Мальчики обернулись. Мистер Мюллер махал им рукой с другой стороны платформы.
Отец Германа был большим полным мужчиной с розовым лицом. Он смахивал на Санта-Клауса, правда, сбрившего бороду и оставившего только большие усы, ну прямо, как у моржа.
Одетый в пальто чудовищных размеров с меховым воротником, он казался огромнее, чем был на самом деле.
Секунду-другую Инди искал глазами своего отца. Наконец, профессор Генри Джонс появился из-за спины мистера Мюллера. На нем была его обычная шерстяная шляпа и казалось, он немного продрог в своей куртке из твида. Как всегда профессор сжимал в руке какую-то книгу.
Он широко улыбнулся.
– Рад видеть тебя, сын.
– Привет, папа, – кинулся к нему Инди и крепко обнял его, чем очень удивил профессора, не любившего разного рода нежности.
– Профессору удалось приехать из Кембриджа немного раньше, – пояснил мистер Мюллер, взяв несколько чемоданов Германа. – А что все это значит, сынок? Привез сюда все вещи, которые брал с собой в школу?
Герман быстро взглянул на Инди и нахмурился. Он не хотел, чтобы отец узнал о его неприятностях в Черентоне.
– Понимаешь, я толком не знал, что мне может понадобиться, – смущенно ответил он.
Профессор Джонс тоже подхватил несколько сумок и пошел к машине мистера Мюллера. Это был «Форд» модели «Т».
– У отца дома есть потрясающий автомобиль «Пирс Эрроу», – прошептал другу Герман. – Но когда мы уезжаем куда-нибудь, то это – обязательно «Форд».
Мистер Мюллер проходил мимо группки людей, расположившихся на платформе. Судя по всему, это была одна семья. Мужчина в полотняной кепке, из-под которой торчали песочного цвета волосы, держал на руках вопящего во все горло младенца. Рядом стояла женщина с такими же волосами – по-видимому, мать ребенка. Она переложила корзину из одной руки в другую и забрала малыша.
– Добрый вечер, Карстерс, – обратился к мужчине мистер Мюллер. – Какая прекрасная погода, не правда ли? – А мальчикам тихо сказал: – Он работал на меня и вдруг решил уйти.
Инди внимательно посмотрел на этого худощавого молодого человека, который сорвал с головы кепку и быстро кивнул. В нем не было неприязни. Но было видно, что он напуган.
«Странно...» – подумал Инди.
Наконец, все уселись в машину и затряслись по проселочным дорогам к конечной цели своего путешествия – большому кирпичному особняку.
– Прекрасный дом, – заметил профессор Джонс. – Ему, думаю, больше ста лет.
– Не такой большой и не такой старый, как поместье Пенгрейвов, – ответил мистер Мюллер.
– Поместье Пенгрейвов, – тихо повторил Герман, бросив несчастный взгляд на Инди. – И что, оно где-то поблизости?
– Это дом сэра Реджинальда Пенгрейва. Около двух миль по прямой, – мистер Мюллер указал налево. – А если ехать по английским проселкам, то все четыре. – Он подвел «Форд» к центральному входу и остановился. – Пенгрейв – местный землевладелец. И хотя я не встречался с ним, мне кажется, что американцев он не любит.
– Надо будет познакомиться с этой семейкой, – пробормотал Инди.
У открытой двери их встречал дворецкий.
– Повар с нетерпением ждет вас, сэр, – обратился он к мистеру Мюллеру. – Обед уже готов.
Учуяв запах ростбифа, Инди и Герман почти сразу кинулись в столовую. После третьей порции Инди решил, что надо сделать перерыв и поговорить о Стоунхендже.
– Как идут раскопки? – спросил он мистера Мюллера.
– Не так хорошо, как хотелось бы. Но давай не будем портить себе аппетит, обсуждая проблемы. – Он сменил тему. – А ты знаешь, почему все это называется Стоунхендж?
– В переводе с древне-английского – «висящие камни», – ответил Инди. Как будущий археолог, он прочитал все, что имелось в библиотеке Черентона о Стоунхендже.
Герман отложил вилку:
– Там что, обычно вешали людей?
– Нет. Просто, со стороны кажется, будто огромные каменные глыбы висят в воздухе, – объяснил профессор Джонс.
– И они держатся на каменных колоннах, – добавил Инди. – Не помню, как они называются? Что-то вроде три...
