Мы легко находим общий язык, и сопровождаем друг друга по волнам информации и звуков.
Итак, я и сейчас решил отправиться к Владику…
Думаете, это означает переписку с ним? А вот и нет… Мы, интелы, информационные структуры. И не единственные информационные структуры. Например, теней тоже можно рассматривать, как подобные образования. А, раз тени могут существовать не только в компьютерах, как своего рода вирусы, но и в человеческих телах… То есть, таких же думающих приборах, только сотворенных природой… То, должно быть, любые информационные структуры в состоянии покинуть пределы интернета, вырваться из него. Когда мне пришла подобная мысль… уж не знаю, куда… но, точно, не в голову – я попробовал осуществить выход наружу… Наверное, так люди пытаются выйти из тела и совершать астральное путешествие… Выхода не получилось. Я остался в сети. Но… Вскоре я понял, что могу хотя бы видеть то, что происходит за её пределами.
Например, комнату другого человека, улицу, город… Я могу путешествовать сознанием, хотя и, оставаясь по-прежнему и живя внутри сети: я так думаю. Сеть интернета, в каком-то смысле – моё тело. Причем, тени не в курсе таких наших способностей: что мы можем видеть, хотя бы изредка, настоящую реальность. Впрочем, я не знаю, умеют ли это другие интелы; а если умеют – то все или некоторые? Никогда не спрашивал. Думаю, что лучше скрыть, на всякий случай, от других даже вероятность такой способности… Кто ищет – найдет её сам.
Впервые я понял, что вижу действительную реальность, весьма неожиданно для себя. Когда гулял по карте «гугл». И… Владик тоже гулял вместе со мной по карте «гугл»… Мы с ним гуляли по улицам Петербурга, рассматривая улицы и окружающие дома. Когда гуляешь по карте «гугл», можно посещать только те улицы, которые оцифрованы; есть места абсолютно непроходимые, и там надо или разворачиваться, или бегать по кругу, или – неожиданно проваливаешься куда-нибудь, например, в соседнее с улицей кафе. Которое кто-то заснял, и его туда вставили. Там тоже можно гулять: пару шагов вправо – пару шагов влево. А еще, я люблю гулять по Эрмитажу, Летнему саду и храмам: там есть много оцифрованного пространства.
Вот мы с Владиком, вместе, часто просто гуляли по карте Питера, вдоль оцифрованных улиц… Владик узнавал знакомые дома, в которых бывал внутри, и рассказывал мне, что там находится. А потом, уже нагулявшись вдоволь вдоль набережных, мы цепляли в углу карты какого-то желтого мурзилку – ну, который падает вместе с нами внутрь, если заберешь его мышкой, и наведешь, куда тебе надо – и прыгали…
В тот раз мы прыгнули в карту – и попали в Летний сад…
Заметались вокруг нас деревья, по кругу, и статуи; мы пошли по этому кругу – и нашли выход, внедрились вглубь аллеи… Главное было, не нарваться потом на неоцифрованный тупик: при этом чувство такое, будто ударяешься о что-то. «А мы с тобой – пойдем, погуляем по карте «гугл»: другие гуляют по разным странам, по морскому песку, по палубе шлюпки… А мы с тобой погуляем по карте «гугл» – не по лесам, и не по травам», – мурлыкал себе под нос Владик. А люди на карте гугл почему-то всегда размазанные: руки отдельно, торс отдельно; или размыты вовсе, как привидения. Но, так гулять – лучше, чем никак. Большинство людей не могут гулять никак: они работают и спят, и только. А мы с Владиком можем даже гулять по Петербургу: пускай, только по карте «гугл»… Такое удовольствие доступно тоже не всем: лишь тем, у кого есть компьютер. Или… для тех, кто уже тут, в компьютере. Живет здесь.
Вот мы и путешествовали так, довольно долго, среди статуй и размазанных компьютером людей. Владик бывал там когда-то вживую, у него – ностальгия… А у меня? У меня – тоже… Может, я тоже жил в Петербурге? Я не знаю. Становясь интелом, забываешь свою человеческую жизнь. Если только, не прочитаешь внезапно что-нибудь о прежнем себе. Говорят, что бывает такое.
