До Сангвиналы оставалась всего неделя, и рукотворные ущелья планеты-города Терры буквально кишели народом. Каждую извилистую улицу и старую мощеную дорогу покрывал живой ковер желающих принять участие в торжестве, распевающих гимны, раскачивающихся из стороны в сторону в медитативном трансе и неуклонно продвигающихся, с упорством армии завоевателей, к разверстым, словно жерло пещеры, вратам Внешнего Дворца. Над процессиями зависли штурмовые катера Адептус Арбитрес закованных в черное вершителей правосудия. В эти дни им приходилось быть бдительными, как никогда, выискивая в толпе дурную кровь. Раз за разом корабли опускались, и молчаливые фигуры затаскивали разражавшегося гневными тирадами паломника или кого-то, похожего на колдуна, внутрь этих летучих центров дознания.
Было жарко. Город охватило безумие толпы паломников, сходящих с ума в облаках пыли. Надо всем этим возвышались невообразимо огромные стены Внешнего Дворца, вздымаясь ввысь во всем своем поблекшем великолепии и ожидая, когда живой прилив хлынет к их подножию.
Дознаватель Люче Спиноза впервые смотрела на эти стены, наполовину скрытые в утренней дымке. До них было около пятидесяти километров, но стены все равно заслоняли собой горизонт, такие же внушительные, как горы, когда-то возвышавшиеся на их месте, а теперь служившие фундаментом для могучих бастионов.
Она стояла у кристалл-флексового панорамного окна на высоте около километра над землей. Помещение находилось на самом верхнем уровне одного из тысяч шпилей, торчавших тут и там среди бесконечных кварталов, раскинувшихся во все стороны до самого горизонта. Далеко на востоке едва заметные лучи восходящего солнца пытались пробиться сквозь пелену клубящихся облаков, бросая тусклые отсветы на стальные и адамантиевые конструкции.
Спиноза не могла оторвать взгляда от Дворца. Даже с такого расстояния от вида этого святого места у нее начала кружиться голова. Она знала, что где-то там, в глубине этого рукотворного материка, Он ведет свою вечную борьбу. От мыслей о Его великой жертве на глаза навернулись слезы, как это часто бывало и раньше.
Спиноза настолько была поглощена созерцанием Дворца, что не услышала мягких шагов своей госпожи. В ином случае подобная невнимательность могла привести к наказанию, но на этот раз Адамара Рассило проявила снисхождение и не стала делать замечаний.
— К этому нельзя привыкнуть, — заметила Рассило, вставая рядом со своей подопечной. — Видеть Дворец вот так и знать, что там внутри…
— Я могу лишь гадать об этом, леди.
Лорд-инквизитор Рассило носила доспех темно-багрового цвета, украшенный геральдическими лилиями, напоминавшими символ союзной военной палаты. Тонкие, коротко остриженные волосы оливкового цвета обрамляли лицо с мягкими чертами, по которому было невозможно даже примерно определить возраст инквизитора. Ее розетта была выполнена в виде драгоценного камня в окружении кольца из жемчужин. На первый взгляд украшение казалось прозрачным, но при ближайшем рассмотрении в глубине камня можно было разглядеть череп — символ Инквизиции.
— Как дорога? — спросила Рассило.
Дорога оказалась настоящим адом. Девять варп-переходов от внешних границ сегментума Солар на потрепанном в бою фрегате ордо, с неполным экипажем и астропатом, обезумевшим во время побега с Приакса.
— Нормально, — ответила Спиноза. — Я рада наконец оказаться здесь.
— И мы тоже этому рады. Пойдем. Нужно поговорить.
Рассило отвернулась от окна. Помещение, где они находились, было просторным и богато обставленным. На мозаичном мраморном полу, который стоил, вероятно, годового жалованья планетарного губернатора, стояла изысканная мебель эпохи Вандира, по большей части изготовленная из настоящих природных органических материалов. Лишь кое-где можно было разглядеть предметы, сделанные с помощью искусственного синтеза. В металлических подсвечниках горели восковые свечи, добавляя свое сияние к слабому свету солнца, проникающего через окна.
Рассило жестом указала Спинозе на одно из кресел и сама села напротив нее у потрескивающего и искрящегося за антикварной решеткой голо-камина. Рассило щелкнула пальцами, и тщедушный сервитор-карлик семенящим шагом подбежал к ней, сжимая в руках кипу листов пергамента. Существо безразлично передало своей госпоже один из листов, что-то пробормотало и уковыляло прочь.
— Дознаватель Люче Спиноза, — вслух прочла Рассило, просматривая досье, — училась в Схоле Прогениум Астранта под руководством инквизитора Тура. Первые задания выполнила с отличием. Закончила обучение в звании толкователя под опекой Тура, в чьей свите находилась до самой его прискорбной кончины на Каралсисе Девять. После чего последовало несколько новых назначений, я не буду вдаваться в подробности. Отмечу лишь совместную работу с Адептус Астартес. — Она подняла взгляд на собеседницу. — Имперские Кулаки, да? Как они тебе?
Спиноза помнила все до мельчайших деталей. Они были для нее совершенными существами, живым воплощением Его божественной воли. И они в итоге приняли ее. Союз оказался удачным — настолько, что капеллан Эраст подарил ей свой крозиус арканум, Серебряный, во время прощания, после того как они успешно покорили Форфоду. Невиданная честь. Даже сейчас, пять лет спустя, она все еще считала себя недостойной ее.
— Они Его верные слуги, — искренне ответила Спиноза.
— И весьма опасные, — заметила Рассило. — Наша планета, как никакая другая, познала это на своем опыте. Но я рада тому, что ты теперь здесь. Тронному миру нужны охотники на ведьм. Их никогда не бывает слишком много.
Спиноза напряглась. Она никогда не имела намерения работать в сердце Империума, ведь настоящая война шла среди звезд. Но теперь, когда Тура больше не было, Спиноза не могла ослушаться приказа из центра: ее еще не удостоили звания инквизитора, поэтому рано или поздно должны были приписать к новому наставнику.
— Это величайшая честь, — сказала Спиноза, и это действительно было так.
— Ты видела, как обстоят дела, — кивнула Рассило. — На Терру с каждым часом высаживается больше людей, чем насчитывается в армиях наших врагов. Только представь. Каждого паломника проверяют и перепроверяют, но этого все равно недостаточно. Все находятся под подозрением. Все — опасны. И если позволить скверне пустить здесь корни, то мы обречены.
— Единственного, чего я жажду, — это служить.
Рассило закрыла папку и положила ее на колени.
— Запрос на тебя пришел от инквизитора Эразма Кроула. Знакомое имя?
Спиноза покачала головой.
— Возможно, это не самый подходящий для тебя наставник, но отказать ему я не могу. Он более чем достаточно времени работал один и всегда был одним из самых преданных слуг Трона. Он очень требователен, но при этом справедлив, и ты сможешь многому у него научиться, если будешь держать глаза и уши открытыми.
Выражение лица Спинозы не изменилось. Она вспомнила поля битв на Форфоде и великолепие космодесантников — живую и непреоборимую золотую преграду для неверных.
— Что ему от меня нужно? — спросила она.
— У него нет свиты, — ответила Рассило. — И много лет она ему была не нужна. А теперь вдруг ему понадобился аколит. Зачем? Я не знаю. Но это его право, и, я полагаю, он считает, что твои способности удачно дополнят его собственные.
— Я научусь всему, чему смогу.
— Не нужно скрывать свои чувства, дознаватель, — улыбнулась Рассило. — Это не будет длиться вечно. Прояви себя хорошо, и тебя заметят нужные люди в ордо.
— Прошу прощения, я не имела в виду, что…
— Ты молода и полна амбиций. — Рассило снова щелкнула пальцами. — Твое время еще придет. А пока позволь немного облегчить твой путь.
Сервитор-карлик снова зашел в комнату и на этот раз направился к Спинозе. В пухлых серых руках он сжимал еще одну папку, с застежкой и массивной восковой печатью. Сервитор протянул свою ношу Спинозе и уставился на нее пустыми, грустными глазами.
Дознаватель взяла документы. На папке виднелась надпись на стандартном шифре ордо: «Кроул Э., ОЕ, 4589-643».
— Ознакомься, — сказала Рассило. — Это поможет тебе при встрече.
Спиноза подняла взгляд на собеседницу.
— Он… — начала она. — Он в курсе?
— Сомневаюсь. — Рассило подалась вперед. Пластины идеально подогнанной брони, сделанной с величайшим мастерством, почти не отличались от ткани. — Считай, что это утешительный подарок за твою жертву. Это Терра, дитя. Когда получаешь подарок, всегда будь готова отдать что-то взамен.
Спиноза снова взглянула на папку и провела пальцем по корешку. Сервитор снова ушел, шлепая босыми пятками по деревянному полу.
— Спасибо.
Рассило отмахнулась.
— Мне нравится твое отношение к службе. Мы тут говорим и говорим о пуританах, о радикалах, что бы это ни значило, но не замечаем настоящих проблем. Нам нужны люди с горячей кровью.
Рассило поднялась с кресла, Спиноза тоже встала. Разговор подошел к концу, и они направились к дверям: Рассило шла первой, Спиноза следом. Прежде чем уйти, Рассило формально обняла ее.
— Поля битв бывают разными, дознаватель, — сказала она. — И перед тобой просто еще одно из них. Одинаково смертоносное и благородное. Запомни это.
Спиноза склонила голову:
— Я запомню.
Глава вторая
Из башни Рассило Спиноза отправилась на юг на воздушном челноке. Пилот был в темно-серой форме с символом ордо — бронзовый череп на инквизиторской литере «I». Войдя в салон аппарата, она взглянула на шею пилота через специальный фильтр встроенного в левый глаз импланта. В ложных цветах сразу над тугим воротником на коже стала видна татуировка-индикатор: штрихкод, индивидуальный номер, история службы.
— Куда направляемся, дознаватель? — спросил он, как только Спиноза села в соседнее кресло.
— На юг, сектор Сальватор, четыреста пятьдесят шесть — сорок два — дельта-дельта, — ответила она, пристегиваясь.
Корабль поднялся с площадки, убрал шасси и развернулся.
Спиноза взглянула в ближайший иллюминатор. Воздушное пространство наполняли клубящиеся спирали токсичного дыма, поднимавшегося из раскинувшихся внизу кварталов. Челнок вышел на контролируемую авиатрассу, зарезервированную для Адептус Арбитрес, Инквизиции и других избранных агентов Империума, и включил макротурбины.
Внизу мелькали тысячи более мелких кораблей, сновавших от шпиля к шпилю, оставляя за собой грязный выхлопной след, который постепенно смешивался с окружающим дымным туманом. Миллионы габаритных огней мерцали, словно тускло-красные маяки в бесконечном море вечной мглы.
Вверху, едва заметные на блеклом фоне неба, виднелись очертания дозорных станций, постоянно пребывавших на низких орбитах. Каждая из них была битком набита прослушивающими устройствами и батареями авгуров, непрестанно сканирующих пространство вокруг. Еще выше плыли чудовищного размера оборонительные конструкции. Некоторые из них были так же стары, как сам Империум. А еще выше, в ледяной пустоте, летели космические корабли. Их количество исчислялось миллионами. Они швартовались в доках, возвращались из странствий или участвовали в бесконечных патрулях.
На службе у Тура Спинозе доводилось бывать в крупных мирах-ульях, но многолюдность этой планеты тем не менее ошеломляла. Она посмотрела вниз, наблюдая, как потоки авиатранспорта сливаются воедино, становясь все более и более плотными, и представила, как далеко внизу наземные машины и гравипоезда движутся по тоннелям и катакомбам, перевозя тех, кто не мог позволить себе дорогостоящие надземные дороги. И таких было куда больше. Она знала, что так выглядит каждый квадратный километр этого мира. Здесь не было лесов и морей — лишь бесконечный панцирь из шпилей, жилых высоток, храмов, тюрем, мавзолеев и крепостей, охвативший и сжавший всю сферу планеты в тисках из железа и рокрита.
По мере их продвижения на юг монументальные очертания Внешнего Дворца постепенно исчезали из виду, пока наконец не скрылись за горизонтом. Шпили внизу становились все менее вычурными, а пелена смога — все более плотной. Всепроникающий запах немытых тел, постоянно присутствовавший на Терре, стал чувствоваться сильнее. Челнок летел в менее благополучные области.
Наконец пилот направил корабль вниз, спускаясь по широкой спирали. Солнечный свет сюда почти не проникал. Теперь корабль со всех сторон окружали шпили, потемневшие от возраста и грязи. Прямо под ними оказалась еще одна башня, менее внушительная, чем колоссальные конструкции вокруг, — угольно-черная, украшенная зубцами и контрфорсами в классическом готическом стиле. Островерхие крыши и слои потемневшей от времени бронированной обшивки придавали ей вид заброшенного и разваливающегося морга, невероятно архаичного, подсвеченного изнутри странными огнями. На самой вершине расположилась широкая посадочная платформа, окруженная батареями лазерных орудий и отмеченная символом — черепом ордо.
