Я возразила:
– Сотовые операторы могут посылать сигнал сим-карте даже при отключенном девайсе. Он будет принят симкой, и его зафиксируют ближайшие вышки сотовой связи. А потом достаточно просто на карту взглянуть.
– Да? Я не знала, – оживилась студенточка. Строго нахмурила брови: – Почему тогда этого не сделали?
– Сделали. Давно, – махнул рукой куратор. – Но местонахождение телефона не определяется.
– И что это значит? – не отставала девица.
– Аппарат сломан. Или уничтожен. Или просто вышки далеко, – коротко объяснил молодой человек.
И отправил нас на новый этап поисков – прошла я его, признаюсь, почти совсем без энтузиазма.
Надо поскорее заканчивать эти игры в бойскаутов. В доме отдыха, в прямом контакте с Викой и возможными свидетелями, я узнаю куда больше, чем здесь.
К штабному минивэну нас привезли в половине десятого вечера. Ноги гудели, нос нещадно чесался – я все-таки умудрилась сунуть его в крапиву. Встречали бутербродами и скупым: «Поиски сегодня результатов не дали». Но всех звали приехать завтра – хотя и обещался вертолет, сесть он может далеко не везде, добровольцы всегда пригодятся.
– Ты приедешь? – обратилась ко мне дама с экстравагантной стрижкой.
– Вряд ли.
– Я, если честно, тоже – взрослых ищу как-то без вдохновения, – призналась она. – Совсем другое дело, если ребенок пропал.
Мы распрощались, я села в машину. Но двигатель заводить не стала. Стянула с себя камуфляж, переобулась в босоножки и побежала в «Дубовую рощу».
Вместо старичка с кроссвордом КПП теперь охраняли двое амбалов. Они упорно требовали курортную книжку, но все-таки удовлетворились паспортом и честным словом, что я не журналист, а просто приехала в гости к подруге.
Вике я, как и обещала, еще из лесу отправила несколько эсэмэсок. Ни на одну из них она не ответила. Я поняла: американское снотворное работает. Решила ее не будить. Побродить пока по территории, поболтать с народом.
С ходу раскалывать бдительных администраторш на рецепшн не решилась. Двинулась к одноэтажному помещению с гордой вывеской «КЛУБ». Культурное заведение явно не пустовало. На крыльце совсем малолетние дети соревновались, кто сможет проползти по трем щербатым ступенькам и не свалиться, изнутри завывал «Учкудук, три колодца», две особы с тоскливыми лицами молодых мамаш курили на лавочке рядом.
Я бодро взлетела на первую ступеньку, но дальше пришлось задержаться – малышня полностью перегородила проход, а перешагивать через отпрысков на глазах у их родительниц, безусловно, не следовало. Пока примерялась, как сделать шаг половчее, вдруг услышала:
– А я тебе говорю – там труп! – громко заявила одна из женщин.
– Где? – я резко обернулась, приняла любопытный и глупый вид.
Мамаши, против ожидания, приняли меня дружелюбно. Та, что говорила про покойника, показала рукой – садись, мол. Вторая охотно объяснила:
– Да вот Мила у нас экстрасенс. И видение ей было, что убили этого парня.
– Кто? – деловито спросила я.
Предсказательница глубоко затянулась сигаретой и начала обстоятельно объяснять:
– Денег он задолжал. А отдавать не хотел. Митя (это ребенку), слезь оттуда сейчас же!
– И как его убили? – я широко распахнула глаза.
– Позвали в лес. Просто поговорить. Может, по шее дать – для науки. А когда он темнить начал – не выдержали. Битой по голове, насмерть, и в волчью яму. Закопали, потом лапником забросали.
– А где? Тут, недалеко?
– С километр где-то, – важно отозвалась Мила. И торопливо добавила: – Но место точное показать не могу. Я только как было вижу, а чтобы прямо конкретно привести – специальные обряды делать надо. Этого не умею.
– А если с собакой, то можно найти? – азартно спросила вторая мамаша.
– Со служебной? Запросто, – кивнула Мила. – Только ведь не ищет никто!
– А добровольцы? – осторожно произнесла я. – Они бы свежую могилу заметили!
– Что с них взять? Лопухи против профессионалов, – отмахнулась Мила. – У меня муж в спецназе служил, рассказывал, как захоронения маскировать: землей хорошенько засыпать, деревьев молодых присадить, лапником забросать – сроду никто не заметит!
Я принюхалась: от мамаши-экстрасенса ощутимо попахивало пивком. Болтает всякую ерунду. Зря только время трачу.
Но войти в клуб, как собиралась, не успела.
Зазвенел мобильник, я немедленно отозвалась и услышала восторженный Викин голос:
– Мишка нашелся!
Через пять минут мы в Викином номере вдвоем разглядывали эсэмэску в ее телефоне: «VISA 7587 07.08. * 21.05 выдача 28 000р АТМ 11605420 Баланс 19.04р.».
Клиентка горячо шептала мне в ухо:
– Эта карта вообще-то моя, но я ее Мишке дала. В ресторане расплатиться, когда мы помолвку праздновали – у него с деньгами сложно сейчас, я говорила. А потом Мишка попросил оставить – ему еще за бензин заплатить было надо…
Я с удивлением взглянула в ее счастливое лицо. Осторожно произнесла:
– А чему ты тогда радуешься?
– Он жив! Раз деньги снимает!
М-да. Американское снотворное помогло девушке выспаться, но на ее мыслительных способностях отразилось не лучшим образом.
Как бы аккуратнее сказать, чтобы ее не обидеть?
– Но карта твоя. А снимает он. С какой стати?
Вика побледнела:
– Или ее украли? Это кто-то другой делает?!
– А пин-код? Миша хранил его в кошельке?
– Нет. Он на память выучил… – девушка сразу сникла. Произнесла растерянно: – Вот если бы я знала, где этот банкомат…
Смысла в последнем я не видела. Но небрежно отозвалась:
– Нет ничего проще.
Мой планшет, хотя и помещается в дамскую сумочку, начинку в себе хранит серьезную. Я вбила номер ай-ти-эма в нужную базу данных, вгляделась в список:
– Торговый центр «Перловский». Это в Мытищах, рядом с одноименной станцией. О чем-то говорит?
– Вообще первый раз слышу, – растерянно проговорила она. – Но там наверняка есть видеокамера! Надо посмотреть, кто взял деньги!
Я вздохнула. Допустим, есть – но доступа к записям мне никак не получить.
– Пин-код можно взломать, – неуверенно заметила Вика.
– Сложно и долго. Если карта в чужих руках, куда проще сделать по ней покупку в Интернете. Безо всякого пин-кода. А тут еще сразу нужную сумму сняли. Ровно сколько было.
– Я понимаю. Вы хотите меня убедить, что Мишка сбежал, – грустно сказала Вика. И заломила руки: – Но зачем?! Чтобы украсть двадцать восемь тысяч? Так я ему и так их дала!
И вдруг заревела:
– Его убили, наверное, в лесу! И карту забрали!!!
Я промолчала. Раз кредитка принадлежит Вике, Михаил теоретически мог подстраховать память, записать где-то в своих бумагах пин-код. А злоумышленники этим воспользовались.
– Вика, у него хоть какие-то свои деньги имелись? На картах или наличными?
– Ну, я говорила ведь вам… – проворчала она. – У Миши сейчас все в бизнес вложено. А дела не очень идут. Что-то было, наверное. Но немного.
– Все равно у нас есть лишь две версии, – твердо продолжила я. – Первая – человек заблудился или, не дай бог, погиб. Вторая – он сбежал. В лесу его искали и будут искать. А мы пока давай рассмотрим второй вариант. Как думаешь, мог Миша заранее подготовить эту комбинацию? Привезти тебя сюда – и исчезнуть?
Девушка задумалась. Потом решительно сказала:
– Нет.
– Почему? Веришь в его глубокую порядочность?
– Да никакой он особо не порядочный, – вздохнула невеста. – Кинуть, если захочет, может. Но зачем огород городить? Хотел бы – просто ушел. И золото бы мое взял – я его на съемной квартире держу. И все деньги – у меня на второй карте тысяч двести, пин-код Мишка тоже знает. Но мы-то изначально вместе ехали в дом отдыха. Если бы не мама с ее билетом на Кабалье, и поселились бы в одно время. Жили в одном номере, гуляли! Как бы он сбежал, если бы театр не нарисовался? Ночью, когда я сплю? И зачем тогда все свои вещи оставлять?
– Чтобы ты считала его жертвой, а не подлецом.
– Нет, – твердо повторила Вика. – Миша бы никогда так не сделал.
Но лицо у нее стало совсем печальным.
– Ты смотрела, что в его сумке? – поинтересовалась я.
– Нет.
– Давай вместе проверим.
– Зачем?
– Ну, если он решил сбежать, обязательно взял бы с собой паспорт.
– Мишка и так борсетку никогда не оставлял. Тем более тут ни сейфа, ничего… Дурак! Она у него вечно набита: дисконтные карты, визитки! Какие-нибудь узбеки, наверное, увидели – и позарились! Я читала, они даже из-за мобильника старого убить могут!
Слезы снова закапали из Викиных глаз.
Мишина одежда довольно аккуратной стопкой так и осталась лежать на краю двуспальной кровати – Вика спала на другой половине. Рядом с ее подушкой валялась смятая, очевидно мужская, майка.
«Запах его вдыхала. Наивная», – жалостливо подумала я.
Но заострять внимание на сем факте не стала.
Быстро просмотрела футболки, джинсы, шорты, свитера. Вика комментировала:
– Это «Лакост», из новой коллекции. Бешеных денег стоил. А свитер – чистая шерсть, Мишкин любимый…
Я заглянула в сумку. Извлекла оттуда два пакета. В первом оказались чистые носки и трусы. Во втором – мочалка с шампунем. Следующим под руку попался лэптоп.
– Видите! – возликовала невеста. – Он его не забрал.
– Дай, пожалуйста, посмотреть, – я вынула компьютер из дешевенького кожзамного кейса.
Pavilion. Даже фирмы такой не знаю. И по виду довольно древний.
– Пароль есть? – поинтересовалась у Вики.
– Да, но я его, разумеется, знаю! – возмутилась она.
– А от почты? – вкрадчиво продолжила я.
Девушка слегка покраснела:
– От почты не знаю. Но Миша из ящика никогда не выходит. Так что я иногда…
– Держала руку на пульсе, – помогла я. Похвалила: – Правильно.
И включила лэптоп.
На обоях красовались нейтральные горы с водопадом.
– Пароль на вход – «I always win»[2], – подсказала девушка.
Самоуверенный молодой человек.
На главной панели сиротливо висели всего две папки: «Договора» и «Планы».
Но я предложила:
– Давай сначала почту посмотрим. А потом сайты, куда он ходил.
Вай-фай в доме отдыха работал прилично, и почтовый сервер мы загрузили сразу. Ящик назывался «Mikethebest111»[3]. Пароль, как и предсказала невеста, сброшен не был.
Я придвинула компьютер ей:
– Давай ты.
Вика уверенно кликнула на «входящие».
Семь новых писем, первое из них пришло вчера в 17.40. То есть после исчезновения Михаила.
Девушка проглядела список, начала уверенно объяснять:
– Три от Петьки, они вместе дела крутили, Лили – это сестра его, из Омска. Денис Петрович – не знаю… – Нахмурилась: – А это еще что за «Verochka-Kroshka»?
Уверенной рукой открыла письмо:
Уважаемый Михаил!
Искренне рады, что Вы заинтересовались нашей продукцией. Крупнооптовая партия начинается от пятнадцати тонн. Если Вы готовы брать такие объемы, с удовольствием обсудим с Вами особые условия сотрудничества.
С наилучшими пожеланиями,
Облегченно выдохнула, проворчала:
– Мозг надо включать, когда себе такое имя для почтового ящика придумываешь. Верочка-крошка, блин. Прям для эскорт-услуг.
Вопросительно взглянула на меня:
– Посмотрим, что Петька пишет? Но там обычно скучища.
– Открой лучше это, – я показала еще на одно непрочитанное письмо – из крупного банка.
– «Сберхран»? – удивилась Вика. – У Мишки счет в другом. И карточки все тоже.
Но послушно открыла послание:
Уважаемый Михаил Николаевич!
Рады сообщить, что все представленные Вами документы соответствуют требованиям банка, и кредит Вам одобрен. Ждем Вас вместе с Вашим поручителем в нашем офисе.
– Кредит, опять кредит! – вздохнула девушка. – Сколько мы с ним спорили!
– А у него их много?
– Три. На машину и два потребительских. Вроде суммы и небольшие, но вечно некстати. Три раза в месяц вынь да положь: то пятьдесят, то тридцать две, то двадцать. Очень неудобно, когда постоянной зарплаты нет.
– И он хотел еще один взять, – осудила я. – На что?
– Я-то откуда знаю? Крошкиной, наверно, этой заплатить. За крупнооптовую партию, – проворчала Вика.
– А сумма там большая?
– Откуда я знаю? В письме этого нет. Сами видели.
– Но раз кредит одобрен, у твоего жениха, возможно, есть текст. В распечатанном виде. Поищем? – предложила я.
– В Мишкиной сумке потайной кармашек. Посмотрите там, – вяло предложила клиентка.
– Лучше ты.
Она послушалась. Расстегнула молнию на дне. Вынула оттуда файл с бумагами. Смотреть не стала – сразу отдала.
Это действительно оказался кредитный договор. Я открыла его и присвистнула:
– Ничего себе! Десять миллионов.
– Сколько?!
– Десять миллионов. Нормальную «двушку» в Москве можно купить.
– Безумие. Я бы его отговорила, – заявила невеста, не слишком, впрочем, уверенно.
– А вот еще интересный момент, – я быстро проглядела документ. – Знаешь, кто там поручитель?
– Да кто. Петька, как всегда.
– Нет. Ты.
– Да ладно!
– Так тут и справка с твоего места работы есть. Ты в ООО «Велес» трудишься?
– Нет… Я вообще нигде не работаю.
– Сама посмотри.
Она жадно вгляделась в документ. Пробормотала пораженно:
– Да, правда… Какой-то «Велес». Никогда не слышала. Но все остальное мое. Фамилия, год рождения, адрес, паспортные данные… И зарплата приличная – шестьдесят тысяч в месяц!
Взглянула с ужасом:
– Но я ведь не подписывала этот договор?
– Нет, – успокоила я, – это только проект.
Однако Вика совсем разнервничалась, заломила руки:
– А вдруг он мою подпись тоже подделал? Если справку с места работы смог?!
Я уверенно произнесла:
– Насколько я знаю, поручитель обязан лично на сделке присутствовать.
– Вообще очень странно, что Мишка такое затевал… И даже не обсудил со мной… – пробормотала Вика.
«А кто ему карточку отдал? И другие кредиты гасит?» – усмехнулась про себя я.
И произнесла назидательно:
– Возможно, он тебе собирался на отдыхе сказать. Выжидал момент, когда ты будешь добра и расслаблена. Или вообще думал промолчать. Фальшивая справка из ООО «Велес» – уже поступок. Может, и твою подпись на кредитном договоре думал подделать. Официально поручитель, конечно, должен на сделке присутствовать, но сейчас полно агентств. Берут процент от суммы кредита – и требования банка как-то обходят.
Вика топнула ногой:
– Мишка не подставщик!
– А если договор вдруг уже заключен и Михаила признают пропавшим без вести, десять миллионов придется платить тебе. Поручителю.
– Гарантирую: никакого договора нет! – твердо произнесла моя клиентка.
Я взглянула на ее щиколотку. Японский иероглиф. Желание.
В памяти вдруг всплыло, и я пробормотала:
– «Не пренебрегай упреками в свою сторону», – говорил один великий воин.
Несостоявшаяся невеста взглянула печально:
– Такэда Нобусигэ читаете?
Я врать не стала:
– Только эту цитату знаю.
А Вика неплохо образованна для своих восемнадцати с половиной.
Но чертовски упряма.
Потому что уверенно и беспечно улыбнулась:
– Мишка просто заблудился в этом треклятом лесу. И завтра его обязательно найдут.
К ужину мы безнадежно опоздали, идти в кафе Вика отказалась категорически. Я – если занята – легко обхожусь без еды, но клиентку следовало покормить. На одном кофе с утра (как она сама призналась, вся ее еда за день) долго не протянешь.
– Сейчас принесу поесть, – не терпящим возражений тоном сказала я. – А ты пока в Мишином компьютере покопайся. Всю почту тщательно посмотри, сайты, куда он заходил. Социальные сети.