В этот момент Рома осознал, что нет привычной и обыденной, утренней головной боли, от которой хочется лезть на стену или выстрелить себе в висок. Моментально спала сонливость. Роман рывком сел. На улице светило утреннее солнышко. Под окном на ветке сидела ворона. Одеяло лежало на полу, простынь сбилась.
Головная боль отсутствовала. Роман сидел и прислушивался к ощущениям. Ждал, что она вот-вот явится. Однако минуты шли, а её всё не было. Рома пощупал голову. Она вся оказалась бугристой, обмотанная липкой лентой…
Рома выскочил в коридор, подбежал к зеркалу. Трусы висели на исхудавшем теле. Голова выглядела жутко. Она оказалась обмотана липкой лентой, под которой выделялось пять мобильников. Сразу вспомнился сон, который, оказывается, и не был сном. Рома начал срывать ленту, но это получалось плохо. Тогда он прямо в трусах бросился на кухню, где достал нож и принялся резать скотч. Некоторые из кусков больно отрывались вместе с волосами. Роман громко матерился. Такого поступка от родителя он не ожидал. Издеваться над своим больным ребёнком…
– Ты здоров, – услышал Роман голос отца за спиной.
Он медленно повернулся. Нож блестел в утренних лучах. Под ногами валялись мобильники и куски липкой ленты, оторванные вместе с волосами.
– Ты чокнутый псих, – процедил Рома сквозь зубы. – Урод моральный! Я сейчас…
– Ты здоров! – повторил отец.
Роман не сразу понял, что родитель не задавал ему вопрос, а утверждал.
– Ну… – стушевался он. – Голова не болит.
– Потому что нет у тебя там больше опухоли! – глаза отца блестели от слёз. – Ты здоров!
Роман сдёрнул последний кусок липкой ленты. Глупо посмотрел на валявшиеся под ногами мобильники. Уже несколько лет не бывало такого, чтобы по утрам не болела голова. Очень редко она болела терпимо. Иногда с постели он бежал к унитазу, где рвал кислым желудочным соком. Изредка падал в обморок.
Но никогда, ни разу, он не просыпался абсолютно здоровым.
Роман посмотрел на отца. Чувство ненависти поостыло. Он ещё не верил в чудесное исцеление, однако чуял, что здесь не всё чисто.
– Что произошло? – Рома положил нож на кухонный стол.
– Собирайся, – сказал отец. – Мы едем на томографию. Я хочу убедиться, что ты здоров.
Чтобы пройти без записи и без очереди, отцу пришлось выложить кругленькую сумму. Целую зарплату по меркам провинциальных городов. Уже через пару часов Роман держал в руках бумагу с печатью, где чёрным по белому утверждалось, что он совершенно здоров.
Однако, к тому времени он и сам это чувствовал. Пропала извечная усталость. Зрение немного улучшилось, всё утро мучил аппетит. Кожа, прямо на глазах, приобретала нормальный цвет.
Когда сели в машину Рома уставился на отца округлившимися глазами.
– Что ты сделал? – спросил он.
– Да так… ничего особенного, – отец вставил ключ в замок зажигания и повернул. Мотор отозвался глухим рыком.
– Ничего особенного?! – Рома смотрел на отца и не мог поверить, что всё происходящее – правда. Как совсем недавно не мог поверить и в рак мозга последней стадии. – Ты меня вылечил! За ночь! Это называется «ничего особенного»?
– Я отец или где? Сказал же: ты не умрёшь, – он посмотрел в глаз сыну, снял автомобиль с ручника.
Они выехали с парковки больницы, крутнулись через несколько узких улочек, после чего оказались на Садовом кольце.
– Папа, если я что-то и в чём-то понимаю, – начал Роман. – То ты обладаешь какими-то сверхестественными знаниями и умениями. Ты способен вылечивать рак и ты…
Он замолчал, так как не знал чем закончить. Вообще все произнесённые слова казались слишком пафосными, неживыми, вычурными. Они походили на шутку. Да только заключение врача говорило само за себя.
Отец даже не улыбнулся. Он мельком посмотрел на сына. Его глаза оставались серьёзными. Хотя после сказанного Роману и самому хотелось рассмеяться.
– Ты здоров и этого более чем достаточно, – сказал отец. – У меня есть немного денег, я могу тебе помочь здесь устроиться. Затем и сестре твоей поможем сюда перебраться. Там вы ничего не добьётесь. Если где и есть жизнь и возможности – так они в Москве. Хочешь?
