— На этом урок окончен.
Голос дворецкого вырвал меня из сказки. На самом интересном месте:
— А дальше что было? — живо поинтересовался я.
Матвей хитро усмехнулся. Достал из кармана сюртука часы на длинной цепочке, посмотрел на циферблат:
— Все должно быть в меру, юноша. Большой объем информации хуже усваивается и события начинают путаться в голове. Давайте устроим перерыв на обед. Идемте, князь, сегодня будет подан кролик в винном соусе.
Я встал с кресла, пошел за Матвеем, отметив, что в животе заурчало.
— А потом мы проверим, насколько вы хороши в предметах, которые изучали ранее.
* * *
Две недели пролетели очень быстро и каждый день проходил по распорядку. Утром пробежка, потом тренировка, после завтрака — занятия. Прислуга вела себя уважительно и иногда меня это откровенно шокировало.
Анастасия сторонилась меня с того момента, как я вылечил ее разбитый нос. Между нами будто выросла стена. Девушка больше не пыталась меня задеть, постоянно показывая свое превосходство. Я вообще не слышал от нее ничего, кроме сухого “привет”, когда она спускалась к завтраку. И рассеянного «оброй ночи» по вечерам. И мне такое ее поведение даже нравилось.
Каждый день в гости заходила княгиня Алешина. Но Анастасия почти всегда пыталась вытащить ее из дома. Было ясно, что она не хотела, чтобы мы пересекались с ее подругой.
Все шло своим чередом, пока в один из дней Матвей не удивил меня. Я как раз готовился к теории, когда дворецкий вошел в комнату:
— Ваша почта, князь.
Он положил передо мной на стол два конверта. Я покосился на них. Неужели кто-то до сих пор пишет бумажные послания?
Первый был из Императорской Академии. Сердце невольно пропустило удар, а по спине пробежал холодок. Я осторожно вскрыл конверт, извлек из него бланк государственного образца с вензелями. И облегченно выдохнул: на бумаге с водяными знаками было написано, что полученных мной баллов достаточно для зачисления на факультет специального корпуса синода.
— Поступил, — пробормотал я, удивленно глядя на дворецкого.
Матвей только улыбнулся:
— Поздравляю, князь. Служба в синоде достаточно почетна.
— А что за специальный корпус такой? — полюбопытствовал я.
Матвей ненадолго замолчал. Потом с неохотой произнес:
— В нем служил ваш покойный батюшка. Набор на курс был на какое-то время упразднен. А потом, в связи с некоторыми… событиями, комиссия синода вновь решила обучать этой… специальности.
Паузы между словами могли показаться случайными, но я привык к ровной речи дворецкого и понял, что в этом что-то есть. Однако решил не заострять внимание на такой мелочи.
Я взял в руки второе послание. От Виктории Муромцевой. Той самой, которая исполнила мечту каждого бастарда — стала княгиней. Теперь и я стану частью легенды о сбывающихся мечтах. Этой даме, что от меня нужно?
Я вынул прямоугольный бланк и принялся читать.
“Уважаемый князь Никита Павлович. Буду рада видеть вас на праздновании окончания летних каникул.
Событие состоится в семейном особняке в семь вечера на Княжеском острове. Надеюсь, вы найдете время для визита”.
Внизу стояла подпись в виде латинской буквы “V”.
Я отложил приглашение. Идти не хотелось. Скорее всего, там соберутся представители высших семей. И само собой, отпрыски дворян будут смотреть на меня косо. Подобный визит может окончиться ссорой, а там, как водится, к паскудной драке. Но отказывать Муромцевой…
— Вам пора заводить полезные знакомства, князь, — вторя моим мыслям, сказал Матвей. — И раут у Муромцевой как раз подходит для этого.
— Там будут дети дворян, — с неохотой ответил я. — А я бастард.
Матвей удивленно покосился на меня:
— Виктория Муромцева тоже бастард, если мне не изменяет память. Выпускница приюта, в котором выросли вы. Слухи могут быть недостоверными, но поговаривают, что она весьма приятная в общении дама.
— И что это значит? — иронично уточнил я.
— Она не любит склоки и весьма радушная хозяйка.
Я отбросил карточку и задумчиво забарабанил пальцами по столешнице. Есть шанс поговорить с Алешиной.
— Ты прав, — нехотя произнес я. — Надо сходить.
