Оставшись наедине с Валькирией, Дориан почувствовал, что его организм всецело желает лишь одного – обладать этой женщиной. Их губы слились в единое целое и, он не мог оторваться от этих чувственных губ со вкусом клубники, открывающих путь в пространство вечного наслаждения. Оторвавшись от валькирии Дориан прочитал в ее глазах обещание вечного наслаждения, и готовность исполнить все самые не вероятные эротические фантазии… перевязь с мечом бесшумно опустилась на шкуру белого медведя. Туда же отправилась кольчуга, и соскользнувшее с девы черное платье из легчайшего шелка. Локоны цветка меди упали на грудь, но даже они не смогли скрыть тело цвета слоновой кости, которое буквально засветилось в лучах вышедшей на небосклон луны… Дориан окончательно потеряв голову от возбуждения, по сравнению с которым даже желание отступает на второй план, подхватил искусительницу на руки, бросив на кровать, устроился рядом, провел губами по нежнейшей коже и почувствовал, как вздрогнула его партнерша, а ее сердце забилось, так, что кажется вот-вот выпрыгнет из тела, затем опустил свое лицо к обнаженной груди девушки и приник губами к соску на ее левой груди, лаская его языком одновременно трогая другую грудь рукой. Из горла девушки вырвался приглушенный стон, а ее руки скользнули по его голове и спине, оставляя багровые полосы. Рука юноши заскользила по телу девушки все ближе и ближе к вожделенной Чаше Наслаждения, и, проникнув в нее пока еще только рукой, он ощутил, насколько велика температура страсти охватившей их обоих. Вечная Дева, раздвинула чресла, и приняла Сына Некромагии в свое лоно, а стон, слетевший с ее губ заставил его напрочь забыть обо всем, и полностью растворится в совокуплении с этой Полубогиней. Затем уже она ложится сверху, извивается на викинге, гладит грудь, даря свое тепло. Их губы встречаются. Язык Алекстразы ныряет в его рот, скользит по зубам, Дориан чувствует, как женщина дрожит от возбуждения. Она пробует её губы на вкус поцелуя, и хочет еще. В этот момент валькирия что-то вынимает из-под подушки. Дориан рефлекторно вскидывает собственную руку и хватает девицу за горло. Он мог бы убить ее, просто стиснув пальцы, но она раздвигает его бедра, обволакивая теплом своего лона. А потом – вскидывает руки над головой. Женщина сжимает острый, причудливо украшенный кинжал, направленный Дориану в сердце. С яростным криком, она обрушивает кинжал, который протыкает кожу и ударяется о ребро, прежде чем он успевает выбить его из рук Алекстразы. Они тяжело дышат, словно долго бежали. Юноша почти не чувствует боли, его тело сотрясается от возбуждения.
Глаза валькирии светятся торжеством. Ярость, секс, и нечто похожее на покорность – с ее стороны, поскольку теперь она должна заплатить за содеянное. Движением руки юноша опрокидывает девицу на спину, и прижимает к кровати. Теперь его очередь. Он входит в нее, все глубже и глубже, не торопясь, заставляя женщину кричать, и умолять о продолжении. Теперь жизнь и смерть казались Дориану равно желанными, и то, и другое вело к высшему наслаждению…
Спустя примерно неделю, (которая по вполне понятным причинам для викингов пролетела как один час) «Ветер» вышел в море, и уже на следующее утро Дориан с командой оказался в порту, откуда их забрали пару лет назад.
Дориану можно было бы позавидовать: Фортуна улыбнулась ему, он не погиб, стал богат, и уже скоро начнёт добиваться своих целей. Но это не нравилось одному юноше из их команды, и юноше волей-неволей пришлось пойти на обострение конфликта. И вот в силу вышеперечисленных обстоятельств произошло следующее:
– Дориан! Ты отродье портовой шлюхи, и трусливого бонда! И сам ты трус! – Дориан решил напоить Келгара, что бы узнать, в чем причина такого поведения, а потом собрал всю команду по выдуманному поводу.
– Ты что мелешь? Иди, проспись, свинья! – обостряя ситуацию, произнес Дориан.
– Ну, уж нет, я тебе все выскажу, трусливая собака!
– Как ты меня назвал?! Не забывай, падальщик, с кем разговариваешь!
