Руки медленно приближались к ней. Она снова попыталась освободиться, извиваясь безуспешно всем телом, но клешни насекомого сжались плотнее. Они не давали ей отвернуться. От частого дыхания ноздри у девушки возмущённо раздулись, а зрачки расширились. Сама того не ожидая, она неожиданно издала угрожающий рык. Ну, что тут скажешь? В каждой представительнице женского пола, очень глубоко прячется дикая кошка.
Червь скользнул в её носовые пазухи и на Васкес обрушилась такая невыносимая боль, что из глаз девушки посыпались искры. Она закричала. Дико, яростно, будто в припадке, моля бога лишь об одном: только чтобы всё это оказалось страшным сном. Сон она ещё сможет пережить.
Это было похоже на изнасилование. Слёзы застилали её глаза. К горлу подступила тошнота и, кажется, все её внутренности начало выворачивать наизнанку. Клешни, державшие её голову, ослабли. Васкес обмякла, и тогда её вырвало. Мучительно, с болью, прямо под лапы насекомому, который опустился к ней ещё ниже и с любопытством наблюдая за её реакцией.
Вскоре её желудок опустел. В нём не осталось даже слизи. Васкес посмотрела на своего мучителя, пытаясь взглядом высказать всё, что она сейчас о нём думает, но тот, похоже, с ней ещё не закончил. Клешни снова обхватили голову девушки. Бледные руки потянулись к её лицу, но теперь она для себя решила, – будет твёрдо молчать.
Боже, как же она ненавидит эти руки. Ненавидит эти длинные ногти, покрытые вместо лака противной слизью. Ненавидит их прикосновение. Они дотронулись до её лба, и Васкес снова ощутила испепеляющую тупую боль. В нос ей ударил запах горелой плоти. Васкес даже показалось, что она разглядела, как над её головой вьётся лёгкий дымок. Он подымался из-под ногтей пришельца, и от распространяющейся повсюду вони у неё нестерпимо защипало глаза. Чтобы не закричать, Васкес стиснула зубы: «Не дождётесь», – решила она, подавляя в себе готовый вырваться стон.
И тогда уже не выдержала русская. Всё это время она безмолвно наблюдала за ней и тихонько всхлипывала – терпела как могла. Лишь только когда лицо американки стали уродовать пришельцы, она неожиданно завыла. Васкес попыталась обернуться, но у неё ничего не вышло.
– Перестань, – сквозь зубы процедила она. – Слышишь? Замолчи немедленно!
Не обращая внимания на сопротивление, истязатель продолжал что-то рисовать на её лбу. Что именно? Васкес этого не видела, да и ей было на это наплевать. Больше всего её бесило, что она не может ему ответить. Господи! Были бы свободными её руки…
Боль, слёзы, обида – всё в ней смешалось, подавляя способность здраво мыслить. Она даже не могла протереть слезящиеся глаза.
Из темноты показалась новая тварь. Другой мучитель приблизился уже к Виктории и застыл, словно гора, возвышаясь над обомлевшей девушкой. Виктория не мигая смотрела на него. Со стороны она выглядела кроликом, оцепеневшим перед изголодавшимся удавом.
Мягко ступая, к обессиленной Васкес приблизился робопёс. Его хвост, состоявший из множества сегментов, описав полукруг резанул по путам, а когтистая лапа, толкнув её в грудь, повалив пригвоздила к земле. Не в силах пошевелиться, Васкес застонала, молясь, чтобы всё завершилось быстрее.
Её мышцы затекли. От охватившего её бессилия, она даже не пыталась подняться. Понимала, что этого ей не позволят. И только когда робопёс смилостивился, Васкес смогла протереть глаза и повернуться к Виктории. Она оглянулась на русскую, убеждаясь, что с ней всё в порядке.
Виктория уже не всхлипывала. Выдавая своё волнение, она только учащённо дышала, а заметив взгляд Васкес, вопросительно ей кивнула:
– Ты-то как сама, капитан? Держишься?
Васкес хотела дотронуться до своего лба, но испуганно отдёрнула руку. Боялась нащупать там шрам.
– Издеваешься? – возмущённо прорычала она, будто это русская виновата во всех её бедах. – Тебя в нос когда-нибудь насиловали? – задала она дурацкий вопрос. – Спрашиваешь, как? Да каком кверху!
