Толстяк стянул с себя верхнюю часть пижамы и продемонстрировал собеседнику здоровенный кровоподтек размеров с чайное блюдце, который теперь красовался на его плече, как татуировка.
– Ого, – поднял брови Марк. – Хорошенько тебя отделали. Болит?
– Нет, просто некрасиво. Что я маме скажу, когда она придет?
– Маме? – мужчина выпрямился, как охотничья собака, услышавшая шорох в кустах. – То есть у тебя есть способ связи с внешним миром?
– Да, конечно. Каждую пятницу она приходит. Ты и это забыл что ли?
– А сегодня у нас что? – гнул свою линию Марк, не обратив никакого внимания на последний вопрос.
– Суббота.
– Черт, пропустил все!
Марк сжал губы и забарабанил пальцами по коленке. Как неудачно. Можно было бы послать с ней весточку на свободу, а так придется ждать целую неделю, которую еще нужно как-то прожить. Сможет ли он водить за нос Изольду так долго? Ну, а почему бы и нет? Она, конечно, хороша, но ведь и он не пальцем делан! Хорошее выражение, похвалил себя мысленно Марк.
– Так, хорошо, – кивнул он Пукану. – Что еще можешь рассказать?
– О чем ты?
– Контакты, явки, пароли?
– Не понимаю.
Судя по всему, толстяк опять расстроился, и Марк заметил, что он уже готов расплакаться. Однако такое развитие событий не входило в его планы, поэтому мужчина быстро поднялся со своего места и присел рядом с соседом.
– Ну-ну, не переживай. Я понимаю, что ты всего лишь пешка в этой игре. Но и пешки способны на многое.
– Правда? – Пукан недоверчиво взглянул на него.
– Уж поверь мне, я знаю, о чем говорю. Цугцванг, шах, мат двумя конями, комбинация.
– Хорошо, – доверчиво кивнул толстяк, впечатленный словарным запасом собеседника.
– Итак, нам с тобой нужно разработать план действий. Вася нам поможет в этом, я его зафрахтовал.
– Как это?
– То есть… Я не то хотел сказать, – Марк защелкал пальцами, пытаясь вспомнить нужное слово. – Завербовал!
– Аа…
– Скажи, кому, по-твоему, еще можно доверять?
– Ты же знаешь, я здесь почти ни с кем не общаюсь. Только с тобой и мамой.
– Черт! – Марк с раздражением хлопнул себя по ноге. – Но ничего, прорвемся.
Его мозг работал с поразительной четкостью. Мужчина видел, что вокруг него происходит что-то странное. Похоже, Изольда со своими помощниками готовили какую-то серьезную провокацию против… Против его начальства. Кем было это начальство, он пока вспомнить не мог, но был уверен в том, что это всего лишь часть подготовки. Действительно, в момент опасности он должен был начисто забыть о том, кто и зачем послал его сюда. Скорее всего, это гипноз. Ага, выкусите, господа из контрразведки! Он еще поборется.
– Который час? – Марк обратился к толстяку, который сидел неподвижно и с выражением изумления рассматривал своего соседа, словно видел его впервые.
– Скоро ужин, – отозвался тот.
– Прекрасно! Значит, там и встретимся.
– А сейчас?
– Что?
– Ты уходишь?
Поняв, что сморозил глупость, Марк сделал вид, что не расслышал своего собеседника, и покосился на окно – решетки можно было перепилить чем-нибудь. Чем? Не важно, было бы желание, а способ найдется. Он где-то читал, что заключенные умудрялись изготавливать пилы из самых неожиданных подручных материалов, и теперь был уверен в том, что и ему не составит большого труда найти что-нибудь подходящее.
– Что ты делаешь? – Марк с недовольным видом оглянулся на толстяка, который тыкал его пальцем под ребра.
– Сейчас, сейчас… – пробормотал Пукан. – Два, три. Вот и все. Нет. Раз, два, три.
– Прекрати сейчас же! – прикрикнул на него мужчина и поднялся. – Не забывай о том, кто ты теперь.
– А кто я?
– Агент! И вести себя должен соответственно новому статусу.
– Да? Ладно, я постараюсь.
Услышав, как щелкнул замок в двери, Марк выпрямился и по-военному одернул пижаму.
– Ну, приготовились. Покажем им, на что мы… Что? Ты опять?! Мы же договорились!
– Прости, – пробормотал толстяк, прячась за спину соседа. – Но я не могу так сразу. Мне нужно время.
