Вскоре мои надежды сбылись: женщина встала, зашуршав накрахмаленным подолом халата, и вышла, приглушенно хлопнув дверью. Выждав минуту, я открыла глаза и повернулась, затем присела на кровати и начала тщательно осматриваться по сторонам. Не обнаружив ничего подозрительного, опустила ноги на каменный пол, чувствуя, как они немеют от холода. На мне был надет синий фланелевый халат, другой моей одежды в палате не было.
Не обращая внимания на некоторые дискомфорт, я медленно обошла палату, точнее еле передвигая ногами, обошла вокруг кровати. Кроме нее и складного кожаного стула ничего больше не было. Единственное широкое окно было занавешено массивной шторой. Освещение было исключительно электрическими лампочками.
Долго я не решалась отдернуть штору, а когда собралась с духом и сделала это, то… остолбенела. За стеклом располагалась сплошная каменная стена. Я что я собственно хотела увидать? Красочный пейзаж? Увы, я не на курорте.
Я быстро справилась с шоком. Вернув штору на место, я направилась к выходу. Дверь легко открылась, но это еще ничего не значило…
Длинный узкий коридор. Пол здесь такой же холодный, как и в палате. Крадучись, на цыпочках, короткими перебежками, я добежала до соседней двери и нажала на ручку. Мне было жаль, что на ней не оказалось замочной скважины, я рисковала нарваться на кого– Нибудь из медперсонала. Уж они-то быстро вернут меня в палату. Я же хотела найти Будущего Короля, чтобы знать, жив ли он.
Сквозь образовавшуюся щель я разглядела молча снующих туда – сюда врачей. Скорее всего – это была операционная. Увидеть пациента мне не удалось.
Затем я поспешила к следующей двери. За ней доносилась человеческая речь. Разговаривали двое: мужчина и женщина.
– Как на счет ужина в ресторане? – вкрадчиво осведомился мужчина.
– Не могу дорогой, у меня вечерняя смена, – пролепетала она.
– О, моя безотказная самаритянка, ты опять кого-то заменяешь?
– Угу, – ее голос был почти не слышен, а потом и вовсе, кроме движений тел и вздохов ничего нельзя было разобрать.
Они даже не заперли дверь…
Что ж здесь мне явно делать нечего.
Возле следующей двери я чуть не схлопотала по носу: она открылась так резко, что я едва успела спрятаться за ней. Вышла медсестра и быстро направилась в противоположную от меня сторону, неся на разносе медицинские принадлежности. Ее каблучки громко цокали по кафелю.
Когда она зашла за поворот, я осторожно вошла в эту палату. На белоснежной кровати лежал фальшивый Гебид. Борода, парик, нос – все это было при нем, и даже грим не смазался. О, как я обрадовалась!
–Гебид, дружок, ты спишь? – шепотом спросила я, подходя к нему.
Он что-то невнятно проворчал.
–Гебид…– я принялась осторожно его будить, – очнись.
– Лануф! – радостно воскликнул он, открыв глаза. – Лануф, где мы?
Я заметила, что голос его совсем не голос Гебида и напомнила:
– Ты забыл включить трансформатор. И называй меня Татсарас, хорошо?
Он кивнул.
– Я включу, – но я опередила.
– Ладно, я сама. Вижу ты совсем без сил.
– У тебя такие холодные руки, – поежился он, когда я коснулась его подбородка.
– Это неважно. Главное мы живы. Сейчас мы находимся в больнице тюремного типа.
– Как это? – он присел на кровати.
– Ну, за окном, например, пейзаж ты не увидишь.
Будущий Король кисло усмехнулся.
– Так я и предполагал. Только выкуп за меня платить не надо. Я останусь здесь.
– Вот выдумал! – негодующе проговорила я, – я тебя не брошу! Мы столько пережили вдвоем, так что героя ты мне из себя не строй. Ладно, отдыхай, мне надо вернуться в палату, а то еще обнаружат мое исчезновение и объявят розыск. Для нас это будет отягчающим обстоятельством. Ну, до встречи, пока…
На последней фразе я спешно попятилась к двери:
– Пока, – огорченно произнес фальшивый Гебид.
– Все будет хорошо, – пообещала я, прежде чем исчезнуть за дверью.
