Жизненная реалия поражала, порождая ненависть и жалость, брезгливость и сочувствие к чужим исковерканным судьбам. Эмоции спорили и не могли меж собой договориться.
– Тётя Полина, вы плачете?-
– Нет, я не плачу. Но всё это слишком горько слышать…-
Печально, не по-детски, смотрела Таня.
– Теперь и вы меня ненавидите?-
– Почему ты так решила?-
– Вы ж такая культурная, ни одного матюка от вас не услышишь! Вы не то, что с дочкой своей и папой вашим, даже с собачкой уважительно разговариваете! У вас столько книг, журналов, телевизор, цветы, салфетки, чисто и пахнет хорошо! А у нас только скрипящее радиво и льготный телефон для инвалида. Везде грязь, воняет! Теперь вы меня и на порог не пустите, не то, чтоб оставить у себя жить…-
Наверное, в чём-то Таня была права.
– Говори правильно – «радио»-
– Что вы меня всё кривляете?-
– Я тебя не кривляю, а исправляю. Книжки читай побольше, тогда сама будешь грамотно говорить. И потом как у тебя всё просто: возненавидите, возлюбите… Ты, ведь, не кошечка и не собачка, чтобы забрать тебя! Я приготовила комплект постельного белья, пижаму, пару полотенец, как ты просила, маленькую кастрюльку и сковородку! Всё «бэу», но довольно приличное и чистое! А сейчас я провожу тебя к остановке, по пути купим зубные щётки, пасту, шампунь, мыло, расчёски, а ещё гречку для Оксаны и бородинский хлеб для Саши -
– И даже шампуню купите?-
– Надо говорить «шампунь купите»…-
Телефонный звонок Полину порадовал – Антон пригласил на выходные загород. Заберут Машу из молодёжного лагеря отдыха и махнут на соседнюю турбазу.
– Супер, класс! Спасибо, Барилка! Ты – настоящий друг! – благодарно защебетала Полина в трубку.
Дискотека в самом разгаре. Маша танцевала с высоким чернявым Никитой, слишком к нему прильнув. Ничуть не смутившись, она великодушно помахала рукой. Подошла только, когда смолкла музыка.
– Мань, собирайся, поедем на турбазу до понедельника! – предложила Полина, целуя дочку.
– Не хочу… Что там делать? Мне с вами скучно… А тут своя компашка, Никита…-
В машине Полина удручено гладила лохматую головку Зоси, взволнованной поездкой и плохим настроением хозяйки.
– Ну, когда ты поймёшь, что Маша становится взрослой, у неё начинается своя жизнь! Готовься к тому, что твоя дочка будет всё больше отдаляться! Давай поженимся, родим сына, назовём в честь наших пап – тёзок Лёнькой! Будет тебе забота!-
– «Как-то раз один колдун – врун, болтун и хохотун
Предложил ей, как знаток бабских струн…»– хмыкнула Полина.
– Прекрати, не смешно! Может, я болтун – хохотун, но, ни врун!-
– Забыл, сколько мне лет? «Старородящая»! Перед дочкой стыдно, скоро она сделает меня бабушкой! А ты…-
– Сколько? На западе к сорока годам первенцев рожают! Ты ж в бабки спешишь записаться! – спорил Антон, окидывая Полину сочувственным взглядом.
– Послушай, Барилка, только не надо меня жалеть! Следи лучше за дорогой, не то сейчас втюхаемся! – совсем разозлилась Полина.
– Ну, всё… Опять мне не повезло – опять у тебя плохое настроение! Сейчас ты скажешь, что я моложе тебя аж на семь лет, с пацаном пора прекращать неравную связь!-
Этот хвойный лес на берегу реки Полина любила, особенно, в межсезонье. Отдыхающие разъехались, тишина, покой, лишь под ногами о чём-то шуршит опавшая хвоя и листва. Ради Антона пришла заспанная кастелянша турбазы, выдала постельное бельё. Заселились в уютный деревянный домик на сваях, эдакую избушку на курьих ножках. Поспешно закрыв дверь, Антон сразу полез целоваться, но Полина холодно отстранилась и вышла на открытую маленькую веранду. Усевшись на деревянную лавку, она открыла книгу, давая понять, что не настроена на легкомыслие. Грюкая и что-то бурча, недовольный Антон принялся выкладывать из сумки напитки и продукты, застилать простынями широкую кровать, натягивать наволочки на подушки, одевать в пододеяльники отстреливающиеся синтетические пледы.
– А где наш командир? – угодливо спросил вынырнувший из-за угла соседнего домика егерь лесничества.
– Кому – командир? – сразу пресекла панибратство Полина.
Услышав знакомый голос, Антон показался из домика.
– Полина, мы с Григорием в бильярдную! Приглашаем и тебя!-
– Я буду читать…-
– Ну, наше дело предложить…-
– Поняла – моё дело отказать…-
– Пару партий киями мы таки постучим! – с готовностью согласился Антон.
– Таки стучите… – последнее слово оставила за собой Полина.
Но не читалось, вспоминалась дочь, отмахнувшаяся, как от назойливой мухи, и разные дурацкие мысли лезли в голову. Слоями тумана садилась темень, на лампочку над дверью слетались комары, приятно удивившись Полине, принимались с энтузиазмом кусать. Вокруг ни души, только у реки истерично квакали лягушки, где-то за лесом раздавались выстрелы вечерней охоты. Зося опасливо тявкала, боязливо прижимаясь к коленям хозяйки. «Нет, какое хамство, завёз в глушь и исчез! В конце концов, здесь страшно!» – нервничала Полина.
Конец ознакомительного фрагмента.