Дворецкий осмотрел меня с ног до головы и заметил:
— После чаепития нужно будет подумать над вашим гардеробом. А сейчас прошу к столу. Чай заварен в лучших традициях императорского двора.
* * *
На столе гостиной уже стоял чайник. В комнате витал аромат брусники.
Матвей попытался было отодвинуть передо мной стул, но я остановил его и уселся сам. Налил себе напиток, сделал глоток и откинулся на спинку стула, блаженно прикрыв глаза. Чай был в меру терпким с кисловатой ноткой.
В приюте чай был под строгим запретом. Что не мешало подопечным выменивать заварку и готовить после отбоя крепкий настой. Только вот то пойло не шло ни в какое сравнение с этим напитком.
Хлопнула входная дверь, и в гостиную вошла Анастасия, которая уже успела сменить короткий топ и тренировочные шорты на домашний спортивный костюм.
— Привет, — холодно обронила она. Взяла чашку и сделала глоток. Ну, хоть краснеть при моем появлении перестала.
— И тебе привет, — ответил я.
Девушка поморщилась и отставила чашку:
— Матвей, чай заварен неправильно, — строго сказала она.
Дворецкий склонил голову:
— Простите, княгиня, недосмотрел.
Он выглядел растерянно и виновато. И я решил помочь верному слуге:
— Эх, княгиня, вы даже не представляете, что такое плохо заваренный чай.
Анастасия удивленно посмотрела на меня:
— Секреты приютской жизни? Научишь меня, как варево в эмалированной кружке и делать из ложки заточку? А то в школе благородных девиц таких знаний, увы не преподают.
На слове “благородных” девушка сделала ударение. Словно пытаясь тем самым подчеркнуть свой социальный статус. Значит, княгиня приходит в себя и больше на меня не злится. Раз уж она решила поболтать.
— А ты мне что? — хитро прищурившись спросил я, чтобы поддержать разговор.
Сестра наморщила лобик, словно задумавшись. А затем ответила:
— Могу дать тебе пару уроков вышивания крестиком. Или озвучить основы этикета. Ну, или научить тебя прилично одеваться. Хотя тебе вряд ли это поможет.
— Думаешь, у меня нет вкуса? — продолжал подначивать ее я.
— Нет. Я уверена, что ты разбираешься в спортивных костюмах, — презрительно фыркнула она. — И в том, какие туфли подходят под спортивные штаны…
Она словно подвела беседу к нужной теме, и Матвей осторожно вмешался в разговор:
— Анастасия Павловна, мастер Никита должен будет посетить сегодня Муромцевых, — начал он.
Сестра удивленно вскинула бровь и посмотрела на меня:
— Вот как?
Я кивнул.
— Не могли бы вы… помочь ему подобрать достойный гардероб для визита? — продолжил дворецкий.
— Точно, не могла бы она… — кивнул я, пряча улыбку.
Анастасия отставила чашку и задумчиво посмотрела на меня:
— Передай моему брату, что я согласна, — нехотя ответила она наконец.
— Спасибо, — выдавил из себя я.
— Я делаю это только для того, чтобы ты не опозорил семью, — отрезала девушка. — Визит к Муромцевым…. Придется и мне принять приглашение. Иначе Никита вполне может дать повод к неприятным слухам.
— Например? — ехидно осведомился я.
— Например, сидеть на корточках и грызть семечки, выплевывая кожуру на ковер, — ответила сестра и встала из-за стола. — Иди переодевайся и жди меня в холле. А ты, Матвей, подготовь машину.
Я кивнул и встал со стула.
* * *
Сестры еще не было, когда я спустился в холл. Я сел в кресло, вытащил из кармана телефон.
— Машина готова, мастер, — послышалось от двери.
Я оторвал взгляд от экрана. Внимательно посмотрел на дворецкого и усмехнулся:
— Матвей, ты старый лис.
Дворецкий удивленно поднял бровь, делая вид, что не понимает, о чем я говорю. А я не стал объяснять вслух. Мы оба знали, что Матвей и сам был способен подобрать мне одежду, но воспользовался возможностью растопить лед между мной и Анастасией. В последнее время обстановка в доме стала слишком напряженной. А недовольство сестры выливалось на слуг. На днях я слышал, как она отчитывала работницу за недостаточно блестящую серебряную ложку. Хотя в отражении той можно было рассмотреть крапинки на радужке глаза.
— Я готова, — послышался голос сестры.
