Но им повезло – не увидел. Незнакомец, не отрывая взгляд от планшета, зашёл в кабину лифта, и та утянула его ярусом выше, в жилой сектор лабораторий.
Ульяне показалось, что это тот самый парень, куртку которого она так бессовестно «замылила».
– Уф, – с облегчением выдохнул Кир. – Ну, мои красавицы, приглашаю вас стать невидимками.
Он протянул руку и отобрал у девушек креоники, спрятал в корнях пальмы.
Вытащил из кармана несколько кружков.
– Мадам, позвольте пришпандорить, – он приклеил на нагрудный карман Наташе. – Теперь вы – сотрудники технической службы.
– Откуда ты взял их? – Ульяна со всей ясностью поняла незаконность происходящего. Авдеев потянул Наташу к выходу из Академии. Ульяна осталась стоять на месте.
– Эй, феечкам не положено трусить, – протянул Кир.
– Я сама разберусь, что мне можно, а что – нет. И я не «феечка», уже говорила.
Он примирительно скривился, наклонил голову.
– Хорошо, раз в наших рядах имеются потенциальные отличники, объясню. Вы – не под присягой, незначительное нарушение режима и выход за пределы Академии после отбоя вам вреда не причинит…
– А это? – Ульяна показала на приклеенный к груди золотистый значок.
– А это я одолжил на складе, – парень моргнул и честно на неё уставился. – Дамы, либо мы идем, либо через три минуты будет очередной патруль, и на том наша экскурсия закончится, так как меня загребут на общественно-полезные работы драить камбуз и чистить рыбу.
Наташа умоляюще посмотрела на подругу, прошептала одними губами: «Пожалуйста».
Ульяна закатила глаза к потолку, вздохнула и шагнула за ненормальной подругой и безбашенным экскурсоводом, уже ругая себя, что подписалась на сомнительную авантюру.
Миновав круглую площадь Кроны, они вышли к транспортировочному узлу.
– Мы куда идем? – Наташа с любопытством уставилась на провожатого.
Тот промолчал, подозвав их ближе, нырнул в тёмный провал между плитами обшивки. Узкая винтовая лестница, круто уходила вниз, под площадь.
Там, в желтом освещении никогда не спящей станции, сновали механизмы очистки, вентиляции и кондиционирования. Мусоросборщики прессовали и подготавливали к уничтожению накопившиеся за день отходы. На другом ярусе конвейер сортировал вычищенную и выстиранную одежду.
Здесь пахло машинным маслом, креозотом и химикатами. Пространства практически никак не разделялись, зонируясь лишь условно, по функциональному назначению. Благодаря этому можно было охватить станцию взглядом от края до края.
Но Кир тянул их дальше вниз, мимо сектора с законсервированными роботами, замершие фигуры которых в полумраке казались приготовившимися к нападению призраками.
Лестница сделала последний поворот и выплюнула их на шершавое покрытие желтой полосатой дорожки, вдоль которой, выстроившись в два ряда плотно друг к другу, стояли, словно разрезанные бильярдные шары, серебристые полусферы.
– Нам сюда, – приглушенно проговорил Кир и постучал по корпусу ближайшего из них.
В стене образовалась щель, которая, увеличившись, оказалась люком. Из него выглянула всклокоченная голова белобрысого парня:
– Авдей, я тебя убью. Нафига так долго.
Кир покосился на Ульяну, пробурчал:
– Были некоторые технические заминки.
– Ну, быстрее давайте, у меня уже разрешение на вылет заканчивается, путевой лист аннулируют и всё, – он выразительно присвистнул и неопределённо махнул рукой.
– Вылет? – Наташа округлила глаза. – Ты же про экскурсию говорил.
– Я говорил про станцию, которую вам никто никогда не покажет, пока вы не получите сертификат о полной полётной подготовке, – Авдеев выставил к потолку указательный палец. – И я готов сдержать обещание. Кто не хочет, может ждать тут.
Он красноречиво посмотрел девушек.
Ульяна обреченно вздохнула и первой забралась внутрь летательного аппарата.
