Доброжелатели из партбюро подвергали препарированию каждое новое знакомство Удальцова с представительницами прекрасного пола. Хочет человек устроить свою личную жизнь – знакомится. Ищет. Ну, ошибается – не распутствует же! Не потребуешь же на первом свидании от каждой новой подружки характеристики, заверенной парткомом, месткомом, домкомом и прочими «омами», оно ведь – свидание, – в таком случае из первого может легко стать и последним. Ан нет! Шалишь! «Облико морале гомо совьетикуса», тем более «гомо кагэбэтикуса», должно быть на высоком уровне. А кто его, этот уровень, эту планку установил? Правильно: партбюро. А тот факт, что секретарь был от рождения импотентом и, как следствие, женоненавистником, а еще двое его подельников-партайгеноссе – бытовыми алкоголиками, то кому до этого дело. Избрали – и с плеч долой!
Удальцов ушел через нашу границу вызывающе дерзко, демонстративно, на глазах у десятков пограничников. Ушел там, где, казалось бы, и пескарь не проскочит.
Находясь в очередном отпуске в Батуми, он бросился в леденящее ноябрьское море и одним броском – благо мастер спорта по плаванию, – достиг отходившего от причала турецкого танкера. По выбираемой из воды якорной цепи взобрался на палубу и был таков. Пока пришли в себя те, кому положено, пока снарядили сторожевой катер – танкер с Удальцовым на борту входил уже в турецкую акваторию Черного моря.
Через некоторое время из приказа по Комитету личный состав Управления, где служил беглец, узнал, что турки передали его американцам. Работать на ЦРУ Удальцов отказался, что, впрочем, не помешало Военному трибуналу приговорить его заочно к высшей мере наказания – расстрелу. В дальнейшем Олегу от вернувшихся из Штатов сослуживцев стало известно, что Удальцов преуспел в игорном бизнесе, контролируя 20 % казино во Флориде.
Партбюро и из этой свинской ситуации сумело вырезать кусочек ветчины для себя, обратив бегство Удальцова себе же на пользу.
Бытовики-алкоголики (к тому времени уже с подшитыми антиалкогольными «торпедами») с евнухом-запевалой хором завопили:
«Интуиция нас не подводила. Мы знали, что этим кончится!»
Сумев, таким образом, даже этот позорный для Управления факт, записать себе в актив. Вор потому и кричит громче всех «держи вора!», чтобы отвести от себя удар. А то, что эти горе-стражи чистоты партийных рядов сами же, возможно, и подтолкнули Удальцова к краю пирса, так кому досуг в этом разбираться? Наверх ушла докладная по итогам служебного расследования, клеймящая Удальцова как «полового гангстера» и «разложившегося под влиянием Запада отщепенца».
Дедушка, выслушав доводы Олега об условиях, подтолкнувших Удальцова переметнуться «по ту сторону баррикады», задумчиво изрек:
«Следствие окончено – забудьте». Добавил: «Нетипично!»
«Ну а с Пеньковским? – вспылил Казаченко. – Кавалером пяти боевых орденов и десятка медалей, фронтовиком, полковником в тридцать один год, что? Тоже нетипично? Да, если бы ему в срок присвоили звание генерала, а я убежден, – настаивал Олег, – что он того заслуживал по своим деловым качествам, разве он разверз бы объятия американцам и англичанам, разве инициативно предложил бы свои услуги противнику?!»
Дедушка выждал, пока подопечный выдохнется, затем в своей доброжелательной манере снисходительно произнес:
«Дался тебе этот Пеньковский… Ты его оцениваешь только по деловым качествам, сбрасывая со счетов личностные. А я ведь знавал его, говорил с ним глаза в глаза, как вот сейчас с тобой… Пренеприятнейший был тип. Человек-авария. Интриган. Генератор конфликтов в коллективе. Если он появлялся в каком-то обществе, последнее обречено было распасться со скандалом. Причем Пеньковский всегда умел выйти сухим из воды… А ты говоришь, “деловые качества”… Нет, надо исходить из личности…
Вот, к примеру, возьмем тезисы из лекций генерала Дроздова, начальника Управления “С” (подготовка разведчиков-нелегалов). В них изложены признаки другой разновидности предателей, так называемых агентов влияния. Слыхал о таких?»
