– В общих чертах.
– Никогда бы не подумал, что Вера подозревает меня в подобном, – огорченно покачал головой Милан, вертя на блюдце чашку с кофе, которое ему успел принести официант.
– Она и не подозревает, – мне нужно было дать понять парню, что все это не затевалось исключительно ради него, а было поставлено на конвейер. – Мы с Верой Игнатьевной работаем уже несколько лет, и должен сказать, работаем весьма успешно. Ваша пассия – состоятельная особа, и, к сожалению, ее состояние иногда приманивает всякого рода проходимцев.
– Вы хотите сказать… – возмутился было молодой человек, но я его перебил:
– Я сказал: иногда. Не стоит лезть в бутылку. У нас контракт с клиентами, в соответствии с которым в мои обязанности входит обеспечение их безопасности и сохранности их средств. Если у нас с вами все будет в порядке, то я буду первым, кто порадуется созданию новой семьи, поверьте мне.
– Ну, хорошо, – подумав несколько секунд, согласился Милан. – Что вы хотите знать?
– По большому счету, мне и так все известно. Ваш возраст, место рождения, образование, работа, родственники, прошлые связи – все это собрано здесь.
Я кивнул в сторону толстой кожаной папки, которая, несмотря на мои слова, была набита чистыми листами бумаги. Обычно это добавляло веса моим словам, и те, кому было, что скрывать, быстро ретировались и начинали предлагать мне взятку. Признаться, мне не хотелось, чтобы так было и в этот раз. Возможно, потому, что Милан мне нравился.
– Ну, тогда я не знаю, что вам еще рассказать, – вздохнул молодой человек, разводя руками. – Задавайте вопросы – я на них отвечу.
Я терпеть не могу двигаться наугад, но иногда мне все же приходится импровизировать. Усевшись в кресле удобней, я внимательно взглянул на Милана и склонил голову на бок, пытаясь увидеть его под новым углом.
– Вы ведь бедны, как церковная мышь, – наконец, выдал я, чтобы не ходить вокруг да около. – Простите мне эти слова, но каким образом вы намерены жить с Верой Игнатьевной дальше? У нее свои привычки, потребности, приоритеты.
– До сих пор нам это не мешало, – возразил мой собеседник, усмехнувшись.
– Да, но вы пока находитесь в цветочно-конфетном периоде. Это не то же самое, что жить под одной крышей, засыпать и просыпаться вместе. Вас это не пугает?
– А чего мне бояться? – удивился Милан. – Что она вдруг проснется посреди ночи и начнет бегать по комнате, разбрасывая вокруг себя черную икру? Она не такая, как вы думаете.
– А какая она? – я с облегчением вздохнул, когда молодой человек сам предоставил мне возможность выступать в роли слушателя.
– Обычная. Нет, не в том смысле, что в ней нет ничего особенного. Просто потребности у нее такие же, как и у всех. Возможности – да, их больше. Но разве это имеет значение?
– Обычно имеет. Не только для нее, но и для вас.
– Я взрослый человек, могу и сам о себе позаботиться. Вообще, мы сразу договорились о том, что я не стану претендовать на ее деньги. И я, кстати, сам это предложил – можете это у нее спросить.
– То есть вы намерены заключить брачное соглашение?
– Если потребуется – то да. Правда, мы пока так далеко не загадывали.
– Вы не планируете жениться на ней?
– А зачем? Нам и так хорошо.
Милан нравился мне все больше и больше. Искренний, бескорыстный – я почти забыл о том, что такие люди существуют. Наверное, Вере на самом деле повезло с ним. Если, конечно, это не умелая актерская игра.
– Чем вы планируете заниматься? Как будете зарабатывать себе на жизнь?
– Я много чего умею, но в основном зарабатываю фрилансом. Строю сайты, создаю контент, разрабатываю дизайн. Мне хватает. Конечно, на этом не разбогатеешь, однако такая работа лучше, чем то, чем занимается большая часть населения.
– Согласен. А что насчет соответствия статусу вашей пассии?
