– Вот и прекрасно!
Ра так искренне обрадовался этому, что даже я проникся его настроением и на секунду поверил в то, что смогу принести пользу обществу. Однако мне тут же пришлось одернуть себя. Все, о чем я здесь говорил все это время, было ложью. Мне удалось обмануть Ра и остальных, но смогу ли я стать успешным наставником? Да и нужно ли мне это? Притворяться психически больным – одно, лечить настоящих дуриков – совершенно другое. Как только до меня дошло, во что я только что ввязался, мне стало не по себе. Но отступать было поздно, и я изобразил на лице воодушевление, пообещав себе слинять при первой же удобной возможности.
После того, как все согласились, встреча как-то сама собой свернулась – вероятно, Ра решил, что для одного дня информации вполне достаточно. Вообще, у меня создалось впечатление, что он не совсем тот, за кого себя выдает. К сожалению, я не могу пока сказать ничего конкретного, но мне периодически кажется, что я участвую в каком-то значительном проекте, о целях которого можно только догадываться. Мы не скрываемся, наш форум и страницы в соцсетях общедоступны, но это как будто никого не интересует, что странно. Некая группа людей без регистрации, дипломов о специальном образовании, разрешений и прочей хрени объединяет людей, склонных к суициду, и пытается своими силами вытащить их из петли. Ну, подозрительно ведь, раз нет? А мы существуем, как ни в чем не бывало. Больше того, собираемся еще и расширяться. Если бы я работал в органах, то давно заподозрил бы клуб в сектантстве. Но я не имею никакого отношения к государственным спецслужбам, так что понятия не имею о том, что творится в головах их сотрудников. И черт с ними. Моих личных данных у Ра нет, при этом я постоянно пользуюсь анонимайзерами и ни разу не засветил свой ip. Да, группе известен мой телефон, однако он не зарегистрирован. Поэтому если я вдруг решу оставить все это, никто не сможет меня найти. Правда, пока у меня нет желания рвать отношения с этими людьми. В какой-то мере я к ним даже привязался. Конечно, это чувство сложно назвать любовью, но, как говорится, что имеем.
Оказавшись в своей квартире, я первым делом принял душ – не люблю долго чувствовать на своей коже присутствие чего-то или кого-то постороннего. Знакомые запахи доставляют мне удовольствие, как возможность засыпать в собственной постели и пользоваться личными средствами гигиены. Поэтому я практически никогда не посещаю кафе и рестораны, а если приходится останавливаться в отелях, то у меня всегда с собой имеется комплект чистого постельного белья. Я читал о том, что подобная повышенная брезгливость является признаком психического заболевания, но дело вовсе не в ней – просто мне так комфортнее. Если я предпочитаю темную обувь светлой, это ведь не делает меня ненавистником всего светлого, верно? Тот же случай.
После душа старательно записываю тезисы прошедшей встречи. Не знаю, зачем все это, но мне так проще – сначала я делал это для того чтобы не запутаться в собственной лжи, а после привык и уже не видел причин останавливаться. Сомневаюсь, что даже Ра, наш великий и ужасный, так же старательно ведет свой дневник. Да и ведет ли вообще? Наверное, ему было бы полезно покопаться в моих записях, но этого не случится, конечно. Здесь есть досье на каждого. Сложно постоянно скрывать свое имя, общаясь с коллегами по несчастью – рано или поздно проговоришься. Я и сам несколько раз одергивал себя в последний момент, когда мое имя уже готово было сорваться с языка. Но мне удалось сдержаться, в то время как большинству из наших – нет. Впрочем, возможно, это объясняется тем, что мы преследовали разные цели. Я – не быть раскрытым, они – получить помощь. Да, наверное, это так.
Мне до сих пор не удалось ничего узнать о Ра, что неудивительно, учитывая его статус, Кассандре, Гильермо и Моргане. Но это все дело времени, я в этом уверен. Остальные же в той или иной степени слили личную информацию. Пчелка Майа в миру звалась Марианной и содержала небольшой косметический салон. Что в ее личной жизни произошло такого, что ей понадобилось убивать себя, неизвестно, да и, честно говоря, мало меня интересует. Достаточно и того, что я уже принял участие в ее биографии и продлил ее на неопределенное время. Железный дровосек… Впрочем, к чему все это? Пробежав глазами свои записи, я пришел к выводу, что ничего важного в них нет, разве что они позволяли оценивать своих коллег более полно и непредвзято. В остальном мне всегда было наплевать. А то, что среди них остались не до конца раскрывшиеся персонажи, делало мое общение с ними интереснее.
