- Ты какая-то тихая, с тех пор как мы вернулись.
- Да? - я посмотрела на него, и впервые мне его глаза показались слишком обычными. - Наверное, - загадочно улыбнулась я, почти как Джуд.
- Но я вижу, ты в прекрасном настроении, - улыбнулся в ответ Дима. - Выспалась?
- О, да, - ответила я, мечтая о том, чтобы еще хотя бы раз проснуться подобным образом, в окружении света, животных и Джуда с девушками.
- Как у вас дела? - с трудом произнесла я в объятиях бабушки, которая явно решила меня задушить. Даже Тарас Григорьич, обычно рассудительный и молчаливый кот, что-то несвязно орал.
- Да у нас все по-старому, - произнесла бабуля, наконец, отпуская меня и разглядывая. - Ты никак еще больше похудела?
- Да перестань, ба, - успокоила я ее, - мы там жировали по заведениям.
- Знаю я, как вы там жировали с вашими-то деньгами.
- Ну, Дима не нищий, - возразила я.
- Но не может же он вас двоих содержать, - возмутилась бабуля.
- Да все нормально, ба, - отмахнулась я.
- Ой ли, - покачала головой бабуля, но тут же расцвела в улыбке, снова рассматривая меня с ног до головы, будто я была чем-то новым.
- Как съездили?
- Замечательно, - усмехнулась я, - куда лучше, чем сидеть на работе. Так что я им даже благодарна за такой подарок. А как вы тут на хозяйстве? Все в порядке, ничего не прохудилось? О веранде помню, - сказала я, перехватив тревожный взгляд бабули.
- Не в веранде дело, - вздохнула она, - ты же знаешь, я на чердак не ходок. - И тут внутри меня все похолодело. Неужели Андрей приходил? Что случилось?
- В одну из ночей, уж не знаю, ветер или что. И ты ставни не закрыла, - погрозила мне пальцем бабуля, - но так окно наверху хлопало. А что я, старая, даже подняться туда не могу. Да и ночью беспокоить Зинаиду не хотела. А днем все затихло, так я уже и не стала. Думаю, ты приедешь, сама разберешься. Так что, может, там и побилось что, грохоту было много.
Стараясь не пугать бабулю, я сумела выдержать еще какое-то время расспросов и только потом отправиться с замирающим сердцем наверх. Вся моя комната выглядела так, словно по ней прошелся ураган. О нет, это был не ветер, это был он, вне всяких сомнений. Даже матрас на моей кровати оказался разодранным. Натягивая на него дрожащими пальцами одеяло, я прикидывала в уме, сколько мне понадобится ткани, чтобы незаметно залатать его. Все вещи были перевернуты, книги валялись по всему полу, одежда была свалена в углу возле шкафа, письмо с подоконника исчезло. Андрей приходил, но что вызвало всю эту бурю, я не могла понять. Мой отъезд? Один лишь факт моего отъезда? То, что я его не предупредила? Но ведь он сам исчез и не дал мне шанса. Собирая вещи и раскладывая их по местам, я начала злиться. Какое право он имел устраивать здесь погром? Разве у меня были перед ним какие-то обязательства? Или он бесился из-за того, что его десерт неожиданно уехал? Мне не хотелось так думать, но злость сама предлагала разнообразные варианты. Все было так хорошо, путешествие получилось замечательным и важным, я вернулась в превосходном настроении - и что делает он? Все портит, как всегда.
К вечеру моя комната выглядела практически по-человечески. И после того, как я наелась на кухне до отвала домашней еды и выдержала град вопросов от бабушки, почесала за ушами и под шеей урчащего Григорьича, я, наконец, поднялась к себе наверх. На душе стало снова неспокойно, как только я переступила порог своей комнаты. То ли память о недавнем разгроме, то ли ощущение незащищенности заставляли меня заметно нервничать.
- Боишься? - его голос был напряженным и злым.
Я резко повернулась и увидела его в кресле в углу комнаты. Он, очевидно, уже ждал меня здесь какое-то время.
Я так соскучилась по нему, что злость почти прошла, как только я его увидела. Мне хотелось прижаться к затянутым в брюки ногам и целовать его лицо, зарывшись руками в темные волосы.
- И правильно делаешь, что боишься, - тем временем продолжал он. - Отпуск, значит, да?
- Да, - ответила я, а сердце в груди отбивало бешеный ритм. Он нравился мне даже злым.
- И с кем?
Я уже открыла рот, чтобы ответить, как он практически взорвался и вскочил из кресла.
- Не утруждай себя, я знаю, с кем. С моим сказочным братцем, я чувствовал его в доме, когда ты уехала и чувствую теперь.
- С ним и с Ниной, - мой голос дрожал и не очень мне подчинялся из-за напряженности обстановки. - Он занес мой чемодан в дом.
- Большой, наверное, чемодан? - он будто не слышал о Нине и весь кипел от гнева. Андрей со злостью пнул лежавший возле кровати маленький мамин чемоданчик.
- Прекрати, - я набралась смелости и сделала шаг в его сторону. Он не имел никакого права устраивать мне сцены и портить мои вещи. Меня снова накрыло волной злости.
- И давно ты с ним? - Он вовсе не слышал меня. - Каково это: трахаться с близнецами?
- Я не сплю с ним, - заорала я, готовая самостоятельно запустить в него чемоданом. - Он - парень Нины, или ты оглох?
- Нет, похоже, я ослеп, но теперь зрение ко мне вернулось, - он грубо схватил меня за руку и толкнул на матрас. Я неловко завалилась на кровать и тут же попыталась приподняться на руках, но он не дал мне этой возможности, придавив сверху своим весом и вытягивая мои руки над головой. - Шлюха, - одним резким движением он стащил мои брюки до коленей, а следующим рывком сорвал трусы.
Я задохнулась, когда он грубо и резко вошел в меня почти до предела. Сначала мне было больно и обидно, и я пыталась дышать и одновременно сглатывать накатывавшие слезы, но потом, с каждым новым его движением, становилось все приятнее и приятнее. Я стала достаточно влажной, и теперь он двигался во мне все также неистово, но не причиняя ни малейшей боли, наоборот, стремительно продвигая к точке невозвращения. И с очередным его сильным толчком я задрожала под ним от удовольствия, и теперь мое лицо омывали слезы радости.
- Андрюша, - простонала я, обмякнув в его руках и продолжая время от времени содрогаться от догонявших меня мелких оргазмов.
- Некоторые женщины рождаются развратными, - с отвращением произнес он, отпуская меня, но в его голосе больше не было ярости, только усталость.
- Я не сплю с твоим братом, - произнесла я, поворачиваясь к нему лицом на кровати и не пряча свою наготу с растекшимися по ней следами нашей любви.
- Поэтому сбежала от меня с ним? - его холодное презрение ранило душу. Но его взгляд заставлял меня хотеть его снова. Даже не нежности, а новой волны его неистовства, заставившего меня кончить в считанные минуты.
- Андрей, - я опустилась у кровати перед ним на колени и прижалась щекой к его обнаженному бедру, тому самому, со шрамом, и покрыла его легкими поцелуями. - Мне никто не нужен, кроме тебя. Это правда, - я посмотрела снизу ему в глаза, и в них сверкнул, наконец, какой-то отклик, понимание.
- Зачем ты сбежала? - теперь в его голосе звучало сожаление.
- Я не сбегала. Ты исчез, и я не знала, как тебя предупредить. Не придумала ничего лучше этого дурацкого письма.
- Оно действительно было дурацким. И жестоким. - Его пальцы пробежались по моей щеке, убирая волосы.
- Я хочу тебя еще, - я поцеловала его мужскую плоть, которая тут же откликнулась на мою ласку.
- Ты скучала по мне? - спросил он, дрожа от моих прикосновений.
- Да, - искренне ответила я, вновь взглянув ему в глаза.
- Я убью тебя, если ты лжешь, - прошипел он, заваливая меня на матрас и накрывая собой. - Но я все еще зол на тебя. Тебе придется заплатить за все те ночи, что я сходил с ума.
- Я согласна, - прошептала я, когда его губы нашли мою грудь. - Согласна заплатить.
- Моя маленькая фея, - простонал он, когда входил в меня, теперь намного более аккуратный, чем несколько минут назад. Но мне он нравился любым, нравилось все, что он делал. И только когда он снова был во мне, я поняла, насколько мне его не хватало.
Несмотря на наше примирение и сумасшедший секс, не прекращавшийся всю ночь, я так и не сказала Андрею о том, что разыскала свою семью. Наверное, интуитивно мне хотелось их защитить молчанием. Страшно подумать, что сделали бы подобные Андрею, узнай, что не так уж далеко от них бродит целое скопище деликатесов. Возможно, от людей мои родственники и могли скрыться в горах и глубинах морей, но только не от вампиров - опаснейших хищников на свете.
Оставшись наедине с собой, я гадала, каким был Андрей до того, как умер. И мне все больше казалось, что для этого достаточно взглянуть на Диму, что все острые опасные грани появились в нем только с приходом его новой сущности. Он сказал, что перешел на питание из банка крови, но что было до этого? Скольких он убил, помимо Виктории? И то, с какой легкостью он разделался с последней, говорило не в пользу пацифистской версии. Насколько шуточной была его угроза убить меня, если я ему солгу? От таких мыслей становилось жутковато. И при этом я каждый раз теряла голову, стоило ему лишь дотронуться до меня.
