Такая же пронзительная музыка, такие же кислые лица. Тогда она тоже обратила на неё внимание. Незнакомка в чёрном стояла поодаль, ни с кем не общалась, не проливала слёз. «О, Господи! Володина новая? И это учитывая то, во что он себя превратил», – подумала Мира. В тот день её было не до того, но сейчас…
– А ну, посторонись, дамочка! – грубый голос вывел из оцепенения – Чего встала? Цветы топчешь…
– Где это, вы видите цветы? – грубость работника кладбища заставила Миру на время позабыть о незнакомке. – Здесь нет цветов, одна бутафория.
– А это что? – мужчина указал крючковатым пальцем на вытоптанный газон. – Не видишь? Посажено.
– Да здесь целое стадо пробежало, вся трава примята, – Мира распалилась не на шутку. – Я одна что ли тут хожу? Вон, народу сколько. Вон та!.. – Мира ткнула зонтом туда, где стояла рыжеволосая и застыла, не договорив.
– Та, да не та, одна маета, – шмыгнув носом, проворчал вредный мужичок.
В том месте, где недавно стояла незнакомка, никого не было.
– Ой, а как же… – от удивления Мира позабыла, и про дворника, и про вытоптанный газон – …куда подевалась?
– Не понял…
Дворник ещё что-то говорил, долго и громко, пожалуй, даже слишком. Не особо заботился о соблюдении приличий. Мира никак не реагировала. Обычный работяга, полубомж. Она сошла с газона и встала на асфальт. Минут через десять поняв что дамочка его не слушает и потеряла к спору всякий интерес, дворник грязно выругался, сплюнул и, опираясь о метлу словно на монарший посох, потопал к своей сторожке. Та располагалась на другом конце кладбища. Мира стояла поражённая. Может, пригрезилось? Завязывать нужно с алкоголем! Хотя – нет, не сегодня! После такого, расслабиться не помешает, похороны и всё такое… Мира повернулась и быстрым шагам направилась к выходу. От кладбищенских ворот до ближайшей автобусной остановки пришлось топать целых двадцать минут.
2
То, что голова с утра побаливала, было не удивительно. Поездка на кладбище окончательно её доконала! С вечера Мира опять немного расслабилась. Дома, одна, совершив налёт на содержание личного бара.
Ну, всё, хватит, так и спиться недолго, это были первые мысли, посетившие её с утра. Мира приняла душ и поплелась на кухню. Задержавшись перед зеркалом, она скинула цветастое кимоно, включила свет в коридоре. Частенько, чтобы избавиться от негатива, она любила прибегать к этой процедуре. Худое, подтянутое тело, небольшая, но упругая грудь (а ведь через пару лет ей исполняется тридцать), плоский живот, стройные спортивные ноги. Несмотря на некоторые излишества, которые Мира себе периодически позволяла, её фигуре могли бы позавидовать даже самые успешные модели. Всё, опять же в японском стиле, ничего лишнего и случайного. Мира фанатела от всего японского, даже квартиру обставила соответствующе: фарфоровые статуэтки, циновки из бамбука, расписной фонарь и, конечно же, бонсай. Мира с видом заправского критика, продолжила самолюбование. Кожа гладкая, как глянцевая бумага, вот только небольшой шрам под ключицей, маленький, с полмиллиметра в диаметре. Как-нибудь удалю его. Говорят, для современных пластических хирургов это даже не операция, а так… Мира поднялась на носки, повернулась боком, ещё сильней втянула живот… Хватит! Хорошего помаленьку!
Она накинула свой шёлковый наряд и, уже бойчей, пошагала на кухню.
Дымящийся кофе без сахара обжигал губы, с каждым глотком дрёма отступала. Мира настраивала себя на работу. Если завтра она не представит эскизы внутренней отделки нового загородного дома Задворских, Вениамин Павлович Алексеичев, Мирин босс, её не пощадит. Сполоснув чашку и убирая её на полку, Мира увидела пепельницу. После кофе, данная посудина, в очередной раз, вызвала неизменное желание. Что же, я её никак не выкину, наморщив носик, подумала Мира, энергично схватила пепельницу, покрутила в руках и… вновь, поставила на место. Непременно выброшу! Как-нибудь. В другой раз.