– А ты что уставился, таракан?! – неожиданно закричала Викки на пришельца. Она с ненавистью посмотрела ему в глаза и гордо вздёрнула подбородок.
– Попробуешь испортить мне лицо, я тебе яйца вырву! Понял меня, гадина? – злобно предупредила его она.
Васкес попыталась представить, где у таракана находятся яйца, но вышло у неё – не очень.
Внезапно лапа насекомого с поразительной быстротой метнулась к телу русской и ударила её в живот и, если бы не путы, державшие руки девушки, Викки сложилась бы вдвое. Она закашлялась, подавляя подступившую к горлу тошноту, но уже через секунду снова подняла голову и смело посмотрела на него. Куда делась та потерянная от страха девочка, которую Васкес видела всего пару минут назад? Вик кардинально изменилась. В её взгляде читался вызов. Связанная рука дрогнула и медленно сжалась в кулак. Викки мстительно улыбнулась и разогнула средний палец. Продемонстрировала палачу, что о нём она думает.
– Засранец, – с хрипом выдавила из себя русская.
Васкес не могла в это поверить. Ей показалось, что пришелец всё понял. В подтверждение её догадки, клешня насекомого громко щёлкнула, и на месте отрезанного пальца девушки заструился лёгкий дымок.
Виктория сдавленно вскрикнула. Прижатая тяжёлой лапой к полу она дёргалась всем телом, но ничем не могла ей помочь. Она не могла понять, зачем их оставили в живых. Зачем им было нужно их мучить? Чтобы они знали, что ожидает всех уцелевших людей? Так, что ли? «Лучше бы они сразу их убили», – подумала она.
Глядя на мучения Виктории, Васкес проклинала создателей костюмов, допустивших возможность перехвата комплексом посторонними лицами. Дебилы. Думать же нужно было!
В отличие от неё, с Викторией Гости поступили иначе. Её истязатель не стал извлекать мохнатого червя. Он зажал её голову в клешни и также принялся рисовать на её лбу непонятный знак.
Со своего места Васкес разглядела, что это был круг, в середине которого ясно различалась латинская буква V. Что это значило – уму непостижимо.
Покончив с творческой деятельностью, насекомое удовлетворённо отступило назад и, любуясь своим художеством, затрещало, восторгаясь талантом. «Урод, блин…» – Васкес скривилась от отвращения.
К удивлению Викки, её пришельцы освободили первой. Пёс убрал лапу с груди американки, но пока освобождать не собирался. Нерешительно сев перед ним, Васкес в полной мере ощутила каким деревянным стало её тело. Ничто не желало её слушаться. Растерев руки, она всё же решилась и осторожно прикоснулась к своему лбу.
Новенький шрам успел уже воспалиться и заметно распух. Теперь он нестерпимо обжигал гудевшую от пережитого голову. На душе – чёрт знает что. Но, как ни крути, Васкес отчётливо понимала, что с голыми руками бросаться на этих скорпионов ей пока не стоит. Она поднялась на ноги и исподлобья глянула на пришельца. Тот спокойно наблюдал за её действиями, ожидая, что она предпримет. Находившийся рядом робопёс будто невзначай пихнул её массивным корпусом в бедро, отчего она снова оказалась на земле. Это уже был явный перебор. Вскочив на ноги, Васкес, забыв про всё на свете бросилась на робота. И тогда её впервые накрыло…
Ей как будто надели на голову пустое ведро, а затем со всей силы по нему врезали кувалдой. От неожиданности Васкес схватилась за голову и закачалась всем телом. Странное дело – робопёс, чтобы она не упала, придержал её своим корпусом. Ошеломляющая боль, пульсируя, ввергла её в небытие. Она дико завыла. Свет померк. Боль накатывала на неё волнами. Она решила, что это конец, но неожиданно всё прекратилось. Ей даже стало приятно, и тут же водопадом картин на неё обрушился странный металлический гул, длящийся кажется микросекунды.
Невозможно объяснить, откуда в её голове появились эти образы. Они словно обрывочные кадры были выдернутые из какого-то фильма. В них она узнавала себя, одетую в незнакомую ей броню, совершенно не похожую на ту, в которой она сейчас находится. Узнавала Стрэнжа, Волка, одетого в бог знает что: нечто жуткое покрытое шипами, а на голове у него истинная маска смерти. Чего только стоят его клыки, увеличенные, наверное, вдвое и отливающие свинцовым блеском.
