Покачивая бедрами, девушка направилась к двери. А Анастасия решительным шагом направилась к лестнице.
* * *
— Ваша комната.
Матвей услужливо открыл передо мной дверь, и я вошел в апартаменты. Чемоданы уже стояли в углу. Вещи были аккуратно разложены по полкам шкафа. Там же нашлись вещи, которые мне были незнакомы.
— Я взял на себя смелость приобрести кое-что для вас, основываясь на мерках из учебного заведения.
— Спасибо.
— Должен напомнить, что завтра вас ждет ритуал приема. Он пройдет в присутствии двух представителей синода, — произнес Матвей.
— В какое время?
— Жрец и мастер-настоятель обещали прибыть до полудня, — ответил дворецкий.
— Хорошо.
— Если вам что-то будет нужно — вызовите электронного помощника, — продолжал Матвей. — Ольгу.
— Просто вызвать по имени? — бесхитростно уточнил я.
— Все верно, — губы дворецкого тронула улыбка. — Вы привыкнете. Она передаст мне любой ваш приказ. Доброй ночи, мастер.
Слуга закрыл дверь, оставив меня одного. Даже директорский кабинет был меньше этой комнаты. Высокие потолки хвастались лепниной, стены были обиты плотной тканью, а пол покрывали темные доски, который отлично пружинили при ходьбе.
Мебель была внушительной и удобной — от массивного стола до широченной кровати со столбиками для балдахина. Окна закрывали тяжелые шторы. Боковая дверь вела в ванную, и я решил не тянуть с водными процедурами.
Я же прошел в комнату, облицованную серым кварцем. Открыл оба крана и сел на край ванны, покоящейся на ножках в виде звериных лап. Правильно говорят, что бесконечно можно смотреть на две вещи: как горит огонь и как течет вода. Зрелище гипнотизировало. Но…
Я с неохотой встал, вернулся в спальную комнату. Сбросил одежду, нашел плеер, воткнул в уши беспроводные наушники. Хорошая аудиокнига и теплая вода — что может быть лучше.
Ванна успела набраться. Я закрутил вентили и лег в горячеватую воду. С облегчением вздохнул и прикрыл глаза. В наушниках зазвучал голос рассказчика.
Наушники стали главной ошибкой. Погрузившись в историю, я не услышал, как хлопнула входная дверь в комнату. А через секунду, на пороге ванной появилась Анастасия. Она стояла, скрестив руки на груди, и с нехорошей улыбкой смотрела на меня. Но ее большие голубые глаза метали молнии. А затем, вода в ванной стала быстро остывать.
— Прости, я не слышал, как ты стучала, — процедил я с недовольством.
— А я не стучала, братец, — холодно произнесла девушка и подошла к ванной. Села на край, совершенно не стесняясь того, что я оказался у нее на виду:
— Больше так не делай, — проворковала она, глядя мне в глаза.
— Как “так” — не понял я.
— Не нужно выпендриваться и позорить меня при моих подругах, — проворковала девушка. — Они чистокровные дворянки. И не посмотрят на бастарда, пусть даже получившего фамилию и титул. Тебе просто повезло. И ты не лучше меня.
— Я и не говорил, что лучше… — начал было я, но девушка погрузила ладошку в воду, словно бы проверяя ее температуру. Пальцы коснулись моего бедра. Мне бы могло это понравится, если бы вода не начала быстро остывать. А затем девушка набрала в ладошку воды и брызнула мне в лицо.
Ее взгляд упал на мою грудь, покрытую шрамами, и уголок ее рта дернулся. Я только пожал плечами, заметив ее изучающий взгляд:
— Дуэли на ножах в приютах Союза — дело обычное.
Девушка тут же вздернула голову:
— Я рада, что тебя не прикончили в приюте за твой скверный характер, — продолжила она. — Хотя детей дворян тоже можно понять. Я не про тебя, а про саму ситуацию.
Этот разговор начинал мне надоедать:
— Прости, что так вышло, — ехидно ответил я. — И больше так не делай. Я про брызги водой.
— Иначе — что? — с вызовом уточнила девушка и решила повторить шутку.
Зачерпнула воды, но я резко схватил ее за запястье и дернул на себя. Послышался всплеск, и Анастасия оказалась в ванной.
— Иначе может случиться несчастье, — спокойно ответил я.
— Ай! Холодно!
— Вам нужно было слегка остыть, княжна, — парировал я.