– Вы о шмотках и прочих красивостях? Я одеваюсь так, как мне нравится. Если Вере понадобится нарядить меня в костюм Джеймса Бонда, я за это платить не стану. Да и не нужно мне это. Но я понимаю, о чем вы. Сопутствующие товары, верно? Машины, часы, недвижимость. Я не хочу, чтобы вы воспринимали меня как воинствующего и принципиального нищеброда. Мне нравятся красивые вещи, и если моя любимая захочет сделать мне подарок, я не стану отказываться. Но и принуждать ее к этому не буду. На мой взгляд, это нормальные отношения внутри пары. Если у меня появятся свободные деньги, я с удовольствием потрачу их на любимую.
– Но есть ведь что-то, что вас не устраивает в отношениях с Верой Игнатьевной?
– Прекратите ее так называть, пожалуйста, – попросил Милан. – Создается впечатление, что ей, как минимум, лет семьдесят. Между нами не такая уж и большая разница – всего тринадцать лет. Мой отец был младше моей матери на восемь лет, так что я не вижу в этом ничего криминального.
– То есть вы хотите сказать, что это у вас наследственное?
– Нет, я хочу сказать, что если вы встречаете родного человека, то глупо отказываться от своего счастья только потому, что кто-то может вас осудить.
– Понял, продолжайте, прошу вас.
– А я, в общем-то, сказал все, что хотел. Ах, да… Вы спросили, не напрягает ли меня что-нибудь в наших взаимоотношениях. Напрягает, конечно. Вера успела забыть о том, что можно отдыхать, не размахивая при этом платиновой карточкой. Мне приходится заново знакомить ее с прогулками по траве босиком, например.
– Как в «Красотке»?
– Вот именно, – обрадовался молодой человек тому, что я сразу распознал упомянутый им образ. – У богатых людей свои причуды. Они считают, что у них весь мир в кармане, но на самом деле каждый из них ограничен гораздо больше, чем любой из нас, если вы понимаете, о чем я.
– Понимаю, конечно. Правда, я и сам достаточно обеспеченный человек, но так было не всегда. На этом все, благодарю вас.
– Как, вы уже сделали выводы? – молодой человек удивленно приподнял брови. – Так просто?
– А вы ждали чего-то большего? Иглы под ногти я вам не собираюсь загонять, а в остальном вы произвели на меня благоприятное впечатление.
– Вам ведь нравится все это, верно? – неожиданно спросил парень.
– О чем вы?
Этот вопрос озадачил меня. Обычно люди в таких ситуациях стараются как можно скорее закончить беседу, радуясь ее благоприятному исходу. Милан повел себя иначе.
– О том, что это, должно быть, приятно – держать в своих руках ключи от чужих жизней. Ведь во многом мое будущее зависит от того резюме, которое вы озвучите вашей клиентке. Стоит мне сказать что-нибудь не так или просто нагрубить вам, и вы выкинете меня из жизни Веры, как использованный презерватив.
– Мне жаль, что вы так думаете обо мне.
– А почему я должен думать иначе?
– Честно говоря, вы вообще ничего не должны. Возможно, вам показалось, будто наш разговор имеет для меня какое-то особое значение. На самом деле, это не так. Я – упаковщик, вы – упаковка. Передо мной – конвейер. Я не имею морального права относиться к своей работе предвзято. Даже если бы вы сейчас плюнули мне в лицо, это не отразилось бы в моем отчете. Максимум, чего вы добились бы этой выходкой, это фонарь под глазом, которым я бы наградил вас. Вот и все.
– Извините, – смутился молодой человек. – Наверное, я перегнул палку. Это дурная привычка – говорить всегда то, что думаешь.
– Напротив, это прекрасное качество, и я вам даже в чем-то завидую. Мало кто может позволить себе такое.
– Значит…
– Это значит, что я напишу в заключении о том, что вы не преследуете цели завладеть имуществом Веры Иг… Веры. Но окончательное решение она будет принимать сама.
Поднявшись из-за стола, я пожал протянутую руку, но когда Милан уже собрался уходить, неожиданно для самого себя задал еще один вопрос.
– Скажите, а вы любите ее?
– Конечно, – ответил молодой человек, не задумываясь. – Как иначе?
– Но как вы узнали, что это и есть настоящая любовь, а не простое увлечение?
– Странные вещи вы говорите, – улыбнулся Милан. – Любовь ни с чем нельзя спутать. Она или есть, или ее нет.
– Вы уже испытывали что-то подобное?
