Но песик дернулся, поводок зацепился, и тонкий шелковый платок упал с лица.
– Ух ты! – восхитился Маркиз. – Это теперь в салоне такие процедуры делают? А что, ничего. Можешь на детском утреннике изображать сырокопченый окорок, гримироваться не надо.
Лола взглянула на него с таким неприкрытым отчаянием, что Леня тотчас устыдился.
– Дорогая, – затараторил он, – не нужно принимать все так близко к сердцу! Прими таблеточку от аллергии, а я никому не скажу, что у тебя такой конфуз…
Тут он не удержался и фыркнул, да еще попугай подлил масла в огонь, заорав не к месту:
– Кошмар-р! Ур-родство!
– Так я и знала! – всхлипнула Лола. – Знала, что на вас нельзя положиться! Раз вы сейчас издеваетесь, что будет, когда я по-настоящему заболею? Я буду умирать, а ты со своим котом и попугаем станешь злорадствовать!
Леня протестующе замахал руками.
– А потом, когда я умру, вы спляшете на моей могиле!
– Это уж ты загнула. – Маркиз решительно ссадил попугая с плеча, кот ушел сам. – Прекрати истерику и выпей лекарство, завтра все пройдет. И незачем таскаться к этой Розе через два дня на третий!
Да, Леня Маркиз не любил Розу Тиграновну. Казалось бы, у них не было особых точек соприкосновения. Не любил он ее потому, что Роза вечно пыталась пристроить Лолу к какому-нибудь отвратительному богатому типу, и Леня опасался, что когда-нибудь она преуспеет в этом, и Лолка увлечется кем-нибудь. Еще, пожалуй, решит к нему уйти. Что тогда будет, Леня боялся даже думать. И вообще, эта Роза она сбивает Лолку с пути.
– А знаешь, почему это со мной случилось? – разъярилась Лола. – Потому что милый песик так расхулиганился, что его чуть не прибили шваброй. Пришлось его спасать, забыв обо всем. Время прошло, маску передержали – и вот результат!
Пу И нацепил на морду самое невинное выражение и сделал вид, что он вообще ни при чем. Лола тяжко вздохнула и ушла к себе со словами, что она отказывается от еды и вообще от всего и собирается умереть от горя, поэтому убедительно просит всех своих сожителей не мешать ей.
– Видишь, до чего ты довел свою хозяйку? – Леня решил провести воспитательное мероприятие. – Что ты устроил в салоне?
Пу И представил, как орала чужая тетка, потрясая описанной сумочкой, и на морде его разлилось явное блаженство.
– Ах ты, разбойник! – умилился Леня и постучался к Лоле.
Но его несчастная подруга не ответила. Лола пыталась плакать, но от слез еще сильнее щипало щеки. Тогда она поворочалась немного и заснула. Не дождавшись ответа, Леня пожал плечами и ушел на кухню.
Лола сладко потянулась и открыла глаза.
Из открытого окна доносилось щебетание птиц и легкий аромат цветущей сирени, к которому примешивался доносящийся из кухни чудесный запах свежезаваренного кофе. В ногах у Лолы копошился Пу И. Он пытался забраться под одеяло и укусить хозяйку за большой палец ноги. В общем, жизнь была прекрасна.
– Пу И, негодник, прекрати! – воскликнула Лола со смехом.
Песик понял, что хозяйка проснулась, радостно взвизгнул и просеменил к подушке, чтобы приветливо лизнуть Лолу в нос и щеки. Но вместо этого он вдруг зарычал, как настоящая собака, испуганно попятился, свалился с кровати и немедленно напустил лужицу.
– Пу И, дорогой, что с тобой? – испугалась Лола. – Ты не заболел? Ты что, не узнал меня?
Она легко соскочила, чтобы взять песика на руки и внимательно осмотреть, но Пу И, истошно взвизгнув, уполз под кровать и оттуда снова зарычал.
– Пу И, что с тобой? – повторила Лола. Она волновалась уже всерьез и, как всегда в трудную минуту, вспомнила о верном друге и компаньоне. – Леня, Ленечка! Иди скорее сюда! Пу И, кажется, взбесился! Он меня не узнает!
В эту самую минуту Лола случайно бросила взгляд в зеркало. Квартиру огласил душераздирающий вопль.