Она держалась уже четыре месяца. Решила бросить как раз в тот день, когда состоялся их последний с Данилой разговор. О, боже! Зачем она опять об этом вспомнила? Данила, эти похороны, рыжая незнакомка, нужно скорее садиться за работу! Включив компьютер, Мира плюхнулась в кресло, достала папку с эскизами, принялась их рассматривать с видом истинного знатока. Скорее не знатока, а гения… С каждой секундой настроение ухудшалось. Какой ужас! Мира работала дизайнером интерьеров в одной не очень крупной, но довольно успешной строительной фирме.
«Лунная соната» прозвучала из-под кипы бумаг, лежавших отдельной грудой на другом конце стола. Кто бы это мог быть? В такую рань её могли звонить лишь двое: мать, или Леночка – секретарь Алексеичева. Откопав айфон, Мира с облегчением увидела на заставке вытянутое лицо матери. Из двух зол, это, конечно меньшее… Проследовав до кровати, Мира завалилась на спину, сделала глубокий вдох и только после всего этого, включила соединение. День в самом разгаре, Мира знала, что мать сейчас на работе, это не значило совершенно ничего.
– Привет! Занята?
– Работаю, завтра нужно сдать эскизы, – Мира чётко выделяла каждое слово, но это не помогло. Если уж мама позвонила…
– Коттедж Задворского? Я так горжусь, что именно ты делаешь эту работу! – затараторила Полина Львовна. – Сам начальник департамента! Это тебе не шпана какая-нибудь.
– Вениамин Павлович с меня шкуру снимет, если я до завтра не сделаю рабочий чертёж, – повторила Мира с нажимом. – Мам, у меня же работы – воз!
– Понимаю, понимаю, только… ты совсем себя не жалеешь. Сидишь за своим компьютером целыми днями. Скоро совсем зрение испортишь! Кстати, я тут решила купить себе новые очки. Представляешь…
Мира уставилась на настенныe часы. Какой-то мамин коллега задел локтем чехол с её очками, и в результате падения на них образовалась трещина. Рассказ об этом длился ровно двенадцать минут тридцать шесть секунд.
– Я думаю, тебе нужно взять отпуск, съездить отдохнуть, – мать могла перескакивать с одной темы на другую, совершенно спонтанно. – Люда Пашкова, я тебе про неё рассказывала, это та, у которой муж пожарный, худенький такой, в прошлом месяце ездила на Урал. Приехала такая довольная…
Согласно «настенному таймеру», рассказ о Кунгурских пещерах, кладе Ермака и украшениях из уральских самоцветов, длился ещё без малого пятнадцать минут.
– Кстати, – Полина Львовна вновь сменила тему, – ты на похороны-то ездила? Как всё прошло?
Мира, которой наконец-то дали вставить слово, не слишком-то этому обрадовалась. Эта была совсем не та тема, о которой ей хотелось говорить.
– Как-как? Зарыли – вот как!
– Ну да, конечно. Жалко его. Такой славный мальчик. Слушай! А он это! не из-за тебя?..
Ещё одна! Мира схватилась за голову, и, втянув ноздрями воздух, процедила сквозь зубы:
– Нет! Не из-за меня!
То, что они с Данилой расстались, Мира тщательно скрывала от матери. Не хотела лишних вопросов и кривотолков, а тут, раз уж Данила умер… К тому же, Миру дико раздражало, когда Полина Львовна называла её приятелей «мальчиками», «умницами» или «лапочками».
– А отец? Доктор Сербский. Он был? Ты с ним познакомилась? Как он тебе? – из уст матери вопросы сыпались как из рога изобилия.
– Он не приехал, – без стеснения соврала Мира.
– Кошмар! Его что, даже на похороны сына не отпустили? Я всё понимаю – известный хирург…
– Не такой уж он и известный. В Москве такие толпами ходят, – Мира поняла, что допустила очередную ошибку. Дискуссия о современной медицине и проблемах здравоохранении затянулась ещё на несколько минут.
Вениамин Павлович её убьёт. Мира стремительно поднялась и, не отрывая от уха телефона, прошла на кухню. Отыскав в холодильнике маленькую шоколадку, чтобы хоть как-то отвлечься, Мира вернулась за компьютер. Теперь она слушала историю о том, как на предприятии (мать – Миры работала инженером на оборонном заводе) собираются вводить новую пропускную систему. Слушая мамины россказни, Мира пролистывала новости в интернете. Очередная открывшаяся картинка заставила девушку на миг позабыть обо всём. На Миру с экрана смотрело лицо коротко стриженого мужчины в бейсболке и тренировочном костюме красно-белого цвета. Она прочитала некролог… В заметке сообщалось о трагической гибели известного спортсмена-гонщика. Высказывались соболезнования родственникам, называлось место, где будут проходить похороны. Это же Сергей! Мира выронила пачку, листки с эскизами разлетелись по комнате, и бросилась собирать бумаги.
– Твою ж, мать!
– Я не поняла? – раздалось в трубке.
– Я не тебе. Ой, у меня котлеты пригорели, – без всякого стеснения снова соврала Мира. – Извини, давай потом. Тут такая вонь.
– Ты что-то готовишь? Ну, тогда ладно, поговорим после. Это хорошо, что ты стала думать о своём желудке, а то все эти твои чипсы, суши, картошка фри. Эти китайские ресторанчики…
– Японские!
– Да, какая разница?
– Большая! Ты ещё скажи, что японские машины не отличаются от китайских!
– А они отличаются?
– ??? Ладно, пока, – не желая вдаваться в дальнейшую полемику, Мира повесила трубку и откинулась на спинку кресла. Мамы они такие… Что же всё таки случилось с Серёжей?
Она ещё раз зашла в интернет, нашла несколько статей в разделе новостей. Известный мотогонщик Сергей Громов, во время прохождения трассы, на полной скорости врезался в заграждение. Длительное время он находился в коме и, на днях, скончался в одной из столичных клиник. Похороны пройдут на родине спортсмена… Значит, его похоронили не в Москве, а здесь. Мира посмотрела на дату. Получается, что Сергея схоронили позавчера, на день раньше, чем Данилу. В памяти пронеслись школьные годы, её одиннадцатый «Б», последний звонок, выпускной, и он, Серёжка Громов, предмет воздыхания всех девчонок в классе. Её первая школьная любовь. А ведь в тогда их было трое: Володя и Денис бегали за ней, не давали покоя, но она, по-настоящему, влюбилась именно в него…
3
Школа стояла на краю города, сразу за ограждением начинался лесной массив. Именно тут, на небольшом удалении от здания производственного корпуса, на поляне собралась толпа – мальчишки-старшеклассники. Девчонок на подобные мероприятия не приглашали. Драка, есть драка – дело мужское, хотя на этот раз, намечавшийся поединок должен был состояться именно из-за девчонки. Двое, главные участники событий, Володька Бурмистров и Денис Зимин стояли в окружении распылившихся от азарта зрителей.
Долговязый очкарик Володька поглядывал на своего противника сверху вниз, часто моргал, то и дело щурился от яркого майского солнца. Он оставил свой рюкзачок с учебниками в стороне, под деревом. Там он и стоял, в полном одиночестве, точно так же, как и его хозяин. Зимин зашвырнул свой рюкзак в кусты, на него побросали сумки и портфели все остальные мальчишки. Двое бывалых парней, Юрка Гришин и Пашка Седин, по прозвищу Тор, стояли рядом с Денисом, косились на щупленького Володьку, перешёптывались. Пашка и Юрка – оба боксёры, давали своему бойцу дельные советы, но Зимин – среднего роста крепыш с короткой шеей и чуть оттопыренными ушами слушал своих секундантов вполуха. Казалось, что происходящее его совсем не волнует. Время от времени Денис наклонял голову влево-вправо, разминая шейные мышцы, потирал набитые костяшки пальцев. То, что у очкарика Володьки в этом бою нет никаких шансов, понимали все, но этот недотёпа, несмотря на видимую бледность, не думал уступать.
– Ладно, хорош! Отвали, – поморщившись, Зимин отстранил от себя Пашку. – Ну, а ты, – обратился Денис к Володьке, – ещё не передумал? Всё ещё хочешь драться? – очкарик закусил губу, ещё больше насупился. – Ну, ладно. Тогда хоть «стёкла» сними, а то мне тебя даже бить страшно. Вдруг очки разобью, порежусь.
Стоящие вокруг парни захохотали. Володя снял очки, сунул в карман.
– В рюкзак убери, или думаешь, что тебя только по морде бить будут? – ехидно прошипел Юрка Гришин.
Пока Бурмистров прятал очки, парни на поляне изнывали от нетерпения. То, что Зимин гроза района, знали даже чужаки. На поляне собрались не только местные, шестеро были старшеклассниками из других школ. Слух о том, что «ботан» Вовка предложил Дениске выяснить отношения после уроков, расползся очень быстро, и не только по школе. Многие ребята позвонили своим приятелям из других школ, и те, сбежав с последнего урока, заявились поглазеть на драку. Не каждый день можно увидеть подобное шоу. Все ждали избиения, но Денис, почему-то медлил.
– Начинайте уже, – не выдержал Юрка, – пока кто-нибудь из учителей не пронюхал.
