– Как вам спалось? В западном крыле дома немного прохладно.
– Я… М-м… – Когда-то он умел вести светские беседы, но с тех пор много воды утекло, а вместе с ней – его красноречие и манеры. – Хорошо. Спасибо. Только я не совсем понимаю… как я у вас… зачем?..
– Ах да, – мисс Вудвилл снова улыбнулась, на этот раз виновато. – Думаю, я должна извиниться за то, что привезла вас к себе, Леджер… без вашего прямого согласия. Но получить его вчера было несколько… затруднительно, – она подвинула к нему вазочку с печеньем. – Угощайтесь. Любите выпечку?
Леджер кивнул, но брать аппетитные на вид печенюхи не спешил. Хмуро поинтересовался, сцепляя руки в замок на коленях:
– Что я вчера натворил?
Мисс Вудвилл приподняла брови.
– Натворили? Разве я похожа на полисмена? – спросила она полушутливо, полусерьёзно. – Ничего вы не натворили. Просто были пьяны и не могли поддерживать беседу, только и всего. Я хотела поговорить с вами, но подумала, что разговор подождёт до утра.
– Поэтому привезли меня в свой дом? – искренне удивился он.
– Поймите меня правильно, Леджер, – вздохнула мисс Вудвилл. – Как я могла быть уверена, что вы не выпьете… чересчур много… и сегодня тоже?
– Ясно. И… о чём же вы хотели меня спросить, раз пошли на такие… эм-м… меры предосторожности, мисс?
– Об одном человеке, давно покойном. Профессоре Джоэле Стедмене. И его проекте.
Леджер нервно сглотнул.
– Откуда вы о нём знаете? – спросил он. Может быть резче, чем стоило. Особенно в его-то положении.
– От мамы.
– От мамы?..
– Да. Она… была помолвлена с профессором…
– Неужели? – недоверчиво хмыкнул Леджер.
Прошлое, особенно ту его часть, связанное со Стедменом, он давно похоронил в памяти, но не настолько, чтобы окончательно всё забыть. И уж точно не забыл, что никакой официальной невесты у профессора отродясь не было. Так… несколько поклонниц да парочка влюблённых студенток. Мисс Вудвилл заведомо ввели в заблуждение или она сознательно по какой-то причине ему врёт. Но зачем? Леджер был уверен, что Джоэла Стедмена давно позабыли, и вот надо же! И всё же подозрительно.
– Как звали вашу маму?
– Делоурс Элизабет Вудвилл. В девичестве Эрль.
Имя не звучало знакомо. Может быть, если он увидит эту Делоурс…
– Я могу с ней поговорить?
– Нет, к сожалению, – звонкий голосок мисс Вудвилл дрогнул. – Мама умерла от чахотки, когда я была совсем маленькой.
– Простите. Я не знал, – Леджер стыдливо уткнулся в паркет. Молодец, нечего сказать.
– Мама вела дневник… после её смерти я взяла его себе. Она писала о профессоре, его исследованиях солнечной энергии. О том, что это новая эпоха в развитии науки, – судя по переменившейся интонации, мисс Вудвилл улыбнулась. – Часто упоминала обсерваторию. И вас тоже. Мама очень надеялась, что разработки не останутся на бумаге, а проект не будет забыт. Я… я хочу сделать для этого всё, что от меня зависит. В память о ней.
«Не может быть! Столько лет прошло, всё быльём поросло, а теперь вдруг на тебе…»
– Что именно… ну… сделать? – от волнения у Леджера не сразу получилось сформулировать предложение.
«Неужели эта хрупкая красивая девушка разбирается в физике?»
– Для начала найти саму обсерваторию. Я не знаю, где она находится, в дневнике об этом ничего не было. И… – мисс Вудвилл на мгновение запнулась, – боюсь, мне будет трудно продвинуться хотя бы на шаг вперёд… без вашей помощи.
Глава 4. Штурм особняка
Санвуд, тихий чистенький спальный район Рейнвилла, встретил привычной пасторальной картинкой: кирпичные домики-замки с острыми черепичными крышами, стеклянные террасы, аккуратные зелёные газоны с пёстрыми клумбами, крепкие столетние дубы. Внушительно, надёжно, богато. И красиво. В погожий день здесь даже небо на удивление голубое, как будто рядом не чадит утонувшая в смоге столица.
Особняк младшего Хаксли мало чем отличался от остальных зданий. Разве что черепица была темнее да тайн, скрытых за прочными стенами, намного больше, чем у соседей. Впрочем, не факт. Большинство презентабельных рейнвиллцев только на первый взгляд – почтенные и благочестивые горожане. На поверку они как просроченные шоколадные конфеты: блестящая дорогая обёртка, а внутри – копошащиеся в прогнившей начинке черви.