– Приветствую вас на борту диагностической шлюпки класса Аванта, – пафосно заговорил белобрысый, задраивая люки. – Шлюпка оснащена техническими средствами, предназначенными для осуществления мелкого ремонта станции, космических кораблей постоянного или временного базирования. Вашим гидом на сегодня буду я, Иван Лапин, техник-смотритель 1 уровня галактической станции Тамту, – и он театрально махнул головой, представляясь.
Наташа и Ульяна переглянулись и прыснули в кулаки.
Шлюпка класса Аванта оказалась двуместным судёнышком, поэтому более или менее удобное кресло. кроме, собственно самого Лапина, досталось только Ульяне, зашедшей раньше спутников. Наташе пришлось устроиться на выдвинутом ящике с запасными креопластинами. А Кирилл плюхнулся прямо на пол.
Пол дрогнул, сработала автоматика запуска, и шлюпка выплыла за пределы станции.
Ульяна ничего особенного не испытала: ничего не было видно. Вернее, белобрысый техник первого ранга как-то ориентировался по радарам и датчикам. А вот пассажирам не досталось и этого удовольствия: они просто пялились на голые серые стены. Ульяна нашла четыре пятна машинного масла перед собой и приклеенную скотчем почтовую марку с фотографией ярко накрашенных дамских губ.
Двигатели остановились – в шлюпке повисла необычная тишина.
– Мы прибыли на место обзора, которое в нашем путеводителе значится как Козырное.
Ульяна открыла рот, чтобы призвать к совести бесстыжего балабола, но тот, набрав код, воскликнул: «Але-оп» – и по-театральному широко расставил руки.
Округлый купол медленно распахнулся, впуская внутрь ослепительно яркий свет. Ульяна зажмурилась.
– Ой, пардоньте муа, – техник первого уровня Иван Лапин виртуозно ругнулся и поставил затемнение на прозрачной поверхности.
Ульяна встала в полный рост.
Бесконечная звездная пыль за бортом, словно светлячки, плыли мимо, с тихим шелестом касаясь обшивки. Матовый, в оспинах бок космической станции, круглой, как шар для боулинга, с синевато-прозрачными прорезями стыковочных шлюзов, клапанов очистных сооружений и регуляторов давления загораживал добрую половину панорамы.
– Галактическая станция Тамту с точки зрения своего функционального назначения является универсальным космодромом постоянного базирования, – важно начал Кирилл. – Если мы выйдем на её орбиту под другим градусом…
– Не выйдем, разрешения нет, – на всякий случай резонно уточнил Иван и покачал головой.
– … то мы увидим сам космодром постоянного базирования.
– Так это военный объект? – Наташа встала рядом с Ульяной, вытянула шею, всматриваясь в бурую поверхность станции.
– Ну, как бы нет, – хмыкнул Кирилл, – но, опять же и да. Официально Единая галактика не ведет военных действий и в сохранении вооруженных сил космофлота не нуждается. Последняя война была, если верить программе курса, сто пятнадцать лет назад, Земля не принимала в ней участие, как вы понимаете. Тёрки местных были между собой.
– Так Земля, что – официально в составе этого объединения? – Ульяна удивленно приоткрыла рот.
– Конечно, нелегально такое количество народа с планеты не вывезти, Правительство в курсе, все необходимые данные для заочного отбора производятся совершенно легально. Есть соответствующие контактные подразделения, которые обеспечивают всем служащим «легенду», – резонно отметил Иван. – Или ты думаешь тебя марсиане похитили?
Кирилл пояснил:
– Земля давно в составе Союза, через неправительственные структуры ООН. Широкому кругу лиц это, конечно, не известно… Меньше знаешь, лучше спишь. Наш ближайший сосед там, – он указал на светящийся голубым шарик, размером не больше пингпонгового, – Креонида. Планета с идентичными Земле физическими и химико-биологическими параметрами, масса чуть больше и удаленность от Глаугели – их звезды. Ну, с местными обитателями вы успели познакомиться, верно?
Ульяна кивнула.
– А почему Тамту не на орбите какой-то планеты?