Телефонный звонок прервал мои размышления. Вытащив трубку из кармана, я взглянул на имя звонившего и недовольно поморщился: придется ответить.
– Слушаю.
– Привет, дружище! Как жизнь? Соскучился?
– Безумно. Ты что-то хотел?
Ринат, по моему мнению, был слишком жизнерадостным – настолько, что иногда его приветливый тон звучал как издевка. Хотя, скорее всего, я придираюсь. Но зачем нужно постоянно быть таким счастливым?
– Ну, вот, опять ты обрубаешь мои светлые порывы, – рассмеялся он в трубку. – Да, есть кое-что для тебя. У одной из наших общих знакомых опять проблемка наметилась. Она не может решить, хотят ли ее обмануть, или на этот раз все по-честному.
– Вдовушка?
– Зришь в корень.
– И кто на этот раз смутил ее покой?
– Я уже выслал тебе всю информацию.
– Хорошо, я посмотрю, позвони мне вечером, как обычно.
– Ты настоящее чудо…
Ринат еще что-то говорил, но я уже отключился. Работа не подразумевает дружеской болтовни. А моя работа – тем более. Клиенты называют меня предсказателем. Смешно. На самом деле, я сам затрудняюсь в самоидентификации. Как-то так само собой получилось, что я в какой-то момент оказался выдающимся физиономистом. Не знаю, чем бы мне пришлось заниматься, если бы не Ринат, мой неизменный менеджер. Оказавшись в нужное время в нужном месте, он обратил внимание на то, как я разложил по полочкам одного охотника покопаться в чужих карманах, и, убедившись в том, что все мои заключения оказались верными, сделал мне предложение, от которого я не смог отказаться. Мы создавали идеальный тандем. Он был вхож в высшее общество, если можно так назвать сборище богатых домохозяек и одуревших от собственной значимости бизнесменов, и имел возможность продвинуть наш маленький бизнес, когда это было необходимо. За свои услуги он брал невероятные пятьдесят процентов, однако меня это никогда не беспокоило. Равно как и то, что, кроме меня, у него было еще несколько таких же специалистов. Ринат сделал меня состоятельным человеком, о чем еще можно мечтать? Я готов был платить ему столько, сколько он просил, однако это не означало, что я должен был улыбаться ему и целовать зад. Взаимовыгодное сотрудничество, не больше.
Я с детства отличался наблюдательностью, и мои выводу по поводу того или иного человека или события обычно попадали точно в цель. Долгое время я относился к этому своему качеству как к развлечению, и только после того как Ринат расписал все плюсы, которые можно было извлечь из него, стал воспринимать происходящее более серьезно. Конечно, не сразу, но со временем до меня дошло, что я могу и вовсе не работать. Мне только это и нужно было – возможность избежать каждодневного общения с офисным планктоном, от которого меня воротило, показалась мне такой заманчивой, что, получив первый чек и оценив его в должной мере, я тут же написал заявление об увольнении и оборвал все связи с теми людьми, что считали меня если не другом, то хорошим приятелем. Продал старую квартиру, купил новую, никому не оставив адреса, сменил номера телефонов. Со временем знакомые лица стали появляться на моем горизонте все реже, пока, наконец, не исчезли совсем. Привычный уклад вскоре забылся, и я вывалился из прежней жизни спиной вперед, едва не захлебнувшись неизвестной доселе свободой. И вот я сижу за своим ПК и разглядываю фотографии ухоженной женщины средних лет, рядом с которой находится симпатичный молодой человек, которого в другой ситуации можно было бы принять за ее сына. Но нет, это любовник, очередной претендент на часть состояния богатой вдовы. Мы уже проходили через это – и не раз. Трижды я выносил неутешительный вердикт: любовников не интересовала пассия как таковая, им нужны были только ее деньги. Первое мое предсказания не вызвало восторга у женщины, и она даже отказалась платить. Тогда Ринат, по его собственным словам, не стал спорить и только посоветовал ей быть осмотрительнее. Спустя пару месяцев она сама пришла к нему – долго плакала и каялась в своей глупости. Оказалось, что ее возлюбленный был хорошо известен в определенных кругах, и когда они вместе появились на закрытой вечеринке, то тут же обнаружилось, что, помимо нее, он уже подкатывал, как минимум, еще к пятерым ее знакомым. За этим неприятным открытием последовал быстрый и шумный разрыв отношений, в результате которого молодо человек получил сотрясение мозга от телохранителей нашей клиентки, а мой счет пополнился солидной суммой, которая включала не только гонорар, но и, как выразился Ринат, извинительные. Так или иначе, но с тех пор мадам ни разу не сомневалась в моем заключении. В какой-то момент мне даже стало жаль ее – несмотря на то, что мы ни разу не встречались лично, она создавала впечатление неплохого человека. Наверное, поэтому я подсознательно каждый раз искал в глазах ее очередной пассии искренность, но пока мне не удавалось сделать это.