– Ты позоришь весь мужской род! Какой ты викинг, если боишься встретиться с врагом в открытом бою! В походах под твоим трусливым началом нет никакой славы, и чести! Ты трус! Убью! Мразь!
– Твои претензии я рассмотрю в Кругу. И пусть нас рассудят Боги. Когда проспишься, приходи на Скалу, я не хочу убивать пьяного… – и с этими словами Дориан удалился.
В ясную лунную полночь, на скале что выдавалась далеко в море, на самой ее вершине, имевшей в диаметре всего метров десять, был очерчен круг, в котором стояли двое обнаженных по пояс юноши. Без щитов – бой не предполагал, что в живых останутся оба противника. Дориана окружало едва уловимое изумрудное свечение, его противник отсвечивал красным. Бой начался без всяческих словесных прелюдий – когда говорят клинки, слова бесполезны. Зрелище поединка было воистину завораживающим: Юноши сражающиеся на клинках, за честь и доброе имя. Мечи и силуэты противников превратились в секундные блики, а над скалой звучала ни на мгновенье, не смолкая песнь клинков. Время, казалось, остановило свой бег, заинтересованное исходом схватки врагов. Внезапно круг, в котором происходила схватка, заволокло дымкой, озаряемой изнутри зелеными и красными всполохами. Внезапно дымка рассеялась, а вместе с ней смолкла песнь клинков. В кругу стоял Дориан, а у его ног лежало обезглавленное тело…
Прошло время, и команда возвращалась из очередного похода, как они вдруг увидели, что их город с моря пытаются взять штурмом. В гавани уже вовсю кипит бой.
– Орлы! Какие – то уроды хотят разграбить наш милый городок!
В ответ он услышал громогласный клич воинов, и почувствовался вкус их боевого возбуждения. Десантировавшись на берег, викинги врезались в тыл нападавших, словно горячий нож в масло. Когда нападение было отражено, поймали одного из нападавших, что бы допросить. От него, надо признать с большим трудом – пацан был насмерть перепуган, удалось узнать, что нападение было делом рук Аридо Лускана, а значит, что это была только разведка, и вскоре следует ждать основной ударный кулак носящих герб с изображением вепря.
По этому поводу было собран городской тинг, на котором решалось, как быть и что делать.
– Если уважаемые отцы города согласятся финансировать вооружение городского ополчения, то я и мои бойцу готовы за месяц обучить добровольцев держать оружие, и если на то будет получено согласие граждан, то я поведу объединенные силы на цитадель Лускана. – Произнес речь тан.
– Мы и так отразили нападение, и мне кажется, что Лускан, если конечно мальчишка не врет, поостережется нападать вновь. – Подал голос один из «отцов города»
– Послушай, ты кретин с кошельком вместо головы, это как ты называешь «нападение» было не более, чем зондированием почвы. Лускан не отступится от своих намерений, и уже весной придет сюда во главе армии численностью в два таких же города, как наш. А если ты боишься за свой кошелек, то подумай хоть раз в жизни, что станет с твоим имуществом, если Лускан придет сюда. У меня все, теперь думайте. Я буду ждать вашего решения до вечера, потом уйду – я не хочу бессмысленно подставлять своих людей под чужие мечи из-за вашей жадности. – Произнес тан, и вышел.
Город принял предложение тана. На следующий же день он приступил к обучению:
– Слушайте меня, говорю только один раз, глухие могут подойти поближе. Сейчас вы просто толпа, пригодная разве лишь на то, что бы дать обученным войскам время перегруппироваться ценой собственных жизней. Но я и мои люди сделаем из вас вполне боеспособную дружину. Говорю сразу, поблажек не будет никому. А теперь вперед. Возьмите ваши тренировочные мечи и отрабатывайте удары на мишенях. – Хирд переходил от одного ополченца к другому, и если требовалось, поправлял руку – Не так, расслабь кисть, вот так и вкладывай силу в удар. Вот, продолжай. Через неделю, когда ополченцы научились сносно держать клинки, их стали учить драться с живым противником. Пример показывал сам Буград.
– Запоминайте: удар, и парируйте меч противника щитом или клинком. Все поняли? Приступайте.