«Нет…»
«Тогда послушай!»
Агенты влияния
«Сегодня уже никто не сомневается в том, что как бы ни были совершенны технические и радиоэлектронные средства, используемые спецслужбами, они никогда не смогут заменить специфического орудия борьбы за главенство в той или иной области сегодняшнего мироустройства – секретных агентов. Особое значение всеми разведками мира придается работе с так называемой агентурой влияния, которая на профессиональном слэнге называется еще особо оберегаемыми источниками. Они – золотой фонд спецслужбы любой державы. С помощью агентов влияния можно формировать не только политику в их собственных странах, но и воздействовать на геополитические процессы – ведь все они имеют союзников, которые прислушиваются к их мнению. Наконец, они и их союзники обладают голосом в ООН, а это – уже целый хор, которым-то и дирижирует спецслужба той страны, на чьем обеспечении находятся агенты…
Кто же может стать особо оберегаемым источником? Из кого создается аппарат агентуры влияния?
На первый взгляд, ответ кажется простым и ясным – из ближайшего окружения первых лиц государства, то есть из их советников, министров, политиков, государственных и общественных деятелей, словом, из людей, занимающих высшие ступени на государственной иерархической лестнице, с мнением которых считаются премьер-министр и президент.
Однако простота эта иллюзорна, ибо пройдут годы, пока кандидат в агенты влияния станет полноценным источником той или иной спецслужбы…»
Дедушка откашлялся и продолжал:
«Как-то при мне Дроздов огласил одно высказывание. С его слов, ему однажды довелось присутствовать на ужине, устроенном в честь группы бывших сотрудников ЦРУ, посетивших Москву “с дружеским визитом”.
Один американец, изрядно набравшись на дармовщину русской водки, бросил неосторожную фразу:
“Вы хорошие парни, русские. Мы знаем, что у вас были успехи, которыми вы по праву можете гордиться… Даже ваши поражения демонстрировали мощь вашей разведки… Но пройдет время, и вы ахнете, если это будет рассекречено, какую агентуру влияния имели ЦРУ и Госдеп (министерство иностранных дел США) у вас на самом верху!”
Вслед за этой фразой, по словам Дроздова, ему многое стало ясно. Его профессиональная память буквально “выстреливала” различные события, документы, принятые руководством СССР, имена, которые выстраивались в одну цепочку.
“Может быть, именно в этой фразе американца, – сделал для себя вывод генерал, – и кроется разгадка, почему Горбачёв, обладая максимумом достоверной информации о намерениях Вашингтона в отношении Советского Союза, пренебрег заветами Андропова, поддался чужому влиянию, потерял управление страной, свой первоначальный авторитет и не смог противостоять разрушению страны…”
К отбору кандидатов в агенты влияния спецслужбы относятся с большей ответственностью и осторожностью, нежели к поиску возможного источника информации из числа других категорий иностранцев.
Когда проводится вербовка рядового гражданина, оперативник обязан раскрыть ему цель объяснить, зачем он привлекается к секретному сотрудничеству.
Совсем по-другому обстоит дело с агентами влияния. Их не вербуют в классическом, традиционном понимании этого слова – у них не отбирается подписка, с ними не проводятся встречи на явочных квартирах, наконец, им не выплачивается вознаграждение за успешное выполнение разового задания. Агентуру влияния подбирают в течение длительного срока, строго конспиративно, а конечная цель вербовки должна быть от них скрыта безусловно.
Потенциальные особо оберегаемые источники – политики, общественные или государственные деятели, завоевываются, а затем терпеливо и ненавязчиво выпестовываются. Только в результате длительной и кропотливой работы с отобранным спецслужбой объектом появляется возможность считать его агентом влияния, а последний и не догадывается, что занесен какой-то иностранной спецслужбой в файл особо оберегаемых источников.