– Она на орбите и есть, только методом замещения, он все-таки наиболее стабильный. На месте Тамту когда-то была необитаемая планетка Флигель. Её взорвали, а Тамту такой же расчетной массы – установили на её орбиту. И теперь вокруг Глаугели болтается пять планет, один газовый гигант на периферии и Тамту – искусственный подкидыш.
– И что, мир, дружба, любовь? – Наташа внимательно посмотрела на ребят.
– Ну, вроде того…
– А зачем мы им нужны? – Ульяна почувствовала неуверенность в голосе сегодняшнего гида. – Это же высокоразвитая цивилизация, раз вот так занимается моделированием собственной звездной системы…
Кир и Иван переглянулись, Кирилл хмыкнул.
– Мы им нужны для управления их транспортом, связью…
– Рабочие лошадки? – не без иронии уточнила Ульяна.
– Оказалось, что сформированный искусственный протоинтеллект лучше всего адаптируется к нашей нервной системе, что не может не вызывать некоторое недовольство со стороны креонидян, клириканцев и церианцев, особенно первых. Но создать иные технологии пока не могут.
– И вряд ли смогут, – отметил техник-смотритель первого уровня, протягивая девушкам по конфете в ярких обертках, – нейропрограммирование признано наиболее перспективной веткой генной инженерии, – Иван Лапин неожиданно посерьезнел. – На станции есть несколько секретных лабораторий, которые занимаются развитием этих направлений. Так что роль землян вряд ли будет нивелирована. Слышал, что у Паука получилось?
Последний вопрос был адресован исключительно Авдееву. Тот мотнул головой:
– Что-то слышал. Там вроде какое-то ЧП.
Иван фыркнул и с сомнением пожал плечами:
– У Паука не бывает ЧП, сам знаешь. Но ходят слухи, что-то удивительное получилось.
– Откуда знаешь?
– Каримыч настройку оборудования делал Пауку. Видел краем глаза метки на креодисках. И ещё, все военные суда, суда сопровождения сегодня во второй половине дня отогнали на запасные космодромы. И на завтра закрыта вся взлетно-посадочная полоса, ожидают Высокую комиссию.
Кирилл многозначительно хмыкнул.
Ульяна и Наташа переглянулись и одновременно пожали плечами.
Глава 6. Экскурсия
1
14 июля 2018 года
Утром в лабораторию снова явился Кромлех, Артём только успел выгрузить диаграмму ночного наблюдения.
– Я всё думал на счёт нашего вчерашнего разговора, – доверительно начал директор, нависнув над столом. Артём насторожился. – Я думаю, у меня есть подходящий кандидат для этого непростого дела.
Артём поднял глаза на креонидянина: интерес к проекту всё сильнее смахивал на желание вмешаться. Помнится, когда решался вопрос о месте размещения лаборатории, Креонида гарантировала членам Единой галактики невмешательство и открытый доступ к исследованиям всем расам. Сейчас, когда проект Фокус неожиданно вышел на завершающую стадию, да ещё с стакими уникальными показателями, Артём всё явственнее ощущал нездоровое присутствие и желание прибрать к перепончатым рукам свою разработку.
– Я слушаю, – отозвался он суше, чем следовало.
Кромлех покосился на него, на бледном лице остро выступили желваки.
– Паль Сабо, один из лучших сенсоидов курса, показатели уровня В. Конечно, он ещё молод и неопытен, но то, что он находится на территории Академии, делает возможным круглосуточное участие в разработке.
Артём усмехнулся, пристально посмотрел на директора: оба поняли, чего он хочет.
Он хочет доступ к рабочим материалам. К файлам, оберегая от взлома которых, Артём – спасибо Василевсу – завёл отдельный, не связанный со станцией сервер.
Паль Сабо – креонидянин. Стань он оператором Фокуса в период тестирования, Кромлех получит данные о разработке. Более того, он получит возможность влиять на эти разработки и на их результаты. Но одно дело понимать, а другое – вступить в открытую конфронтацию со всесильным директором Академии.
Артём опустил глаза.
– Давайте посмотрим его параметры, – уклончиво предложил он.
– Параметры отличные, уверяю вас, – с нажимом повторил директор.
– Я должен убедиться в этом сам. До настоящего момента, руководителем проекта являюсь я. Ваш мандат ограничивается предоставлением помещения для Лаборатории биогенной инженерии и координацией с другими лабораториями. Я ничего не путаю?