– Трилитоны. В переводе с греческого – «три камня», – помог мистер Мюллер. – Некоторые из этих глыб весят почти пятьдесят тонн. А везли их сотни миль до места.
Инди кивнул.
– Вот это работа, – его глаза сверкали. – Почти, как при строительстве пирамид.
– Ну, не такая уж большая, положим, – профессор Джонс как ученый не мог не вставить своего слова.
– Завтра утром вы все увидите, – пообещал мистер Мюллер. – Готовьтесь удивляться.
– Древний каменный круг, – мечтательно сказал Инди. – И никто не знает, почему он там.
– И все же, кто построил этот Стоунхендж? – спросил Герман.
– Друиды, – ответил мистер Мюллер.
– Никто не знает, – опять заметил профессор Джонс.
Они посмотрели друг на друга и улыбнулись.
– Видите ли, у нас есть некоторые расхождения в исторической оценке происхождения Стоунхенджа, – сказал мальчикам профессор Джонс.
– Но все же, это должны были быть друиды, – настаивал на своем мистер Мюллер. – Они были жрецами и носителями знаний в древней Англии две с половиной тысячи лет назад. Друиды владели секретами природы. По легенде они обладали таинственными силами. Я уверен, Стоунхендж был их храмом. Хотя обычно свои службы они проводили в дубовых рощах.
Профессор Джонс покачал головой.
– Вы говорите так, как будто принадлежите к последователям культа друидов, которые облачаются в белые балахоны, приклеивают себе длинные усы и приезжают в Стоунхендж.
–Здесь все еще есть друиды? – удивился Герман.
– Друидов нет. Но есть люди, которые хотели бы ими быть, – ответил мистер Мюллер. – Они странно одеваются и так же странно себя ведут. Но все это полная чушь.
Он сурово посмотрел на профессора Джонса.
– И мне совсем не по душе, когда вы сравниваете меня с ними, Генри. Я просто хотел бы знать больше о древних друидах. Мне кажется, поклонялись они солнцу. И день летнего солнцестояния для них – какой-то особенный.
– А что значит этот день летнего солнцестояния? – поинтересовался Герман.
Инди знал ответ на его вопрос.
– Этот день – самый длинный в году и самый солнечный, – объяснил он.
Мистер Мюллер согласно кивнул.
– Достойно удивления, что древние строители Стоунхенджа знали об этом. Они установили специальный камень довольно далеко от кольца. Но в этот самый день вы можете стоять в центре кольца и видеть, как солнце поднимается прямо над ним, – он засмеялся. – Единственные люди, способные наблюдать такое чудо, – сегодняшние псевдодруиды.
– А вот меня больше интересует так называемый жертвенный камень, – заявил профессор Джонс. – Ведь некоторые из обрядов друидов, о которых вы упоминали, были связаны с жертвоприношениями. Животных и, возможно, людей убивали с этой целью.
– Все это выдумки, распространявшиеся врагами друидов, – жестко ответил мистер Мюллер.
Инди вздохнул. Он уже знал, что последует дальше – долгий скучный спор.
Но все закончилось очень быстро, когда окно столовой неожиданно зазвенело и во все стороны полетели осколки стекла. Инди кинулся к огромной дыре в окне посмотреть, в чем дело, но тут же, дрожа от холодного ветра, врывающегося в комнату, вернулся назад.
Весь стол был усыпан осколками стекла, а в центре лежал камень, завернутый в клочок бумаги.
Профессор Джонс взял камень и развернул бумагу.
– Что, что это такое? – спросил заикаясь Герман.
– Это страница из Британской энциклопедии, – нахмурившись, ответил профессор Джонс. – Как можно так обращаться с книгой знаний! – Он внимательно просмотрел лист и произнес. – Здесь статья о Стоунхендже. И послание нам.
Страницу из энциклопедии перечеркивал большой красный корявый крест, начертанный чьей-то рукой. И так же коряво были выведены три слова: «Янки, убирайтесь вон!»
Глава 3
Мистер Мюллер выхватил страницу из рук профессора Джонса.
– Итак, – сказал он. – Наши тайные поклонники не успокоились на том, что распугали всех моих рабочих. Теперь они пытаются запугать меня. – Он скомкал страницу. – Но меня голыми руками не возьмешь.
– Покажи им, отец! – воскликнул Герман. – Не дай этим англичанам загнать себя в угол.
Мистер Мюллер удивленно повернулся к сыну. Перебивая друг друга, Инди и Герман рассказали обо всем, что с ними случилось в школе.
– Мальчики, что я могу сказать? – покачал головой мистер Мюллер. – Мне рекомендовали эту школу, как очень хорошую.
– Мы тоже так думали, пока Реджи Пенгрейв не настроил всех против нас, – Герман взглянул на отца. – Да, это точно Пенгрейв. И он вышел на этой станции.
Мистер Мюллер нахмурился:
– Нам не нужно больше никаких проблем. Мне думается, вам следует поступить с Реджи так же, как я поступлю с его отцом: держаться от него подальше.
В столовую вошел перепуганный дворецкий с фонарем в руках.
– Сэр, когда я услышал, как разбили окно, я тотчас выбежал во двор. Там никого не было.
– Мне кажется, представление на сегодня окончено, – сказал Инди.
Мистер Мюллер повернулся к дворецкому.
– Холдинге, принесите что-нибудь закрыть дыру в окне.
– И, наверное, пора идти спать, – добавил профессор Джонс. – Завтра надо будет встать пораньше, чтобы увидеть восход солнца в Стоунхендже.
Инди энергично кивнул. Ему не терпелось своими глазами увидеть Стоунхендж. Любопытно, кто-то пытается помешать им. А вдруг это призрак? Он должен будет все выяснить.
Было еще темно, когда профессор Джонс вошел в комнату, где спали мальчики.
– Подъем, ребята! – прокричал он.
Инди что-то пробормотал и засунул голову под подушку. Но все-таки сел на кровати, когда отец сдернул с него одеяло:
– Если хотите увидеть восход солнца, вы должны встать раньше него, – весело сказал профессор. Он уже был полностью одет и готов отправиться в Стоунхендж.
Инди с трудом протер глаза и вместе с Германом потащился умываться.
Они по-настоящему проснулись уже в машине. Небо понемногу светлело. С земли поднимался туман. И поездка по равнине Селисбери походила на плавание по морским волнам.
– Вряд ли мы увидим восход при таком тумане, – пробормотал Герман.
Как только они съехали с дороги и затряслись по полю, туман начал потихоньку рассеиваться. И хотя он все еще стелился по земле, мальчики уже могли различать какие-то неясные формы на светлеющем горизонте.
Земля впереди была ровной, как поверхность стола. На ней не росло ни одного дерева, только торчали пучки прошлогодней травы. Подул холодный ветер, и вдруг очертания Стоунхенджа появились из тумана.
Вид был жутковатый. Все эти камни действительно оказались огромными. Возможно, когда-то давно они и не производили такого угнетающего впечатления. Но время, ветер, дождь и снег сделали свое дело. Казалось, что ты видишь последний рубеж, обороняемый горсткой оставшихся в живых храбрых старых солдат. В их рядах уже появились бреши, но они все еще удерживали свой круг, отбивая атаки ветра, погоды и самого времени.
Каменные блоки выглядели очень древними. Инди приходилось видеть развалины и прежде. Но эти огромные куски скал, должно быть, находились на этой равнине вечно. Неудивительно, что рабочих охватил суеверный страх.
Инди почувствовал, как Герман судорожно сглотнул. Он повернулся к своему другу и ухмыльнулся:
– Ну что, Герман, оригинал отличается от картинки, не так ли?
Мистер Мюллер, наконец, остановил машину. Теперь, когда рассвело, можно было различить очертания каких-то предметов, двигающихся сквозь туман. Они становились все четче и превращались в грузовички и велосипеды, едущие по равнине. Машины останавливались неподалеку от каменного кольца. Рабочие слезали со своих велосипедов и брали кирки и лопаты.
Инди присмотрелся к их лицам. Ни одно не горело желанием начать работать. Многие смотрели на Стоунхендж с неприязнью и страхом.
Мистер Мюллер осмотрел группу рабочих, как генерал свои войска, и нахмурился.
– А где Сергуд и Уилсон?
Вперед выступил мужчина со списком в руках.
«Наверное, старший среди них», – предположил Инди.
– Сергуд сообщил мне вчера, что его сестра больна.
– Я уже много раз слышал нечто подобное, – сказал угрюмо мистер Мюллер.
Инди и Герман переглянулись. Возможно, его и не удалось запугать. А вот о рабочих этого не скажешь.
Отец Германа засунул руки в карманы пальто.
– А как насчет Уилсона?
– Он говорит, что никогда больше и близко не подойдет к этому месту, – неожиданно выступил вперед один из рабочих. – Прошлой ночью мы все страшно напугались. – Красноносый, бородатый парень, простой трудяга, не привыкший разговаривать с начальством, сейчас решился сказать все.
Инди и Герман подошли поближе. Становилось интересно.
– Напуганы все, кто стоял за порцией виски, чтобы согреться? – прорычал мистер Мюллер.
– Не совсем так, – сказал рабочий. В руках он мял свою шерстяную шапку. И Инди заметил, что одна из них забинтована.
Заметил это и мистер Мюллер.
– Что случилось? – спросил он, явно стараясь казаться бодрым.
– Мы вошли в круг, спасаясь от ветра. А этот большой камень в центре...
– Алтарь, – автоматически перебил мистер Мюллер.
– Называйте его, как хотите, – сказал рабочий. – Но он начал светиться.
– Светиться? Но каким образом? – мистер Мюллер внимательно посмотрел на него. – Может, это был отблеск заходящего солнца?
– Солнце к тому времени уже зашло, сэр. Камень светился изнутри. А потом стал красным, как кровь. Так было, сэр. И ослепительно ярким. Прямо глаза резало.
– И что же было дальше? – спросил мистер Мюллер.
– Я стоял ближе всех к нему, сэр. И дотронулся до него. Посмотрите на это. Рабочий размотал бинт на руке. И Инди задохнулся от ужаса.
Ладонь и основание большого пальца мужчины распухли и покрылись волдырями. Это был страшный ожог. Но произошло ли все так, как он рассказывал?
Мистер Мюллер, судя по всему, тоже сомневался. Он посмотрел в глаза мужчины.
– А не могло ли это случиться каким-то иным образом?
Инди тут же добавил:
– Может быть, вы обожгли руку о печь?
Рабочий отрицательно замотал головой.
– Все видели, что случилось. Они помогли мне перебинтовать руку.
Несколько рабочих согласно кивнули и что-то испуганно пробормотали.
– Это правда. Мы все видели, – за испуганными взглядами трудно было разглядеть что-то еще на их лицах. Похоже, они говорили правду.
– И когда Кристи Уилсон увидел ожог, он сел на велосипед и сказал, что никогда больше сюда не вернется, – закончил свой рассказ рабочий.
Мистер Мюллер взял бинт и опять забинтовал руку мужчины.
– Ты не сможешь копать с такими волдырями. – Он повернулся к старшему рабочему. – Мейкем! Тебе нужен помощник?
Инди взглянул на его несчастное лицо. Было ясно, что работу свою он терпеть не может.
– Ладно, пока ты пораскинешь мозгами... – Мистер Мюллер обернулся к рабочему. – Как тебя зовут?
– Стоун, сэр, – ответил тот. – Гарри Стоун.
Мюллер рассмеялся:
– Хорошее имя для такого места. Ну, Мейкем, пока ты будешь думать, что еще может делать Стоун, пусть он покажет круг моему сыну и его другу. – Он взглянул на Германа и Инди. – Мальчики, познакомьтесь со своим гидом.
Инди широко ему улыбнулся и подумал, что им выпадает прекрасный шанс получить интересную информацию из первых уст.
Стоун вел их между древними глыбами и без умолку болтал.
– А вы знаете, говорят, что камни перенес сюда из Ирландии великий волшебник Мерлин, – начал он свою экскурсию. – И это была только его первая история из многих...
Инди надеялся на большее, а не только на прогулку вокруг Стоунхенджа и рассказ о всех известных легендах. Если он собирался разгадать тайну, то ему нужны были ключи к ней. Но через минуту, когда рабочий сменил тему, ему уже не надо было задавать вопросы.
– Видели бы вы лицо сквайра Пенгрейва, когда мистер Мюллер появился в Эмесбери. Он; то есть Пенгрейв, считает, что только английские археологи могут копать здесь. Знаете, к нам сюда уже приезжал один американский миллионер и хотел купить Стоунхендж. Но сэру Реджинальду удалось провести специальный закон через парламент. Теперь ни один иностранец не может его купить или что-то вывезти с этой земли.
– Ну, я думаю, вы, англичане, должны знать уже все о своем Стоунхендже, – заметил Инди. – Да, вот еще что, Британский музей, насколько я знаю, битком набит ценными статуями, украденными англичанами в Греции и Египте.
– Эти страны недостаточно цивилизованные, – ответил Стоун. – Такие прекрасные вещи должны храниться в Англии.
Инди взглянул на Германа, как бы говоря: «Ну что ты с ними поделаешь?»