– А что?
– Выясним.
Они подошли к Чаки.
– Что ты хотел сказать? – спросил второй.
– Г-г-г-г… г-г-г-г…
– Где?
Чаки моргнул.
– Где ты находишься?
Чаки снова моргнул.
– Удивительно, – сказал второй и переглянулся с первым, – он не помнит, где он. Ты в Киберро, городе-хранителе человечества.
– Г-г-г-г-г… г-г-г-де…
– Что?
– Он-н-н-а…
– Он говорит о Н-15, – уверенно сказал второй мужчина. – Помните небольшой скачок напряжения, во время которого их сети синхронизировались?
– Да, конечно. Она тогда чуть не вылетела из системы.
– Я полагаю, что потоки их сознания встретились, соприкоснулись, возможно, даже соединились.
Чаки расширенными глазами смотрел на мужчин, так спокойно разговаривающих о той, ради которой он проделал свой путь.
– Она ничего говорила.
– Возможно, она просто не помнит, – сказал второй мужчина. – В любом случае, с ней эксперимент провалился, а вот Н-12…
Он наклонился к Чаки и спросил:
– Ты понимаешь меня?
– Д-да. Г-г-г-де он-на?
– Это сейчас не имеет значения. Ты помнишь, как тебя зовут?
– Ч-ча-ки.
– Отлично. Чаки, ты помнишь, как оказался здесь?
– Н-нет.
– А вот это странно. Ты помнишь свою жизнь до того, как очнулся?
– Д-да.
– Где ты жил?
– Н-на свалке.
– Один?
– С дедом.
– Как его звали?
– Карл.
Мужчины переглянулись.
– Это…
– Не будем спешить делать выводы, – сказал второй мужчина. – Чаки, а ещё какие-нибудь родственники у тебя были?
– Нет, – ответил мальчик, – только дедушка Карл. Мои родители погибли во время бури и с тех пор мы жили вдвоём.
– Невероятно, – прошептал второй мужчина.
– Вы думаете…
– Теперь да.
Он наклонился к Чаки.
– У тебя не было никого деда по имени Карл. Твои воспоминания о нём ненастоящие. Он существовал лишь в твоём воображении, пока ты был подключён к Киберро.
Чаки смотрел на этих людей и не верил. Как они могут говорить о том, что его воспоминания ненастоящие? Он жил с дедом столько, сколько себя помнил.
– Вы врёте, – сказал Чаки.
– Нет. Всё, что ты сейчас о нём помнишь – лишь плод твоего воображения. Сон, наваждение, фальшивка, подменившая собой настоящую память.
– Нет.
– Да.
– А то, что было после?
– Когда?
– Когда я ушёл.
– Твоё абсурдное путешествие тоже происходило лишь у тебя в голове, – ухмыльнулся мужчина. – Ты вряд ли это поймёшь, но, если начну объяснять тебе то, как Киберро воздействует на личность, ты поймёшь ещё меньше.
– А она?
– Она настоящая.
– Где она?
– Зачем? Она всё равно тебя не помнит, – сказал первый мужчина.
– Я не верю в это.
– Сейчас ты сдашь пару тестов, и мы отведём тебя к ней, чтобы ты смог убедиться, что мы тебя не обманываем, Чаки, мальчик со свалки. Кстати, ты действительно со свалки и тебя действительно зовут Чаки. Это, по всей видимости, единственное, что осталось от твоей памяти.
Он отошёл к столу.
– Сигма! Новая запись! Личность… нет, воспоминания… память… воображаемые воспоминания заменили настоящие… Коллега, я даже не знаю!
– Что занести в журнал? – мелодично спросила Сигма.
– Пока ничего! – отмахнулся мужчина.
– Надо будет поработать с формулировками, – сказал первый.
– Да, вы правы.
– А вы не думаете, что он может вспомнить?
– Возможно, тем более что мы с подобным ещё не сталкивались.
– Как и с синхронизацией личностей.
– Может, вы отпустите меня? – спросил Чаки и сел.
Мужчины оглянулись.
– Нам повезло, что он не такой агрессивный, как те, остальные.
– О ком вы говорите?
– О тех, кто тебя продал.
– Меня продали?
Мужчина ухмыльнулся:
– А как ты думаешь, ты сюда попал? Нам нужен был образец, чтобы выяснить, чем мозг жителя Киберро отличается от мозга бродяги с пустошей, и мы уже довольно много узнали. Ладно, сейчас мы подключим твой мозг к энцеллографу, проверим, что с ним и отведём к ней. Старайся ни о чём не думать.
Он взял со стола какую-то металлическую шапку с проводами, надел её Чаки на голову и наступила чернота.
– Где ты?
Чаки стоял под звёздным небом, кричал и звал, но он был один, абсолютно один.
– Где ты?
– Всё работает нормально, – услышал он голос второго мужчины, – можешь открыть глаза.
Чаки открыл глаза и увидел, что он в том же самом кабинете.
– Где она?
Мужчина едва заметно улыбнулся:
– Иди. Прямо по коридору и направо. Дверь номер двадцать один. Считать умеешь?
– Да.
Чаки встал и, босой, подошёл к бесшумно открывшейся двери, вышел в пустой белый коридор с одинаковыми белыми дверями и пошёл направо.
Семнадцатая.
Девятнадцатая.
Двадцать первая.
Он хотел постучать, но дверь открылась сама.
В белой комнате, на белой кровати сидела солнечноволосая девушка в белой одежде. Она подняла испуганные изумрудные глаза на вошедшего Чаки и тут же бросилась к нему.
– Я знала, – рыдала она, обхватив его за шею и покрывая поцелуями, – я знала, что всё это не сон! Что ты есть! Что мы есть!
Чаки тоже заплакал, схватил её лицо в ладони и, поцеловав в глаза и губы, прошептал:
– Они сказали, что ты меня не помнишь.
– Это я им так сказала, – продолжая плакать, ответила она, – я боялась, что меня сочтут за сумасшедшую и утилизируют.
– Что сделают?
– Утилизируют, как носительницу вредного генома.
– Это как?
– Это страшно…
Двое мужчин наблюдали за встречей Чаки и девушки по голографическому экрану.
– Она нас обманула.
– Да. Не думал, что жительница Киберро способна на обман.
– Он тоже не думал.
– Но он считает эксперимент удавшимся, а то, что их сознания синхронизируются, мы даже предположить не могли.
– По плану?
– Да. Сигма! Приготовить систему!
– Слушаюсь, – мелодично ответила Сигма.
Н-12 и Н-15 шли по огромному зелёному полю навстречу восходящему солнцу, и ветер развевал их волосы.
– Помнишь, я обещал сочинить для тебя песню?
– Да, – ответила она и улыбнулась.
Чаки поцеловал её и тихо запел:
– Волосы цвета солнца, и как изумруды глаза…