Анастасия спускалась по лестнице, придерживаясь за перила. В длинном, почти до пола, черном вечернем платье с открытыми плечами. Светлые волосы уложены в мудреную прическу, над которой потрудилась гувернантка, а на лице сдержанный макияж. Атласные перчатки закрывали ее руки до самый локтей, и на их фоне ослепительно сверкали браслет и перстень. В светлых камнях я не мог распознать бриллианты, но сомневаться не приходилось — это были именно они.
Прямая спина, гордо поднятая голова… я испугался как бы княжна вновь не оступилась. Второго “лечения” она может мне не простить. Но Анастасия с достоинством сошла на нижнюю площадку и подошла ко мне.
Она критически осмотрела мой черный костюм. Единственный, который мне удалось найти в шкафу. Скривилась, но комментировать выбор не стала. Вещи, которые я привез из приюта, по настоянию Матвея пришлось выбросить. По уверениям дворецкого, в таком постеснялись бы ходить даже бездомные. Вот мне и пришлось надеть то, что было.
— Идем, — холодно обронила она. — И если я встречу знакомых — делай вид, что ты не со мной.
— Как скажешь, княгиня, — покладисто ответил я и слегка кивнул. Девушка смерила меня недоверчивым взглядом. Словно ожидая подвоха. Но я не дал повода для нового витка скандала. Мы пошли к выходу, и дворецкий, склонившись, распахнул перед ней двери.
— Доброго вечера, госпожа.
— Шанс на это есть, — отозвалась она презрительно и бросила через плечо. — Потрудись научить новую кухарку заваривать чай. Если для тебя это не слишком сложно.
— Конечно, — отозвался Матвей с вежливой улыбкой.
— Скажи мне, — тихо спросил я, когда княгиня гордо удалилась к машине. — Почему ты терпишь ее скверный характер? Юрьев день вроде давно отменили.
Дворецкий посмотрел на меня с явным непониманием:
— Она — часть семьи, которой служил мой отец. И отец моего отца. И…
— Не продолжай, я понял, — отмахнулся я и подошел к машине. Черной “Ладе-Консул”, с которого позже британцы скопировали Роллс-Ройс “Фантом”. Открыл было переднюю дверь, но был остановлен удивленным:
— Куда вы, князь?
Обернулся. Задняя дверь машины была распахнута. Рядом стоял паренек в черном пиджаке, который ожидал, пока я займу место. А на заднем сиденье, с недовольным видом, уже ожидала меня сестра.
— Прости.
Я сел на заднее сиденье, и водитель захлопнул за мной дверь.
— Постарайся не вести себя глупо, — процедила девушка.
Салон был отделен от водителя перегородкой. Уж не знаю, для чего она была нужна. В подлокотнике между сиденьями стояла телефонная трубка.
Машина тронулась с места, ворота разъехались, выпуская нас с территории.
— Что случилось? — решил попытать я удачу. Раз уж сестра начала со мной разговаривать.
Она обернулась, вопросительно посмотрела на меня.
— Ты о чем?
— Ну, это твое поведение в последние дни.
Анастасия фыркнула, а в ее больших глазах на секунду промелькнули искорки злобы:
— Потому что Ксения заметила во мне твою Силу. Даже намекнула на это. И теперь в Академии может пойти слух…
— Что ты спишь со сводным братом, — заключил я.
— Что я переспала с бастардом! — зло поправила меня сестра.
Так вот что ее разозлило. Ну, такие слухи могут пошатнуть социальный статус девушки в обществе.
— Я могу поговорить с Алешиной.
Сестра насмешливо фыркнула:
— Ты? Боюсь я тебя огорчу, но вряд ли она станет с тобой общаться.
— Я попробую.
— И наверняка сделаешь только хуже, — проворчала она, но открыто не возражала против помощи.
— Прости, — повторил я, скорее для видимости.
Девушка не ответила. Отвернулась к окну, и остаток дороги мы проехали молча.
Машина въехала на Деловую сторону и остановилась напротив одного из магазинов Николаевского проспекта.
— Ну идем, что-ли, — буркнула Анастасия и выбралась из авто. Я последовал за ней.
— Сюда? — пораженно спросил я, указывая на дверь под вывеской торгового дома.
Мы стояли у огромной витрины мастерской братьев Рукавишниковых. Купеческой династии, которая несколько поколений занималась пошивом костюмов. Их услугами пользовались многие семьи Союза.
