Я так прекрасно не смогу повторить. Либо у Романа ножи острее моих, ведь я, сколько себя помню, всегда отрезаю косые шмотки толщиной в сантиметр минимум, либо у меня руки не с того места растут.
– Роман, а почему ты не знаешь, что у тебя за десерт в холодильнике?
– Потому что я люблю шоколад и только шоколад. – охотно пояснял Роман, укладывая в тарелке еще один «сушиброд». – А моя домработница пытается подсунуть мне ту стряпню, где напрочь отсутствует шоколад. Как по мне, если в выпечке нет шоколада, тогда это дрянь, а не выпечка. От сладкого нужно получать и моральное удовольствие, а не бездумно его поглощать, чтобы набить желудок. Простое печенье я есть не стану никогда, а вот если в нем присутствуют кусочки шоколада, слопаю за милую душу. А ты любишь шоколад, Дарья?
– Люблю, но знаю, что от шоколада портятся зубы.
– Да что ты говоришь? От всех сладостей одинаково портятся зубы, но зубы можно вставить новые и продолжать есть сладости, если жить без них не можешь. У меня пока ни один не выпал. И, вроде бы, не собирается. Что ты молчишь о главном, Дарья? Наешься, или еще парочку нарезать?
– Мне хватит. Еще на невкусный десерт надо место оставить. Кажется, это Наполеон.
– Сомневаюсь. Скорее, сливочный пудинг с печеньем под низом. Наполеон я бы не оставил, признаюсь. А ты запоминай, что я люблю, а что нет. Это единственная сладкая вещь, которую я признаю, помимо шоколада. Ну как тебе кухня? Будешь на такой готовить?
– А тут еще и готовить можно? Я думала, нужно просто смотреть, диву даваться да людям показывать за отдельную плату.
– Ну конечно, это кухня, а не музей. Вот переедете ко мне с Ариной, и будешь тут хозяйничать. Домработницу я уволю, а ты сама все делай. Жена есть жена. Арина как? Мне показалось, что по голосу она простыла.
Роман общался с Ариной? Почему я об этом не знаю? И когда это он успел?
– Вроде не болеет. Так ты звонил мне домой?
– Звонил, да. Светлана Васильевна разрешила тебе переночевать здесь и строго наказала, чтобы я тебя не отпускал до понедельника. Так зачем ты ко мне приехала на самом деле?
– Не спрашивай. Все равно не отвечу. По крайней мере, сейчас.
– Ладно. Тогда доедай, а я пойду пока в зале приберусь. Барсик тебе компанию составит. Барсик, ты где?
Толстозадое животное с чудовищной одышкой примчалось тут же, будто сторожило выход из кухни и ждало, когда Роман его пригласит.
– Мне кажется, этому обалдую пора на диету переходить без соли и без сахара. В смысле, траву есть и водичкой запивать.
– Барсик, слышишь, что мамка твоя говорит? На диету надо тебя сажать, обалдуй. – Роман присел на корточки и принялся трепать кота за мохнатые расплывшиеся щеки. – Какая диета? И ты не обалдуй ничуть. Умничка ты моя, просто мамка твоя еще об этом не знает. И так, бедняга отощал, пока меня не было. Скучал по мне, мой хороший. Узнал, кто это? – он кивком указал на меня, и кот обернулся. Удивительно умное животное. Оно, что, русский язык понимает? – Эта красивая женщина мамкой твоей будет. Пойди мамке покажи, как легко ты летаешь птичкой. Дарья, ты умеешь свистеть?
– Нет! – сквозь смех бросила я.
Я буду мамкой этого толстозадого? Приятно, конечно, слышать, что Роман доверяет мне такое ответственное дело. Но еще больше кажется, что Роман делает это ради того, чтобы избавиться от укротительницы Вики, которая ему порядком осточертела, и заменить ее мною, то бишь, бесплатной рабыней его рыжего высочества, которое очень любит ласку.
– Эх, Барсик, не умеет твоя мамка свистеть. Не беда, научится. Кажется, она тебя колбаской хочет угостить. Иди к мамке и попроси. Но только по-хорошему. Вежливо попроси.
И как Роман умудряется говорить такое всерьез? Обхохочешься с него и его кота. Как же приятно находиться в его доме. У них здесь весело и нет склок. Не то, что у меня. Уютно здесь, тепло, сухо. И воздух будто пропитан спокойствием и гармонией.
Роман подтолкнул эту мохнатую тушу, и она вальяжно пошла на меня. Подойдя к соседнему табурету, туша попыталась запрыгнуть на него, но незамедлительно и с грохотом шлепнулась на бок.