Кромлех недовольно насупился, белёсые глаза приобрели ледяную решительность.
– И всё же посмотрите. Личное дело 2046-дельта-1.
– Я найду, – кивнул Артем, отворачиваясь к монитору.
2
Полусонные, бессмысленно моргая глазами, Ульяна и Наташа появились в холле первого этажа, зевая, присоединились к остальным курсантам. Кирилл, конечно, ещё спал. Во всяком случае, на экскурсии его не было. Зато Ульяна увидела вчерашних знакомцев из института мерзлотоведения – белобрысого парня с глазами Пьеро и иностранца. Приветливо кивнув обоим, она встала чуть в стороне, уперлась плечом в гладкую поверхность колонны, и, прислонившись виском к полированной поверхности, подремывала.
– Дорогие первокурсники, – нарочито бодро начал Боз Удгрин, оглядывая небольшую группу первокурсников. В форме, с отличающимися лишь нагрудными знаками, они все больше походили на клонов. Вот только эта, огненно-рыжая землянка, выделялась. Нет, не цветом волос. На эти мелочи пожилой клириканец давно не обращал внимания.
Боз Удгрин, педагог с сорокалетним стажем, готов был поклясться, что эта девушка всех скоро удивит. Есть что-то во взгляде талантливых курсантов, что-то особенное. Он подбирал слово. А потом вспомнил глаза другого своего ученика, блестяще, экстерном, окончившего факультет биогенной инженерии, и слово всплыло само. Одержимость. Словно их души, и вправду – вместилище Божьего Провидения.
Пожилой учитель вздохнул.
– Как я надеюсь, вы уже успели ознакомиться с базовыми файлами, – начал он, Ульяна при этих словах почувствовала, что краснеет, – вы оказались курсантами Академии Космофлота Единой галактики, крупнейшего образовательного учреждения, выпускающего ведущих специалистов в таких областях знаний, как сенсорная навигация, биогенная инженерия и программирование, средства и программы коммуникации, робототехника и киберизация. Многие вещи, которыми вы сейчас окружены, – разработки наших выпускников. Кто назовет хотя бы несколько наименований?
Белобрысый парень, вчерашний попутчик, показал на широкий черный браслет:
– Бромох, разработка выпускников факультета робототехники и киберизации, инженеров землянина Бромова и клириканца Оха, браслет с биоактивными панелями для активации дополнительных функций костюмов военного и гражданского назначения. Лианиновое полотно, сменившее нейромеханическое волокно и используемое сейчас в медицинских центрах для диагностики, а его более продвинутую модель, лианин А – как покрытие кресел навигаторов для обеспечения максимально полной передачи информации от оператора к протоискусственному интеллекту корабля – разработка биогенного инженера, землянина, Паукова Артёма Геннадьевича…
Ульяна перевела взгляд на подругу – вот если бы не шатались полночи, тоже, может быть, блеснули знаниями, а сейчас стоят, слушают.
– Совершенно верно, сюда можно отнести и уже знакомые вам и незаменимые креоники – информационные экраны с табло из оксида кремния, и прекрасное изобретение – дендрогалевое полотно, из которого выполнена ваша форма, – удачная посадка по фигуре – это её уникальное свойство. Специальные волокна обеспечивают необходимую степень прилегания изделия. Так что вы находитесь в эпицентре развития Галактики, – он сделал выразительную паузу, – цените это.
Дальше он, начиная с верхних уровней, повел курсантов извилистыми коридорами, показывая административные помещения, огромный конференц-зал, оранжерею, лаборатории, оснащение учебных аудиторий различных факультетов. Ульяна чувствовала, что не верит сама себе. И, если бы не вчерашняя экскурсия – она бы по-прежнему думала, что все вокруг – розыгрыш. Но она видела станцию. Она была в открытом космосе. Она видела оранжево-красное сияние Глаугели и синюю точку – планету Креониду.
В лекционных залах шли занятия, на тренажерах курсанты-навигаторы отрабатывали маневры. Им, первокурсникам, тоже разрешили попробовать.