– Возьми себя в руки, солдат! – прикрикнул на него Марк и выругался, услышав сзади всхлипывания. – Вот дьявол… Ну, хорошо, только один раз. И не тыкать мне тут! Эй, слышал? Не тыкать, я сказал!
– Раз, два, три…
– И за что мне такое? – мужчина страдальчески закатил глаза и шагнул к выходу. – Фиг с тобой, дурак.
Медленно двигаясь по коридору, он вглядывался в лица идущих рядом, пытаясь выделить из толпы потенциальных сподвижников. Это оказалось сложнее, чем можно было предположить. Лица пациентов выражали какие угодно эмоции, кроме той, что ему была нужна – ярко выраженного патриотизма и уверенности в том, что наше дело правое, в них не было. Так и не заметив никого подходящего, Марк добрался до столовой и плюхнулся на свое место. С мрачным видом наблюдая за тем, как Пукан сортирует неизменные сосиски на своей тарелке, он насадил на вилку кусок картошки и принялся разглядывать его. В простых, казалось бы, вещах наблюдательный человек зачастую мог найти ответы на самые сложные вопросы. Вот картофель – это клубненосный паслен. Что из этого следует? Абсолютно ничего. А если добавить к имеющейся информации тот бесспорный факт, что он теперь находится на его тарелке, хотя совсем недавно был под землей? Его выкопали, это бесспорно. А как? Один копает, другой тянет. Значит, нужны, как минимум, двое. И еще один, с тележкой. Да, водитель не помешает. Дайте мне точку опоры – и я переверну весь мир. Первичная партийная ячейка. Трое. Это о чем-то да говорит.
– Кажется, я придумал, как нам отсюда сбежать, – Марк наклонился к толстяку и зашептал. – Нужен рычаг. Мы высадим оконную раму и сделаем ноги.
– Высоко, – отозвался Пукан, не поднимая глаз – он был слишком занят группированием кусочков еды. – Разобьемся.
– Это все мелочи, – отмахнулся мужчина. – Выкрутимся. Сальто в воздухе, и на обе ноги. Сейчас главное – найти что-нибудь длинное и крепкое.
– Палку?
– Угу, палку. Желательно, металлическую. У нас кровати железные, мы их разломаем.
– А мы сможем? – толстяк на секунду замер, представляя себя процесс разбора металлической конструкции.
– Конечно, нас же двое.
– И правда, я забыл.
– Посиди-ка тут, – Марк заметил за соседним столиком очкарика. – Я скоро вернусь. И молчок!
Сделав круглые глаза для пущей убедительности и приложив палец к губам, мужчина поднялся со своего места и, посвистывая, как турист на набережной, прошел мимо знакомого, словно невзначай толкнув его под локоть.
– Ты чего пихаешься? – дернулся было тот, но Марк тут же незаметно пнул его и мотнул головой в сторону.
– Разговор есть. Прогуляемся.
– Я ем.
Судя по всему, то ли Вася, то ли Петя не понимал всей важности момента, потому что, не обращая больше внимания на знакомого, вернулся к поглощению пищи. Такая безответственность возмутила Марка, и он с трудом сдержался, чтобы не наградить его подзатыльником. Однако он помнил о своей миссии и поэтому лишь слегка наклонился к упрямому пациенту.
– Буду называть тебя Петей.
– Хорошо, пошли.
Очкарик, словно только и ждал этих слов, тут же поднялся со своего места и засеменил рядом с Марком.
– Делай вид, будто просто гуляешь, – таинственным шепотом подсказал тот. – Нас не должны видеть вместе. Ты куда пошел?
Петя, по всей вероятности, был человеком одной идеи, потому что, услышав наставления собеседника, тут же повернулся в другую сторону и уже сделал несколько шагов в неизвестном направлении.
– Иди сюда, придурок! – зашипел на него Марк. – Просто притворись, что мы с тобой не знакомы.
– А как я это сделаю, если ты со мной разговариваешь?
– Представь себе, что идешь по своим делам, и веди себя естественно.
– Хорошо, постараюсь.
Наблюдая за тем, как очкарик попытался засунуть руки в несуществующие карманы и, не обнаружив их, просто поместил их себе в штаны, Марк подумал, что, возможно, поторопился, решив включить его в команду. Он с большой вероятностью рисковал стать тем самым слабым звеном, из-за которого мог провалиться любой, даже самый идеально продуманный, план. Но, к сожалению, выбора у него не было, и приходилось работать с имеющимся материалом.