– Я хочу узнать, что ты со мной сделал, – произнёс Роман медленно, словно пробуя слова на вкус.
Он вытащил лист, развернул и снова пробежал глазами по строчкам. Совсем недавно он смотрел в похожую бумагу. Там был его смертный приговор. В этой же Роман видел своё второе рождение. Чудеса бывают только в сказках, поэтому он хотел понять, что с ним сделал отец.
– Сынок, не все вещи доступны для понимания. Не все вещи нужно понимать. В некоторые нужно просто верить и…
– Папа, что ты со мной сделал! – со сталью в голосе произнёс сын. Пятым или шестым чувством он понимал: надо во чтобы то ни стало, вытащить из отца способ чудесного избавления от рака. Даже ему, далёкому от бизнеса и медицины обывателю, понятно: за этим кроются феноменальные возможности. Он и сам удивлялся собственным мыслям. Любой другой бы прыгал от счастья, начал бы новую жизнь, поверил в Господа.
Отец долго не отвечал. Следил за дорогой. Роман уже хотел повторить вопрос, когда он, наконец, сказал:
– Меня ведьма кое-чему обучила.
Рома подумал, что ослышался. Округлившимися глазами посмотрел на родителя и переспросил:
– Чего-чего?
– Когда Варя умирала, я встретил ведьму. Она меня кое-чему обучила. Именно благодаря этому умению я и спас Варю. А теперь тебя.
Роман отвернулся и несколько минут смотрел на проплывавшие за окном дома, на пешеходов, на цветастые вывески. Жизнь, порою, разворачивается на пятачке. Ещё месяц назад он думал, что здоров, а по утрам с ним попросту происходит какая-то ерунда. Затем обследование, неизлечимый диагноз, слабая надежда… А теперь он едет в машине с человеком, который утверждает, что излечивать смертельные болезни его научила ведьма.
Однако Рома верил своему отцу. Даже у людей, которые самостоятельно избавляются от рака, болезнь не проходит за ночь. Всему требуется время.
– Расскажи подробнее, – сказал Рома.
– Не нужны тебе эти знания, – помотал головой отец. – Нехорошие они. Могут…
– Папа, расскажи мне всё, что ты знаешь! – потребовал сын. – А я уже решу, нужны они мне или нет.
Они на мгновение встретились взглядами. Затем отец принялся следить за дорогой.
– Ты мне не поверишь, – предпринял он ещё одну слабую попытку.
– После того как самым чудесным образом избавился от рака последней стадии за одну ночь? Да я теперь поверю во что угодно!
– Как хочешь, – отец пожал плечами. – Значит, рассказываю с начала, – он включил поворотник и перестроился в правый ряд. – Когда Варя попала в аварию, в социальных сетях мне написала странная дамочка. Она предлагала помочь моему горю. Я, естественно, согласился. Когда тонешь, хватаешься и за соломинку. Встретились мы на «Дмитровской». Она сказала, что ведьма и готова мне помочь. Безвозмездно. Я, естественно, не поверил. Ни в первое, ни во второе. Ведьм не бывает, так же как не бывает бесплатного сыра. А ведьма, которая хочет помочь бесплатно это вообще что-то с чем-то… Абсолютная фантастика.
Машина остановилась на светофоре. Рядом тормознул кабриолет с откинутым верхом. Его динамики рвала музыка. В машине сидело четверо молодых людей одетых слишком легкомысленно для такой поездки, а водитель и вовсе в майке. Все в солнцезащитных очках, с модельными причёсками. Их скулы нервно двигались перекидывая жвачку с зуба на зуб, в самом начале драйвового припева все четверо подпрыгнули на сидениях, взмахнули тонкими руками. Начали подпевать. Загорелся зелёный. Мощный мотор дорогого кабриолета взревел, унося обдолбленных мажоров по дороге жизни.
– Она мне доказала, что ведьма, – продолжил отец. – Она мне исцелила ногу…
– А что у тебя с ней было? – уточнил сын. Он обратил внимание, что отец прихрамывал, но с чем это связано, не знал.
– Года четыре назад в метро попал в толпучку. Меня скинули на рельсы. Всё произошло случайно, но от этого не легче. В общем, сломал я стопу, повредил сухожилия и к моменту нашей встречи без палочки передвигаться физически не мог.
– И она тебя вылечила, – предугадал Роман.
– Да. Прямо в метро. Чуть ли не как Иисус… Так и сказала: встань и иди. Я встал и пошёл. Палочку ведьма держала в руках, а я прошёл к эскалаторам и обратно.
Отец замолчал, видимо погрузился в воспоминания. Несмотря на то, что уже два раза сотворил невозможное, первое увиденное чудо до сих пор держало его под впечатлением.
– В общем, после этого она сказала, что я могу сам точно так же помочь своей приёмной дочери. Достаточно лишь приложить к её телу заряженный позитивной энергией предмет. Для этого человек должен наговорить над этим предметом много добрых и ласковых слов. Дала артефакт, при помощи которого такой предмет легко найти. Сообщила, что чем больше я предметов приложу, тем вероятнее излечение и тем меньше последствий останется.
– Что за артефакт? – Роман заёрзал на сидении. Он понимал, что отец рассказывает ему откровенную чушь, которой не место во взрослом, закредитованном и вогнанном в ипотеку, мире. Однако он верил каждому слову.
Отец забрался в карман и достал мешочек с завязками. Вытащил оттуда посеревший человеческий палец. Поначалу Рома подумал, что это муляж, но тут им пришлось остановиться на светофоре. В соседнем авто женщина разговаривала по телефону. Её лицо покраснело, губы быстро-быстро двигались, изрыгая слова. Ладонью она нервно хлопала по баранке. В этот момент палец чуть согнулся.
– Именно так я и понял, что в современном мире самый большой заряд у телефонов, – посмотрел отец на соседний автомобиль. – Люди много говорят в эти устройства. В большинстве своём они имеют нейтральный заряд, иногда встречается негативный, а отыскать положительный попросту чудо. Когда палец сгибается, это означает отрицательный заряд. Когда выгибается – положительный. Чем сильнее он это делает, тем заряд мощнее. В обратную сторону он, кстати, выгибается очень хорошо, словно и нет в нём костей.
Загорелся зелёный, машины тронулись. Палец сразу же распрямился в нейтральное положение.
– А он настоящий? – Кивнул Роман на часть чьего-то тела.
– Настоящий по самое не хочу, – кивнул отец. – Человек должен самостоятельно и по доброй воле отрезать свой указательный палец, чтобы ведьма смогла получить такой артефакт. Как она призналась, в основном это делается на предприятиях. Одурманенный рабочий лезет в станок…
– Не продолжай, – перебил Рома.
– Хорошо, – отец спрятал палец в мешочек и убрал его в карман. Затем включил поворотник и перестроился в левый ряд. – В общем, обладая этим артефактом, я сумел найти положительно заряженные телефоны. Купил их у владельцев за сумасшедшие деньги… А дальше ты знаешь.
– Ты так же обмотал скотчем голову Вари?
– Нет. Я просто положил их рядом с ней и сидел, пока она не очнулась.
– И она ничего не заметила? Не задавала вопросов? – Рома искоса посмотрел на отца.
– Она радовалась диву, а не пыталась его препарировать, – бросил он короткий взгляд на сына. – Чудеса случаются, надо просто в них верить, а не искать причину.
– А с ведьмой что? – не унимался Рома.
– Я её больше не видел, – пожал плечами отец. – Мы посидели, поговорили в метро. Затем я сутки потратил на поиск положительно заряженных предметов, то бишь телефонов. Потом пробрался в палату Вари… сделал, как Мюнхгаузен, чудо…
– Папа, ты просто собака на сене! – Роман даже не верил в удачу, свалившуюся на него в это утро. Казалось, вот-вот проснётся в своей комнате, а голова будет раскалываться от дикой, всепоглощающей боли. – Ты можешь лечить людей! Ты можешь заработать громадные деньги! Жить в…
– Для того, чтобы контролировать огонь, ты должен его создать, – резко перебил отец. – Мы же об этом явлении не знаем ничего! Понимаешь? Не бывает ничего просто так. Неизвестно чем это ещё обернётся…
Роман не слушал родителя. Ему так и хотелось спросить: «Папа, ты дурак?». Иметь возможность излечивать людей, иметь возможность зарабатывать и не пользоваться этим?
– Ведьма тебе просто так подарила это знание! А ты говоришь, не бывает?! Ты излечил Варю, и ничего с тех пор страшного не произошло… – Роман осёкся, слишком поздно сообразив, что полгода назад скоропостижно скончалась мать Вари, супруга отца.
Их подрезала белая машина отечественного производства. Отец ударил по тормозам. Сзади посигналили.
В таких случаях водители выплёскивают на людей столько бранных слов, что порою не хватает запаса и приходится выдумывать новые. Отец же промолчал.
Теперь Роман начал понимать, отчего тот стал безмолвным. Зарядить негативом окружающие предметы очень легко. А потом самому же и придётся страдать. Злые люди всегда несчастны и болезненны.
Рома почувствовал, как по сердцу пробежал холодок. Поговорка, что слово – самое сильное оружие, заиграло новыми красками. Теперь он по-настоящему осознал всю силу, которой владеет. Безграничная мощь, которая может как созидать, так и калечить. Каждый человек обладает громадным даром, но тратит его впустую. Впрочем, ничего удивительного. Многие люди единственную жизнь тоже не ценят.
– Нельзя использовать такую силу в целях обогащения, – произнёс отец. – Я её использовал два раза, только что бы спасти…
– Кто сказал, что нельзя? – Роман посмотрел на отца, правой рукой покрутил печатку на пальце. – Ведьма? Ты об этом не упоминал.
– Ты не понимаешь, – отмахнулся он. – Это не просто сила… это природная мощь. Ничего не происходит просто так. Если ты забираешь из банка хоть сто рублей денег, то в банке становится на сто рублей меньше. Понимаешь?
Отец пристально наблюдал за дорогой. Видимо чувствовал фальшь в собственных словах. Рома понимал, что отец попросту боится. Свалившаяся мощь и вправду поражала своими возможностями.
– Банк не обеднеет, если забрать из него сто рублей, – сказал Роман.
Минут десять ехали в тишине, каждый погрузился в свои мысли. Отец вёл медленно, видимо крепко задумался над словами сына. А, может быть, жалел, что всё рассказал ему.
– Мы сделаем бизнес, – тихо произнёс Рома, и сразу же уверенно повторил. – Мы сделаем бизнес.
– Я не хочу… – начал отец.
– Ты не хочешь помочь людям? – перебил сын. – Ты не хочешь помочь тем, кому уже никто не в состоянии помочь?
Машина остановилась на светофоре. Роман посмотрел в глаза отцу.
– Зря я тебе рассказал, – прошептал родитель. – Ничем хорошим это не закончится. Большая сила налагает большую ответственность. Ты же хочешь выступить поперёк бога…
– Когда это ты стал набожным? – Рома приподнял брови.
– Когда увидел чудо.
– Что ж… – хмыкнул сын. – Значит я убеждённый атеист, который просто хочет дать людям ещё один шанс. Ты со мной?
Отец долго не отвечал. Роман уже начал расценивать это молчание как отказ. Снова остановились на светофоре. Справа пристроилась жёлтая машина с шашечками на крыше. Водительское окно было слегка приоткрыто, поэтому Рома услышал, как водитель кричал в трубку:
– Ты дура тупая! Ты куда мне дала заказ?! Ослица безродная! Нет там такого дома! Что значит позвонить? Слышь, коза…
Загорелся зелёный. Таксист сразу же ударил по газам.
– Давай попробуем помочь людям, – отец произнёс эти слова медленно, словно пробовал на вкус. – Мне надо было вообще тебе ничего не рассказывать… – в очередной раз пожалел он. – Теперь же остаётся лишь не дать тебе натворить глупостей.
Отец достал палец, спрятанный в мешочке, протянул сыну. Роман принял артефакт. Часть человеческого тела на ощупь оказалась твёрдой словно камень. Спрятал в карман. Прикоснулся к печатке на пальце. На мгновение показалось, что турмалин чуть-чуть нагрелся.
– Маме надо позвонить, – сказал Рома. – Она же там, наверное, себе места не находит…
– Нет, – резко произнёс отец. – Как ты ей объяснишь, что излечился за одну ночь?! Чего молчишь? Не знаешь? Вот и я не знаю. Я сам сегодня ей позвоню и скажу, что тебя положили на обследования. Скажу, что телефоны там запрещены… Позвонишь через месяц. Это более правдоподобно.
– Она же волнуется!