В этих картинах был и Либерти, был Джексон, державшие в руках странное оружие. Стоял Норис с клинками наперевес, блестевшими в лучах диковинного синего светила. В них был и Дэн. Он обнимал её за плечи, а вдалеке – стояла Вик, с тоскою глядевшая на них.
Ещё она отметила, как очень сильно изменилась. Похорошела она, что ли? Тёмные, как смоль волосы спадают ей на плечи, а на ней окрашенная в голубые оттенки, одета незнакомая броня. Она так ярко выделяется на фоне оранжевых скал, что у неё дух захватывает. Воистину, красота. В руках у неё странное оружие. Оно чем-то напоминает ей старинное копьё. И что особенно немаловажно – она радостно смеётся в ответ на какие-то слова Дэна. И она безумно счастлива.
Васкес удивилась. Она находилась не на Земле? Вокруг неё не похожий ни на что ландшафт. Высокое бирюзовое небо дышит на них неимоверным жаром, а на другом конце далёкого горизонта восходит ошеломляющим шаром, неизвестная гигантская планета. Знойный ветер колышет её длинные волосы, все на неё смотрят и почему-то улыбаются. На такую красивую и полностью одуревшую от радости.
Только почему-то с ними нет Любовски, как нет с ними Серого или Браски. Васкес знает точно – их и не должно быть в этом видении. Все, кто должен сейчас находиться, – стоят на оранжевой гряде, запрятанной на другом конце Вселенной, и радуются вместе с ней, то ли уходившему долгому дню, то ли наступающему, новому.
С криком Васкес пришла в себя. Она засучила по полу ногами. Попыталась отползти от склонившихся над ней пришельцев. Да куда угодно, только бы подальше от нахлынувшего на неё видения. Её ноги скользят, попадая в собственную рвоту, а в глазах её ужас и ошалелость. От увиденной ею картины, от осознания того, что она всё вспомнила.
Вик испуганно уставилась на неё.
– Ты чего, Васкес? Приходи в себя!
Видение тут же исчезло. Она судорожно вздохнула и стала озирается по сторонам, не понимая, где сейчас находится. Подвешенная на слизи Виктория, неожиданно показалась ей незнакомой. Ведь, только-что она её видела совершенно другой, гордой, свободной и очень грустной.
Робопёс сделал шаг в её сторону, но Васкес гневно блеснула на него глазами и попыталась схватить несуществующее копьё. Это глупо, но ей показалось, что секунду назад, оно находилось у неё в руках.
– Пошёл прочь! – властно крикнула она ему.
И к удивлению Виктории – пёс от неё отступил. Затем Васкес презрительно посмотрела на насекомых, чьи тела едва различались в темноте и решительно поднялась на ноги. Без всякого страха она подошла к Виктории.
– Ты как, подруга? Не сильно перепугалась? – участливо спросила она, близко склоняясь к ней.
– Что с тобой, Васкес? Ты меня пугаешь. – открыв от удивления рот, едва слышно прошептала русская. Она подозрительно посмотрела на американку. – Ты сильно изменилась. Что с тобой сделали? Васкес – это действительно ты?
Васкес презрительным взглядом окинула толпу насекомых, которые при её подходе сразу же отступили назад, и утвердительно ей кивнула:
– Даже не сомневайся, сестрёнка.
Светящиеся наконечники хвостов были развёрнуты в её сторону. Клешни насекомых угрожающе раскрыты, они будто ожидали нападения с её стороны. Намереваясь освободить русскую, Васкес тронула её путы, и тогда новая волна образов снова обрушилась на неё.
Теперь, всплывающие картины накатывали на неё сплошным потоком. Порой, они накладывались одна на другую, но Васкес не старалась в них разобраться. Она всё понимала. Для неё всё уже встало на свои места: кто она такая, каким образом здесь оказалась и для чего потребовался весь этот маскарад, с их пленением и стеной отрезающей их от остального мира. Теперь ей стало всё понятно. Нет здесь никаких неразумных насекомых, – есть только Гости прилетевшие на её планету, с одной единственной целью, но от которой, у кого хочешь снесёт крышу.
Васкес вновь очнулась. Теперь она уже была не той, что ступила на корабль Гостей всего несколько минут назад. Она стала другой Васкес. Гордой! Могучей! Великолепной! Вик с опаской глядела на неё, и никак не решалась задать ей вопрос.