– Помоги ребенку, мамка. – подтрунивал надо мной Роман, но его голосе не было сарказма. Это подтрунивание было похоже на заигрывание. – Не сиди сложа руки.
Ну ладно, подыграю и я этим двум чокнутым мужчинкам.
– Давай помогу тебе, ребенок ты бедненький.
Усадила я кота на табурет. Он сидит и смотрит на колбасу, которая лежит в тарелке. Кинула ему кусочек на пол. Он поглядел на этот кусок, носом покривил и снова на меня таращится. Я ему еще кинула.
– Дарья, нежнее. – Роман ласково глядел на меня и безмятежно лепетал. Кажется, он счастлив меня здесь видеть. – Еще нежнее. Попробуй с рук ему дать. Барсик с пола не ест.
Ничего себе, принц избалованный! С пола Барсик не ест. Да где это видано? Вон, коты и с мусорника едят, и с земли! А этого нахалюгу с пола стерильного жрать не заставишь! Ну погоди, Барсик, вот перееду я сюда, наступят для тебя тяжелые времена.
Только Роман вышел, я ехидно хихикнула и столкнула жирдяя с табурета. Потом отвернулась от него, изображая, что обиделась. А он, кажется, тоже обиделся на меня, но по-настоящему: зашипел и пошел прочь из кухни, к сырокопченой колбасе так и притронулся.
Говорят, домашние животные перенимают привычки своих хозяев. Если характер у этого кота такой же, как у Романа, то сразу можно утверждать, что мне не повезло с мужем. Ой, как не повезло…
Глава 5
Дарья.
После ужина Роман провел мне блиц-экскурсию по комнатам, а после проводил до ванной комнаты, расположенной на первом этаже. Туда мы дошли уже в обнимку. Вернее, это Роман меня обнимал за талию. А все затеялось с банального и невинного, на первый взгляд, «хочешь, держись за руку», предложения Романа, озвученного с самого начала осмотра дома, и от которого я не смогла отказаться.
– Иди купайся, я тебя разотру потом основательно, чтобы спалось лучше. Только быстро купайся, а то вдруг я окажусь рядом с ванной… и мне что-то там срочно понадобится взять…, и я могу ненароком не пройти мимо… – игриво, но бойко шепча, Роман резко приблизился, заставив меня отступить к стене. – даже если ты замкнешься, я встану под дверью и буду поглядывать в замочную скважину. Сразу предупреждаю, такой вот я странный и озабоченный тип, и ничего не могу с этим поделать. А главное, не хочу. Другого хочу. – он для пущей достоверности своих шутливых угроз и желаний спрятал руки в карманах штанов, чтобы не соблазниться и не пустить их в ход сразу же, испортив тем действием все, к чему шел. Трепетно оглядев меня от уровня губ до зоны декольте, он хрипло спросил. – Что принести тебе, халат или рубашку?
– Что приличнее, то и неси. – испытывая неловкость от ласкового, но непристойного и вполне осязаемого прессинга Романа, от которого по коже забегали мурашки, я несколько раз пожала плечами и отвела взгляд.
– Ой, Дарья, не флиртуй со мной и не дразни понапрасну, если не хочешь продолжения, но уже другого. Более значимого для тебя и для меня. – произнес он с некоторым оттенком болезненности в голосе. – Приличней или неприличней… Что ты меня мучаешь, чертовка, думать о всяком порочном заставляешь? Мой ответ таков: это с какой стороны и ракурса подсмотреть и оттянуть, сбоку или снизу: халат длинный, но на поясе, а рубашка короче, но зато на пуговицах. Все из этого снимается одинаково легко, потому разницы особой не вижу. Что выберешь ты?
– Если халат твоего размера, то лучше неси рубашку. Твои рубашки мне почти по колено. Я уже мерила, когда у вас дома ночевала. Так будет приличней. Рубашку можно и белую, не запачкаю. Я буду аккуратной, верну в том же виде, что и взяла.
Не замечаю за собой, как сама же его привлекаю и провоцирую. Автоматом с меня вылетают попытки заигрывать с ним, не могу себя остановить. Хоть бери и рот себе затыкай, чтобы не молол то, что не успело обдуматься. Мне просто нравится, когда Роман близко. И шепот его нравится. Потому и хочу, чтобы этого не заканчивалось.
– Я тоже так думаю, что не запачкаешь. Значит, там все хорошо?
Роман пошло дернул бровью и бросил беглый взгляд вниз, на мой живот, а потом оперся ладонью в стену и приблизился ко мне без малого впритык.
На что это Роман так непрозрачно намекает? Уж не пытается ли он таким способом выяснить, идут ли у меня месячные, чтобы знать наверняка, станет ли он сегодня счастливчиком, выиграет джек-пот или не выиграет?
Ой, кажется, я сама ляпнула об их отсутствии, не подумав при этом головой, а Роман повелся на мой якобы развод и полное согласие. Я не имела в виду месячные, когда сказала, что не запачкаю белую вещь. А прозвучало так, будто я его приманиваю и требую от него решительности. А Роман и приманивается, как муха на мед. Ему много не надо, только кивни, и он набросится.
– Люблю видеть на женщине свою рубашку. – продолжал он шептать, вздергивая меня этим и заставляя сердце биться чаще. – Очень сексуально смотрится, особенно если верхние пуговицы не застегивать, и волосы слегка распушить, чтобы как грива львиная… Ну и самое главное – никакого белья под рубашкой, только голое тело. Иначе не будет того эффекта, который взрывает мужское воображение и напрочь сносит крышу. Естественность для меня лучше любого, пусть даже самого откровенного белья, которое ничего не прикрывает. Люблю очень, когда соски торчат и отпечатываются под тканью. – он опустил взгляд на мою грудь и удрученно вздохнул, осознавая, что это добро ему не достанется. – Это очень красиво смотрится. Не веришь? Проверь, я дело говорю. Это зрелище дорогого стоит. Не обманываю и надеюсь, что ты последуешь моему совету.
Так и не получив от меня ни отказа, ни согласия, Роман почесал затылок и отошел назад, давая движениям простор. Понял, что лучше остановиться.
Я воспользовалась этим моментом и задом вошла в ванную комнату.
– В общем, купайся, там на полке найдешь, чем помыться. Или знаешь, что… Давай ты подождешь немного, а я в магазин быстренько съезжу. У меня для женской гигиены ничего не найдется, к сожалению.
Значит, Роман точно живет один. И никто с ним не ночует. Ура!
Но то, к чему он намеренно подводит вечер, уже не ожидая согласия, а требуя его, неслабо меня настораживает. Я бы, конечно, рискнула попробовать то желанное релаксирующее, чего просит физиология, чтобы понять, смогу ли в принципе это делать с Романом как мужем, но дрейфлю, будто целомудренное желе перед первым разом, которое несет на подносе официант с тремором рук. Не хочу насильственного повторения пройденного. Пока что Роман сдерживается, и ничего не предвещает беды, но все может измениться и повернуться в противоположную сторону, причем в любую секунду.
– Да ладно, не беспокойся, я мылом помоюсь. Вроде я не критически грязная. Мыло же есть?
– Мыло есть, но лишней зубной щетки нет. Жди, я мигом. Если Барсик будет дозолять тебя или удумает домогаться, дай ему мандаринку. Он часто требует, чтобы его впустили в ванную. Запрыгнет на бортик и смотрит. Любит это дело, как и я. В общем, дашь мандарин, он сразу успокоится. – напоследок сказал Роман и ушел.
Господи, в случае нападения на меня кота, дать коту мандаринку… Это точно кот? Дюже странно он ведет себя для кота.
А что, простите, следует дать Роману, если он подглядывать за мной удумает? Об этом история умалчивает. И правильно, зачем мне это знать…
Не стала я дожидаться, когда Роман вернется, чтобы не искушать его и самой не искуситься. Искупалась быстро с его гелем, терпким, свежим, но резким, который и вовсе меня, дерганную, взбаламутил.
Обмоталась широким полотенцем, затянула потуже, чтобы не упало, и пошла по дому блукать. Роман же так и не принес мне рубашку. Ну ничего, тогда я сама выберу ту, что мне приглянется.
Открыла шкаф и взяла первую, которая на меня смотрела. Некогда выбирать, нужно остаться незамеченной. Мало ли, вдруг Роман прямо сейчас возьмет и войдет в спальню. Я ж не знаю, пришел он уже или нет. А он раз, и увидит меня голой. Тогда уж точно ситуация для нас обоих примет тяжелый оборот и будет малопоправима.
Хотела подойти к напольному зеркалу, чтобы посмотреться, но тут кот на меня зарычал. Я не заметила, что он пошел за мной, только я из ванной сдернула. Но зато слышала, как он орал под дверью. Теперь стоит этот гад у кровати и злится, что я, мало того, что не впустила его, да еще и лазаю по вещам его хозяина. Он, что, ревнует? Как с таким котом проживать в одном доме? Он же меня сожрет, если Роман когда-нибудь задержаться на работе посмеет.