Ее личико оказалось в нескольких сантиметрах от моего. Она зло сопела, а глаза ее метали молнии. Видимо, фокус ей не понравился:
— Отпусти! — прошипела она и попыталась вырвать руку, которую я все еще сжимал.
Я выполнил просьбу, и девушка выбралась из ванной. И при ее виде я с трудом сдержал улыбку. Надменность мигом испарилась и сейчас девушка выглядела растерянной. А холод и мокрая ткань топа подчеркивали все прелести Анастасии. Да и юбка, облепившая стройные ноги, добавляла… интереса в новый образ.
— Делай вид, что меня не знаешь, — зло прошипела она.
— Как скажешь, — равнодушно пожал плечами я.
Анастасия фыркнула и развернувшись вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь. Я же со вздохом вылез из холодной воды. Надо закрывать двери.
Глава 3 Обряд
— Николай Владимирович, вот досье курсантов-бесоборцев.
Катерина вошла без стука, и глава Синода поспешно закрыл в браузере вкладку с сайтом публичного дома. Поджал губы и с неудовольствием уставился на девушку. Впрочем, на секретаря этот взгляд не подействовал. Секретарь пересекла кабинет и положила на стол два десятка папок.
— Все кандидатуры из семей бесоборцев.
— Все утверждены советом? — уточнил Николай Владимирович.
— Советом и тайным охранным отделением, — строго поправила его Калинина.
Боломорцев пододвинул к себе папки, и принялся перелистывать дела:
— Ага, — бормотал он, ставя штамп “одобрено” и откладывая очередную папку. — Ага, и этот подойдет. Так, стоп!
Он остановился на одном из личных дел. Непонимающе посмотрел на секретаря:
— Никита Воронов? Не помню такой семьи.
— Он урожденный Святогоров, — холодной произнесла Катерина и добавила:
— По отцу?
— Серьезно? — переспросил настоятель. — И как же вы собираетесь отправить в Академию бастарда?
— Никита Святогоров был признан наследником семьи Святогоровых, — поправила Калинина Беломорцева. — Парень он обладает силой отца. Светом. Осталась сущая формальность. Обряд приема. И подтверждение от синода.
— Но Павел Васильевич… — начал было Беломорцев, но девушка его перебила:
— Парень был признан членом семьи согласно указу тысяча семьсот двадцать второго года “О службе в Синоде”.
Николай Владимирович непонимающе посмотрел на девушку, и Калинина со вздохом пояснила:
— Двадцать второй пункт указа говорит, что для продолжения службы при потомственной службе Синоду, бастард, имеющий силу основателя, может получить фамилию семьи без одобрения родичей. Если у семьи отсутствуют другое наследники.
— Но у Святогоровых есть дочь Анастасия…
— Анастасия дочь младшей жены князя. В ней нет крови Святогоровых. Павел Васильевич просто дал ей фамилию, — поправила мужчину Калинина. — Так что выбора нет.
— Из него может получиться неплохой храмовник, — пробормотал Беломорцев и поставил на папку штамп “одобрено”. — Оповестите князя Иноземцева о переводе.
* * *
По привычке, заведенной еще в приюте, я проснулся без будильника. Сел на кровати, потер ладонями щеки, прогоняя остатки сна. Быстро умылся, вернулся в спальню и распахнул шкаф.
Вещи, которые я привез с собой, были выстираны, высушены и развешаны на вешалках. Я выбрал удобный тренировочный костюм, быстро оделся и вышел из комнаты. Пора утренней пробежки.
В старшей школе все подчинялось строгому распорядку. Подъем, пробежка, тренировка.
Лето заканчивалось, но на улице было уже светло.
Я вышел на террасу, с которой открывался вид на сад, и спустился по лестнице. Прошел по дорожке из мраморной тротуарной плитки, обогнул аккуратно подстриженную декоративную изгородь и вышел на тренировочную площадку, в центре которой стоял памятник рыцаря. Воин поднял лицо к небу и воздел руки, словно просил помощи у Спасителя. А за спиной героя раскрылись белые крылья.
Скорее всего, отец — основатель семьи. Боец, который прославил себя в веках. Но чем именно я не знал.
Я вышел на дорожку и вставил в уши наушники. Включил аудиокнигу и побежал.
Получасовой бег прогнал остатки сонной оторопи, взбодрил, и я перешел на быстрый шаг, постепенно останавливаясь. Отвинтил крышку прихваченной с собой бутылки и сделал несколько глотков воды. И подошел к манекенам. Но где-то за изгородью послышались приглушенные голоса и мне в голову пришла более интересна мысль.