– Я подумал над твоим предложением, – шепнул он, вставая в позу дискобола, чтобы показать окружающим, что ничего особенного не происходит.
– Над каким?
Вася-Петя вынул руки из штанов и с удивлением понюхал их. Неплохо, подумал Марк, неплохо. Агент входил в роль.
– Лысого необходимо найти. Или хотя бы выяснить, что с ним произошло. У меня такое ощущение, что все мы оказались внутри большого заговора, целью которого является устранение представителей старой школы и замена их на подсадных уток. Отныне твоим позывным будет Вася.
– А как же Петя? – обиделся новообращенный тайный агент. – Ты же обещал.
– Петя – имя. Вася – позывной. Так всегда бывает. Здесь нужно понимать разницу.
Забыв о своей задаче не привлекать внимания, очкарик остановился и растерянно посмотрел на собеседника, но, испугавшись его яростного взгляда, тут же подошел к какому-то меланхолично жующему старику и обратился к нему.
– Хочешь понюхать мой палец?
По всей видимости, предложение не слишком заинтересовало старика, и тот с равнодушным видом отвернулся.
– Я, я, я хочу!
К Васе-Пете подскочил участник недавнего происшествия с разбросанной по полу едой и схватил того за руку. Сначала внимательно осмотрев ее, он приблизил ее к своему лицу и с шумом втянул воздух. Озадаченно нахмурившись, живчик отстранился, но тут же снова принюхался. Наконец, он с довольным видом кивнул и вернул конечность хозяину.
– Сосиски, кетчуп, дерьмо, – отчитался он. – Правильно?
– Почти, – очкарик удивленно поднял брови. – Еще соль.
– Черт! – расстроился нюхач.
– Поразительная наблюдательность, – похвалил его Марк. – Три из четырех – это прекрасный результат. Хочешь в команду?
– Люблю команды.
– Хорошо. Пойдешь с нами. Только веди себя естественно. Позывной – Сонный Люк. Сокращенно – Слюк.
Увидев, как загорелись глаза нового члена организации, растущей на глазах, ее глава поспешил предупредить:
– Естественно, это не значит разбрасывать вокруг себя еду. Еда вообще разбрасывать не следует. Грязь, микробы, муравьи наползут. Потом ты поскользнешься и поранишься. Был бы пол чистый, поднялся бы, отряхнулся – и иди себе дальше по своим делам. А так заражение, гангрена, ампутация. А какой же ты солдат с одной рукой?
– Принято, – бодро отозвался Слюк и поставил на место тарелку. – В чем заключается моя функция?
– Видишь Петю? Тьфу… Васю. Делай, как он.
– Делаю, – живчик засунул руки в штаны – и они втроем, глядя в разные стороны, принялись расхаживать по столовой, не привлекая к себе внимания.
Молоденькая медсестра, наблюдавшая за ними из-за стойки, с трудом сдерживалась, чтобы не расхохотаться, и Марк подмигнул ей, сверкнув глазом. Ее лицо вдруг показалось ему знакомым, и он пригляделся к ней внимательнее. Нет, наверное, ему показалось – внешность девушки не вызывала у него никаких воспоминаний.
– Лысого помнишь? – шепнул Марк Слюку, отвернувшись от медсестры.
– Помню.
– Он в опасности.
– Сидит?
– Что?
– Сидит в опасности?
– Не знаю. Может быть.
– Беда, беда, – загрустил живчик. – Я вчера сидел в опасности, было очень неуютно.
– Но ничего, мы вызволим его. Для этого нам нужно узнать, где Изольда Федоровна хранит.
– Кого?
– Что?
– Ну, хранить можно кого-то или что-то. Винительный падеж. Храню – кого? Лысого. Храню – что? Лысину. Большая разница.
– Лысого.
– Ясно. Я узнаю все сам, мне не сложно. Знаешь, какой способ узнавания самый простой? Подойти и прямо спросить. Как только она появится, я к ней подгребу и так: иди сюда! Где Лысый? Она тут же ответит. Логика.
– А если не ответит?
Этот простой вопрос произвел на Слюка странное действие. Замерев на месте с открытым ртом, он уставился в одну точку. По его лицу было видно, что где-то внутри его черепа происходит бешеная работа мозга, который пытался решить какую-то сложную задачу. Пританцовывая, чтобы выглядеть естественно, Марк подошел к обездвиженному живчику и незаметно пнул его, но тот никак не отреагировал. Первая потеря, сокрушенно покачал головой мужчина. Какая жалость, многообещающий малый мог далеко пойти.