Рэнди уверенно взбежал по широким каменным ступеням на крыльцо и с силой надавил на звонок, представляя, как внутренности столетнего дома сотрясаются от пронзительной трели. Но насладиться моментом не получилось – белобрысый крепыш Френн, правая рука брата, его посыльный и дворецкий в одном веснушчатом лице, возник на пороге через секунду.
– Доброго здравия, мистер Хаксли.
Рэнди нахмурился, подозревая, что состояние брата хуже, чем он думал. И всё же сделал несколько настойчивых шагов вперёд с видом, будто абсолютно искренне принимает сухое приветствие за приглашение войти.
– И тебе, милейший, не болеть. Ну, как у вас дела?..
Не тут-то было – Френн на маленькую хитрость не купился. Проём заслонила внушительная фигура заправского вышибалы даром что в пиджаке и при параде:
– Я вынужден просить вас удалиться, сэр. Его Светлость…
«Его Светлость, ага», – мысленно хмыкнул Рэнди.
– …мистер Хаксли настоятельно требовали не беспокоить…
– Позавчера.
– …Его Светлость в ближайшие несколько дней.
– Это было позавчера, Френн, – снова напомнил Рэнди.
– Позавчера, сэр. Вы правы. До тех пор, пока не поступят новые распоряжения. Они не поступали, сэр. Всего вам хорошего, сэр. Вам и вашей даме, сэр, – на одном дыхании произнёс Френн и захлопнул дверь.
«Вот же маленький засранец! Ладно. Один ноль, Клайв».
Рэнди задумчиво окинул каменное крыльцо взглядом, развернулся к «даме», благоразумно хранившей молчание до этого самого момента.
– Это и есть обещанный сюрприз? – с издёвкой поддела она. – Факир был пьян, и фокус не удался?
Вот только её циничных комментариев ему сейчас и не хватало.
– Пошли, – он жестом показал следовать за собой вдоль стены к углу дома.
– Куда это? – Лу выполнять приказ не спешила.
Рэнди раздражённо закатил глаза. Ему очень хотелось верить, что неумение вовремя заткнуться – не обычная женская болтливость, а всего лишь попытка Лу вытянуть из него побольше информации.
«Похвально, но не на того напала, цыплёнок».
– Узнаешь, когда присоединишься, – не оборачиваясь, Рэнди прибавил шаг.
Она что-то пробурчала и всё-таки пошла следом.
«Не может быть, чтобы Трэвис ошибся в этой девице – профессиональное чутьё ещё никогда не подводило старину Бруксби». А значит, стоило дать его затее шанс, в этом Рэнди не сомневался ни секунды.
«Только сначала всё равно Клайв. Без него ничего не выйдет».
Когда они оказались во внутреннем дворе, Рэнди остановился. В северной части дома сто лет, как никто не жил – спальни для гостей бывают на редкость бесполезны, когда этих самых гостей хозяин не приглашает.
Лу налетела на него, ойкнула, неуклюже отступила. Уставилась исподлобья, хмурясь и потирая ушибленный подбородок.
Рэнди показал на плющ, за лето разросшийся до самой крыши.
– Надо влезть туда… Видишь во-он тот карниз на втором этаже?
Лу проследила за его рукой и, задрав голову, кивнула.
– Справишься?
– Чего бы нет, – пробормотала она, с опаской оглядев стену и проём. – А ты уверен, что там никого?
– Почему никого? Там как минимум Френн. Если он услышит, выкинет в окно, – на полном серьёзе предупредил Рэнди. – Ну что? Готова?
– Готова к чему, интересно? Быть выкинутой из окна? Ну-у, даже не знаю! – заёрничала Лу. – Ты первый.
– Опять струсила?
– С чего бы? Просто хочу, чтобы ты был сверху.
– Обычно я предпочитаю быть снизу, милая, – ухмыльнулся Рэнди. – Удобнее и обзор шикарный.
Лу склонила голову набок, ехидно улыбаясь:
– Не повезло. Как раз сегодня мне бы очень хотелось быть снизу, милый.
– Желание дамы – закон, – он ловко запрыгнул на выступ, подтянулся, упираясь пяткой и цепляясь руками за ветви.
«Если гимнасточке хватит ума, полезет за мной. Не хватит – останется внизу и это уже будут её проблемы. В няньки к ней я не записывался», – решил Рэнди.
– Я слышал, в баре на углу Шафтсбери и Даунинг нужны официантки. Можешь попробовать своё счастье там.
– Спасибо за заботу, – буркнула Лу, подёргала ветви, проверяя на прочность, и начала взбираться.
Зря, потому что в следующую секунду нога Рэнди соскользнула с покрытого мхом камня, плющ не выдержал, и оба кубарем покатились по газону к фонтану.