На профессиональном слэнге это называется использовать подходящий объект “втёмную”.
Особо оберегаемый источник подпитывается бесперебойно, независимо от того, сколько времени он работал на ниве шпионажа.
Спецслужбы настолько поднаторели в выборе способов материального вознаграждения агентуры влияния, что всех форм поощрения перечислить не представляется возможным. Все зависит и от объективных условий, в которых живет и действует особо оберегаемый источник, и от изощренности воображения его куратора, и еще от многих других факторов.
К традиционным способам материального вознаграждения относятся выплаты в твердой валюте непомерно больших гонораров за якобы изданные за рубежом миллионными тиражами трудов особо оберегаемого источника, или приглашение его прочесть серию лекций в каком-нибудь иностранном университете.
Плата за чтение таких лекций во много раз превышает ту, которую получила бы местная профессура, разглагольствуй она перед аудиторией на ту же самую тему. Ну а по окончании “преподавательской деятельности” следует, как правило, бесплатный отдых агента влияния и членов его семьи на каких-нибудь экзотических островах…
И, надо сказать, овчинка стоит выделки, ибо отдача от агентов влияния колоссальная.
Это и принятие Госдумой законов по инициативе имеющейся там агентуры влияния или одобрение правительством РФ, – чьи министры также принадлежат к числу агентов влияния, – тех или иных проектов, которые, на первый взгляд, должны были бы пойти на пользу России, а на самом деле создают режим наибольшего благоприятствования той стране, которая их курирует.
Это и заключение межгосударственных сделок, которые на поверку оказываются выгодными лишь одной стороне, но только не российской, да мало ли…
Кстати, во времена Горбачёва очень активно “играл” в пользу наших противников его министр иностранных дел, за свою дьявольскую изворотливость прозванный западными политиками “Седой Лис”.
Что ни удар – всё в наши ворота!
Скоропалительный вывод, а скорее, бегство российских войск из стран Восточной Европы – это его заслуга. В течение каких-то шести месяцев более пятисот тысяч солдат и офицеров, десятки тысяч танков, самолетов, орудий были буквально выброшены из-за границы в Россию, в чистое поле. Целые войсковые подразделения и до сих пор проживают в палатках…
Канадцы, к примеру, лишь одну свою общевойсковую бригаду, насчитывавшую 3 тысячи военнослужащих, выводили из Западной Германии целых восемнадцать месяцев!
Западным политикам известно, во сколько миллиардов долларов обошелся российской казне этот позорный для нас “Drang nach Osten”. От нашей общественности правительство Горбачёва эти цифры скрыло, сославшись на пресловутую “государственную тайну”.
Эрих Хонеккер, бывший глава ГДР, который знал очень многое, незадолго до смерти прямо указывал на предательство Шеварднадзе. На основе конкретных документов он обвинял Горбачёва и Шеварднадзе в том, что “обновление ГДР”, закончившееся её присоединением к ФРГ, было запрограммировано в Вашингтоне в результате закулисных переговоров Горбачёва и Шеварднадзе с руководством США еще на “заре перестройки”.
“Шеварднадзе, как и позднее господин Козырев, – писал Хонеккер, – приложили немало стараний, чтобы Россия утратила самостоятельность на международной арене и по всем ключевым вопросам выступала бы как послушный сателлит Соединенных Штатов…”
По неподтвержденным данным, почерпнутым из западной прессы, за свою “подвижническую” деятельность Седой Лис якобы получил в подарок от Союза промышленников Германии роскошный трехэтажный особняк в элитном районе Парижа.
Однако все западные политики уверены в том, что этот дом-дворец – всего лишь верхушка айсберга, тогда как основные комиссионные, полученные Лисом, находятся за бронированными дверями самых надежных банков Северной Америки и Западной Европы…
А в какую копеечку обошлось России предоставление Седым Лисом американцам права на сверхльготных условиях вести разработку шельфа Берингова пролива, богатого залежами высококачественной нефти и ценнейшими породами рыбы?! Этого никто не знает, ибо делалось все келейно и опять под предлогом “сохранения государственной тайны”.