Челнок приземлился и открыл люки, впуская внутрь волну горячего, пахучего воздуха. Спинозу встречал капитан штурмовиков в полной боевой броне, но без шлема. По площадке проковыляла бригада сервиторов, готовых забрать из грузового отсека упакованные в вакуумные ящики пожитки дознавателя.
Спускаясь по трапу, Спиноза по привычке осмотрела стоявшего перед ней человека.
«Стандартное телосложение, — отметила она, — плотное. Судя по выправке, набран не из Схола Прогениум. Хеллпистолет, боевой нож и девять боевых наград, три из которых — за образцовое ведение боевых действий. Впечатляет».
— Добро пожаловать в Корвейн, дознаватель, — поздоровался с ней мужчина, сотворяя знамение аквилы. — Я капитан Мальдо Рев, командир личного боевого подразделения лорда Кроула. Инквизитор ждет вас внутри.
Они направились к выходу с крыши. Горячий ветер завывал на платформе, гоняя мелкую пыль, покрывавшую все видимые поверхности. Орудийные дроны ордо жужжали над головой, отслеживая все летательные аппараты в радиусе нескольких сотен метров от крепости. Звуки безбрежного мира-города доносились отовсюду, сверху и снизу, — приглушенный гул, напоминавший о шуме прибоя на побережье давно исчезнувших морей.
— Как долго вы служите здесь, капитан? — спросила Спиноза, желая убедиться, что ответы совпадут с той информацией, которая уже была ей известна.
— Восемь лет, — ответил Рев.
— Неплохо, — заметила она. Оставаться в живых так долго, работая с активным инквизитором, удавалось далеко не всем. Это был признак либо невероятной удачи, либо столь же невероятных способностей. — Весьма неплохо.
Рев не ответил. Возможно, считал подобные темы недостойными внимания.
Как только они вошли внутрь, за их спинами захлопнулись толстые, усиленные створки и Спиноза оказалась в достаточно знакомой обстановке. Черные глянцевые стены с выбитыми на них литаниями Министорума. Внутренняя изолированная атмосфера башни фильтровалась от большей части грязи уличного воздуха. Вместо этого здесь витали запахи, типичные для крепости ордо, — ритуальных благовоний, медикаментов и постоянного, будто въевшегося в стены, человеческого страха.
Они преодолевали один крутой лестничный пролет за другим, проходили мимо закутанных в мантии писцов, чьи лица скрывались за капюшонами из синтетической шерсти, сновавших от одного скриптория к другому с пачками пыльных листов пергамента. В тенях, что-то бормоча, проплывали сервочерепа. Откуда-то из глубин доносился гулкий металлический лязг неизвестного происхождения.
Спиноза глядела во все глаза. Вотчина Тура была совсем другой. Тот был инквизитором, находящимся в вечном крестовом походе, как и большинство его собратьев, — постоянно рыскал по космосу в поисках отклонений от нормы. Ему приходилось встречаться с довольно пестрой публикой: убийцами, боевыми сервиторами, жрецами, — а также иметь постоянные активные контакты с тремя разными палатами Адепта Сороритас. По этой причине стационарная база Тура на мире смерти Регите V была полупустой и использовалась лишь для работы с архивами или допроса наиболее несговорчивых пленных.
Эта же крепость, напротив, была людной и явно активно использовалась. Спиноза отовсюду слышала шаги — множество слуг в мягких ботинках постоянно перемещалось от одной освещенной свечами комнаты в другую. Она чувствовала давящее присутствие теплых, живых тел отовсюду — сверху и снизу. Ощущение вызывало ассоциации с мухами, облепившими застарелый кусок сахара, и преследовало ее до тех пор, пока они не добрались до тюремных уровней, где единственной эмоцией, царившей вокруг, было отчаяние.
Рев указал ей на закрытые деревянные двери, изготовленные с большим мастерством, но практически лишенные украшений. Над притолокой висело латунное изображение черепа, покрытое патиной, под которым виднелась надпись на высоком готике: «Servitio Aeternam Ad Mortem».