Вдруг… Там, в Летнем саду, я почувствовал, как ветер треплет мои волосы, как шелестят листья… Увидел, как мы приближаемся к большой чаше, что у самого входа – и выходим к ней тем путем, который точно не был раньше оцифрован… А потом, идем мимо Михайловского замка, выходим на Невский… Прохожие вокруг приобретают реальные очертания, их даже можно разглядеть… Мы вышли в реал?! Кажется, что люди вокруг – живые.
«Где мы?» – спросил я Владика. «В моих воспоминаниях, Фрэд… В моих воспоминаниях, когда я мог, будучи мальчишкой, выйти и погулять по городу… Далеко-далеко, и не нужно было ждать, чтобы кто-нибудь помог спустить вниз инвалидную коляску». «Здесь хорошо, – сказал я, – но это… совсем не похоже на чьи-то воспоминания. Похоже, что это жизнь». «Да, здесь хорошо, но нельзя долго зависать. Мой мозг не компьютер. Если зависнет – спасут только врачи», – пошутил мой друг. «Идем обратно, в карту?» – спросил я. «Нет. Фрэд, я думаю, мы можем пойти ко мне в гости», – ответил Владик. «Что это было?» – спросил я. «Думаю, эмоциональная связь… Потому, если она есть, ты сможешь, если сильно захочешь, иногда увидеть меня в реале. Люди для таких видений внутренне сосредотачиваются. А потом – их внезапно выносит, ненадолго. Но ты… думаю, тебе надо сосредоточиться не внутри, а снаружи. Забыть о том, что ты – внутри компьютера. И ты… увидишь мою комнату. И меня. В реале, так, как только что мы видели реальных прохожих». «Ты будешь часто гулять со мной по карте «гугл»? Мне понравилось», – сказал я. «Да, – ответил Владик. – И я буду там, с тобой»…
И вот – через несколько дней, я полагаю – у меня получилось. Я увидел его, в комнате, за компьютером. Я был снаружи; и, хотя видел не глазами, но воспринимал мир полностью, как человек. Владик сразу почувствовал меня, и сказал: «Привет, Фрэд! У тебя получилось! Я тебя ощущаю»…
Тени создают галлюцинации, находясь непосредственно в мозгу человека. Они это умеют. Потому, люди иногда их видят: как какие-нибудь образы. Я не был в мозгу Владика, и я – слава богу, не тень. И потому, он меня не видел. Но знал, что я был рядом.
Я стал иногда приходить и смотреть, как он выглядит и чем занят. А потом – сразу возвращался в компьютер, и мы болтали в одной из социальных сетей.
«Упражняйся так, – посоветовал мне Владик, – И тогда ты не будешь бояться уничтожения интернета. И теней – тоже. Они не властны над нами», – он был единственным человеком, которому я рассказал как-то о тенях. Немного, вкратце, и образно. Но он сразу всё понял и поверил мне.
Он мне поверил!
А потом… Потом мы снова, до бесконечности, гуляли по Питеру, по карте «гугл». Попадая то в осень, то в весну, то в зиму; он узнавал те места, что видел в реале совсем мальчишкой, и мы до бесконечности кружились по улицам.
Я люблю этот город. Очень. Возможно, что при жизни я бывал здесь – или даже жил в Питере.
Но вот, сегодня, я вновь зашел к Владику, в гости, стремясь попасть в реал, в его комнату. Но, вместо этого…
Ледяная картина уже наступившей зимы, ворвавшейся в ещё осенний город, затмила моё воображение. Повеяло смертным холодом. А потом…
Потом я провалился в совершенно странную, чужую реальность…
В которую тихо, незаметно, не вовремя прокралась зима, среди осени вдруг завыла она между высотных домов ледяным ветром… Косые нити дождевых, стекленеющих на лету, капель хлестали в окна.
За столом сидел человек. Его звали Николай. И он в этот вечер долго сидел за компьютером, в социальных сетях. Нужно было работать, писать диплом, но трудно было сосредоточиться на деле. И на душе его было смутно и тревожно.
Потом…Его внезапно разбудило треньканье плейерфона. Неужели, он заснул? Инстинктивно вздрогнув, Николай автоматически пошарил по столу, где-то рядом с компьютером. Но плейерфона нигде не было! Откуда же шел этот звук, это противное треньканье? Где этот чертов девайс?
