– То есть?
Романова отвернулась.
– Не знаю. Могу лишь предположить… Руслан не простит Глебу предательства и смерти любимой жены. Не простит! Скорее всего, – Надежда расплакалась. – Не было у меня выбора, не было. Вопрос стоял ребром: или Глеб меня, или Руслан Глеба. Он его уберет. В их мире царят свои законы – жуткие, зверские, кровавые. Но только так я смогу вновь стать свободной. Мне есть куда уехать, есть у кого попросить пристанище. А Глеб… Он сам вырыл себе глубокую яму.
Катарина подошла к окну:
– Как ты считаешь, мог Глеб расправиться с Ниной?
– С той девушкой? Она умерла?
– Ее задушили.
Романова замотала головой:
– Нет, нет, у него не было повода подозревать ее в чем-либо. Ну, увидел он отчет в конверте, и что с того? Ясно же, она непричастна. Глеб далеко не дурак, он наверняка понял,что Нина, будь осведомлена, что в конверте компромат на Глеба, никогда бы лично не привезла его Руслану, потому как Романов практически всегда находился при нем.
Ката растирала виски.
Выходит, она все это время шла по ложному следу? Но, с другой стороны, предположения Надежды ничем не подкреплены. Кто знает, какого рода мысли бродили в голове Романова, когда он конфисковал конверт с отчетом детектива?
Напрасно Надя полагает, что Величковская в этой истории была проходным персонажем. Запросто может статься, что Глеб установил за девушкой слежку. Узнал, где работает Нина, выяснил о ее посещении, сопоставил факты и пришел к выводу, что в действительности Величковская может знать куда больше, чем кажется на первый взгляд. Возможен такойвариант? По крайней мере, он не кажется нелепым. Вопрос сейчас в другом: как самой Катке вести дальнейшее расследование? Глеб не простачок, его вряд ли обведешь вокруг пальца. И ведь не спросишь Романова в лоб, причастен он к смерти Нины или нет.
Действовать надо с умом, полагаясь на интуицию и рассудительность. Необходимо найти ход, лазейку или хотя бы щелку. Найти и попытаться через нее пролезть.
Заняться поисками Катка решила после праздников. Когда вся суета, связанная сновогодними хлопотами, пойдет на убыль, можно будет целиком сконцентрироваться на расследовании.
А пока… пока не мешало бы отдать Вите чемоданчик. А потом запастись терпением и ждать. Ждать, верить и надеяться на лучшее.
//-- * * * --//
Третьего января из криминальной хроники Катарина узнала, что в Ногинском районе, недалеко от коттеджного поселка, в котором проживали Романовы, был обнаружен обгоревший джип. В салоне иномарки находился труп мужчины.
Это был Глеб Романов.
Надежда оказалась права – Руслан Александрович не простил своему помощнику предательства и смерти супруги.
ГЛАВА 11
Галя распахнула дверь и с присущим ей сарказмом заявила:
– Лучше поздно, чем никогда. Живем друг от друга в двух шагах, а ты все равно умудрилась опоздать.
Клара чмокнула подругу в щеку:
– Не язви, между прочим, я задержалась по уважительной причине. Мы с Ромкой были в магазине, выбирали мне свадебное платье.
Румянова закашляла:
– Хочешь сказать, ты до сих пор не позаботилась о наряде? Кларка, у тебя времени было вагон и тележка, о чем ты думала?
– Планы изменились, сама знаешь, смерть Нины выбила нас всех из колеи. Свадьба стала делом десятым.
– Ну и как съездили, удалось что-нибудь присмотреть?
– И да, и нет. Платья красивые, но в них определенно чего-то не хватает. Не пойму, чегоименно, но… Ой, Галь, давай сменим тему, я целый день в магазине проторчала, валюсь сног от усталости. Где Дашка?
Галина прошла в большую комнату.
– Хороший вопрос, только кто на него ответит? Понятия не имею. И тебе и ей было ясно сказано – в восемь часов встречаемся у меня. Ты приперлась на полчаса позже, а Дашка вообще, наверное, к полуночи приползет.
Величковская бросила в кресло сумочку:
– Твои надолго уехали?
– До понедельника я здесь полноправная хозяйка, поэтому предупреждаю сразу – вы с Дашкой проведете все выходные у меня.
Клару данная перспектива явно не обрадовала:
– Мы с Ромкой…
– Днем можешь гулять с кем хочешь, а вот ночевать изволь у меня. И не перечь, я не собираюсь спать одна в огромной квартире.
– Случилось что-нибудь?
– Случилось. – Галя вертела в руках пульт от телевизора. – Помнишь, в декабре мои на три дня уезжали?
– Ну.
– Так вот… ночью в квартиру пытался пробраться грабитель.
Клара удобней уселась в кресле, подогнув под себя ноги.
– Галька, если это шутка…
– Какая шутка! – разозлилась девушка. – Я правду говорю. Он открыл дверь и намеревался снять цепочку. Я вовремя появилась в коридоре. Кларка, если бы он проник в квартиру… не знаю, сидели бы мы сейчас с тобой здесь или нет.
– А как ему удалось открыть замки?
Румянова дотронулась пальцем до нижней губы.
– Ты ж знаешь, я ключи постоянно теряю. В конце ноября опять связку посеяла, может, кто нашел? Ключи могли выпасть, а тот, кто их подобрал, проследил за мной, узнал, где я живу, и… решил поживиться за чужой счет.
– Ты милицию вызывала?
– Смеешься? Нет, конечно. Зачем мне лишняя шумиха? Хочешь, чтобы мать меня к домашнему аресту за сотую потерю ключей приговорила?
Клара молчала.
– Теперь понимаешь, что спать одна я боюсь? Не смогу уснуть, зная, что в квартире больше никого нет. Мне и так постоянно кажется, что я слышу шебуршание в коридоре. Блин, вся извелась, даже снотворное на ночь пить стала. Прикинь?
Клара уверенно закивала:
– До понедельника я с тобой.
В коридоре ожил звонок.
– Наконец-то, не прошло и года, – Галя открыла дверь и крикнула подруге: – Кларка, ложная тревога, это жрачку привезли!
Расплатившись с курьером за три коробки пиццы, несколько упаковок салата и черничныйпирог, Галя посмотрела на Величковскую.
– Слушай, позвони Дашке на мобилу, скажи, что она порядочная сволочь.
– А сама почему не звякнешь?
– Да звонила я, не отвечает. Номер мой видит и шифруется, мол, звонка не слышит. Тоже мне, мастер-конспиратор. Звони, Клар.
Набирать номер Гришковой не пришлось. Стоило Кларе вооружиться сотовым, как Дарья нарисовалась на пороге Галкиной квартиры.
– Девчонки, извините, – запыхавшись, проговорила Даша. – Как назло двадцать минут ни одной маршрутки не было. И в метро состав тащился еле-еле душа в теле, в депо стояли дольше, чем ехали.
– Где ты была? – нахмурилась Клара.
– Ну…
Румянова уперла руки в бока:
– Дашка, кончай финтить, колись, что с тобой в последнее время происходит? Ты изменилась, уже месяц на себя не похожа.
– И из магазина уволилась, – сказала Клара, не сводя взгляд с подруги.
– А вы считаете, что прожить на восемь с половиной тысяч реально?
– Так ты работу новую нашла? А почему молчала? Где, кем, когда?
Даша сняла пальто.
– Работа как работа, ничего особенного. Устаю, правда, но кто сейчас не устает? Взять хотя бы мою мать, с утра до ночи пашет, а платят копейки.
– Где работаешь? – не отступала Галька.
– На хорошем месте. Устраивает ответ?
– Нет.
– А другого не будет. Все, девчонки, хватит играть в следователей. Я есть хочу. Галь, чем у тебя так вкусно пахнет?
– Проходи на кухню, увидишь.
– О… пицца! – воскликнула Гришкова, присев на уголок. – Я голодна, как тигрица. Галька, доставай нож, у меня уже слюнки текут.
На протяжении часа подруги вели беседы на различные темы, и вдруг Румянова выпалила:
– А я, девчонки, решила грудь себе увеличить.
У Клары выпала из рук вилка.
– Ой, женщина какая-то явится, – пролепетала она.
– Что ты решила сделать? – Даша поставила на стол бокал вина и с нескрываемым ужасом посмотрела на Галину.
– Грудь увеличить, – как ни в чем не бывало повторила Румянова. – Я и на консультации у пластического хирурга уже была, теперь дело за малым – подготовиться морально и вперед.
– Галька, ты совсем от безделья ума лишилась.
– Почему сразу лишилась? Можно подумать, я в космос на стиральной машине лечу.