– Ну, браво, мистер бегемот, – прошипела она у самого уха Рэнди.
Он, ещё не успевший толком понять, как они оказались внизу, сполз на траву. Сел, потирая плечо.
– Смерти моей хочешь? Или так просто покалечить? – не унималась Лу.
В его детстве попытки вскарабкаться на второй этаж всегда заканчивались успехом. С тех прошло немало лет.
– Я думал, выдержит. Извини.
– Думал он!.. – Лу вытащила из волос пожелтевшие листья и сухие травинки, сердито швырнула их на траву. Упёрла руки в бока. – Может, объяснишь, наконец, что происходит? Куда и зачем мы лезем?
Рэнди бросил на дом хмурый взгляд.
– Здесь живёт мой младший брат. Ему сейчас… нехорошо и… – Пускаться в подробности Рэнди не хотелось, но что-то объяснить всё же стоило. – Мне надо с ним поговорить. А через дверь, как видишь, нас не пустят.
Лу удивлённо вскинула брови, помолчала, а затем решительно зашагала к палисаднику.
«Не выдержала и решила сбежать? Быстро, однако».
Рэнди хмыкнул. Понятный выбор, хоть и не самый удачный. Но Лу опять его удивила – невысокая, тоненькая, юркая, она с лёгкостью бабочки вспорхнула на остов вертикальной клумбы и ловко вскарабкалась на самый верх. Приложила ладонь козырьком ко лбу и посмотрела на покатую черепичную крышу.
– Кажется, там верёвка…
– Верёвка? – Рэнди вскочил на ноги. Верёвка или какая-нибудь лебёдка были бы сейчас очень кстати. – Где?
– Вон там. У каминной трубы. Видишь? – Лу ткнула пальцем в серые облака, грузно проплывающие по небу. – Нет? Ладно, жди меня здесь.
– Ты хочешь?..
– Ага, – она соскочила на землю, вернулась к стене, старательно вытерла ладони о штаны. Потом ухватилась за крюк для крепления фонаря, оттуда быстро достигла второго этажа и вскоре повисла на водосточном жёлобе под самой кровлей. Рывок, и Лу грациозно, а, главное, благополучно перебралась на крышу. Несколько долгих секунд её не было видно и слышно, затем она свесилась по пояс с внушительным мотком, забытым трубочистом, и помахала рукой.
Рэнди поспешил к стене, взял брошенный ему конец и через мгновение присоединился к компании Лу, которая ждала его на подоконнике. Аккуратно надавил на раму – не помогло. Пришлось повозиться, чёртова деревяшка сопротивлялась и не хотела сдаваться без боя. Проще, конечно, было высадить стекло локтем, но Рэнди не стал рисковать. На шум обязательно сбегутся слуги и уж точно притащится с проверкой Френн. Тот колебаться не будет, скинет вниз без зазрения совести.
Наконец замок побеждённо хрустнул. Рэнди протиснулся в щель и очень осторожно спрыгнул на паркет. Обернулся, чтобы помочь Лу – она не заставила себя ждать и уже в следующий миг стояла рядом, озираясь по сторонам.
– Пошли, – Рэнди неплотно прикрыл раму и занавесил её шторой – так, чтобы открытое окно не бросалось в глаза, но, если понадобится убегать, не стало помехой на их пути. И потянул за собой Лу.
Идти долго не пришлось. Зычный, отлично поставленный голос Клайва Хаксли, с пафосом декламирующего сонет про обречённую любовь собственного сочинения, хоть и разносился по всему дому, но звучал с каждым их шагом всё громче.
– Если появится Френн, беги, – Рэнди кивком указал на парадную лестницу впереди. – Поняла?
– Бы-ыл ко-оро-олё-ё-ём я-я-я-я-я то-о-о-о-олько-о-о-о-о в сно-о-о-ови-и-и-и-иде-енье-е-е-е-е-е.
– А это кто? – шепнула Лу, прислушиваясь. – Ну, надрывается, я имею в виду.
– «Его Светлость», – скривился Рэнди, передразнивая дворецкого, и увереннее зашагал на ор. – Пьяный и несчастный.
Видок Клайва его не удивил – младший брат выглядел именно так, как и ожидалось: в тех же самых чёрных атласных брюках, что и позавчера, но уже босиком. Ставшая за два дня серой белая кружевная рубашка – в бурых разводах и полностью расстёгнута, а несколько металлических пуговиц ручной работы выдрали прямо с мясом. Тёмные длинные волосы сосульками свисали на плечи, красные от затянувшегося кутежа глаза лихорадочно блестели. В правой руке – недопитая бутылка рома, в левой – трость с торчащим из неё лезвием.
– Ме-е-е-е-еня-я-я-я-я-я ли-и-и-иши-и-и-ил-о-о-о-о тро-о-о-он-а-а-а-а-а про-о-о-о-обу-у-ужде-е-е-е-енье-е-е-е-е-е, – продолжал завывать Клайв на потеху двум полуголым девицам, устроившимся на пуфе в малой гостиной.
– А ну, кыш отсюда, блохастые! – цыкнул на шлюх Рэнди.
Тех не пришлось просить дважды – подхватив ворох разноцветных юбок и впопыхах втискивая груди обратно в корсет, обе метнулись в коридор. Лу, напротив, юркнула внутрь и торопливо заперла дверь.
«Наконец-то полезные рефлексы!» – обрадовался Рэнди. – «Хотя вряд ли поможет: Френн снесёт даже стены, если понадобится».
– О, братец! Ты ли это? Не ждал-не ждал, – Клайв отправил в рот остатки выдохшегося рома, покрутил в руке теперь уже пустую и бесполезную бутылку. Равнодушно отбросил её на лакированный паркет и, брезгливо морщась, потыкал в воздухе тростью в сторону Лу. – Опять ты грязь в мой дом тащишь. Нехорошо.
– От грязи слышу, – выпалила она, нарочито оценивающим взглядом окинув высокую фигуру Клайва. Недвусмысленно сжала кулаки.
Это становилось опасным.
– Так, отдай взрослым игрушку, – Рэнди перехватил его за запястье, не больно, но ощутимо выкрутил. Клайв, конечно, не был серийным убийцей, но сейчас в его жилах текло куда больше спирта, чем крови.
– Эй! Ну! – справедливо возмутился тот, но слишком поздно – трость уже перекочевала в руку его старшего брата. – Моё! Верни!
– Когда протрезвеешь, чума.
Клайв потянулся за клинком, покачнулся, теряя равновесие, и едва не распластался на паркете. Рэнди пришлось отбросить подальше трость, поймать брата под мышки и оттеснить к стене, чтобы удержать – хоть какая-то опора. Но сил хватило ненадолго – Клайв был на голову выше Рэнди и гораздо тяжелее. В идеале, конечно, не мешало бы усадить его в кресло. Ещё лучше – уложить сразу в постель. Однако Клайву не повезло: кровати рядом не оказалось, зато под ногами был ковёр, на который он медленно, но верно сползал.
Неожиданно удерживать брата стало легче; Лу решила помочь, взяв того за локоть и перебросив его руку себе на плечи.
– Где ты её подцепил?
– Нашёл, – Рэнди скривился – от Клайва несло перегаром.
– На свалке?
– Ну и трепло же ты, а, – Лу не выдержала и от души отвесила пьяному болтуну подзатыльник.
– Ха! – Клайв перевёл на неё восхищённый, но по-прежнему нетрезвый взгляд. А вот язык у него не заплетался, как и не закрывался рот. – Ничего такая. На Трэвиса похожа. Его потомство, что ли?
– Угу, плоть от плоти, – вздохнул Рэнди. Объяснять брату нюансы нового задания, когда тот в таком состоянии, не имело смысла. – А родила её твоя задница.
Лу вздёрнула брови и гаденько ухмыльнулась.
«Догадалась, значит. Смышлёная», – повеселел он.
– Что? – Клайв тоже заметил её ухмылку и попытался придать пьяной физиономии грозный вид, отчего стал выглядеть ещё более нелепо. – Ничего такого не было. Никогда! Я… мне… только женщины! Ты же видел… ты сам прогнал двух!
– Угу, ты им сонет читал, – хохотнул Рэнди, – пока они перед тобой голышом тискались.
– Ты свечу не держал! – парировал Клайв, и в доказательство своих слов попытался ухватить за грудь Лу, а та в долгу не осталась.
– Не советую, – осклабилась она.
Клайву хватило её выразительного взгляда, чтобы сразу же отдёрнуть руку.
– Ну вот и познакомились, – улыбнулся Рэнди. – А теперь пойдём сядем где-нибудь. Есть разговор.
– Ваша Светлость! – Из коридора донеслось истошное сопение и следом – громкий стук.
«Чёртов Френн! Эта плешивая рожа появилась на свет с одной целью – постоянно мне мешать. Ещё пара таких ударов – и дверь слетит с петель», – обреченно отметил Рэнди.
– Отсылай своего головореза, иначе… – Лу озвучила его мысли, и в тоне отчётливо прозвучала угроза.
Клайв её уловил, но продолжил ёрничать:
– Иначе что?
Он и трезвым терпеть не мог, когда его загоняют в угол. Однако на споры ни у кого не оставалось времени.
– Иначе вылетишь в окно вместе с нами, – предупредил Рэнди. – Разговаривать будем всё равно, но на газоне и со сломанным позвоночником. А потом надо будет кое-что сделать. У нас дело, забыл?