К сожалению, мне не удалось преодолеть даже половину обратного пути.
– Пациента из второй палаты нет на месте. Просьба сообщить о его местонахождении! – раздался в громкоговорителе грубый мужской голос.
Я стремглав бросилась в свою палату. Тогда, открывая дверь, я всей душой надеялась, что в палате никого не будет. Увы, меня там ждали: меланхоличного поведения медсестра – «робот» и военный человек на вид лет пятидесяти в темной фиолетовой шинели. Не обращая на них внимания, я залезла под одеяло, оставив снаружи лишь голову, и соображала: нотацию, на какую тему сейчас я услышу.
Женщина молча покинула палату, а военный, сменив обеспокоенное выражение лица на добродушное, подставил к себе стул и уселся напротив меня.
Я молча ждала. Он же с минуту всматривался в мое лицо, то ли думая с чего начать разговор, то ли пытаясь заглянуть в мою душу – не знаю. Во всяком случае, игра в молчанку ему быстро надоела, и он решил представиться:
– Маршал ВКС, – он имел в виду Военно– Космические Силы – Георгий Победоносец.
– Это, что кличка такая? – усмехнулась я.
– Не кличка, а звание, – поправил он меня.
– Меня зовут Татсарас, – без зазрения совести соврала я. – Может, мы все обсудим позже? Я замерзла и хочу есть.
– Вы, я вижу, в порядке, так что считаю нам незачем тянуть.
– От вас просто так не отвяжешься, ведь так? – моя дерзость постепенно пошла на убыль.
Маршал, соглашаясь со мной, покачал головой, и его лицо озарила озорная улыбка.
– Ну, давайте поговорим о наболевшем.
– Я вас внимательно слушаю.
– Дело, с которым я пришел очень деликатное.
– Да, чего уж тут деликатничать. Называйте сумму и дело с концом!
Я все еще надеялась, что деньги – вот главная цель наших спасителей. Но, глядя в большие карие глаза, обрамленные густыми черными ресницами, я все больше убеждалась, что дело не в деньгах. В чем – то другом, о чем я боялась даже думать.
Маршал в задумчивости провел рукой по волосам, которые были окрашены в черный цвет.
– Назовите свое настоящее имя, – попросил он, складывая руки в «замок» на коленях.
– Я уже называла. Оно что вам не нравится?
– Оно ненастоящее.
– С чего вы взяли? Вы же провели моих вещей, неужели я забыла положить в карман документ, удостоверяющий личность? Если так простите, я была в панике, и немудрено что-то забыть.
– Вы все ловко продумали, и документ на имя Татсарас Торножетина мы нашли. Он очень похож на настоящий, допускаю, что он и вправду настоящий. Сейчас многие богатые люди официально приобретают себе новые имена. Личность вашего приятеля не вызывает сомнений, и ваша кстати тоже.
Мне стало неудобно находиться под пристальным взглядом этого человеку – уж больно «тяжелым» был его взгляд – поэтому я обратила весь свой взор на белый потолок, демонстрируя полное безразличие.
Так я и лежала, глядя в потолок, все то время пока маршал пытался мне доходчиво объяснить, как неразумно я себя вела, отказываясь послушно следовать указаниям капитана Торопена. Мои руки неподвижно лежали на груди поверх одеяла, ноги по-прежнему казались холодными, а под «ложечкой» противно сосало.
Я лежала и думала, что им удалось узнать про мальчика, ведь его документы на имя Гебида Раонда остались в погибшем корабле. Если они установили, что Гебид фальшив, то, скорее всего его судьба известна – вернут на родину и прощай навсегда мечта Будущего Короля стать настоящим королем. Еще был вариант, что его не узнают. Но даже сама эта мысль показалась мне смешной. При их– То возможностях…
– Вы меня не слушаете, – заметил маршал.
– Извините, я отвлеклась. Вы уже добрались до сути дела? – я мельком посмотрела на собеседника.
Его глаза гневно сверкнули, но он продолжал держать себя в рамках приличия.
– Мы установили, что ваше подлинное имя Лануф Ричард – Анна. Отец ваш один из титанов платиновой промышленности – Ричард дон Австрийский погиб при разработке очередного месторождения в 2435 году, нашей эры. Ваша мать Анна – русская красавица неопределенного происхождения, как у нас говорят: без роду, без племени.