– Лолочка, ты меня звала? – Маркиз появился в дверях. В руках у него был поднос с чашкой горячего кофе и парой свежих круассанов. – Зачем же так кричать? Ты проголодалась? Я уже несу завтрак.
Леонид Марков, широко известный в узких кругах как Леня Маркиз, принадлежал к немногочисленным мошенникам экстра-класса, наследникам великого Остапа Бендера. Он был первоклассным специалистом по безболезненному и почти законному отъему денег у тех, у кого этих самых денег чересчур много.
Обычно он работал один, но время от времени привлекал кого-нибудь из своих друзей. Но с недавних пор они с Лолой составили замечательный дуэт и прекрасно дополняли друг друга. Для удобства они и поселились вместе, хотя по взаимной договоренности ничто, кроме работы, их не связывало.
– Что с тобой, дорогая? – озабоченно повторил Маркиз, предусмотрительно поставив поднос на прикроватный столик. – На тебе лица нет!
– Конечно, нет! – воскликнула Лола хорошо поставленным голосом, примерно таким, каким в трагедии «Мария Стюарт» шотландская королева произносит монолог перед казнью. – Конечно, на мне нет лица! Разве это можно назвать лицом? Меня даже собственная собака не узнала!
– Да, действительно, – протянул Леня, – немножко не того… А я тебе всегда говорил, что от этой Розы Тиграновны одни неприятности!
Лолино лицо было покрыто красными пятнами и опухло, как подушка. Конечно, не как большая диванная подушка, но уж точно не меньше, чем вышитая подушечка для иголок.
– Я ждала от тебя поддержки и понимания, – всхлипнула Лола, – а ты только злорадствуешь… Ах, разве мужчины способны на настоящее сочувствие?
Леня уже и сам устыдился того, что у него вырвалось, и дал задний ход:
– Дорогая, все не так уж плохо! Все можно слегка замазать тональным кремом, припудрить…
– Не успокаивай меня! – Лола закатила глаза. – Какой крем? Какая пудра? Мне уже ничто не поможет! Разве можно в таком виде выйти из дому?
– Думаю, ничего ужасного нет. Прими еще одну таблетку от аллергии, и все пройдет.
– Как быстро? – заволновалась Лола.
– Надеюсь, к завтрашнему дню от этого не останется даже воспоминаний. Но сегодня тебе действительно придется посидеть дома.
– Это ужасно!
Леня, который по-своему понял ее последние слова, проговорил с максимальной заботой, на которую был способен:
– Не беспокойся, я выведу Пу И на прогулку. Заодно мы купим тебе пирожных.
– Пу И можно уже не выводить, – горестно вздохнула Лола, покосившись на лужицу на ковре.
Однако у Пу И на этот счет было совершенно другое мнение.
Он выскочил из-под кровати и возмущенно затявкал. Если бы хозяева понимали по-собачьи, они узнали бы, что пес собирается сказать: «Как это не выводить? На улице прекрасная погода, я, может быть, встречу ту симпатичную скочтерьершу из соседнего дома, узнаю все собачьи новости. Нет, утренняя прогулка – это святое! Вы не можете лишить прогулки собаку древней храмовой мексиканской породы!»
Леня, конечно, не понимал собачьего языка, но общий смысл выступления, а главное, его пафос понял прекрасно.
– Ладно, Пу И, старичок, никто не собирается лишать тебя законной прогулки. Лолочка, дорогая, каких пирожных тебе купить?
– Никаких! – Лола всхлипнула от жалости к себе. – Неужели ты думаешь, что пирожные могут примирить меня с жизнью, с этой обителью скорби и несправедливости?
– Не знаю, может быть, не всякие пирожные, но тирамису или ореховые трубочки наверняка смогут.
– Что я, Пу И? – возмутилась Лола. – Это Пу И обожает ореховые трубочки!
Пу И возбужденно залаял, подтверждая правоту ее слов.
– И вообще, – продолжала Лола с нарастающей обидой, – ты что, хочешь, чтобы я вдобавок ко всему еще и растолстела? Сидеть дома и есть пирожные – так я скоро ни в одну дверь не пройду! Никакого тирамису! Никаких ореховых трубочек! Самое большее, на что я могу согласиться, – фруктовый флан. Ежевичный, в крайнем случае вишневый.
– Хорошо, – быстро согласился Леня. – Но ореховых трубочек я тоже возьму – для Пу И. Он на них очень настаивает.