Спустя время, когда он увидел, что ополчение готово к битве, он повел их на Лускана. Принесли жертву богам и отправились в путь. А путь был не близкий – при попутном ветре плавь не менее месяца. Далеко твердыня Лускана. Как бы долго не было плаванье, приплыли. Город было нахрапом не взять. Да и гарнизон был опытный – все закаленные в морских походах воины – так донесла разведка. Внезапно пришла весть, что на подмогу осажденным дадут войска наемных «союзников». Это уже было плохо. Надо было, как можно скорее, брать город. Тут Дориана осенило: стены можно преодолеть не только сверху штурмом, или через дверь, а и под стенами – подкопом. Было решено, что основная часть войска будет отвлекать внимание защитников, а особый отряд – капать подкопы и закладывать в некоторые взрывчатку. В не заминированные подкопы должна была пробраться штурмовая группа и, не ввязываясь в бой со стражей, отпереть ворота и поднять решетку. Все это было решено на Совете перед штурмом.
В ночь штурма, когда все было готово, и с внутренней стороны ворот стали слышны звуки битвы, Дориан приказал (поскольку это было его предложение) взрывать стены. Бойцы хлынули в проломы в стене и в ворота, и начался Ад – для мирных жителей, для солдата – его ремесло… Дома пылали. Звон оружия. Крики и стоны. Кровь лилась по мостовым. Команда пробивалась к Резиденции Лускана (оказавшегося Лугару).2
Перевеса не было ни у одной из сторон, тан, если честно и не надеялся, что из всей его «армии» останется больше чем сможет вместить драккар среднего размера. Спутники Дориана тоже редели на глазах – им противостояли отборные войны Господина этого города.
Но способности сына Некромагии, и ярость берсеркеров сделали свое дело – Дориан с товарищами ворвались в Резиденцию Аридо Лускана.
Когда предводители встретились в бою, то их войны прекратили сражение – кто победит в поединке, та армия и победила, а проигравшая сторона сдается на милость победителя.
Противники сошлись. Сын Некромагии и Оборотень, меч и боевой топор, звериная мощь против нечеловеческой силы Дориана. Тут уж ни один из противников не срывал и не сдерживал своих сил. Топор, который поднимет не каждый мужчина, Лускан вращал играючи. Юноша отражал удары «прощупывая» противника. Внезапно оба предводителя закружились в Танце Смерти, сопровождавшемся звоном стали. Не возможно было определить, сколько времени продолжался этот в буквальном смысле НЕ человеческий поединок. Но внезапно, противники остановились… Лускан, казалось просто стоит, удивленно раскрыв глаза… как вдруг верхняя часть его тела просто съехала и упала на пол… воины Аридо Лускана бросили оружие. Победа!
Битва была поистине адской – в живых из нападавших осталось всего сорок человек (все ранены). Дориан тоже был ранен – плечо было рассечено. После того, как они вернулись на стоянку, своего рода дом, то все были вылечены, за исключением нескольких воинов, которые всё же не дотянули… Когда прошел месяц, Дориана отпустили домой, но, поскольку сего у него не было, он отправился в Тернос…
Глава 3
Первые шаги, удача, чувства
Начало всегда кажется нам трудным.
Но мы еще не знаем, какой будет конец.
Проведя несколько дней в постоялом дворе, он отправился дальше.
К вечеру он добрёл до леса, и решил остановиться на ночлег, что бы утром, с новыми силами отправиться в путь. Он развёл костёр, и, поужинав дичью, лёг спать. Среди ночи он услышал шорох в кустах, и быстро вытащив меч из ножен, отразил первую атаку. За атакой последовал бой, но Дориан не испугался (просто не успел) и начал резво обороняться. Четыре незнакомца пытались отобрать Некрономикон, и вдруг неожиданно Дориану на помощь пришёл Воин. Он подошёл сзади незнакомцев, и маленьким клинком пронзил сердце одному. Один убийца заметил его, и, обойдя его сзади, решил нанести удар в спину. Но Дориан заметил это, и, отбив меч незнакомца, нанёс смертельный удар, отрубив голову. Убийца видя, что не могут справиться и Дорианом и его помощником, решили их оставить. Бой закончился победой Дориана. Он подошёл к воину:
– Спасибо тебе за помощь.