Во времена перестройки с экранов телевизоров и с полос газет не сходили разглагольствования целой плеяды “новых политиков”, чьи имена сегодня связаны с разрушительными для Советского Союза тенденциями. Это – Елена Боннэр, Галина Старовойтова, Валерия Новодворская, просвещавшие общество, как перейти “от стадии гниения империи к стадии ее цивилизованного демонтажа”. На доступном языке это означало, что на карте СССР должны были появиться 15 или 20 суверенных государств.
Лишь приход к власти вечно хмельного псевдодемократа Ельцина помешал ФСБ собрать доказательную базу, что все перечисленные лица являются особо оберегаемыми источниками ЦРУ.
В то же время Яковлев, Шеварднадзе, Вадим Медведев (все обоснованно подозревались спецслужбами России в сотрудничестве с ЦРУ в качестве агентов влияния) с пеной у рта уверяли, что такого рода сепаратистские настроения якобы никакой угрозы не представляют.
Время показало, что позиция этих деятелей как раз-то и способствовала развалу СССР…
Чтобы у тебя, Олег Юрьевич, не сложилось ложного представления о том, что агенты влияния из числа политических и государственных деятелей имеются в арсенале только иностранных разведок, достаточно привести два примера.
Некоторые факты из политической биографии печальной памяти Бокассы-I, самодержца Центральноафриканской империи, указывают на то, что он, находясь у власти, возможно, был нашим особо оберегаемым источником.
Все, безусловно, помнят, с какой помпой в СССР отмечались юбилеи Великой Октябрьской социалистической революции.
Руководители всех стран социалистического лагеря готовы были выпрыгнуть из штанов, чтобы доказать свою приверженность идеалам социализма и показать, как они чтят наш юбилей. По их указанию выпускалась масса агитационного материала: книги, значки, плакаты и т. д.
Так вот, единственной капиталистической страной, которая приняла участие в пропагандистском марафоне, посвященном 60-летию ВОСР, была – кто бы ты думал? – Центральноафриканская империя!
По велению Бокассы-I были отпечатаны тысячи и тысячи почтовых марок, прославляющих завоевания Октября. Марки были рассредоточены в филателистических магазинах и газетных киосках всей Западной Европы. Разумеется, такая акция вызвала бурю негодования прежде всего в администрации Соединенных Штатов – нашего главного идеологического противника. Но, увы, дело сделано, маховики пропагандистской машины уже были раскручены на полную мощность!
Кроме того, мы с помощью императора получили точные места дислокации французских военных баз на африканском континенте, наконец, карту урановых рудников…
Кстати, многие руководители центрального аппарата КГБ знают, что посол Франции в Москве также был нашим агентом влияния… Хотя, для того чтобы сделать из него особо оберегаемого источника, пришлось провести многоходовую операцию, составные части которой, на мой взгляд, не всегда были оправданы с моральной точки зрения… Ну да после драки кулаками не машут, а победителей, как говорится, не судят. В общем, слушай и мотай на ус…
Известно, что громкие скандалы о провале какой-либо разведки свидетельствуют, прежде всего, о глубине ее проникновения в секреты противоборствующей державы. Как говаривал “Моцарт разведки” Аллен Даллес: “Об успешных операциях спецслужбы помалкивают, а их провалы говорят сами за себя”.
Скандалы в Англии сначала вокруг имени Кима Филби, а затем и остальных членов “кембриджского квинтета”, или в ФРГ вокруг имени Гюнтера Гийома, советника канцлера Вилли Брандта, да еще к тому же – казначея его партии, говорили о том, что советская разведка умела забраться в иноземный ларец за семью печатями.
Тот факт, что советская внешняя разведка не имела грандиозных скандальных провалов во Франции, вовсе не доказательство неуязвимости ее секретов или отсутствия к ним интереса со стороны советских спецслужб.