— Господа! — крикнул я двум дружинникам, которые как раз выходили на площадку. Те самые парни, которые сопровождали Привалова на встрече в Корабельном районе. Ну, как раз и посмотрим, на что они способны. Благо, бой тренировочный, так что не зашибут.
Бойцы остановились. Переглянулись:
— Вы нам, мастер? — вопросительно глядя на меня, уточнил один из них. Скорее всего, старший дружинник,
Я осмотрелся по сторонам, и убедившись, что никого, кроме нас троих, в парке нет, кивнул:
— Вам. Не составите мне компанию в тренировочном бою?
Парни еще раз переглянулись:
— И… с кем же вы хотите сразиться? — уточнил старший.
— С обоими, — ответил я.
На секунду, лица бойцов вытянулись от удивления. Но перечить они не стали. Вышли на тренировочную площадку.
— Готовы, мастер? — поинтересовался старший, снимая пиджак.
Я снял куртку и вышел на полянку, огороженную живой изгородью. Коротко поклонился, приветствуя противников. И встал в стойку, предлагая атаковать.
Ребята переглянулись, и веселье началось.
Я торопливо активировал Силу, окутав себя щитом. В защитный барьер влетело ледяное копье, но щит поглотил его. Броня могла выдержать четыре атаки, и мне должно этого хватить.
Под ногами одного из противников замерцала ловушка, и он торопливо активировал броню. Второй же атаковал, стараясь сбить защитный барьер. Но прямо перед бойцом появился фантом рыцаря, который с размаху ударил противника кувалдой в грудь, сбив его с ног. Рыцарь выполнил свою роль и растворился в воздухе, я же развернулся ко второму бойцу.
Порыв ветра ударил в меня, срывая щит. Но я успел коснуться плетения внутреннего огня, чувствуя, как кровь словно закипела. И щит выдержал атаку. Я же метнулся к противнику, на ходу создавая очистительный огонь. И пламя ударило в дружинника, сбивая его с ног. И тут же волна очистительной земли прошла над дорожкой, подбрасывая дружинника и выводя на серию.
— Партия, князь, — поспешно крикнул тот.
Я только кивнул и сел на траву. Трясущимися руками вытащил из кармана штанов фляжку с артишоковым чаем. Отвинтил крышку и принялся торопливо пить.
Бойцы подошли ко мне:
— Неплохо, — оценил высокий светловолосый парень лет двадцати.
Он протянул мне руку. И я ухватился за протянутую ладонь, поднимаясь на ноги.
— Мастер Илья, как вы? — спросил начальник охраны.
Парень, которого сбил с ног рыцарь, потер ушибленную грудь:
— Жив, ребра целы, — отрапортовал он. — Хорошая контратака.
Я склонил голову, принимая похвалу от мастера школы льда. Синего цвета Силы.
У каждой школы есть свои особенности. Колдуны могут брать под контроль противников, криомастеры способны замораживать противников и создавать ледяных клонов. В стиле ветра есть способности снимать броню. Чародейство, при малом арсенале атакующий способностей, строится на сериях усиленных атак. Мастер школы запросто способен пробить защиту противника и убить жертву. У меня же был свет. Стиль боя рыцаря.
Я поднял руку и парня окутал светлый ореол. Который должен был снять болевые ощущения и разогнать синяк, оставленный на груди молотом рыцаря.
— Не стоит, мастер, — начал было Илья, но я только махнул рукой:
— Быстрее залечится.
— Не хочу вас отвлекать, мастер, — послышался от двери голос дворецкого.
Я покосился на часы. Вот черт! Скоро прибудут жрецы. Нужно еще успеть принять душ!
Склонил голову перед дружинниками:
— Благодарю за бой, господа.
И зашагал к дому. Бойцы семьи остались на тропинке, задумчиво глядя мне вслед.
* * *
Лукич, был начальником охраны семьи Святогоровых вот уже три десятка лет. Хотя на вид, мужчине было около сорока. На деле же парень ходил по этой земле почти столетие. Он, как и его друг Илья, были одержимыми. Из тех, что предали родной мир и получили патент в Синоде.
Парни работали с дедом Павла Васильевича. И высоко ценились как бойцы. Одержимые могли создавать особенные серии, усиливать их рунами, и кроме того были неплохой поддержкой в бою.
И сейчас, Лукич стоял и задумчиво смотрел вслед молодому Святогорову.
