А у зверушек стресс такой, что неча
Им предлагать хоть завтрак, хоть обед!
Ветеринар вердикт свой вынес жестко:
– Проснулись, коль, от спячки и ежи.
Спасти их будет очень уж непросто.
Рецепт один – пустить всех под ножи.
Степан пошел подальше от забоя,
Чтоб не смотреть агонию зверей.
И вдруг увидел «Цирк» перед собою,
Манил тот зрителей – симфонией огней.
К факиру в ноги брякнулся Пахомов:
– Спаси питомцев, заклинатель змей!
Тот с пониманием, безо всяких споров
Играл на дудочке весь вечер для зверей.
С тех пор заезжим гастролерам рады
Им в «Зооуголке» – и хлеб, и соль.
А все пластинки выбросили разом
Коль не настроены в тональность «си бемоль».
Глава одиннадцатая
Собачий документ
Бездомных псов Пахомов не обходит:
То косточку из супа принесёт.
А если жалость на него находит,
К себе домой беднягу приведет.
Но у жены иное отношенье,
Всегда с собакою укажет на порог.
И как тогда просить у пса прощенья,
Что обогреть по-дружески не смог?
И на работе та же обстановка:
Начальник строг у «Зооуголка».
Чужих собак кормежка и ночевка
Его всегда выводит из себя.
Но и Степан – не лох, какой базарный.
Что нужно – все умеет написать!
И «паспорт» псу оформит лучезарный,
В нём предки значатся, каких лишь поискать!
Пестрят потом на тумбах объявленья:
«Отдам собачку чистых лишь кровей».
Да и добавит, снять, чтоб подозренья,
В упряжку, мол, ты не найдёшь резвей!
А что ещё для счастья остается?!
По паспорту дворняжка – сущий клад!
Так что хозяйка быстренько найдется
На эту лучшую из гоночных собак.
И вдруг все рухнуло, как из «шестерок» домик:
Начальник вызвал Степу в кабинет:
– Нас вызывают для собачьих гонок,
А лучше тренера во всей округе нет!
Пахомов видит – в сборную района
Вошли дворняжки, сам что раздавал.
Но не издал от огорченья стона,
И сложней задачи прежде, ведь, решал.
На «Старт» он вышел «сам себе в упряжке».
На постромки с усилием налег,
А на санях рулили им дворняжки,
Которым, «в люди», выйти он помог.
Глава двенадцатая
Медаль на память
Из всех фронтов – «погодный» Стёпа знает.
Но, от прогноза оторвал свой взгляд,
Вдруг понял – порохом грядущее встречает,
Коль тесть надел военный свой наряд.
Велел старик собрать скорей патроны,
Ремень начистить тертым кирпичом.
А заодно – не ради обороны
Вооружиться старым ружьецом.
Приказ Пахомов выполнил частично:
Боеприпас, набитый солью, взял.
И выпытал у дедушки тактично:
– Какой комар его так покусал?
Не изменила шутка все же тему.
Гость треугольник письмеца достал:
Однополчанин старый, мол, из плена.
Мольбу о помощи немедленной прислал…
Листок прочтя. Степан все понял ясно:
– Попал в неволю автор скорбных строк.
Сидит один безвылазно, несчастный
Ступить не смеет, даже за порог.
– Освободим заложника скорее! –
По месту жительства помчался первым он.
С работы взял собаку он, что злее:
– В бою она – надежней, чем патрон!
– Где похитители? Подать нам рэкетиров! –
Велел старушке, дверь что отперла.
– Или каких там прочих конвоиров,
Кто жертву не пускают из угла…
Все оказалось хуже, чем бывает,
Затворник просто поломал протез,
Но починить его все не желает
Структура, что завел себе «Собес».
– Пронять таких, почти что невозможно!
И все ж Степан придумал хитрый ход.
Окрасил пса он фосфором безбожно,
Чтоб стал, как в фильме ужасов урод.
Сам в колпаке похож на звездочета.
В нем в мастерскую вместе с псом пролез:
– Вот, мастер. Дух явился из болота.
Чтоб проглотить, присвоил кто протез.
От страха тот все скоренько наладил.
Сам инвалиду вещь его принес!
И с извинением: – Простите Бога ради!
Теперь-то Вам любой решу вопрос.
Так рад клиент, что подвело дыханье.
Но для надежности Пахомов пса медаль
Ему оставил как напоминанье
Для мастера: – Коль повернется встарь!
Глава тринадцатая
Постное место
Был припасен для слез и утиральник,
Затих в тревоге «Зооуголок».
Когда их непосредственный начальник,
Был вызван к руководству «на глазок».
Вернулся – переменами измолот,
Но сохранил советов строгих нить:
И символ прежний – серп и тяжкий молот
Велел лампадой срочно заменить.
Как тут не вспомнить времена застоя?
Костей животным Степа натаскал.
Но, вдруг, начальник все меню мясное
В «Великий пост» изрядно отругал.
Пришлось кормить собак Степану тыквой.
Чему и Павлов, точно, не учил.
Тем повезло, кто косточкой зарытой
Свой голод втихомолку утолил.
Но рыбкам корм привычнее – из мошки.
Ещё Степан их манкою кормил.
Когда ж принёс, батон лишь для кормежки,
То брюхом вверх аквариум весь всплыл.
Пахомов сам обедом недоволен.
От постной каши – нос отворотил.
А, коль, счастливей, кто уже уволен.
Он тоже заявленье настрочил.
Пошел к начальнику, а тот – кольцо колбаски
Жует и запивает коньяком:
– Тем пост, Степан, кто тащит как Савраска,
Не обладая должности постом!
Степан, конечно, рядовой и нищий,
Но вывод сделал, словно бы Сократ.
Питомцев накормил скоромной пищей,
Уж не боясь, что премии лишат.
Он постовым с собакой встал у двери,
Чтоб охранять без отдыха и сна!
С тех пор живут на карантине звери.
Для слишком ревностных блюстителей поста.
Глава четырнадцатая
Цветочки из Голландии
«Шестое чувство» женщинам возможно:
Зарплату изымают до рубля.
Пока супруг, не спрячет их надёжно
В заначку для ответственного дня!
Вот и Степан – едва пришел с деньгами,
Как тут же вихрь карманы обобрал.
Не выразить приличными словами,
Той бури чувств, что разом испытал.
И тёща шанс ничуть, не упустила.
Лишь почтальон шагнул чрез порог,
За тестя пенсию с надбавкой получила,
И всю до мелочи запрятала в «чулок».
Совсем недаром женщины старались:
Ко Дню защитника Отечества одна –
Взяла кастрюлю из отличной стали,
Другая средство – чистить ордена.
Тем порошком надраена ж посуда.
И Степа с тестем в праздничный момент.
Уж думали: – Отыщется ли ссуда?
Чтоб взять ответный, женушкам, презент?!
Про фронтовую вспомнил тесть смекалку,
Как из разведки вражеских тылов
Пригнал фургон обозный из-под палки
С коробками невиданных цветов.
Эсэсовцы с намёком: «Брали ж страны!»
К кресту подарком, к двум его мечам,
Везли для фюрера голландские тюльпаны.
А вышло – нашим санитаркам и врачам.
Степан вздохнул над тестевым рассказом:
– Теперь Европа – нам цветы везёт.
Купить вот только могут всяким разом
Лишь те, кому в коммерции везет!
И все ж сходил Пахомов до киоска,
Набрал коробок из-под тех цветов.
Сколоченных не так чтоб, прям из досок,
Но «материал» для многого готов.
Разбив с чужбины чудо-упаковку
Степан из плашек за ночь сколотил.
Такую славную, удобную обновку,
Что, вряд ли, женам кто ещё дарил…
Хозяйки ахнули, лишь глянув на подарки.
О том мечтать и думать не могли
Ведь даже их соседки и товарки
Подобное не купят за рубли.
Тесть со Степаном скромно улыбались,
А что им было, лишку говорить.
Вручить торжественнее женам постарались
С землёю ящики, рассаду посадить.
Глава пятнадцатая
Детская ловушка
Кто соки пьет – других покрепче будет!
Степан Пахомов – тоже их числа.
Всего же больше – сок березы любит
Приносит что, ведь, каждая весна
Туда опять отправился с канистрой,
Где от берез кругом белым-бело.
А так как шел не так уж, чтобы быстро.
Вдруг необычное – вниманье привлекло.
В глубокой яме, вырытой в лесочке,
Сидит и плачет снежный человек.
– Попал в ловушку, – понял Степа. – Точно!
И я прославлюсь от того навек.
Мальчишки же, что яму ту отрыли,
Сюда опять с лопатами идут:
– Как комнаты для школьников закрыли.
Мы, – говорят. – Землянку роем тут.
Велел Степан им лестницу построить:
– Не то в их яме – чудище простыл.
Нельзя нам заболеть ему позволить.
Не он, ведь, ваши комнаты закрыл!
Избавлен пленник от былого рабства,
Так рад спасателем, пером не опишу.
Зовет их жестами: – Теперь меж нами братство.
Пойдемте в гости. Очень вас прошу.
В его пещере места всем хватало,
Но клятвенные дали там слова:
– Не проболтаться. Власть чтоб не узнала
И помещенье вновь не забрала.
Глава шестнадцатая
Перевозчик
Такой зимы ни разу не бывало:
Полил вдруг дождь на белизну снегов!
И лужу у крыльца образовало
Не видно, у неё и берегов.
Но у Пахомова на всё найдется тема,
Нашёл болотные в кладовке сапоги!
В них даже море будет по колено,
А что уж «просто лужу» перейти…
Да только задержался с переправой:
Старик о помощи соседский попросил.
И Стёпа не увидел, что чуть справа
Домком в блокнотик запись заносил.
Закончен рейс. Старик доволен очень:
Хотел за труд Степану заплатить.
Когда же отказался перевозчик,
То просто дал цигарку покурить.
И вот уже «домком» «снимает стружку»,
Не трудовой увидев в том доход.
– Ты, – говорит. – Тут не валяй петрушку,
Плати «процент» за целый год вперед.
А сам – и проездные изготовил,
И стал среди жильцов распространять:
Кто выгоду в езде такой усвоил
Чем просто в луже сырость собирать.
Пахомов стал как лошадь ломовая:
Покупки доставляет «на заказ».
В душе «болотную» он обувь проклинает,
За то, что кличку дали: – Водолаз!
И слышит раз: Динамик сводкой ропщет.
На то, мороз, что скоро впереди.
Да только Стёпа – опытный извозчик,
Свои подальше спрятал он … коньки.
Ушел «домком». Степан момент сей выждал,
За проездной тому, зачем платить?
Песком, где скользко, он посыпал трижды.
Пешком соседи, чтоб могли ходить.
Глава семнадцатая
Шабашка
Под череду валютных споров,
Где доллар бьют и в пух, и в прах.
Законный свой аванс Пахомов
Привычно получил в рублях.
Вот только прежняя зарплата
(В связи ль с победным шагом евро?)
Вдруг оказалась маловатой,
Что там колбасы? На – консервы!
Тут без калыма не покушать,
Шабашка, лишь, вернёт былое…
Но домуправ не стал и слушать –
Мол, дворники свои – в простое!
Что делать? Степа взял лопату
И в ранний час, под скрип мороза
Пошел за верной доп. зарплатой
Туда, снуют, где тепловозы.
Однако, не сбылись надежды.
Где разгружал юнцом вагоны:
– Нам не нужны теперь невежды!
Сказал путеец при погонах.
И кирпзавод забыл про жалость:
– Нам есть кому – кирпич садить!
Степан тут понял, что осталось:
– На полку зубы положить.
Других вакансий не открылось,
И «меди» не услышал звон.
А тут само все разрешилось:
Пришел с «Повесткой» почтальон.
Служить Отчизне – дело чести.