– Давай, Дэн, мочи этого длинного, – тут же поддакнул Седин.
Бурмистров встал в стойку, многие заулыбались. Зимин даже не шевельнулся, он явно не хотел бить первым. Поняв это, Володя бросился вперёд. Денис, несмотря на внушительные габариты, двигался подобно боксёру-легковесу и небрежно уклонялся от ударов. Своими действиями Бурмистров ещё больше рассмешил толпу. Зимин не контратаковал, он явно не желал бить этого неумеху.
– Хорош, плясать!
– Гаси его, Дэн!
– Крови хотим, крови! – орали зрители, но Зимин, так и не нанес, ни одного удара.
Запыхавшись, Володя остановился. Грудь его ходила ходуном, капли текли по вискам ровными дорожками. Зимин даже не вспотел. Толпа притихла.
– Ого! Я не помешал? – на поляне появился новый участник событий. Все посмотрели на пришедшего. Сергей Громов считался новичком. Лишь месяц назад появился в школе, но это появление уже наделало много шума.
С первых дней новичок повёл себя как-то не так. Обычно любого новенького видно сразу – что за человек, что за «птица». Кто-то открыто лезет на рожон, а кто-то забивается у уголок, как серая мышка, осматривается, вычисляет… То, что Громов не «мышь» все поняли сразу. Но в лидеры этот парень тоже не стремился. В открытые конфликты не вступал, но при этом строил общение так, что даже учителей время от времени ставил в тупик. Многие мальчишки сразу же невзлюбили необычного парня, зато большая часть девчонок тут же потеряла голову. Да и было от чего. Густые каштановые волосы, которые Серёжка то и дело зачёсывал назад, не расчёской – пятернёй, открытый лоб, тонкий и правильный рот. Лёгкий загадочный прищур и чуть приподнятый уголок левой губы придавали новенькому вид эдакого ново-современного денди, вальяжного и пластичного, как крадущийся леопард.
В это прохладное, но солнечное утро Сергей был одет в обтягивающую белую майку и потёртые джинсы. Серые кеды «Patrol» и куртка-джинсовка, которую Сергей держал в руке, дополняли этот небрежный и незатейливый комплект. Простенький, но очень стильный и современный.
Не получив ответа на свой первый вопрос, Громов подошёл к месту, где были свалены в кучу рюкзаки и портфели и как бы невзначай бросил:
– Похоже, все оглохли… или онемели. Спрашиваю же, что за шум, а драки нет?
– Во-во, – сплюнул на песок Юрка Гришин, – драки нет, а есть балет.
– Из-за Еланской они дерутся, – пояснил Пашка. – Только вот Дэн халтурит.
– Да вы чего, парни? Разве он… – новенький кивнул на Володьку – ровня такому бугаю? – и тут же повернулся к Денису. – Не правильно это… когда из пушки, да по воробьям.
– Полегче, новенький, – брови Земина изменили форму. – А то и тебе «прилетит».
Большинство присутствующих, услыхав подобное от Зимина, постарались бы замять дело, но новенький не испугался.
– Это вызов?.. Если так, то я не против, – Сергей произнёс это так небрежно, в свойственной ему одному манере. Все застыли от изумления. Вот дурень не местный. Сам-то хоть понял, на кого рот раззявил? Зимин хохотнул, от его прежнего равнодушия не осталось и следа. Показать отчаянному новичку, кто в доме хозяин – это лучше, чем прыгать по поляне, уклоняясь от машущего руками Бурмистрова. А бить такого, как Володька?.. Вот, зараза, «из пушки, по воробьям», лучше и не скажешь. Хотя какой Володька воробей? Скорее аист длинноногий. Длинноногий и длинношеий. А вот из этого красавца выбить спесь, пожалуй, уже давно пора. Денис сцепил пальцы в замок, выпрямил руки так, что хрустнули костяшки, потом сделал несколько движений плечами. Выходило, что за весь предстоящий поединок он даже не размялся.
– Сам напросился. Вставай в круг. А ты отвали! – последние слова здоровяка относились к Бурмистрову. Громов отбросил сумку, снял куртку и протянул её Володе.
– Подержишь?
– Ещё чего? И не подумаю! Ты вообще, зачем пришёл? Ты это… давай… вали отсюда.
Взгляд Сергея похолодел. В глазах промелькнул дикий огонёк. Мальчишки на поляне насторожились. Неужели этот нахохленный красавчик наконец-то завёлся? Показал своё истинноё «я».