— Как он сбил тебя с ног? — обернулся начальник охраны к Илье.
Напарник задумчиво почесал затылок и удивленно ответил:
— Меня словно камаз сбил. Даже броня не спасла. Как только ребра остались целы.
— А это уровень мастера, — задумчиво протянул Лукич. — Что же будет, когда парень получит легенду? Бесоборец из него выйдет что надо.
* * *
— Прошу, мастер Никита, — дворецкий отодвинул стул, помогая мне сесть.
Я уселся за стол, и Матвей тут же поставил передо мной тарелку с блинами и кружку с дымящимся отваром. Смесью чая и трав.
— Спасибо.
Матвей отступил на пару шагов, склонил голову и с интересом посмотрел на меня:
— Готовы, мастер?
Я обмакнул блинчик в джем и кивнул:
— А как будет проходить этот обряд?
— О, это всего лишь простая формальность, — отмахнулся Матвей. — Чтобы жрецы Священного синода могли подтвердить право быть членом Семьи. Дадите клятву крови, и если дух вашего предка подтвердит родство — вы станете князем Никитой Павловичем Святогоровым.
— Князь, — пробормотал я. — Звучит. А как же княжна Анастасия?
— Вы будете уравнены в правах. В семье не будет старшего.
При мысли о том, что бастард станет равным члену княжеской семьи, я не удержался от мстительной усмешки.
— Здрав будь, Никита Павлович — послышался за спиной веселый девичий голосок.
— И тебе не хворать, Анастасия Святогорова, — ответил я.
Обернулся. С лестницы второго этажа спускалась сводная сестра.
Девушка подошла ко мне, наклонилась и обняла меня, прижавшись грудью к спине. И я почувствовал, как ее Сила щекочет мою кожу. Она ждала, что я “откроюсь” и поделюсь с ней Силой.
— Откройся, братец, — прошептала Настя мне на ухо. — И получишь бонус к завтраку…
Сила могла сплетаться, создавая вихри. Это происходило при контакте между одаренными. И….
Чувство, которое давали вихри, сложно было с чем-то сравнить. Когда оба человека открывались при объятиях, поцелуях, или при более интимном процессе, высвобожденная, сплетающаяся сила двух человек была сродни сильной эйфории. Особенно ярко этот эффект проявлялся во время секса. И такая резкая перемена в настроении сестры меня насторожила:
— Не сейчас, — отмахнулся я.
Девушка фыркнула и села рядом со мной. Покосилась в мою сторону и хитро спросила:
— Готов обряду?
На секунду мне стало не по себе. Вдруг обряд пройдет как-нибудь… не так? Но показывать свою неуверенность сестре я не собирался. Только кивнул и налил себе чай. Но аппетит пропал. Поэтому я сделал пару глотков, доел блинчик и отодвинул тарелку в сторону. Пояснил:
— Мне нужно привести себя в порядок после тренировки.
И направился к лестнице.
* * *
Дворецкий уже ждал меня в холле. Рядом, переминаясь с ноги на ногу, стояли двое мужчин в белых рясах жрецов.
— Позвольте представить вам гостей, мастер, — обратился ко мне дворецкий, указывая на старшего. — Это верховный настоятель, председатель Священного синода, Николай Владимирович Беломорцев.
Мужчина сдержанно кивнул.
— И брат Олег, — добавил дворецкий, указав на второго гостя.
Я только кивнул, пытаясь унять мандраж.
— Готовы, мастер? — склонив голову, уточнил дворецкий, внимательно глядя на меня.
— Да, — я украдкой посмотрел по сторонам.
Но Анастасии в холле не было. Судя по приоткрытой двери на террасу, девушка ушла на утреннюю тренировку.
— Идемте.
И Матвей повел нас в правое крыло.
* * *
Дворецкий остановился у двери кабинета. Открыл дверь и сделал пригласительный жест. Я немного потоптался на пороге, но все же шагнул внутрь.
В кабинете было темно. Несколько старомодных восковых свечей не разгоняли мрак, а лишь делали его более вязким. Вдоль стен тянулись высокие стеллажи с полками, полными книг. Над камином висел портрет того самого мужчины, статую которого я встретил сегодня на тренировочной площадке. Его старинный мундир был густо увешан наградами.
Темный паркет был начищен до блеска. Под высоким потолком висела тяжелая люстра, которая скорее выполняла декоративную роль. Мне было сложно представить, чтобы кто-то менял в ней многочисленные лампы накаливания.