Просматривая фото и видео, я вдруг почувствовал необычайный прилив сил – несмотря на большую разницу в возрасте, пара выглядела на диво органично. Парень, которому на вид было лет двадцать пять, казался искренним. Правда, иногда в его взгляде проскальзывала неуверенность, но ее можно было списать на молодость и социальный статус, который, возможно, был не так высок. Где она его нашла? Судя по одежде и манере вести себя, он мог быть кем угодно, но не профессиональным жигало. Большими деньгами здесь тоже не пахло. Интересно, где они могли познакомиться? Ринат говорил мне, что вдова в последнее время активно занимается благотворительностью. Может быть, она встретила его на каком-нибудь приеме? Я редко говорю своим клиентам о том, что все в порядке – такова реальность. Если кто-то обращается ко мне, то, как правило, на то есть свои причины, мне остается только подтвердить или опровергнуть их опасения. В данном же случае я был готов к тому, что, возможно, новости будут хорошими для заказчицы. Мне совершенно не хотелось покидать свою зону комфорта, однако и рисковать собственной репутацией я не мог. Поэтому, недовольно поморщившись, я вытащил телефон и набрал номер Рината.
– Ого! – в трубке послышался удивленный голос. – Сам звонишь? На нас надвигается буря?
– Мне нужно встретиться с ним.
– Ты о парнишке? А без этого никак? Он ведь не в курсе наших дел.
– Никак.
– Слушай… – Ринат замялся на мгновение, после чего заговорил уже другим тоном. – Может быть, пойдем проторенной дорожкой? Скажем, что не стоит иметь с ним дела – и все?
– Так нельзя. Сам знаешь.
– Да, да… Черт! И как я должен это устроить?
– Понятия не имею. Это ведь твоя работа, разве нет? Отрабатывай свои проценты.
– Легко сказать: отрабатывай… – голос Рината звучал недовольно, однако он быстро справился с эмоциями. – Лады, все организую. Когда тебе удобно?
– Завтра утром. Где-нибудь на нейтральной территории.
– Кафе подойдет?
– Да. То, в котором мы с тобой встречаемся.
– Хорошо.
Еще раз просматриваю имеющийся материал, чтобы удостовериться в том, что я ничего не упустил. Нет, все в порядке. Как зовут парня? Милан. Балканы? Странно, на видео он говорит без акцента. Глядя в его большие глаза, я в какой-то момент почувствовал, что завидую ему. Хотя, с другой стороны, во многом его будущее зависит от меня. Захочу – и он отправится своей дорогой, захочу – останется со своей состоятельной пассией.
О чем ты? Я одернул себя и торопливо отогнал вредные мысли. Если действовать в соответствии с собственными желаниями и, возможно, комплексами, то, в конце концов, можно отпугнуть ту немногочисленную аудиторию, которая обеспечивала мне достойную жизнь. Конечно, вдова будет потеряна для меня как клиент, если я одобрю ее выбор. Однако это должно было случиться рано или поздно, внутренне я был готов к подобному развитию событий. К тому же в нашей работе сарафанное радио – самый действенный способ найти нового спонсора. Подарить счастье заказчику почти так же важно, как и уберечь его от возможного разочарования. Придя к такому выводу, я успокоился и отправился спать, поставив будильник на девять утра. Люблю спать долго – это моя слабость. Если бы не нужно было ограничивать себя, то я просыпался бы только для приема пищи и прочих физиологических потребностей. Активная жизненная позиция – это не про меня.