Тут я резко оборвала его монолог:
– Может, хватит! – я с силой ударила кулаком по матрасу. – Почему бы вам сразу не сказать, что вы от меня хотите, а не докладывать мне подробности жизни, какой – то Лануф Ричард – львиное сердце!
– Я перестану только, когда вы сами назовете свое настоящее имя.
– Зачем? Что вам это даст? – я готова была кричать от досады. – И не говорите, что это просто формальности, не поверю!
– И не надо. Я просто решил вас немного позлить, – сухо уведомил меня маршал.
– Вы что ждете благодарностей за спасение? Думали, я стану ноги вам целовать от великой радости? – я хитро усмехнулась. – Не ожидали от меня другой реакции?
– В общем – то признаться, вы на редкость неблагодарны, Лануф.
– Спасибо, что признаете это. Я же не собираюсь вас благодарить, за то, что из-за вашего преследования мой звездолет оказался в ловушке, а вы, изображая из себя героев, вытащили нас оттуда. Могли бы, кстати, и поспешить, – съязвила я. – Хотя вам выгодно довести «клиента» до невменяемого состояния.
– Ваш гнев справедлив. Но мы удалились от темы разговора.
– О чем речь, продолжайте. Если я засну – не обессудьте.
– Вряд ли я позволю вам заснуть.
– Что? – меня встревожили его слова, – вы собираетесь меня пытать? Это бесчеловечно так обращаться с беззащитной женщиной!
Мужчина в шинели рассмеялся.
– Ну, что ж вы так сразу о плохом думаете? Думаю, до этого не дойдет.
– А может? – вкрадчиво поинтересовалась я. Скорее для успокоения души, ведь чужие замыслы мне неведомы, а слова имеют свойство быть лживыми.
– Совместными усилиями мы можем избежать этой неприятной процедуры.
– Очень хорошо. Постараюсь вам помочь, а то мне как–то сразу жить захотелось.
– Я надеюсь, нам удастся поладить. Можете не переживать: ваше материальное благосостояние не пострадает.
– Ах, утешили, – я всплеснула руками. – И кого же вы собираетесь на мне женить?
– Женить? – переспросил маршал.
– Ну, да, а зачем бы вы стали так щепетильно относиться к моему имени? Если жениху меньше ста, и он не станет требовать моей верности, я готова хоть сейчас под венец.
Я догадывалась, что было на уме этого «Бедоносца», но умелой игрой надеялась сбить его с толку. Пусть сомневается во мне, моих способностях, и чем больше, тем лучше для меня.
Естественно, ни о какой женитьбе он не помышлял: ни деньги, ни знаменитые мои предки ему не нужны – это точно.
– Вы заблуждаетесь, Лануф.
– Ну, вот вы опять назвали меня чужим именем. Ох, как не хорошо получается… Как же мы можем поладить, если вы не в состоянии запомнить мое настоящее имя. Меня зовут Татсарас, Тат – са – рас!
– Не надо волноваться и кричать тоже не зачем, – произнес он спокойным строгим голосом. – Имя, в конце концов, не имеет большого значения. Главное – это ваша способность воскрешать.
Внутри моего организма при его последних словах остановилась всякая деятельность, и как мне стало казаться, что все тело, в том числе и лицо, начало медленно покрываться трупными пятнами.
– Вы, наверно бредите, – я все еще пыталась ему противоречить, но голос мой потерял былую твердость, и я поняла, что позорно сдаю позиции.
– Перестаньте спорить со мной. Это бессмысленно. Рано или поздно мы все выясним. А пока отдыхайте, Лануф, – он встал, – вам нужно копить силы.
– Для чего?
– Я приду к вам завтра, и мы продолжим наш разговор.
Затем он вышел, отчеканивая каждый шаг. Его фиолетовая шинель все еще стояла перед глазами, а голубые погоны со звездой, о семи концах посередине, позолоченные манжеты на рукавах, не исчезали, даже когда я закрывала глаза. Уж я запомню навсегда момент, с которого вся моя жизнь начала превращаться в кошмар.
И прав «Бедоносец» мне понадобится много сил, чтобы вынести все испытания, но это не значит, что я должна спокойно ждать завтрашних событий.