Оставшись одна, Лола приняла таблетку от аллергии, села перед зеркалом и грустно вздохнула. На лице был ужас. Может, и не такой ужас, как показалось вчера, но на люди, конечно, в таком виде не покажешься.
В это время зазвонил телефон.
– Слушаю вас!
– Мне дала ваш номер Роза Тиграновна, – проговорил самоуверенный мужской голос. – Меня зовут Эдуард. Мы могли бы встретиться прямо сегодня?
– Сего-одня? – Лола покосилась на свое отражение. Вот незадача, придется придумывать повод вежливо отказать.
– Да, я хотел бы увидеть вас прямо сегодня! – напирал Эдуард. – Завтра я буду очень занят.
«Занят он! – мысленно фыркнула Лола. – Хам какой! Думает, что все женщины должны мчаться к нему на свидание по первому зову. Значит, это тот, что богатый и противный. А зачем мне такой? У меня и у самой денег достаточно. Но если отказаться, Роза мне этого никогда не простит, будет смертельная обида… Конечно, мы с ней поссорились из-за маски, но что делать, если лицо само не очистится? Все равно придется идти к Розе… А может, это другой, тот, что не такой богатый, но и не такой противный? Как бы узнать? Ведь не спросишь его».
– Давайте встретимся в кафе «Персикофф» на Невском, – не сдавался Эдуард. – Знаете, напротив Думы?
«Кафе на Невском! – возмутилась Лола. – Еще в „Макдональдс“ бы пригласил. Наверное, это второй, тот, что не такой богатый и, значит, не такой противный. Черт, как же все-таки узнать?»
– Как я вас узнаю? – проговорила она вслух.
– Я… м-м-м… буду держать газету «Коммерсант».
«„Коммерсант“! Значит, все-таки это номер первый, тот, что богатый и противный. Нет, все-таки пока не увижу, точно не узнаю!»
Она договорилась о времени, повесила трубку и снова уставилась в зеркало.
Что же делать?
Придется, как и говорил Ленька, замазать самые заметные пятна тональным кремом. А если потом еще надеть черные очки, тогда, может, вид действительно будет не самым страшным.
Через полчаса Лола вышла из дома в темных очках, светлом парике и кожаной курточке с высоко поднятым воротником. Она была так не похожа на саму себя, что соседка Маргарита Степановна, с которой она столкнулась у лифта, прошла мимо, не поздоровавшись.
Часть тротуара у кафе «Персикофф» была отгорожена и заставлена столиками. Лола окинула посетителей заинтересованным взглядом и увидела за одним из столов мужчину лет сорока в светло-сером костюме. Он что-то выговаривал официантке, неприятно оттопырив нижнюю губу. На столике перед ним лежал свежий номер «Коммерсанта».
«Он! – подумала Лола, медленно проходя мимо. – Наверное, это номер первый, тот, что богатый и противный, вон как кричит на бедную девушку. Нет, надо сначала к нему приглядеться».
Она прошла еще несколько шагов и увидела свободный столик. Этот столик был не слишком близко к объекту, но удобно расположен – отсюда можно было наблюдать за мужчиной с «Коммерсантом».
Лола устроилась и заказала кофе по-венски.
«Нет, кофе здесь, конечно, неплохой, – думала она, следя за объектом и маленькими глотками отпивая из чашки, – но место очень неудачное. Невский рядом, шумно, пыльно, масса людей и машин. Если уж он такой богатый, как говорила Роза, мог бы пригласить меня на пятичасовый чай в „Асторию“. Вот где действительно стильно!»
Она вспомнила, какие изысканные лакомства подают на этом ежедневном мероприятии, вспомнила гвоздь программы – фонтан из слегка подогретого шоколада… шоколадные потоки сбегают с вершины фонтана, а все окружающие макают в них кусочки фруктов и печенья… Да, это восхитительно!
Объект развернулся в Лолину сторону, и она прикрыла лицо развернутой книжечкой меню. Конечно, для этого не было причины, ведь Эдуард не знал ее в лицо, но Лола подчинилась первому инстинктивному порыву и теперь внимательно наблюдала за «вариантом» Розы Тиграновны поверх меню.
Эдуард раздраженно посмотрел на часы.
Часы были дорогие, швейцарские.
«Нет, точно номер первый! – снова подумала Лола. – Богатый!»