Звук внезапно прервался. Что это? И компьютер завис… Со странной картинкой, похожей на разноцветные пятна света, брызги и кляксы. Нехотя, как завороженный, он всматривался в беснующуюся какофонию экрана. И чувствовал, как ему становится не по себе. Но тут монитор и вовсе погас. На некоторое время Николай внезапно провалился в сон. Нездоровый, с бредовыми сновидениями.
Когда он снова приподнял голову, уже светало. Николай огляделся вокруг – и в ужасе вскрикнул.
Это не его комната! Теперь помещение было гораздо меньше… Маленькая конура без штор на окнах, без ковра на полу, и… Но главное не в этом. Он понял, что сидел теперь в низком инвалидном кресле; на нем была клетчатая рубашка и вздутые на коленках «спортивные» трико. А его ноги были теперь худенькие и слабые. Совсем не его ноги! Ужас…
Первое, что пришло ему в голову – это дикая мысль о том, что, похоже, кто-то через компьютер высосал его мозг через трубочку – и шмякнул сюда, в это тело… Бред!
«Я теперь убогий калека. И это… хуже тюрьмы. Нет, не может быть! Как такое могло случиться? Ведь это – всего лишь сон, правда?» – подумал он.
Николай обхватил руками голову и заорал, или, скорее, завыл. Протяжно, на одной ноте…
Тело-тюрьма… Бездна отчаяния и одиночества…
И я, интел Фрэд, вздрогнул: в теле моего Владика оказался совершенно незнакомый мне человек…
Ужас…
И я, некоторое время, был совершенно в шоке. Где теперь мой Владик? С кем я теперь погуляю по карте «гугл»? Что было возможно даже, если ему отключат интернет, и если нет денег на поход в Эрмитаж, и даже если вокруг нас – лишь пустое, беззвездное пространство, и есть только я и он, а весь мир поглотили тени… Всё равно мы с ним пойдем и погуляем по карте «гугл», узнавая знакомые питерские места. По карте нашей с ним памяти.
Если только, они не поглотили моего друга… Не может этого быть!
Его нет в сети. И его нет в реале.
И где мне искать Владика? Я не знаю ничего о том, что же здесь случилось. Одно понятно: без теней не обошлось. У теней всегда есть приспешники: люди, управляемые ими на все сто, или только лишь на пятьдесят процентов: то есть, временно и не полностью управляемые. Но, даже этого – достаточно. Для того чтобы превратить жизнь других людей, просто живущих рядом с теми, кто заражен тенями – то есть, вошел с ними в соглашение и симбиоз, – в сущий ад.
Достаточно вполне…
Тени многого не знают ни о нас, ни о людях: потому, что духовная и душевная сферы для них вне доступа. Зато, в материальном они очень даже разбираются. Тяжелые, грузные; их мысли заполонили всё околоземное пространство. Вернее, не мысли, а эманации.
Они считают себя совершенными, поскольку в совершенстве умеют пожирать и потреблять, да распространяться как раковая опухоль.
Но, они не умеют гулять по карте «гугл»; если, не с целью отыскать нужный адрес – а просто погулять. А ещё, у них нет интуиции. Они инертны и неповоротливы.
Потому, мне надо пустить их по ложному следу: отправиться, будто в компьютерную стрелялку – бродилку, и позволить себя отследить их вирусам, маленьким разведчикам-компаньонам теней.
А самому… Позже выйти на поиск… Знакомых Владика бесполезно искать: они все далеко, и точно, совсем не в курсе. Попробую найти близких другого парня… Что же случилось с его телом, в то время как он занял, по непонятной мне причине, тело Владика, причем, абсолютно того не желая? Надо найти кого-то из близких этого Николая, настроиться на волну знакомого ему человека, и выпасть в реал… Это, как считал Владик, опасно делать надолго: можно лишиться «тела» – то есть, в моём случае, интернета – и навсегда умереть. Но, я и не буду слишком долго зависать: надо только понять, что случилось. Сам Николай умер, в смысле, его тело? Или, они с Владиком, по какой-то непонятной мне причине, обменялись телами?
В общем, я рискнул. Залез, понятное дело, в социальные сети, в личную переписку Николая… И нашел там Марию. Симпатичное лицо, на аватарке… Я почувствовал вдруг, сразу, как это было с Владиком – родство души. Выделил девушку среди тысяч других окружающих существ того же интегрального пространства. И… Совершил прыжок – подобный тому, что совершал, падая в карту «гугл», вслед за желтым мурзилкой, что обычно находится в углу этой карты, и перемещается мышкой…
Итак, я стремительно падал в реальность…
Глава 2. Мария.