Оставив Слюка разбираться в неожиданной дилемме самостоятельно, мужчина повернулся к Васе-Пете, который уже успел заскучать и теперь с задумчивым видом наблюдал за штанинами, которые, повинуясь движением его рук, поочередно то поднимались, обнажая тощие волосатые ноги, но снова опускались.
– Отставить развлечения, – строгим голосом обратился он к подчиненному. – У нас еще будет достаточно времени для того чтобы насладиться простыми человеческим радостями, а пока мы не должны отвлекаться от нашей главной цели. В первую очередь… Что?
Почувствовав, как кто-то дергает его за рубашку сзади, он недовольно обернулся и увидел Пукана, который стоял, заискивающе улыбаясь.
– Раз, два, три.
Он проговорил это, словно представлялся, и Марку пришло в голову, что это может стать прекрасной подпольной кличкой. Пукан – старо. Раздватри – совсем другое дело. Похоже на Джанни Родари. Итальянец. Нужно будет проследить, чтобы он не налегал на спагетти, особенно после шести. Мм, спагетти… Марк вдруг обнаружил, что помнит вкус пасты с томатной подливкой, и удивился. Может быть, он тоже итальянец? Если это так, то все вставало на свои места. Джанни Родари, пицца, Феррари. Кусочки паззла, которые прежде оставались бесхозными, теперь… Наморщив лоб, чтобы избежать однокоренных слов в своих рассуждениях, мужчина так и не смог закончить мысль и, кивнув, ободряюще улыбнулся толстяку.
– Чего тебе, Раздватри?
– Ты ушел надолго. Я все съел.
– Молодец. Ты прошел испытание, но следующее будет намного сложнее.
– Может быть, не надо?
– А как иначе ты станешь членом команды?
– Это обязательно?
– Хочешь пинкать?
– Хочу.
– Тогда обязательно. Пукана больше нет, запомни это. Раздватри – твое новое имя. Поэтому ты сейчас пойдешь в уборную и самостоятельно сделаешь там все свои дела.
– Сам?! – толстяк даже подпрыгнул от такого заявления. – Это слишком сложно для меня.
– Ты сильный, ты смелый, ты справишься.
– Ты со мной не пойдешь?
– Нет, ты должен пройти через это без меня. Вот, держи, это поможет.
Тайком поглядывая на охранников, которые делали вид, будто заняты разговором друг с другом, Марк сделал несколько танцевальных па и, как бы невзначай скинув с ноги один тапок, подтолкнул его ногой к собеседнику.
– Отдай мне свой. Вот так, хорошо. Можешь его пинкать, пока будешь сидеть и тужиться.
– Классно… – толстяк восхищенно втиснул свою слоноподобную ногу в узкую обувь командира и тут же заковылял по направлению к выходу. Заметив это, один из людей в униформе жестом остановил его и спросил, куда он собрался.
– В туалет, – пропищал Пукан.
Судя по всему, такой ответ немало удивил мужчину, потому что он некоторое время молча смотрел на толстяка, но потом отступил в сторону и указал на дверь:
– Удачи.
– Смотри, они что-то заподозрили, – Вася-Петя, отбивая чечетку, с нотками паники в голосе обратился к Марке. – Переговариваются. Один из них что-то передает по рации. Его поймают и расколют. Мы пропали.
– Не расколют, – процедил сквозь зубы мужчина.
– Почему ты так уверен в этом?
– Тапок.
– Точно.
Несмотря на то, что Марк старался выглядеть и звучать убедительно, он испытывал определенное беспокойство. Раздватри был еще слишком слаб, он мог не выдержать пыток и выдать своих братьев по оружию. И тогда… Нет, пока рано опускать руки. Мужчина поднял руки и показал их очкарику.
– Видишь? Все хорошо.
Ужин подошел к концу, и пациенты стали дружно подниматься со своих мест. Без Лысого все было не так. Никакого уважения. Изольда, конечно, не появилась, чтобы пожелать всем спокойной ночи, и Марк почувствовал себя оскорбленным. Нет, с этим определенно нужно было что-то делать. И чем скорее, тем лучше. Следуя за неторопливым потоком людей и чувствуя себя крайне неуютно в тапке Пукана, который был, как минимум, на три размера больше его собственного, он, тем не менее, стоически улыбнулся Васе-Пете: