Иван Петрович автоматически хотел брякнуть «Здравствуйте!», но мгновенно понял, что ответа не получит. Под колесами его перламутрового «бьюика» шоссе оборвалось, он внезапно оказался в Нижневолжске, рядом с трупом пожилой некрасивой женщины, а машина, кувыркаясь, полетела в пропасть, оставляя за собой дымный след, словно от горящего самолета.
Он присел на корточки и прикоснулся к сонной артерии. Голова на сломанных шейных позвонках завалилась на плечо, обнажив дряблую шею с жирной кровавой точкой.
– Вот тебе и правила симметрии! – ошарашено воскликнул Иван Петрович.
Мария Антоновна была мертва. И, судя по температуре тела, совсем недавно перешла в это состояние. Детектив вытащил сотовый и набрал 01, не отводя взгляда от шеи покойной. «Кошмар! Ей что, сделали инъекцию?»
– Будьте добры…
Над головой звонко клацнул сброшенный предохранитель и в затылок уперся пистолетный ствол.
– Дернешься, останешься без мозгов, – без особых эмоций произнес мужской голос. Мускулистая рука обхватила детектива за горло, приподняла и поставила перед высоким полноватым молодым человеком, в котором явно угадывались фамильные черты семейства Мироновых. Руки он держал в карманах расстегнутого пиджака малинового цвета и смотрел на детектива с такой обидой, словно Шмыга ему только что отказал в червонце на похмелку.
– Это вы убили мою маму? – тихо спросил он.
Иван Петрович что-то просипел и показал на того, кто продолжал сдавливать ему горло.
Сын тети Маши кивнул, охранник ослабил хватку…
– Нет, не я, – выдохнул детектив. – Меня зовут Иван Петрович Шмыга. Мне принадлежит салон «Мадам Фуше». Мы должны были в одиннадцать часов встретиться с вами и вашей матушкой.
– Очень приятно, – проговорил молодой человек. – Виктор Валентинович Миронов. Сеть автомобильных салонов «Мечта». Генеральный директор.
Склонился над мамой.
– Умерла, – беспомощно сказал он и выпрямился.
– Можно продолжать? – спросил Шмыга и показал на сотовый телефон.
– Я сам, – вяло махнул рукой Витенька, и бросил охраннику: – Сережик, отпусти его…
На Верхневолжской набережной, в сером трехэтажном здании с облупившимися колонами по фасаду, где размещалось управление по борьбе с организованной преступностью, царило сдержанное, едва заметное постороннему взгляду, оживление. В дежурке поубавилось праздношатающегося народу, курилки опустели, шлагбаум на въезде то и дело взлетал вверх, пропуская служебные «Волги» и «Вольво» с высшим милицейским начальством.
В жизни бы Мария Антоновна не подумала, что ее смерть вызовет в городе настоящий переполох и соберет в одном кабинете столько людей с большими звездами на погонах.
Хозяин управления полковник Владимир Шивайло, в прошлом возглавлявший отдел по борьбе с бандитизмом, освободил свое кресло для начальника областного УВД генерал-майора Калины, и сидел скромно у стеночки среди других руководителей милицейских подразделений. Калина объяснял текущую ситуацию кратко, но доходчиво:
– На носу выборы губернатора. Еще одного долбо..ба Москва собирается посадить на нашу шею. Обстановка и так накалена до предела. А тут еще ваши уголовники поливают кровью улицы областного центра! Отъели задницы. Расслабились, как у тещи на блинах. Решили, если город входит в красный пояс, где в силе правопорядок, а не уголовный беспредел, то можно спокойно ждать, когда подойдет очередь в кассу за зарплатой?! В двух шагах от управления устроить такое побоище! Только-только отошли от террористов, которые с попустительства ФСБ, фейерверки, понимаешь, пускали… как бандюги распоясались…
Шивайло мрачно постукивал ручкой по коже блокнота. Злые языки могли объяснить красноречие генерала не только тем, что громкое преступление, предвещавшее масштабные криминальные разборки, произошло на вверенной ему территории. Они могли добавить, что и сам генерал, и его домочадцы ездили на иномарках, приобретенных в «Мечте» по очень скромным ценам и в рассрочку на десять лет. Поэтому покойная автокоролева отчасти была права, когда снисходительно бросила Шмыге, что любые наезды ей «по барабану».
Но дело не в злых языках. Рынки в городе, что автомобильные, что строительных материалов, что компьютерные, прочно сложились несколько лет назад в результате кровавых разборок, когда люди с автоматами на машинах колесили по городу, пуляя направо и налево. Большими стараниями Шивайло и его коллег «автоматчиков» успокоили и развезли – кого на кладбище, кого в Сибирь. Сейчас сектора рынка в случае необходимости аккуратно перераспределялись городской властью, ворами «в законе», олигархами путем доброжелательных переговоров и компромиссов. Поэтому граждане могли не опасаться шальной пули во время прогулки по вечерним улицам.
Вполуха слушая, как распалившийся начальник УВД крыл матом подчиненных, перестройку, Обаму, и уже доходил до войны в Ливии, Шивайло набрасывал в блокноте версии. Конкурентов надо исключить сразу. Со всеми Миронова поддерживала ровные партнерские отношения, да и слухи бы о конфликтах дошли до УБОПа мгновенно, едва бы только этот конфликт зародился. К тому же автомобильную леди крышевала воротынцевская группировка, которая насчитывала в своих рядах около тридцати быков. Ребята серьезные, чуть что – сразу за стволы хватаются. Плюс теплые отношения с генерал-майором Калиной, который бы при любом намеке на угрозу безопасности своей кредиторши, поднял по боевой тревоге весь личный состав.
Случайный налет? Но домушники на дело автоматы не берут. Наследники? Единственный – Виктор Миронов, по кличке «Витек». Ему зачем понадобилось убивать маму? В последний год она постепенно отходила от дел, и в настоящее время наследник и так контролировал девяносто процентов семейного бизнеса.
– … мать вашу! – прогремело в кабинете, и грозные раскаты генеральского баритона стихли.
– Информацию мне на стол каждые два часа! – бросил на прощание Калина, и удалился со своей безропотно молчавшей свитой.
Оставшиеся перевели дух, потянулись за сигаретами. Шивайло занял свое место.
– Докладывать коротко, по делу, одни факты. Начнем с круга лиц, которые могут быть причастными…
Иван Петрович сидел, нахохлившись, в узком, тесно заставленным столами кабинете с высоким потолком. Напротив висел плакат, отпечатанный на старом матричном принтере – «Отсутствие вашей вины – не ваше достоинство, а наша недоработка. Ф.Э.Дзержинский».
– Гражданин Шмыга, давай с самого начала, – попросил толстячок в серой безрукавке, под которой бугрились мышцы борца-тяжеловеса. – Ты заходишь, ломишься в дверь, не открывают… дальше?
– Подумал, может, не слышат, и решил…
– Прогуляться по двору, постучать в окошко, как будто к глухой бабке в деревню приехал, – насмешливо кивнул толстячок. – Ты сейчас достучишься. Четыре часа одно и тоже долбишь, как дятел.
– Вот-вот, четыре часа, – кротко сказал владелец гадательного салона. – Час назад вы должны меня были отвезти к судье, или отпустить, если не собираетесь предъявлять обвинение.
Сказал на всякий случай. По опыту прошлой работы знал, что из себя представляет организация, в недрах которой он сейчас находился. Областные и региональные управления по борьбе с оргпреступностью, созданные в начале 90-х как инструмент противодействия мощным вооруженным криминальным группировкам, по духу и методам работы были схожи с отделением французской тайной полиции Аксьон-сервис, прославившейся крайне неразборчивостью в средствах борьбы с фашистами из ОАС. И те, и другие появились в сложное время становления новых в сущности государственных режимов, что в ельциновской России, что в деголлевской Франции. И те, и другие участвовали в настоящей войне без правил. И что гориллы из Аксьон, и что убоповские опера, хитрые, изворотливые, обладавшие недюжинными оперативными способностями, наделенные беспримерной отвагой и хваткой бультерьеров, дрались не на жизнь, а на смерть с нечистью всех мастей. И те, и другие, к прискорбию капитана юстиции в отставке, бывшего старшего следователя городской прокуратуры, никакого понятия не имели о верховенстве Закона в уголовном судопроизводстве.