На носу у него была крупная темная бородавка. Эдуард сосредоточенно почесал нос и огляделся, надув щеки и сосредоточенно наморщив лоб.
«Точно номер первый, – уверилась Лола. – Тот, который противный».
К столику Эдуарда снова поспешно приблизилась официантка и поставила перед ним кофе.
– Это что? – пробасил тот на все кафе. – Это кофе или помои?
– Кофе, – испуганно пискнула официантка.
– Кофе должен быть горячим, а это пойло чуть теплое! – рявкнул Эдуард. – Немедленно заменить!
«Нет, – подумала Лола, откладывая меню, – это вариант мне и даром не нужен. Какой бы он ни был богатый, такого хамства я не потерплю. Пускай Роза обижается, но я себе не враг».
Она отпила еще немного кофе и огляделась.
Мимо кафе оживленно сновали прохожие – приезжие с фотоаппаратами и камерами, местные жители с озабоченными лицами, вечно куда-то опаздывающие.
Вдруг из толпы выделилась высокая интересная девица в кожаных брючках и короткой шелковой блузке. Она прижимала к уху маленький плоский мобильник и что-то говорила. Лицо у нее было злым и несчастным, на щеках горели красные пятна.
Девица прямиком проследовала к Лолиному столу и плюхнулась на свободный стул, не спросив разрешения и даже не взглянув на Лолу.
– Вот как? – прошипела она в трубку. Выслушала ответ, сложила мобильник и швырнула его на стол. – Сволочь! – проговорила она в пространство и нервно сцепила пальцы. – Ах, какая сволочь!
Только сейчас она заметила Лолу и попыталась придать своему лицу человеческое выражение.
– Извини, я не тебе.
– Я догадалась. – Лола искоса взглянула на незнакомку. – Что-то случилось?
– Все мужики козлы! – припечатала девица. – Козлы и сволочи! Я на него целый год потратила, в рот ему смотрела, шуткам его дурацким смеялась, а он меня бросил, как салфетку использованную! Сволочь, дебил, кретин! – Она закурила тонкую темную сигарету и добавила, протягивая пачку Лоле: – Извини, что гружу своими проблемами, ты здесь отдыхала…
Лола взяла сигарету, задумчиво посмотрела на нее, но все же закурила. Теперь она смотрела на соседку сквозь дым.
– Плюнь и забудь! Сама же говоришь, что он дурак и сволочь.
– Не дурак, – поправила девица. – Кретин, но не дурак.
– Как это? – искренне удивилась Лола. – Разве так бывает?
– Сколько угодно! – Девица махнула рукой. – А самое главное – он богатый! Обидно, столько сил на него потратила, и все впустую…
К столику подошла официантка. Девица заказала ирландский кофе и рюмку коньяка. После этого она заинтересованно оглядела Лолу.
– Слушай, а что это у тебя с лицом?
– Долго рассказывать! – отмахнулась Лола. – Что, разве так заметно? Я думала, что привела себя в относительный порядок…
– Да нет, – девица виновато усмехнулась, – не так уж заметно. Просто у меня профессиональный взгляд.
– Профессиональный? – Лола сделала стойку.
– Ага, я визажист. – Девица бросила на стол визитку. – Мало ли, понадобится.
На серебристом картонном прямоугольнике Лола разобрала:
«Алена Милованова, стилист-визажист».
В эту минуту девица снова вспомнила о своих проблемах и скрипнула зубами:
– Нет, но какая сволочь! Я с ним целый год носилась, ублажала его, как последняя дура, терпела, сносила все его капризы – и все впустую! И главное, у меня нет никакого запасного варианта! Никакого запасного аэродрома! Меня бы устроил любой, только бы при деньгах!
При слове «вариант» Лола вспомнила, зачем пришла в это кафе. Через плечо новой знакомой она глянула на вариант Розы Тиграновны. Эдуард вполголоса разговаривал по мобильному и то и дело раздраженно косился на часы.
Неожиданно в голове у Лолы сверкнула идея.
– Слушай, – она пригнулась к Алене и понизила голос, – я здесь вообще-то не просто так сижу. Меня одна знакомая все пытается замуж выдать, вот и уговорила встретиться с одним мужиком. Вон он, видишь, сидит за тем столиком. – Она глазами показала на свой объект. – А мне с ним жутко неохота даже разговаривать. Сразу видно, хам, на официантку только что орал… И вообще он какой-то противный. Но богатый!