На побег рассчитывать не приходилось: удрать с неизвестной планеты, не имея звездолет просто нереально. Чтобы похитить корабль, а такая мысль, как у всякого здраво рассуждающего индивидуума, посетила меня в первую очередь, нужно быть невероятно везучим. Стечение мелких случайностей должно быть таково, чтобы ни единому промаху в этом деле не было бы места.
В данный момент я была не готова на столь рискованный шаг. Я могла лишь стать пассивным наблюдателем, который все запоминает, собирает информацию, анализирует, делает соответствующие выводы. Масса планов, выполнение которых обещает свободу, будут появляться в голове, но со временем исчезнуть за невозможностью их привести в исполнение из-за какого– Нибудь пустяка.
Побег может сорваться по массе невероятных причин, учесть которые человек бывает не в силах. Даже компьютерный мозг порой оказывается в тупике: «Нет вариантов, нет вариантов, нет вариантов…»
Я лежала, смотрела в потолок и думала, чем бы заняться. Первое, что пришло в голову (мысль о похищении звездолета пришлось зарыть глубоко в извилинах мозга до лучших времен) – это основательно проверить окно. Что я и решила, не откладывая сделать. Вновь мои ноги ступили на холодный пол. Подпрыгивая, я подошла к окну, отдернула шторы и принялась его осматривать.
Ничего утешительного обнаружить не удалось. По звуку я определила, что стекло состоит из прозрачного пластика. Чтобы убедиться, что окно не разбить, я схватила стул и стала яростно стучать по нему. Внутреннее напряжение и злость постепенно вышли из меня вместе с криком и руганью. Хорошо хоть никто не вошел, я, наверное, в тот момент была похожа на Медузу Горгону, способную превращать людей в камень.
Выдохшись, я зашвырнула стул в дальний угол палаты и бросилась на кровать. Но долго оставаться в бездействии я не могла.
Мне захотелось узнать, почему в палате нет обуви, в которой я бы смогла ходить. Это было странно, если учесть, что заведение – больница. Не слезая с кровати, я заглянула под нее, размечтавшись обнаружить хотя бы тапочки. К моему неописуемому разочарованию их там не оказалось, зато я узнала, что ножки кровати крепко – накрепко привинчены к полу. Может как раз для того, чтобы это обстоятельство не бросалось в глаза, края белоснежного матраса были обшиты длинной до пола бахромой.
Я даже усмехнулась, перебирая в руке длинные бахромчатые нити, и подумала, что если их срезать и сплести в одну веревку, я всегда могу повеситься, избавив себя от грядущих страданий. Не хватало только самой малости – чего-то , на что эту веревку можно будет прикрепить. Но я знала, что шучу, мне не хватит мужества пойти на такой отчаянный шаг.
Тут я услышала приближающиеся к моей палате шаги. Вскоре дверь открылась и вошла медсестра– Робот, толкая перед собой столик на колесиках. На нем находились какие-то кушанья в трех белых широких тарелках, закрытых крышками. Плюс к этому, стоял небольшой графин с оранжевой жидкостью и рядом перевернутый вверх дном стакан.
– Вы должны поесть, – требовательным тоном сказала женщина, – я не уйду пока, вы все не съедите.
Она подкатила стол к кровати и, подняв стул, села недалеко от двери не спуская с меня глаз.
– Вы серьезно намерены сдержать свое слово? – спросила я, снимая крышки с тарелок.
Одна из них была до краев заполнена какой–то кашей, другая салатом из мелко нарезанных разных овощей, а в третьей в жирном бульоне плавали жареные кусочки мяса.
– Это же нереально, вы, наверно, меня с кем-то спутали! – протестующе воскликнула я. – Это же рацион для пятнистого толстотела с планеты Сатурн– Призрак из Солнечной системы Редус.
– Не знаю кто это. Встречаться не приходилось, – равнодушно произнесла женщина, скрещивая руки на груди.
Я взяла в руки пластиковую ложку и после долгих раздумий опустила ее в тарелку с салатом. Потом подняла, пристально осмотрела, и недовольно поморщившись, принялась жевать.
– Скажите, а что с моей одеждой? Я могу ее получить?
– Она в карантинной палате. Вам принесут ее только завтра.
– А почему нет в палате тапочек? Пол– То холодный.