– Конечно. То есть… Нет, я не то хотел сказать. Вера – не первая моя любовь, были и другие. Но с ними все было не так. Прежние отношения были скорее физическими, а с ней все иначе. Я ощущаю такую душевную близость с ней, что мне кажется, будто мы были знакомы всю жизнь. Мы заканчиваем фразы друз за друга, составляем одни и те же фигуры из звезд ночью, мечтаем одними категориями, несмотря на все наши различия. Наверное, это ужасно банально, но я всегда думал, что любовь должна быть именно такой.
– Спасибо. Я больше не стану задерживать вас.
Все сказанное Миланом на самом деле звучало как самая банальная банальность из всех, что мне приходилось слышать. И, тем не менее, я был впечатлен. Сложно описать чувства, которые охватили меня. Самое подходящее слово – это обида. Да, именно так. На кого? Или на что? Не знаю. Наверное, на судьбу, на саму жизнь. Симпатичный мальчик и молодящаяся женщина средних лет – разве это не пошло? Особенно если принять во внимание тот факт, что я был свидетелем всех ее предыдущих попыток найти себе подходящего спутника. Сколько раз я выводил на чистую воду ее ухажеров… И вот она, кажется, нашла того, кто скрасит ее одиночество. Чем они заслужили любовь? Почему у них она есть, а у меня – нет?
Наверное, это именно то состояние, в котором мои коллеги по группе принимают решение свести счеты с жизнью. Я не хотел для себя такого конца. Но и смотреть спокойно на то, как Милан с довольным видом, в котором явно читалось чувство собственного превосходства, отправляется навстречу своему светлому будущему, я был не в силах. Поэтому я оставил несколько купюр официанту и, не прощаясь, вышел следом за молодым человеком. Он уже успел вставить наушники и шел легкой походкой, засунув руки в карманы. Он на самом деле выглядел счастливым. Может быть, стоило напоследок сказать что-нибудь эдакое, чтобы он усомнился в благоприятном исходе нашей беседы?
Вспоминая последующие события, я до сих пор чувствую нервную дрожь в ногах и невесомость в животе. Никогда прежде я не испытывал настолько сильных эмоций. Все происходило, как в кино. Я словно видел себя со стороны. Вот человек, хорошо известный в узких кругах как Имир, идет следом за Миланом. Дождавшись, когда тот свернет в небольшой переулок, он достает из внутреннего кармана телескопическую дубинку, которую всегда носит с собой, и приближается вплотную. Короткий взмах, и тело падает на землю. Ни вскрика, ни стона – ничего. Будто человек просто споткнулся. Он даже руки из карманов не успел вынуть. Удар пришелся по затылку – по самой мягкой его части. Вероятно, смерть наступила мгновенно.
Вообще, меня удивило собственное поведение – создавалось впечатление, что я всю жизнь только и занимался тем, что убивал людей в подворотнях. Я не стал нагибаться и пытаться нащупать пульс. Все и так было понятно. Я убил человека. Просто так, без всяких на то причин. Я, что самое забавное, мне это понравилось. Прямо какой-то голливудский злодей. Без совести, без эмоций. Спрятав оружие в карман, я обошел неподвижно лежащее тело, и, не оборачиваясь, прошел мимо и спустя несколько метров свернул в едва заметный переулок. Единственное, о чем я тогда думал, это то, что следует вести себя так, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, хотя вокруг и так никого не было. Ровный шаг, безразличный взгляд.
Вернувшись домой, я первым делом снял с себя одежду и закинул ее в стиральную машинку. Затем осмотрел дубинку и, заметив на ней следы крови, кинул туда же. Все. Пути назад нет. Теперь можно подумать о том, что я сделал и зачем. И о том, какими могут быть для меня последствия. Конечно, убивать Милана сразу после нашей встречи было ошибкой, я поддался эмоциям. Но мы вышли не вместе, это могут подтвердить сотрудники кафе, если потребуется. К тому же причин убивать молодого человека у меня не было – это мог засвидетельствовать тот же Ринат. Опять же, если потребуется. Нужно было забрать его бумажник. Да, я не подумал об этом. Тогда происшествие могло быть расценено как нападение с целью ограбления. Потом его можно было бы сжечь или выбросить на каком-нибудь пустыре. Да, поторопился. Черт с ним, в следующий раз буду осмотрительнее. В следующий раз? Как-то слишком быстро я смирился с тем, что совершенное мной будет иметь продолжение. Однако, несмотря на все попытки убедить себя в обратном, я почему-то был уверен в том, что это повторится. Что со мной? Я сошел с ума? Зачем я это сделал? Что будет дальше?