- Спасибо, папочка, - не без горечи поблагодарила я, подняв глаза вверх.
Должна ли была я благодарить за свою неуемную сексуальность кровь бессмертных или свою собственную невоздержанность?
Когда мы пилили несчастную яблоню, я сидела на ветке, а бабуля руководила с земли, при этом ее причитания перемежались безнадежными вздохами. Ей снизу всегда казалось, что все нужно делать не так, но пилила я, и поэтому в конце концов все делала по-своему.
- Ну что толку, что ты ту ветку отрезала? - причитала снизу бабуля. - Эта, здоровая, все равно ведь упирается в крышу.
- Ба, мне надо как-то добраться до твоей здоровой ветки, - тяжко вздохнула я, перемещая вес на свободную руку. - Так что я тут уж как-нибудь разберусь.
- Ты мне там сейчас все дерево в фенхуй превратишь, а то, что надо, так и не спилишь.
- Феншуй, бабуля, фен-шуй, - едва не хохоча, поправила я ее сверху. - Феншуй, но фейхуа.
- Не ругайся, - ворчливо заметила бабуля.
- Это кто еще ругается, - пробормотала я, сдерживая смех. Видимо, в поле зрения бабули попадали какие-то передачи по саду-огороду или обустройству дома, раз она периодически бросалась подобными словами. Только вот выходило у нее совсем невпопад - память была уже не та, чтобы запечатлеть совершенно новые незнакомыетермины.
- И, между прочим, я знаю, что из фейшуи делают варенье! - гордо резюмировала бабуля, и тут я не выдержала - меня просто-таки разорвало от смеха. Ветка, за которую я держалась, подалась, и я, продолжая за нее держаться, мешком рухнула с дерева, в другой гордо сжимая пилу. Всплеснув руками, бабуля поспешила ко мне, но ее опередили:сильные руки бережно, но уверенно стали ощупывать мое тело и вынули из задеревеневших пальцев пилу с обломленной веткой.
- Дима? - удивленно уставилась я на него, сопротивляясь и не желая выпускать орудие труда.
- Ну, с головой, похоже, все в порядке, - вздохнул он, успокаиваясь и глядя на меня.
- Что ты тут делаешь?
- Решил в гости зайти, не знал, что ты как раз собралась полетать.
- Ха-ха, - передразнила я его, наконец отбрасывая пилу и пытаясь подняться.
- Не так быстро, - сказал он, удерживая меня на месте, - переломов вроде нет, но ушиб должен быть неслабый.
- Катя, боже ты мой, - охала бабуля рядом, глядя то на меня, то на гостя, - Дима.
- Все в порядке, ба, мягкая посадка, - утешила ее я, но бабуля не верила и тоже попыталась меня ощупать, но мне и в первый раз не очень понравилось, поэтому я с помощью Димы поднялась и, пошатываясь, направилась к дому.
- Тебе стоит показаться врачу, - заметил он, придерживая меня под руку.
- Только не при бабуле, мрака не нагоняй, - тихо попросила я, но было уже поздно.
- Обязательно нужно к врачу, мало ли что, - запричитала она. - Дима, Вы могли бы отвезти Катюшу?
- Конечно, я отвезу, - подтвердил он, и мне ничего не оставалось, как подчиниться.
Как странно было видеть, что он отлично знает, где в нашем районе травмопункт. Но когда мы подошли к дверям, и я вопросительно взглянула на него, он объяснил:
- Сюда же сначала привезли нас с братом.
- А, - только и смогла выдавить я, не зная, что еще добавить. Травмопункт был при больнице, значит, скорее всего, Андрея здесь оперировали, и здесь он умер. Невеселые мысли отразились на моем лице, и Дима в жесте поддержки легонько сжал мою руку:
- Все будет в порядке. Это просто мера предосторожности.
Внутри под дверью оказалась парочка неприятных типов со сломанными носами, но они уже были все в бинтах, из чего я сделала вывод, что мы в очереди первые.
Доктор приветственно махнул нам от своего стола. И когда я с гримасой на лице уселась на стул перед ним, с интересом взглянул на нас обоих:
- С чем пожаловали?
- Вот, с дерева упала, - нескладно пояснила я, вдруг стушевавшись. Потому что только теперь поняла, насколько ситуация была нелепой: здоровая тетка падает с дерева.
- С какого? - учтиво осведомился доктор.
Я едва не пожала плечами, не понимая, какое это может иметь значение, но вовремя остановилась, вспомнив, что приземлялась на спину.
- С яблони.
- А что, яблоки уже созрели?
Я посмотрела на доктора, как баран на новые ворота, но вдруг на его лице показалась озорная ухмылка, и я кисло улыбнулась в ответ. Этот гад просто развлекался, ведь у него таких придурков, как я, был целый вагон и маленькая тележка.