, заторопился в подземный переход. Уже на лестнице почувствовал за спиной неровное дыхание преследователей. Всё-таки это были полицейские, которых он по ошибке принял за охранников из супермаркета. Тяжёлая поступь плечистых парней неотвратимо приближалась.
В подземном переходе было тесно – час пик. Бони бежал мимо целого сонмища мнимых калек и наглых попрошаек, продавцов газет и распространителей листовок и флаеров, споткнулся о футляр скрипача и чуть не упал. Рядом залаяла чья-то собака, басовито и отрывисто тявкая. От громкого звука проснулся и заплакал малыш. Мужчина с ненавистью посмотрел на чёрного ширококостного ротвейлера:
– Заткнись, чудовище! – досадливо выругался беглец и пнул миску с подаянием.
Монеты раскатились по бетонным плитам под ноги прохожим. Хозяин собаки, вмиг ставший полноценным двуногим негром, ощерил рот в непотребной ругани, взял костыль и пустился за обидчиком, норовя огреть его по спине. Чувствуя настроение хозяина, ротвейлер оскалился и тоже бросился за убегающей жертвой. Столпотворение помогло, мужчина протиснулся следом за толстяком во входную дверь метрополитена, перепрыгнул турникет и побежал вниз по эскалатору. Он успел запрыгнуть в вагон в тот момент, когда двери электропоезда начали закрываться, и уже через стекло показал средний палец преследователям.
7
– Моё почтение, падре Ред Кинг! Покормить малыша бы? – сказал Бони Двард, когда зашёл в апартаменты кюре. Он бережно положил ребёнка на диван.
– Спасибо, Бони, твоей доброте нет предела! Держи обещанную сумму, пари ты выиграл! Рабочих для ремонта костёла я нанял, и они уже приступили к делу со вчерашнего дня. Но, как ты понимаешь, в связи с прибавлением в моей семье, – он кивнул в сторону малыша, – я хотел бы передать заботы о строительных работах ненадолго тебе. Пока отвезу малыша к моей сестре в Канаду. Распоряжайся счётом в банке «Нью-Лайф Дадли» согласно затратной смете. Доверенность на твоё имя у нотариуса я заверил. Осталось подписать, как положено, Договор о сотрудничестве, если не против? – Ред Кинг протянул авторучку.
Бони колебался недолго, сумма впечатляла:
– По рукам, партнёр! Удачно съездить. Ну, бывай! – Бони взял бумаги и направился к выходу. – Покорми малыша, а то он соску готов проглотить.
– Прощай, партнер!
Дверь захлопнулась. Ред Кинг осторожно прижал голодного малыша к груди, захватил сумку со смесями и детскими бутылочками и распахнул дверцы шкафа, где занял единственное место в хронокапсуле. Вот в таком виде католического священника, в чёрной сутане с белым воротничком и красной шапочке, он появился в кабинете главы Медико-биологического Конструкторского Бюро в тридцать девятом веке.