Когда я был моложе, то очень любил смотреть шоу Роуэна Аткинсона. И пусть многие считают его мистера Бина тупым – мне он до сих пор очень близок. Возможно, потому, что я вижу в нем себя. Не внешне, конечно, но внутренне. Кстати, я заказал себе точно такого же Тедди, как у него. Наверное, это смешно, но мне нравится засыпать, зная, что он лежит под моей кроватью в коробке. У него есть подушка и одеяло. Если бы я приводил в свою квартиру женщин, они, скорее всего, были бы удивлены, обнаружив игрушку. Представив себе их реакцию, я с трудом сдержался, чтобы не засмеяться. Но это всего лишь фантазии – я давно решил для себя, что здесь мне никто не нужен. Не хочу потом находить чужие волосы на своих простынях. Как только у меня появляется потребность в женском обществе, я надеваю свою лучший костюм, а на лицо – приветливое выражение уверенного в себе человека. Обычно это срабатывает. Раньше я и представить себе не мог, какое огромное количество женщин нуждаются в кратковременных отношениях без обязательств с мужчиной, который может сказать им о том, насколько они потрясающи, не опрокидывая в себя при этом пиво и не пытаясь залезть к ним в карман. Так что мой Тедди – это именно то общество, которое мне необходимо. К сожалению, я недостаточно безумен, чтобы любить его. А хотелось бы.
Я не вижу снов. Прискорбно, но это так. Последний сон, который я запомнил, был в моем детстве. Наверное, мне было тогда лет восемь-девять. Он был черно-белым. Какие-то грязные подворотни, серое небо и я – в какой-то странной одежде, которую, как я сейчас понимаю, носили примерно в двадцатые-тридцатые годы в Америке. Разгул бандитизма и алкогольные войны. Возможно, я перед этим смотрел фильм, и он отпечатался в моем сознании. В общем, я куда-то шел, когда ко мне подошла огромная собака. Она вела себя достаточно дружелюбно, и я попытался ее погладить. Собака открыла пасть и сомкнула ее на моей руке – и перекусила ее, словно она была песочной печенюшкой. И вот я стою с этим обрубкой, как дурак. Кровища хлещет, не останавливаясь. Пугающее зрелище: вокруг все как в старом кино, а кровь – ярко-красная. Броненосец Потемкин, блин. Захожу в таком виде в школу, а учительница смотрит на меня и говорит: ну, что же ты пришел, иди уже домой. Мол, писать-то не получится, когда руки нет по локоть. Я снова оказываюсь на улице и думаю о том, что мама, наверное, будет ругаться. Это ведь нехорошо, когда сын однорукий.
Кафе, в котором должна была состояться встреча, идеально подходит тем, кто не хочет, чтобы его заметили. Мимо этого заведения можно ходить годами, но так и не зайти. Место-невидимка. Хотя внутри все вполне достойно – помещение разделено на отгороженные друг от друга кабинки, в которых стоят удобные кресла. Тихая музыка, вкусная еда, молчаливые официанты. То, что надо.
При личном общении Милан оказался еще более милым, чем на фото и видео. Люди, подобные ему, сразу располагают к себе. В школе я страшно завидовал таким миланам. Их любили все учителя без исключения, девчонки втайне мечтали о них. У меня был такой друг. Мой тезка, кстати. Я втайне мечтал походить на него, пока не узнал о том, что он живет со своей бабушкой на ее пенсию, в то время как его родители старались наладить свой был где-то в другой стране. Судя по тому, что денег у него никогда не было, им это не особо удавалось. Я увидел его много лет спустя – он остался таким же милым и внушающим доверие, но все это было словно сквозь зубы, через силу. Наверное, ему на самом деле досталось в этой жизни. Когда мы были детьми, ему прочили прекрасное будущее, но я о нем ни разу не слышал после выпускного. Если не считать того случая, когда мы случайно пересеклись, конечно.
Удивившись воспоминаниям, в которые я никогда прежде не был склонен погружаться в процессе работы, я поприветствовал молодого человека и пригласил за свой столик. Милан выглядел немного растерянным – вероятно, Ринат ввел его в курс наших дел, но тот не успел переварить полученную информацию. Возможно, это даже к лучшему. Чем менее подготовлен человек, тем больше вероятность, что он будет честен.
– Милан, если я не ошибаюсь? – я постарался, чтобы мой голос звучал ровно и беспристрастно.
– Да… А вы?
– Я бы предпочел сохранить свой статус инкогнито. Это не имеет к вам никакого отношения. Особенности работы.
– Хорошо. Но как мне к вам обращаться?
– Да как хотите. Хоть Марусей меня назовите.
Молодой человек смутился на мгновение, но быстро взял себя в руки и кивнул, демонстрирую готовность приступить к беседе.
– Ринат сказал мне, что вы что-то вроде частного детектива, специализирующегося на брачных аферах. И, соответственно, хотели бы проверить меня на вшивость, если можно так выразиться. Я все верно понял?