– Не стоит. Я просто проходил мимо, и увидел, что на тебя напали, и не смог не помочь.
– Ещё раз спасибо. Как твоё имя?
– Дитхейн. А твоё?
– Дориан.
– Ты куда направляешься, Дориан?
– У меня длинный и тяжёлый путь. Мне нужно найти отца. А ты?
– Недавно у меня случилось горе – погибла моя семья, жену жестоко убили, а новорожденного ребёнка похитили. Дом сразу же сожгли. И вот я теперь скитаюсь в поисках этих убийц, а по пути мне нужно пристанище.
– Слушай, если ты Странник, и я тоже, может, нам пойти вместе?
– Спасибо за предложение. Ты прав – мне нет разницы, куда и с кем идти. Я согласен.
– Отлично.
Как только наступило утро, два юноши двинулись в путь. По пути Дориан рассказал новому знакомому о своей жизни. И так, слово за слово, они подошли к городу Эфас. Узкие улочки с высокими, и кое-где низкими домами ничем не отличались от других, в других городах.
– Слушай, Дориан, а давай зайдём в лавку, и наберём трав для путешествия.
– Мне они не нужны, но для тебя. … Давай зайдём!
И вот, бродя по Эфасу, они увидели маленькую, невзрачную лавку, но зайдя внутрь, были поражены. Много различных трав, зелий, снадобий и эликсиров. Они позвали хозяина лавки, и перед ними тут же появился высокий мужчина, в возрасте около сорока пяти лет, волосы которого уже были изрезаны сединой. Мужчина был статен и красив, не смотря на свои года, а чёрный плащ добавлял ему брутальности. Они поздоровались, и тут же поведали о том, что их настигло. Потом они прошли в соседнюю комнату. Сев на кресла, и взяв предложенный им глинтвейн, они завели беседу.
– Меня зовут Кларк. Я Травник, и хозяин этой лавочки, которой, к сожалению, уже давно не интересуется. А Вы кто такие?
– Я Дитхейн. Воин. И просто Странник.
– Хм, странно, конечно, но мне ты кажешься знакомым. … Где-то я тебя видел.
– Я не знаю.
– Подожди, подожди. … А ты не брат, ли случаем, Эльзе?
– Да, я действительно её брат. … А откуда Вы знаете?
– Ты был маленьким, когда она погибла… Я её отец.
– Точно, я вспомнил. Дядя Кларк.
– Не нужно называть меня так. Я ещё не сильно стар.
– Извини.
– Вы знакомы?
– Да. Я тебе потом расскажу.
– А ты кто?
– Я Дориан… Я тут ищу своего отца. Кстати, не желаешь ли ты пойти с нами?
– Хм… Хорошее предложение. Только зачем я Вам?
– Ну, вот смотри. Дитхейн – защитник. Так?
– Ну, допустим.
– Ты – Травник-Лекарь. Будешь лечить нас. А я… Я сын Кьяртхелла. Бога Некромагии.
Кларк долго не мог вымолвить слово, но через несколько минут всё, же сказал:
– Ты… Ты. … Да не может быть! Ты гонишь!?
– Я – нет. А вот ты дурак, уж прости. Так что, идёшь?
– Хорошо. Только часть зелий и трав с собою возьму. А мы вернёмся живыми?
– Не знаю. Мне не знать своей судьбы.
– Ладно. Всё необходимое, я вроде бы, взял. Теперь осталось лишь уничтожить лавку.
– Уверен?
– На все сто процентов!
Предложение было неплохим, и уже, спустя пятнадцать минут, лавка полыхала, а трое новых знакомых направлялись к главным воротам, которые чуть позже вывели их из пределов города.
– Ну и, что же нам теперь делать??
– Мой учитель сказал, что нам нужно отправиться в город Тернос, там у кого-то есть карта, как попасть к отцу.
– А куда именно в Терносе нам нужно искать этого человека? Тернос ведь один из самых больших городов страны?
– Я не знаю. Разберусь.
– Разберёмся. – мужчина сделал акцент на множественном числе.
– Ну да. Куда сейчас?
– У меня карта есть. Вот смотрите. – Кларк раскрыл, предварительно достав из сумки, жёлтую, давно потёртую годами, и уже даже немного погрызанную карту, и, положив на первый попавший камень, стал рассказывать: