Посмотрев на холм еще раз, Инди выпрямился и сказал:
– Ковчег зарыт здесь.
Беллок и идущие за ним следом Дитрих и Гоблер шли сквозь облака пыли, которые ветер пустыни поднимал из траншей, где велись раскопки. Мимо них все время проходили люди с корзинами или тачками, в которых они тащили песок.
Ни Беллок, ни немцы не обратили внимания на Саллаха, который появился здесь, чтобы набрать надежных рабочих для раскопок, которые собирался начать Инди.
Беллок обернулся к идущим позади Дитриху и Гоблеру и сказал:
– Кто знает, быть может, Ковчег ждет в какой-нибудь древней прихожей, чтобы мы его откопали.
Саллах слышал, что сказал Беллок, и с трудом подавил смех.
– Быть может, – продолжал Беллок, – есть какой-то жизненно важный факт, который мы никак не можем заметить. – Он задумался, глядя на рабочих. – Быть может...
– Быть может, девушка поможет нам, – перебил его Гоблер, имея в виду Марион.
– Я придерживаюсь такого же мнения, – сказал Дитрих.
Услышав это, Беллок обернулся и сердито посмотрел на него. Но Дитрих, не обращая на это никакого внимания, продолжал:
– Этот наконечник находился у нее много лет. Она могла бы многое рассказать, если повлиять на нее должным образом.
Пристально посмотрев на Дитриха, Беллок спокойно сказал:
– Я утверждаю, что девушка не знает ничего.
– Я удивлен, – хмыкнул Дитрих, – что в этом случае вы так щепетильны. У вас репутация несколько иного рода. Впрочем, вас это совершенно не касается. – Отвернувшись от Беллока, Дитрих посмотрел на приближавшуюся к ним фигуру и сказал: – У меня для такой работы есть настоящий специалист.
Беллок посмотрел в том же направлении, что и Дитрих. Сквозь облака пыли к ним шел мужчина в черном кожаном плаще, черном костюме и черной шляпе на голове. Глядя на него, Беллок подумал, что этому человеку, должно быть, очень жарко. Избегая столкновений с рабочими, Арнольд Тот приблизился к Беллоку и двум офицерам, посмотрел на них сквозь очки в стальной оправе и, подняв правую руку, сказал:
– Хайль, Гитлер.
Беллок вздрогнул, увидев на ладони Арнольда Тота страшный шрам, след ожога, полученного им в Непале. Наконечник оставил отпечаток, с которого Тот сделал слепок. С этого слепка была сделана модель наконечника. С ее помощью Белок нашел «Комнату с картой» и надеялся найти Источник душ.
Тот улыбнулся, глядя на Беллока. Как ни хотел он найти Источник душ и Ковчег Завета, ему была противна мысль, что Тот будет допрашивать Марион Рейвенвуд.
Вместе с Инди и Саллахом мимо дюн шагали десять человек, с лопатами и кирками за плечами. Попросив их подождать внизу, Инди взобрался на вершину холма и осмотрелся. Отсюда до места, где Беллок надеялся найти ковчег, было рукой подать. Там ковырялись в песке сотни рабочих, и множество солдат следили за ними. Он был уверен, что при таком размахе работ и плохой видимости из-за поднятых ветром песчинок и пыли, никто не обратит внимания на его раскопку.
Заложив пальцы в рот, Инди свистнул. По этому сигналу Саллах и набранные им рабочие стали подниматься на холм. Чтобы никто из солдат ничего не заподозрил, Инди и Саллах поставили на вершине теодолит. Для солдат это означало, что работы ведутся на законном основании.
Инди первым копнул песок. Следом за ним за работу принялись Саллах и десять рабочих. Хотя Инди беспокоился о судьбе Марион и своей собственной – ведь немцы могли обнаружить его раскопку, – он все время находился в возбужденном состоянии. Как никак он стоял на пороге археологического открытия векового значения. У него не было другой мысли, кроме абсолютной уверенности, что Ковчег находится у него под ногами.
Весь день прошел в работе. Находящиеся поблизости солдаты, бросив на них один взгляд, больше не обращали внимания.
Рабочие копали и выносили песок в корзинах. Они постепенно опускались все ниже.
Солнце садилось. Подул ветер. Инди, поднявшись наверх, видел, как солдаты возвращаются в лагерь. Быстро стемнело. Он снял халат и тюрбан и остался в своей обычной одежде. Вспомнив про шляпу, он надел и ее и сразу почувствовал себя лучше.
Чтобы работать в темноте, зажгли факелы. Ветер подул сильнее, небо заволокли тучи. Кое-кто из рабочих стал с опаской посматривать вверх. Некоторые бормотали вполголоса молитвы.
Инди опять поднялся наверх. Где-то вдали ударила молния, через несколько секунд загремел гром. Когда молнии стали сверкать чаще, он подумал, что, наверное, пора прекратить работы. Как бывший бойскаут он знал, как опасно находиться во время грозы на открытой местности. Но желание поскорее докопаться до Ковчега было настолько сильным, что он решил продолжить работы.
Снизу до него донесся голос Саллаха:
– Инди, мы нашли камень!
Инди спустился вниз и стал на коленях разгребать руками песок. Вдруг он почувствовал, что его руки шарят по твердой поверхности.
– Разгребайте песок руками! – приказал он рабочим.
Рабочие опустились на колени и принялись разгребать песок. Вскоре стало ясно, что это не простой камень, а прямоугольная глыба.
– Очень хорошо! – сказал Саллах. – Ты понимаешь, Инди, что это значит?
Где-то над головой прогремел гром. Инди, словно он был глухой, приказал:
– Принесите ломы!
При вспышках молний рабочие втиснули острые концы ломов в желоба вокруг прямоугольной каменной плиты и попытались приподнять ее. Она не поддалась даже на миллиметр.
– Все разом, дружно! – закричал Саллах.
Саллах чувствовал, как напряглись все мышцы его тела. Плита чуть-чуть приподнялась. Спустя несколько секунд под ней открылась черная прямоугольная дыра. Бросив ломы, рабочие руками отодвинули плиту в сторону.
Саллах, взяв факел и встав на колени, вместе с Инди смотрел в черную дыру.
В ту же секунду над холмом сверкнула молния, и они увидели голову чудовища с зубастой пастью. Саллах вскрикнул и отпрянул. Инди даже не шелохнулся. Он сразу догадался, что перед ними огромная статуя бога Анубиса, у которого была голова шакала и тело человека. В Древнем Египте его почитали как владыку царства мертвых.
На глубине около десяти метров виднелся большой зал, по углам которого стояли четыре статуи бога Анубиса. С поднятыми вверх руками они поддерживали потолок. В дальнем конце зала был жертвенник, каменная платформа, на которой лежал огромный каменный параллелепипед. На его передней грани были вырезаны какие-то иероглифы. Казалось, пол покрыт каким-то черным ковром.
– Слушай, Инди, – сказал Саллах, – тебе не кажется, что пол движется?
– Дай мне факел, – сказал Инди.
Инди бросил факел вниз. Оттуда послышалось шипение – весь пол был покрыт змеями. Отпрянув назад, Инди тихо проговорил:
– Змеи. Почему здесь непременно должны были быть змеи?
– Они ядовитые, – приглядевшись, сказал Саллах. Посмотрев на Инди, он бодро сказал:
– Полезай первым.
Глава 12
Прислонившись к столбу, Марион задремала. Но тотчас проснулась, почувствовав, что чьи-то руки коснулись ее головы.
Беллок развязал узел на затылке, вынул кляп у нее изо рта и затем развязал веревки, которые стягивали ее руки. Слуга, который принес на подносе тарелки с едой и кувшин с водой, поставил их на столик.
Марион никак не могла встать на ноги. Поэтому она на четвереньках подползла к входу и приоткрыла полог палатки. Перед ней тотчас вырос солдат с винтовкой в руках. Марион отступила назад.
– Если бы вы попытались бежать на своих двоих, – с небрежной иронией сказал Беллок, – то вам потребовалось бы три недели, чтобы дойти до какого-нибудь жилья в любом направлении.
Все еще стоя на коленях, Марион смотрела то на Беллока, то на слугу, который быстро вышел из палатки. Марион с трудом встала и, отряхнув песок с коленей и рук, села за столик напротив Беллока. Взяв с тарелки кусок хлеба, она стала жадно есть.
– Я должен извиниться за грубое обращение с вами, – произнес Беллок.
С набитым ртом Марион огрызнулась:
– Правда? Почти сутки без воды и без пищи. Что за люди ваши друзья?
– Чтобы делать мою работу в данном месте и в данное время, я вынужден мириться с неизбежным злом. – Беллок повернулся, достал с полки картонную коробку и положил ее на колени. – Но даже в пустыне, при хороших связях, разумеется, мы можем вести цивилизованный образ жизни.
Открыв коробку, Беллок достал из нее шикарное белое платье. Марион, все еще поглощенная едой, мельком посмотрела на платье и, пожав плечами, сказала:
– Оно красивое.
– Мне бы очень хотелось видеть его на вас. – Беллок заглянул ей в глаза.
Марион звонко расхохоталась. Потом сказала:
– Мало ли что вам хотелось.
Беллок продолжал пристально смотреть на нее. Вспомнив ситуацию, в которой она оказалась, Марион решила уступить. Положив недоеденный кусок хлеба на тарелку, она встала и сказала:
– Хорошо, я его надену.
Шагнув к Беллоку, она схватила платье и приложила его к груди. По-видимому, с размером он угадал. Беллок достал из коробки белые туфли на высоком каблуке и протянул их Марион. С платьем и туфлями в руках она пошла к ширме, и, обернувшись, спросила:
– Какие вина вы тут пьете?
– У нас не так много времени, – сказал Беллок. Подойдя к бюро, он достал из ящика флакон с одеколоном. Посмотрев в зеркало, стоявшее на бюро, спрыснул одеколоном шею и подбородок. Затем, достав из другого ящика бутылку вина, он сказал:
– Скоро они придут сюда и начнут бить вас. Я не смогу остановить их. Но вы могли бы сообщить мне кое-какую информацию. Воспользовавшись ею, я мог бы защитить вас.
– Все, что я знаю, я уже сказала, – ответила Марион из-за ширмы. – Я не испытываю чувства преданности к Джонсу. Я не получила от него ничего, кроме неприятностей.
Марион вышла из-за ширмы походкой манекенщицы, несмотря на то, что высокие каблуки увязали в песке. Она улыбнулась Беллоку. Белое шелковое платье с красными розами было ей к лицу.
– Марион, – вкрадчиво сказал Беллок, – вы прекрасны.
Казалось, он не обратил внимания на то, что, садясь за столик, она положила с краю одежду, которая была на ней до этого. Одежда прикрывала серебряный нож.
По-прежнему улыбаясь и глядя в глаза Беллоку, Марион сказала:
– Мне кажется, присутствие посторонних здесь излишне.
Не говоря ни слова, Беллок встал и, выйдя из палатки, сказал солдату, что он свободен.
Вцепившись в веревку, Инди повис над террариумом. Наверху Саллах следил за тем, чтобы веревку опускали, как можно медленнее. В кобуре у Инди был пистолет, который ему достал Саллах вместо украденного «Смит и Вессона», но против тысячи змей он был так же бесполезен, как и духовое ружье.
Инди сильнее вцепился в веревку, когда приблизился к статуе бога Анубиса. Он уперся носками сапог в пасть шакалу и оттолкнулся от статуи, чтобы опуститься возле ее подножия.
– Отпускайте веревку медленнее, – командовал Саллах. – Осторожно, осторожно! – Посмотрев вниз, он увидел, что Инди болтается возле статуи. – У тебя все в порядке, Инди? – спросил он.
Тот не ответил. Он искал глазами место, куда бы он мог опуститься. Вниз уже были сброшены пятнадцать факелов, чтобы освещать и отпугивать змей от этого места.
И тут случилось непредвиденное. Травившие веревку рабочие потеряли равновесие, и Инди свалился на пол с метровой высоты. Он упал на бок, перевернулся на живот и лицом к лицу столкнулся с раздувшейся коброй.
У Инди дрожали мускулы лица и губы, от страха сперло дыхание. Кобра медленно качалась из стороны в сторону. Инди, глядя ей в глаза, медленно – сантиметр за сантиметром – отползал от нее.
Он вспомнил, что предварительно они опустили вниз цистерну с бензином, ведро и насос. Поднявшись, он распихал ногами змей вблизи себя и, посмотрев вверх, крикнул:
– Саллах, спускайся ко мне!
Затем налил бензин в ведро. Поместив туда насос, одной рукой он начал качать бензин, а в другой зажал конец резинового шланга. Змеи отползали, как только струя бензина попадала на них, но большинство из них ползали вокруг пятачка, где стоял он.
Разбрызгав почти половину ведра, Инди схватил факел и бросил его. Бензин вспыхнул, пламя поднялось вверх.
Марион изобразила на лице само очарование и, показав взглядом на бутылку, сказала:
– Налейте вино в бокалы.
Беллок откупорил бутылку и налил в бокалы немного вина. Слегка кивнув, он улыбнулся Марион и поднял бокал. Они чокнулись.
Беллок сделал всего пару глотков. Марион, игриво взглянув на него, залпом осушила бокал. Беллок с удивлением смотрел на нее. Она по-прежнему улыбалась. В ее улыбке было что-то вызывающее.