– Ну-ну, дело твое, только знай, стоит начать, а потом не остановишься. Сначала грудьувеличишь, после захочется лицо подкорректировать: губки накачать, скулы приподнять, глазки округлить. И пошло-поехало. Засосет так, что к пятидесяти годам будешь похожа на перетянутую куклу-страшилу с вытаращенными глазищами и расплющенными губами до ушей.
– Прекрати!
– А разве я не права? Клар, ты чего молчишь?
– Зачем тебе грудь увеличивать? – спросила Величковская. – Бог тебя и так не обделил.
– Ну захотелось девочке нашей экстрима, – ехидничала Гришкова. – Деньги есть,свободного времени навалом, вот она и бесится с жиру. Ты какой размерчик планируешь сделать? Четвертый или сразу шестой?
Румянова показала подруге средний палец:
– Тебя забыла спросить. И вообще, я с вами как с подругами поделилась, а вы…
– Да ладно, Галь, не злись. Дашка пошутила. Скажи, Дашут.
– Ага, пошутила я, Галь. Расслабься.
На протяжении нескольких минут Галина хранила партизанское молчание, а затем обратилась к Кларе:
– Ты привезла фотку Нины?
Величковская кивнула:
– Как ты и просила. Только я не врубилась, для чего тебе ее снимок?
– Тащи сюда.
Клара вышла из кухни.
Даша допила вино и зевнула.
– Ты серьезно насчет груди говорила или прикалывалась?
– Такими вещами не шутят.
– Ой, Галька, подумай сто раз, прежде чем под нож хирурга идти.
– Я…
– Вот фото, – Клара протянула снимок и тем самым не дала Галине резко ответить Гришковой.
– Так-так, фотка клевая. Спасибо, Кларка.
– Объясни, зачем она тебе понадобилась?
Галя встала и, поманив подруг за собой, прошествовала в одну из комнат.
В центре стоял круглый стол и четыре стула. На столешнице, помимо свечей и емкости сводой, лежал белый мелок.
– И что все это значит?
Галина положила фотографию Нины на середину, села на стул и заговорщически прошептала:
– Девочки, вы только не злитесь, но я неделю назад по телику видела, как при помощи нехитрого ритуала был найден опасный преступник. Гадалка вызвала дух убитого мужчины, и он указал на преступника. Выяснилось, что на тот свет его отправил собственный брат.
– Его имя назвал дух? – с сомнением спросила Клара.
– Имени он не называл, он написал его на столе мелом.
Даша перекрестилась:
– Ерунда на постном масле, не верю я.
– А ты поверь, это не вымысел. Короче… Я решила попробовать вызвать дух Нины и задать ей один вопрос: кто накинул ей на шею удавку?
Величковская побледнела:
– Галька, соображаешь, что несешь?
– Мы ничем не рискуем. Это вам не зеркала, все очень просто. Поверьте.
Даша отступала назад:
– Ты забываешь, что среди нас нет гадалок, мы в этом деле полные профаны, и даже если очень сильно захотим вызвать дух Нины, у нас вряд ли получится. Согласись, можно до второго пришествия просидеть за столиком, а результат будет нулевым.
Галя улыбнулась:
– Не спорю. А я и не говорила, что мы сами вызовем дух Нины.
– То есть?
– В полночь к нам присоединится Инна Львовна.
Клара отодвинула стул и села за столик:
– Колись, что еще за Львовна?
– Она гадалка, живет в соседнем подъезде. Раньше я считала ее чокнутой, но после той передачи резко изменила свое мнение. Пошла к ней, мы поговорили, и Инна Львовна заверила, что может вызвать дух Нины. Она обещала это сделать. Дала почти стопроцентную гарантию.
– Почти?
– Девчонки, у нас получится. Вы только верьте в положительный исход. Клар, ты же хочешь узнать правду?
– Хочу, но…
– Отгони от себя сомнения и свято верь в успех.
Величковская повернулась к Даше:
– Что скажешь?
Гришкова насупилась:
– Попахивает аферой. Дух… мел… ну, скажи, каким образом дух Нины – если его и правда удастся вызвать – напишет на столе имя убийцы? Что, просто так возьмет и, как школьник надоске, выведет буквы? Смешно.
– У тебя появится возможность убедиться в обратном, когда Нина сообщит нам имя преступника.