–Что? – перехватив её взгляд, спросила у неё Васкес.
– Не могу поверить… Это точно ты, подруга? – выдохнула русская, пытаясь выдержать её взгляд.
– Конечно же, я. Не сомневайся.
Она лгала. Теперь она ощущала себя совершенно иной. Может быть даже, не совсем человеком. Её мозг преобразился. Благодаря этим тварям она перешла на совершенно иной уровень. Она почувствовала в себе такую необыкновенную силу и уверенность, что поначалу даже сама испугалась. Но главное – она узнала, что всё у них теперь будет хорошо.
Васкес злобно ухмыльнулась и покосилась на насекомых. А они, уловив её взгляд, попятились от неё задом.
– Боитесь, твари? – грозно крикнула она им. – И правильно делаете… Бойтесь и дальше. Слышите меня?! Я вернулась!!!
глава 3
Васкес с головы до ног осмотрела Викторию. Разве что только её не ощупала. Искала следы вероятных травм.
– Ты в порядке, сестрёнка?
Она попробовала разорвать её путы, но из этого снова ничего не получилось. Дёрнула ещё раз. Слизь на удивление оказалась очень прочной. Просто так, голыми руками с ней не справиться. Тогда она закрыла глаза и сосредоточилась на костюме, пыталась взять под контроль его функции, но, естественно, из этого опять у неё ничего не вышло.
– Проклятье, какое же убожество эти ваши костюмы, – зло пробубнила она, присаживаясь рядом с растерянной русской. От этой реплики Викки возмущённо открыла рот.
– Раньше ты о них была другого мнения, –проворчала она в ответ.
Васкес нахмурилась. Её брови сошлись на переносице, а на лбу появились озабоченные морщинки.
– Так то, было раньше, а сейчас всё иначе.
С каждой секундой стрекотание насекомых усиливалось. Васкес раздражённо посмотрела в их сторону, словно пыталась заставить их замолчать, но, опустив глаза на свой обруч, светившийся вокруг её шеи, промолчала, оставив разборки на потом.
– Ты понимаешь, о чём они там лопочут? – тихо спросила Виктория, на что Васкес отрицательно покачала головой.
– Нет. Симбионт мне передаёт только нейтральные картины. Я имею в виду: понимаю их, но только когда они обращаются непосредственно ко мне.
– Что ты сказала? – не поняла её русская. – Симбионт? Это ещё что такое? Поясни…
Васкес безразлично от неё отмахнулась:
– Да так, ерунда. Биоэлектронный симбионт. Это штука такая, которую засунули мне в ноздри.
Васкес ответила на этот вопрос обыденно, словно это было само собой, после чего Виктории ничего не осталось, как только часто похлопать ресницами.
Похоже, в стане врага что-то назревало. Насекомые теперь трещали без умолку. Одна особь, вероятно, их предводитель, загораживала проход, при этом яростно щёлкала клешнями и делала в их сторону угрожающие выпады.
– Не обращай на них внимания, – посоветовала ей Васкес. Тон у неё был предельно спокойный. – Они всегда так себя ведут. Сейчас подерутся между собой маленько, и кто-нибудь кого-нибудь слопает, а потом будут вести с нами переговоры. Всегда одно и то же… – Васкес страдальчески закатила глаза.
– Откуда ты всё знаешь?
Вместо ответа Васкес взяла её руку в свою и осмотрела оставленную пришельцем рану.
– Это хорошо, что срез ровный… – задумчиво произнесла она. – Прижегся, идеально. Никакая инфекция тебе не грозит. Постарайся теперь, чтобы они не оттяпали тебе чего-нибудь ещё. Договорились?
– Да что здесь хорошего? – возмутилась Виктория. – Эти твари мне палец отсабачили. Да, кстати… И что это было? Им что, заняться больше нечем, как только портить наши физиономии? Что за хрень они намалевали на моём лбу?
– И не только на твоём, – Васкес недовольно нахмурилась. Немного подумав, она пояснила: – Традиция у них такая. Каждый помечает своего личного противника. А насчёт пальца – незачем было им фак показывать. Думала, они не поймут? Так мы же их сами этому научили. И вообще, перестань задавать пустые вопросы, со временем я тебе сама всё расскажу. – Васкес оглянулась на инопланетян. – Ну, что я говорила, – обрадованно сообщила она. – Началось. Приготовься. Мне это зрелище всегда нравилось.