Беллок зачем-то посмотрел в свой бокал и затем тоже залпом осушил его. Несколько секунд спустя у него начался сухой кашель. Марион сама разлила вино в бокалы.
Плечом к плечу с Саллахом Инди медленно шел по освободившемуся от змей проходу. Они поднялись по ступеням на богато украшенную платформу и стояли возле большого каменного параллелепипеда с иероглифами на передней грани. Некоторое время Инди вглядывался в иероглифы, пытаясь их прочесть, потом сказал:
– Надпись гласит: «Фараон Шишак приказал хранить в Источнике душ Ковчег Завета».
Он положил руки в перчатках на верхнюю грань и смахнул тонкий слой песка, покрывавший ее. Ему стало очевидно, что змеи не ползали ни по платформе, ни по верхней грани. Можно было только строить догадки, почему.
Инди взялся руками за правый угол верхней грани. Он кивком попросил Саллаха взяться за левый угол. Потребовались нечеловеческие усилия, чтобы приподнять ее. Им ничего другого не оставалось, как сдвинуть ее и сбросить на ступени жертвенника. Каменная плита упала на ступени и раскололась на несколько кусков.
Инди отлично понимал, что плита, равно как и статуи, представляют громадную историческую ценность. Но у него не было ни времени, ни возможностей остановить немцев, которые вот-вот, вероятно, нашли бы Источник душ и вывезли отсюда все ценности. Главная цель всех их усилий заключалась в том, чтобы опередить немцев в поисках Ковчега и спрятать его от них.
Инди и Саллах, затаив дыхание, смотрели на Ковчег Завета. От него исходило сияние. Сам Ковчег был сделан из ствола акации, но его поверхность была покрыта золотом. На крышке в центре возвышалась золотая корона тонкой работы, а по краям золотые статуэтки крылатых херувимов.
Инди вычислил примерные размеры Ковчега. Получилось 1,2 м х 0,75 м х 0,75 м, то есть длина Ковчега составляла 1,2 м, а ширина и высота были равны 0,75 м. К квадратным бокам были прикреплены золотые кольца. Надо было скорее поднять ковчег из подземелья и погрузить его в пикап Саллаха.
Люди Саллаха тем временем уже поставили ворот, чтобы поднять Ковчег наверх. Инди надеялся, что ему удастся ненадолго обмануть нацистов. Через день-другой они появятся здесь, но к тому времени Ковчег будет уже далеко.
Единственное, что мучило его, это как спасти Марион. Он ни в коем случае не оставил бы здесь ее одну, но что нужно предпринять для ее спасения, он пока не знал. Сейчас он надеялся на то, что с ней ничего не случилось.
Марион и Беллок весело хохотали, глядя друг на друга. Марион смеялась так, что боялась свалиться с плетеного стула.
– Уфф, – вырвалось у Беллока, и они залились смехом снова.
Марион протянула руку к бокалу и залпом выпила то, что в нем оставалось. Опять захохотав, она схватила почти пустую бутылку, посмотрела на этикетку и спросила:
– Что это за пойло, Рене?
Вырвав у нее из рук бутылку, Беллок с гордостью поднял ее над головой и, тоже захохотав, сказал:
– Я вырос вместе с ней. Этикетка – моя визитная карточка.
Это вызвало у Марион новый, еще более громкий приступ хохота. Она взяла у него бутылку из рук и хотела налить вино в его бокал, но промахнулась и стала лить вино мимо. Это так позабавило Беллока, что он вновь засмеялся и, вырвав у нее бутылку, налил себе сам. Они хохотали на пару, Беллок и Марион. Когда Беллок поставил бутылку на столик, Марион схватила нож и ткнула им в Беллока.
Его смех тотчас оборвался, и он посмотрел на ее руку, сжимавшую нож. Быстро сообразив, что ей все равно никуда не деться, он снова захохотал.
Обратив все в шутку, Марион рассмеялась, а потом сказала:
– Ну, мне пора, Рене. Ты мне очень нравишься. Быть может, мы еще встретимся при более благоприятных обстоятельствах.
Пока Марион говорила с Беллоком, она все время пятилась назад. Но у входа в палатку она столкнулась с человеком, который хотел в нее войти. Она быстро обернулась, не выпуская ножа из рук. Мужчина в черном плаще, наброшенном на плечи, схватил рукой в черной перчатке ее запястье. Посмотрев ему в лицо, Марион сразу узнала его.