Раздалось три коротких звонка. Девушки вздрогнули.
– Это Инна Львовна, – Галя выбежала в коридор. – Девки, не подведите, и ради бога, Дашка, не говори при ней про аферы. Даже если не веришь, держи свое мнение при себе.
Гадалка из соседнего подъезда выглядела как обычная пенсионерка. Встретите такую на улице – вам и в голову не придет, что бабулька в свободное время общается с духами.
Мило улыбнувшись, Инна Львовна сняла дорогую дубленку и, осмотревшись, возвестила:
– Галина, у вас в квартире чистая аура. Я думаю, дух Нины согласится пойти на контакт.
– Инна Львовна, вам налить чайку? – лебезила Румянова.
Пенсионерка задумалась.
– Н-нет, – сказала она неуверенно. – Мне необходимо побыть одной в комнате, где будем проводить ритуал.
– Пожалуйста, пожалуйста, проходите. Смотрите, я сделала все, как вы говорили: столик, стулья, свечи, вода, мелок и фото.
– Вижу. Я позову вас минут через пять, готовьтесь.
Оставив Инну в одиночестве, девушки прошли на кухню.
– Ну, как она вам?
– Вроде нормальная, – прошелестела Клара, – на сумасшедшую не похожа.
– А по мне, так она обыкновенная старуха, которой, как и Гальке, нечем заняться. Наверное, изнывала от безделья, а потом скумекала, как можно срубить бабки. Кстати, она согласилась «оказать помощь» бескорыстно или ей надо платить?
– Бескорыстно в наши дни даже блохи не заводятся. Ты и понятия не имеешь, сколько сил потратит Инна Львовна, когда вступит в контакт с Ниной. Ей потом неделю в себя приходить придется.
– Это она сказала? Забавно. Ты тогда уж и нам с Кларкой заплати, как-никак мы тоже в контакт с духом входить будем.
Румянова прислушалась.
– Интересно, что она там делает?
– Ясно что, – хохотнула Дарья, – по шкафам шарит, пока мы здесь лясы точим.
– Хватит придуриваться. Клар, не трясись.
– Страшно.
– А мне ничуть, – заявила Дашка. – Ничего из вашей затеи не выйдет. Вот увидите.
Вскоре Инна Львовна позвала девушек в комнату.
Когда они зашли, на столе уже горели свечи.
– Садитесь, – прошептала женщина. – Возьмите друг друга за руки.
Клара протянула левую руку Инне, правую Дарье, Даша сжала ладонь Галины, а та, в свою очередь, замкнула цепь, коснувшись гадалки.
– Вы готовы? – загробным голосом поинтересовалась Инна Львовна.
– Да, а что надо делать?
– Пока ничего. Я начну общаться с духами, а когда они дадут добро и позволят Нине снизойти к нам, попытаемся заговорить с покойной.
Минут десять Инна разговаривала на латыни. А когда пенсионерка умолкла и начала слегкаподрагивать, с ее губ слетело:
– Духи дали добро. Девочки, закройте глаза, крепче сожмите ладони, мы начинаем.
Сделав глубокий вдох, Инна Львовна заговорила:
– Дух покойной Нины, не держи на нас зла, появись в этой комнате, заговори с нами. Просим тебя, появись над водой, заговори с нами. Заговори! Заговори! Дух Нины… дай нам знак, что ты уже здесь. Приди! Приди к нам! Дух…
После пятиминутного бурчания Инна боязливо пролепетала:
– Он здесь.
– Кто? – едва слышно спросила Клара.
– Дух Нины. Открывайте глаза.
Девушки повиновались. Вид у них был самый что ни на есть испуганный. Даже Дарья, считавшая ритуал бредом сивой кобылы, покрылась испариной.
– Каждая из вас должна смотреть на пламя свечи, – давала наставления Инна Львовна. – А я заговорю.
Она задрала голову вверх.
– Нина, ты меня слышишь? Ответь мне, Нина. Ответь, прошу.
– Слы-ы-ы-шу-у-у… – прогудело в комнате.
Клара взвизгнула:
– Это она сказала? А почему голос не похож?
– Это голос ее духа.
– Я боюсь. – Величковская задергалась.
– Сиди тихо, можешь все испортить.
Дарья крепче сжала руку подруги.
– Нина, – продолжала пенсионерка, – ты скажешь нам, кто лишил тебя жизни? Ответь мне, Нина.