По-быстрому – собрался в путь.
И выслушал наказ от тестя:
– Куда «налево» не свернуть!
Проходят дни. Затем – недели.
И вдруг, к родимому крыльцу,
Пришел, шагая еле-еле,
Солдат, уставший на плацу.
– Служилось как? Где был? Что делал?
Вон как сошел совсем с лица…
В ответ доподлинно поведал
Он все – с начала, до конца…
Как утро – гнали их спросонку
На вновь прибывший эшелон.
Угля, в котором и щебенки
Имелось не один вагон.
К обеду в печи кирпзавода
Сырца катили сотни «штук»,
А к вечеру счищали взводом
Снег в гарнизоне и вокруг.
Но главное усвоил все же,
Чтоб не искал шабашку он,
Шинель напомнит вдруг в прихожей.
Да с сумкой писем – почтальон.
Глава восемнадцатая
Приработок
Узнав про то, что сахар дорожает,
Тем летом Степа прикупил мешок.
Запас, ведь, никогда не помешает,
Хоть и займет собою уголок.
А там поспели ягоды на даче,
До самой осени варил Пахомов джем,
Чтоб с ломтиком «пшеничного», в придачу,
Перекусить с водицей было чем.
Ушел весь сахар на сиропы в зиму.
Но, видно, маловато добавлял.
Варенье в банках (будто с магазину)
В кладовке вирус порчи обуял.
В бачок железный перелив десерты,
Решил Степан на холод их снести.
Где сохраняются не только лишь консервы,
Все что замерзнет – можно тем спасти.
Дом с крышей у Пахомова – бетонной,
Там бак оставил, крепко привязав,
К антенне личной – телевизионной,
Как подтверждение своих хозяйских прав.
Но, забрались бомжи на верхотуру,
Бачок стащили в сдачу на металл,
Варенье вывалив – на кровлю прямо (с дуру),
Ручей откуда сладкий побежал.
Чтоб сахаристых не было сосулек,
Соскреб Степан по ведрам наледь всю
Не то б – шрапнелью и со свистом пулек
Мог их принять на голову ж свою.
А тут к начальству строго пригласили:
Он был единственным, кто крышу очищал.
Мешок за это сахара вручили
И награжденным «Грамотой» он стал.
Глава девятнадцатая
Место притяжения
Встаёт Степан всегда под утро,
В душе смирив «засони» спесь,
Когда вещает репродуктор
В тиши торжественную песнь.
К работе путь, чтоб не был скучен
Газету свежую берет,
Узнать – вчера, чем день отмечен,
И ожидать что наперед.
Сегодня это буквоедство
Вмиг выверило Стёпин сон:
Мол, пассажирам руководство
Построит новый павильон
И не вдали, а там где служит,
Стоит где «Зооуголок».
Начальник дал проект и тут же –
Назначил сдачи точный срок.
Строгал, пилил Степан вагонку,
Стараясь точно соблюсти
Архитектурную задумку:
Культуру массам донести.
И вот объект готов к работе.
Настал заветной сдачи миг.
При всем своем честном народе
Начальник ленточку простриг.
Идиллия не долго длилась…
Стремительно, в кратчайший срок
Вдруг рядом с павильоном вырос
Пивной приветливый киоск.
Где пиво – долго ли до драки?
Пропив последний медный грош,
Сцепились будто две собаки
Любители коктейля «Ёрш».
Пока одни дрались без толку,
Теряя злость, азарт и пыл.
Какой-то типчик втихомолку
Афишу смачно прилепил.
Ему вослед (как всем прохожим)
Торговка источила крик:
– Жевать резинку-то негоже,
Ты лузгай семечки, мужик!
Кругом – народ. Кто делом занят:
Играют в карты без конца,
Кто краской след по стенке тянет
Про рэп, чтоб помнила попса.
Начальник глянул – умилился,
Пришел в неистовый задор.
Сказал и даже прослезился:
– Ну, дарования! Ну, фольклор!
Раз так, не подкачала свита:
– Отточим мы талантов спектр!