Я сел в кресло и закрыл глаза, старательно прислушиваясь к своим ощущениям. Как ни странно, я не ощущал ни сожаления, ни угрызений совести. Во всяком случае, в отношении отнятой жизни. Скорее, была досада по поводу того, что убийство произошло спонтанно. В какой-то момент мне стало страшно – я увидел себя со стороны и ужаснулся. Передо мной был человек, который будто только что раздавил таракана и осознал, что ему понравился звук хрустнувшего хитинового покрова насекомого. К своему удивлению, я понял, что с удовольствием оказался бы сейчас рядом с телом, чтобы рассмотреть его более внимательно. Выражение лица, поза, температура – мне было жутко интересно все это. Кроме того, я неожиданно для самого себя испытал нечто особенное. Какое-то внутреннее умиротворение, легкость, словно с моих плеч вдруг свалился невидимый груз, который все предыдущие годы не давал мне выпрямиться в полный рост и вдохнуть полной грудью. Радость, охватившая меня, отодвинула на задний план страх того, что меня поймают. Даже представив себя за решеткой, я не испытал ничего, кроме потребности продолжить начатое. Можно сказать, что я подсел на убийства сразу – первая же доза вызвала такое стопроцентное привыкание, что мне невозможно было представить свое дальнейшее существование без этого источника адреналина.
Я открыл глаза и уставился в зеркало, которое висело напротив. Вселенная дала мне все для того, чтобы я мог получить то, что мне нужно. Моя внешность не отталкивала и не притягивала – я всегда был обычным. Такого человека можно встретить как в правительстве, так и на заводе. Толпы подобных мне бродят по улицам сотен городов по всему миру, они люди-невидимки, не вызывающие абсолютно никаких эмоций. Но при этом у меня есть цель и средства для ее достижения. Возможно, это и есть то самое счастье, которое, как мне казалось прежде, было недоступно? Может быть, сам Господь отметил меня? Нет, это уже слишком. Бог здесь совершенно не причем. Это совпадение, которое случается, когда человек заполняет лотерейный билет и вдруг становится обладателем главного приза. Удача, везение.
От мыслей меня отвлек телефонный звонок. Взглянув на входящий вызов, я не стал сразу отвечать – звонил Ринат, и мне, честно говоря, не хотелось общаться с ним. Тем более что разговор, скорее всего, должен был касаться моей недавней встречи с Миланом. Однако, подумав, что молчание может вызвать ненужные вопросы и подозрения, я провел пальцем по экрану и включил громкую связь.
– Привет! – звонкий голос моего менеджера сразу заполнил всю комнату, и я поморщился. – Как прошла встреча? Извини, что сам звоню, но ты же молчишь.
– Привет. Да все в порядке, никаких эксцессов.
– И? – допытывался Ринат. – Что мне сказать заказчице?
– Пока ничего не говори. Я составлю отчет, как обычно, и вышлю тебе.
– Хорошо. Когда?
– Ты куда-то торопишься? – я сделал вид, что настойчивость собеседника рассердила меня. – Все будет, как обычно. Вечером увидишь файлы.
– Хорошо, хорошо, не кипятись, – я представил, как Ринат выставил перед собой руки, признавая свою неправоту. – Просто мне только звонила Вера Игнатьевна.
– И что?
– Она беспокоится. Они с ее любовником должны были встретиться сегодня в двенадцать, чтобы поехать вместе на какое-то мероприятие, а он не появился. На звонки и sms не отвечает, хотя до сих пор в сети.
– Ты что, издеваешься? Сейчас всего час дня. Задержался, наверное, где-то. Или решил подумать обо всем.
– Может быть, и так. Можешь в двух словах мне рассказать о том, что собой представляет избранник нашей клиентки? Я знаю, что ты этого не любишь, но сам понимаешь: мне сейчас нужно будет звонить ей. Это даже не вопрос этики – скорее, финансов. Мы ведь с тобой партнеры, верно? Значит, должны помогать друг другу.