Поэтому нужно быть хорошим мальчиком. Только и всего.
Вскоре весельчак исчез, на его месте появился хмурый сосредоточенный мужчина в черной кожаной жилетке. Правая щека его была в глубоких свежих царапинах. Не представившись, положил перед Шмыгой превосходный, отпечатанный на фотобумаге снимок Мироновой, весь в карандашных разметках, и сел на краешек стола, закурив.
– Откуда эта фотка у тебя и что за пометки на ней? Это последний вопрос, который я задал тебе, сучонок, спокойным тоном!
«Вот почему так долго держали. Проводили в салоне обыск, – догадался Иван Петрович. – Надо отвечать, иначе будут бить грубо, сильно, но по мягким тканям».
Откашлялся для солидности, и начал:
– Доктор Автандилов открыл, что перед смертью лицо человека приобретает строго симметричные черты…
Совещание в кабинете начальника управления продолжалось.
– Отрабатываем алиби Витька, – докладывал старший оперуполномоченный майор Меньшиков. Грузный, с круглой головой, утопленной в самые плечи, бывший чемпион России по вольной борьбе, носивший среди коллег кличку Колобок. – Говорит, подъехал к дому в одиннадцать десять, оставил одного охранника у ворот, со вторым прошел во двор, где рядом с трупом Мироновой заметил неизвестного ему ранее мужчину…
– Что с алиби? – перебил Шивайло, любивший последовательность в докладе.
– Нестыковочка в его показаниях, Владимир Николаевич. На посту ГАИ, что на Советской площади, видели его «джип» в десять сорок пять. От площади до улицы Родионова три минуты езды.
– Фигня, – презрительно бросил Александр Скориков, первый заместитель Шивайло. – Встретил подружку на тачке, прижал к обочине, пообщался; или вышел из машины прогуляться…
– Проверяем, товарищ подполковник, – спокойно сказал Колобок. И все знали, что если такой колобок с горки покатится – никто не остановит. И подружку найдет, и прохожих в управление доставит, которые видели, как новый русский вышел из крутой тачки ноги размять, и телохранители Витька всю правду-матку выложат перед ним.
– Дальше. Что за неизвестный?
– Маленький сюрприз! – загадочно улыбнулся Скориков. – Разрешите, доложу.
– Ну?
– Мужчина 75-го года рождения, фамилия чисто наша, воровская – Шмыга. Иван Петрович. Пробили по базе – ранее не судим, но привлекался к уголовной ответственности дважды. Три года назад по подозрению в убийстве несовершеннолетнего Станислава Резанова, и весной прошлого года по обвинению… – Скориков быстро заглянул в папку, лежащую перед ним, – в организации массовых беспорядков, сопровождавшихся насилием, уничтожением имущества, с применением огнестрельного оружия.
– На зоне?
– Нет. Ни одно из дел до суда не дошло. Всегда выкручивался.
– Иван Петрович Шмыга? – со странными нотками в голосе переспросил Шивайло, и бесцельно зашарил руками по столу.
– Мы, видать, упустили из нашего поля зрения. Почему-то в картотеке нашего управления не числится. И вот такого типа мы задерживаем рядом с теткой, которой сломали шею, и он начинает гнать, что просто пришел к ней в гости… И тут пошли приколы.
– Значит, приколы? – еще более странным голосом спросил полковник.
Не замечая изменившегося настроения начальника, Скориков увлеченно продолжал:
– Мои ребята выяснили, что работает он под прикрытием липовой фирмы – гадательного салона «Мадам Фуше». Хотя ничего гадательного мы при обыске не нашли. Офис как офис. Хотя нет, старушка там сидела – чистая ведьма. Мамонту всю морду расцарапала, пока ее не оттеснили в коридор. Но боролись не зря. Изъяли на рабочем месте фотку Мироновой. Причем, всю расчерченную карандашиком в мелкую клетку. Еще один прикол – тетя Маша вчера наведывалась к нему для приватного разговора!
– Почему раньше не доложили? – вкрадчиво переспросил Шивайло, грубые черты его лица окаменели, глаза нехорошо сузились.
– Чтобы раньше времени не обнадеживать начальство, решили отработать Шмыгу по полной программе.
– Отработали?
– Мамонт с этим астрологом занимается. Да вы не сомневайтесь, Владимир Николаевич, еще не родился тот жулик, который бы не раскололся перед Мамонтом! В деле явно наметилась перспектива…
– Перспектива, говоришь! Отставить! – взревел, наконец, Шивайло. – Возьми эту перспективу и засунь себе в задницу! Вам что, совсем память отшибло? Задержанного ко мне!
Колобок выкатился из кабинета так стремительно, что не успела захлопнуться за ним дверь, а его шаги уже застучали в конце коридора.
– А тебе, – круто повернулся рассвирепевший Шивайло к богатому на «сюрпризы» заместителю, – «кавитон» принимать надо. По пачке в день!
– Зачем? – ошарашено переспросил уничтоженный Скориков.
– Чтобы голова лучше работала! Ты что, не помнишь, как два года назад из-за этого астролога мы потеряли пятерых классных ребят?!
– В гостинице «Центральной»?! Что ж я сразу не догадался? То-то думаю, фамилия знакомая…
– Ага, «чисто воровская»… Если он и здесь замешан, то приколов будет гораздо больше, я тебе обещаю.
Владельца печально знаменитого в правоохранительных кругах салона «Мадам Фуше» с неслыханного для этого заведения вежливостью и даже с некоторым подобострастием ввели в кабинет начальника управления. Под правым глазом Ивана Петровича красовался небольшой синяк, узенький, с красной царапинкой, который не только не портил детектива, а даже подчеркивал благородство и мужественность его лица.
– Здравствуйте, Иван Петрович, – стремительно поднялся с кресла Шивайло. – Приношу свои извинения в связи с необоснованностью вашего задержания… Кофе, чай? Вы любите с молоком, с лимоном?
– Водки, соточку, – угрюмо ответил Шмыга. – С лимоном, но без сахара.
Полковник поперхнулся, но кивнул Колобку, который тут же исчез в приемной.
– Присаживайтесь. Надеюсь, наши сотрудники вели себя корректно? – спросил он, стараясь не глядеть на астролога, которого сейчас ненавидел больше всего в жизни.
– Да, в высшей степени! – кивнул Иван Петрович, отряхивая с лацканов пиджака пыль с ковровых дорожек мамонтовского кабинета. – Просто, с вашим оперативным сотрудником возникла небольшая, но крайне эмоциональная полемика насчет последнего открытия доктора Автандилова…
– Понимаю. Понимаю. Мамонт… то есть, Игорь Поликарпович будет предупрежден о неполном служебном соответствии. Если хотите, проведу служебную проверку.
– Да, бросьте, полковник, туфту нести, – скривился детектив. – Что, я ваших бойцовых собак не знаю? Поэтому, честно говорю, обращались со мной на удивление интеллигентно, пока вы меня не отвлекли.
– Тогда к делу. Что сказала Миронова? Какую тему вы собирались обсуждать? О чем вы говорили с ней вчера?
– Переживала за сына. Мечтала уйти на покой, купила дом в деревне. Хотела, чтобы я консультировал Виктора Валентиновича на переходном этапе. Разговор был кратким, договорились о встрече на следующий день, чтобы обсудить все детали. Вот и встретились… Остальное в объяснительной.
– Ваша водка! – впорхнула смазливая блондинка лет тридцати с крохотным подносом в руках.
– Спасибо! Ему, – кивнул брезгливо в сторону ненавистного гостя начальник. Терпеливо подождал, пока астролог выпил, смачно разжевал лимон и выплюнул корочку на блюдце. И задал вопрос, который свинцовой подушкой лег ему на сердце с тех пор, как узнал, что в деле появился тот самый человек, из-за которого он когда-то угробил половину своего отдела.
– Скажите, Иван Петрович, по вашим прогнозам, с чем мы столкнулись? Что нам ждать? Вы можете дать какой-нибудь прогноз на ближайшее будущее… – произнес полковник, запинаясь и багровея из-за идиотского положения, в котором оказался с этим вопросом. Но не задать его он не мог, поскольку зловещий астролог всплывал всякий раз, когда в городе происходили нехорошие события большого масштаба.
– Понятия не имею, – последовал после некоторого молчания ответ. – Если это начало, то самое скверное из тех, в которые я попадал.