Маша открыла дверь своим ключом… Теперь он у неё был, собственный ключ от ЕГО квартиры. Так они договорились: она пришла сегодня сюда, к нему. Они будут жить теперь вместе! Маша шумно вошла, стряхнула дождинки с шапки, стащила узкие сапоги без молнии… Дома, похоже, никого не было. Она сняла с плеча большую сумку с вещами, отнесла коробку с тортом на стол, цветы поставила в вазу. Потом наспех прибрала в комнате, лишний раз привела себя в порядок. Включила электрочайник, заварила чай и стала ждать Николая. Ну, где же он?
Как он может опаздывать в такой день – день её рождения? Куда он мог уйти, и даже не предупредил об этом?
Потом она долго так просто сидела, без мыслей и дел. Только ждала и беспокоилась. Не хотелось ни читать, ни включать компьютерные игрушки. Было неуютно и почему-то тревожно.
Наконец, в коридоре послышался звук проворачиваемого в двери ключа, и Маша побежала встречать Николая…
Он грузно ввалился в квартиру, обвел прихожую странным взглядом.
– Коля! Почему ты так долго?
Николай посмотрел, будто не на Машу, а сквозь неё. И был сейчас… чужой. Абсолютно чужой. И от него откровенно пёрло сигаретно-алкогольным перегаром. Девушка удивилась: раньше её парень никогда не курил, он же спортсмен. Что случилось? Или… это его настоящее лицо, а раньше он притворялся хорошим, пока не втерся ей в доверие? Почему он с ней… так?
– А… Совсем про эту забыл, – пробурчал тем временем Николай, и поморщился, – А меня ж предупреждали…
Он зашёл из коридора в комнату, окинул мрачным взглядом цветы, тортик и общую прибранность, и сказал громко:
– Зря старалась! Не фиг сейчас дома сидеть, поедем на одну вечеруху. Там всё будет: и бухло, и танцы. Не поедешь – я один тогда выдвигаюсь.
Маша сознавала, что Николай странно выглядит и странно себя ведёт. Как совсем чужой и незнакомый человек. Тем не менее, она решилась поехать вместе с ним. Чтобы выяснить всё до конца. Раз и навсегда. Что произошло? Почему он вдруг так сильно изменился? Маша была шокирована до полного ступора, и двигалась на автомате… Безэмоционально оделась, натянула узкие сапоги. Шапка где-то потерялась. Наверное, упала вниз, в кучу хлама во встроенном шкафу… Ну и ладно.
Общество, в которое Маша попала вместе с Николаем, было ей совершенно незнакомо. Это был то ли ночной клуб, то ли танцевальная студия… Но, в то же время, и обыкновенная частная квартира. Вначале они вошли в подъезд, ничем не примечательный, и поднялись по лестнице. Николай позвонил в дверь квартиры, пропустил Машу вперёд и приобнял её за плечи, сгреб в охапку – как-то бесцеремонно, как никогда не делал прежде. Затем выставил её перед собою, как щит.
Дверь им открыла знойная брюнетка с длинными стройными ногами и с необычайно острыми кроваво-красными ногтями. Её глаза наспех, небрежно зафиксировали Машу пустотой взгляда. И, блеснув недобрым фиолетовым огнём в своей глубине, с презрением оторвались от девушки. По всей видимости, она оценила её не годной себе в соперницы. Зато, Николая брюнетка осмотрела более заинтересованно. И стремительно вцепилась в его руку своей наманикюренной лапкой. Уверенная в блеске своего очарования, она взяла Николая под руку, и увлекла вперед. И бойко защебетала что-то о своей радости видеть такого замечательного парня в столь скучный и ничем не примечательный вечер. В обществе, где сегодня никто не может удовлетворить её глубоко интеллектуальную душу.
– Кстати, что это с тобой за девица? Простушка, и одета не модно…
Николай, полностью очарованный незнакомкой, только громко гыкнул.
В довольно тесной комнате с зеркалами и тренажерами собралось много народу. Притащили, явно из кухни, стол, с разного рода яствами и напитками,– он стоял теперь посередине. Вся без исключения публика была в той или иной стадии алкогольного опьянения.