Вдоль стеночки я осторожно и медленно вышла из спальни, минуя рычащего монстра, готового вот-вот кинуться на меня и искусать, галопом добежала до гостиной и запрыгнула на диван, на всякий пожарный подобрав под себя ноги.
И тут мой страх улетучился. Я сижу на облачке, что ли? Какой мягкий диван, и весь усыпан подушками. Удивительно мягкий диван, на нем хочется сидеть бесконечно. Вообще б не вставала с него никогда. В общем-то, все в этом доме, как я люблю, и красиво, и удобно, просторно. Кроме кота, который меня успел возненавидеть.
– О, ты уже. А я тут, вот… Прикупил основного. Ну ладно, еще пригодится. Не в последний раз у меня остаешься. – Роман показал мне полный пакет и с озадаченным видом пошел его раскладывать. – Давала Барсику мандаринку?
– Нет, не давала. – с улыбкой откликнулась я, продолжая наслаждаться тем, как утопаю в подушках. – Он и так рыжий.
– Не рыжий. Он цвета «последний вздох жако». Ну может, еще немного оттенка лани, но точно не рыжий.
– Кого последний вздох? Жако? Попугая, что ли?
– Ну да, у попугаев глаза желтеют, когда они умирают. Не знала?
Роман вернулся спустя некоторое время, но быстрее, чем успел бы разложить купленное. Видимо, пакет подождет своего часа еще.
Он присел рядом и протянул мне мандарин, который только что очистил от кожуры.
– Любишь мандарины?
– Люблю.
– И я люблю. И он тоже. Барсик! Ты где?
– Где-то тут ходил. В спальню твою меня впускать не хотел. Чуть не покусал, засранец. Я за рубашкой ходила.
– Вижу, что ты в рубашке. Тебе идет. – Роман подмигнул. – А Барсик, он такой, да. Может и характер показать, если что не по его происходит. Собственник он и жутко ревнив. Никого ко мне не подпускает, хоть как его упрашивай и хоть где закрывай. Вылезет и начнет орать, мешать делу. Так было, есть и будет, к сожалению.
Никого тот Барсик не подпускает к хозяину, кроме няни Вики, и их совместному делу не мешал, намеренно опустил Роман. Так подумала я, потому что это показалось вполне очевидным. Но зато в доме нет ничего, что могло бы принадлежать женщине или хотя бы указывать на ее наличие. Это успокаивает. Все, что Роман принес сейчас, он принес только мне, и никому больше.
– Что делать будем, Дарья? Фильм посмотрим или поговорим о злободневном?
– Давай лучше фильм. Триллер или ужасы, если можно.
– А ты меня будешь потом успокаивать? Смотри, я очень впечатлительный и крови боюсь. В обморок могу упасть ни с того ни с сего. Тебе придется со мной спать, чтобы я не умер от страха.
Я хмыкнула и качнула головой, улыбаясь снаружи, но печалясь в душе. Роман, конечно, шутит сейчас, но снова напоминает о том, что я сделала. Не могу только понять, специально он это делает, или само собой получается. Так же, как и у меня с ним флиртовать выходит спонтанно.
Барсик, видимо, услышал, чем грозится его хозяин, влетел в комнату с игрушкой в зубах. Потрепав панду, он залез на нее верхом и принялся месить всеми лапами. А потом я заметила, что Барсик немного присел и начал активно шевелить своей филейной частью. Он, что, с игрушкой сексом занимается? И это на наших глазах?
А вот и фильм… Триллер! Сам включился и хрен выключить его теперь. И снова мы с Романом попали в неловкую ситуацию. Напоминает случай, когда мы оба шмякнулись с ним перед кафе.
– Ой, прости… – Роман, кратко поглядев на это неприличное дело, потом на меня, рассмеялся и с виноватым видом развел руками. – Кажется, Барсик хотел тебя познакомить со своей возлюбленной, но что-то пошло не так. Страсть его, пылкого благоверного, буквально с ног сбила. Не утерпел Барсик. Бывает и такое, когда с головой не в ладах, а хочется настолько, что на всех и вся плевать… Но это не тот случай. Он же третий раз за день этим занимается. Барсик, не при гостях же. Перестань! Иди лучше ко мне, мой хороший! Держи мандаринку, только оставь панду в покое, пока мамка твоя не спит. И я тоже…