Из-за стекла на нас смотрели манекены, одетые в костюмы последней коллекции. Заводные куклы вышагивали на месте, наклонялись, опускались в кресла, демонстрируя, как удобно будет сидеть одежда на человека при разных условиях.
— Сюда, — передразнила меня Анастасия и толкнула дверь. — Идем.
Я последовал за ней. Прозвонили колокольчики, сообщая, что в магазин пожаловали гости.
— Добрый день. Могу ли я вам что-нибудь предложить вам и вашему спутнику?
Перед Анастасией словно из воздуха появилась улыбающаяся девушка — администратор. Она окинула взглядом меня, и обращалась к Анастасии.
— Он не мой спутник, — отрезала сестра. — Вернее… В общем, мы сами выберем.
Она схватила меня за руку, посчитав, разговор оконченным. И потащила меня к рядам с мужской одеждой. Я последовал за ней, чувствуя, как спину прожигает ехидный взгляд администратора. Видимо, девушка решила, что аристократка позволила себе поразвлечься с бастардом. И теперь играет роль благодетельницы. Видимо, так подумал не только я.
— От тебя одни проблемы, — прошипела девушка. Ее щеки густо покраснели. Казалось, Анастасия готова сквозь землю провалиться от стыда.
Сестра сняла с вешалки несколько костюмов. Прищурилась, приложив одежду ко мне. Тут же вернула пару и оставила один.
— Вот этот должен подойти. Идем.
Чуть дальше она притормозила и набросила мне на руку рубашку, потом ремень и галстук.
— Но… — попытался было протестовать я, мельком взглянув на ценники. Количество нулей на бирках из плотного картона было внушающим.
— Не зли меня! — строго сказала сестра и подтолкнула меня к кабинке.
И я послушно шагнул в примерочную. Анастасия же уселась в удобное кресло, стоявшее напротив двери в примерочную, и подняла руку, подзывая администратора:
— Теперь, любезная, ты можешь мне помочь, — мило произнесла она, и в ее голосе послышались мстительные нотки:
— Принеси-ка мне чаю, пожалуйста. Желательно Графиню Синицыну с лесными травами. В этом заведении он найдется? И уберите из сбора лепестки зверобоя. Они дают отвратительную ноту.
Я довольно усмехнулся: сестра решила отыграться за косой взгляд, которая администратор имела неосторожность бросить в нашу сторону. Внутри даже колыхнулось некое подобие жалости. Впрочем, девушка сама виновата.
Я снял свою одежду и начал неспешно переодеваться.
Рубашка села как влитая и действительно мне шла. Вроде обычная белая ткань и простой крой, но в ней было комфортнее, чем во всем, что я носил ранее. Брюки тоже порадовали, особенно если учесть, что стрелки на них выглаживать придется не мне. Всегда не любил это занятие.
Пиджак оказался туговат в плечах, и я ненадолго задумался, стоит ли это проигнорировать. Однако решил, что удобство превыше недовольного фырканья Анастасии.
— Мне нужен размер больше, — произнес я и, отодвинув шторку, повесил пиджак на вешалку, что стояла рядом.
— Размер побольше всем нужен, — ответила сестра издевательски и щелкнула пальцами. — Принесите такой же, но больше.
Подходящая вещь оказалась на мне спустя пару минут. Этот пиджак был мне впору и я остался доволен после того, как повел руками, обхватил себя за плечи.
Проблема появилась, когда я попытался завязать галстук. Узел никак не давался мне, сколько бы я ни старался. Это вызвало новую волну раздражения.
— Ну что ты там так долго? — прозвучал из-за шторы голос сестры. Видимо, она вдоволь насладилась экзекуцией над администратором, и теперь хотела как можно быстрее свалить.
Я открыл было рот, чтобы ответить, но девушка вошла в кабинку. Внутри начало закипать раздражение, и обернулся, пытаясь справиться с удавкой:
— А если бы я был голым?
— Пф-ф-ф-ф, — беспечно махнула рукой девушка. — Я как-то уже заходила к тебе в ванную. Так что удивить меня тебе нечем.
Девушка подошла ко мне почти вплотную и усмехнулась:
— Дай я. Да убери ты руки.
Ее пальцы справились с узлом куда быстрее. Она быстро завязала галстук, поправила его. Потом застегнула запонки с янтарем, которые вынула из сумочки.