«Нужно взять себя в руки. Ради мужа, дочки и человечества». С Сильвой они больше не разговаривали, и ей это было по душе. Сейчас ей хотелось одиночества. Она чувствовала, что Швед выздоравливает, приходит в себя. От этого ей становилось и легче, и напряженнее. Если только он поймёт, что она задумала, результат может быть печальным, и не только для них обоих.
Симон явился, застав её за обедом, если помои считались едой. Он грубо выволок её из клетки и вновь потащил по коридорам. В одном из помещений, душном и жарком, их встретили две «старо-землянки». Симон передал её им. Эти двое, также не проронив ни слова, вымыли её мочалками, промыли волосы. Нарут, похоже, потребовал её к себе и не желает, чтобы от неё воняло, как из помойки. «Интересно, с какой целью он хочет меня видеть?», – она старательно отгоняла худшие опасения в дальний уголок сознания. Нужно было подготовиться морально. Он должен думать, что ей нравится. Добиться подобных мыслей от себя самой на деле оказалось трудно. Оставалось надеяться, что он не сумеет раскрыть обман.
К тому времени, как мысли загнали себя в тупик, её расчесали, и нарядили в обтягивающее, вульгарное, короткое платье лилового цвета. «Наверное, любимый цвет извращенца». Проверив ощущения, и выяснив, что Макс слишком слаб, чтобы пользоваться силами, она надеялась, что он ничего не почувствует, и шагнула в неизвестность.
Сегодня зал был ещё прекраснее: живые цветы обрамляли помещение, ленты цвета платья свисали со стен и стола, сервированного серебряными приборами. Нарут был одет во фрак и приветствовал её поцелуем руки:
– Добрый вечер, Милена, – промурлыкал он.
Подавив желание узнать, каким образом ему удалось сшить человеческий фрак по своим меркам, а также подступившую тошноту, она кивнула.
– Надеюсь, ты не держишь зла. Я должен был проверить тебя, – он пригласил её жестом к столу, и задвинул за ней стул.
– Интересный способ добыть информацию. И как ты убедился, что я не опасна, смею ли я спросить? —кокетливо и озорно вела она беседу, с трудом переступая через себя.
– Кхм. Ещё никто не устоял перед моим палачом. Хватает суток. Стойкие ломались за секунды, но только не ты. Он пришёл ко мне утром, вспотевший от пыток. Так…почему ты покинула Мессию? Не хочешь рассказать, где его логово? – вкрадчивый голос ласкал слух. Если бы она была слепа и одинока, то могла бы полюбить обладателя такого тембра.
– Мы расстались. Слишком тяжелая ноша быть его женщиной. Где он прячется мне неизвестно, место всё время меняется, – выглядела она убедительно. Нарут сощурился, жадно сканируя взглядом её тело, облачённое в ужасное, тесное платье.
– Ты так пленительна, моя дорогая. Какими силами кроме невероятной красоты ты обладаешь?
– Природа обделила меня силами, чего нельзя сказать о тебе. Говорят, ты сильнейший телепат, – он гордо приподнял подбородок, и в голове у неё вновь что-то застучало, пытаясь прорвать оборону, но она удержала. Он поджал губы.
– В женщине должна быть загадка, не правда ли? —лукаво улыбнулась девушка.
Он поправил воротник, и она заметила отсутствие веревки на шее. «Снял медальон». Как только ужин был окончен, и они встали из-за стола – Нарут хищным прыжком оказался рядом и сжал её сильно в объятиях. «Не вздумай играть со мной, дочь Тариуса. Я уважал твоего отца, и только поэтому ещё не взял силой». Он наклонился, собираясь поцеловать её в губы, но она отвернулась, подставив щёку. После омерзительного поцелуя, заморозившего ей кожу, девушка встретилась с ним взглядом:
– Я больше, чем инкубатор для выводка! И ты это знаешь! Спокойной ночи, – и с этими словами она направилась к двери.
Пока Симон вёл её коридорами, сердце бешено колотилось, не покидало чувство стыда – она предавала мужа. Симон распахнул перед ней красивые, резные двери:
– Ваши новые покои, госпожа! – прогнусавил он, и, поклонившись, попятился. Удивительно, как быстро изменилось к ней отношение. Теперь она была фавориткой их господина.
Войдя внутрь, Мила застыла от изумления: огромная кровать под балдахином, всё в шелках и драгоценных камнях, трюмо из золота и хрусталя, шкаф набит нарядами невероятной красоты, в соседней комнате ванная из природного камня, наполненная водой из источника. Она погрузилась в горячую воду, и тело заныло. Вызвать Сильву не вышло. Скорее всего, такой вид связи на расстоянии работает не у всех. «Как же связаться с ней?» Мила подумала, что госпожа должна обладать некоторыми привилегиями, и решила опробовать их позднее.
Приготовившись ко сну, она услышала странный шорох в коридоре. Дверь тихонько приоткрылась, и в покои украдкой заглянул Барс.
– Ты? Ты с ума сошёл? – прошептала она.
– Тише…, если засекут – оба трупы, – выпучил он глаза. «Выслушай меня и я уйду», – отправил ей мысль, и она кивнула. – Моего отца звали Тариус, – выдавил он, переминаясь с ноги на ногу, настала её очередь удивляться.
– Этого не может быть, – надулась Мила.
– До экспедиции на Землю он был женат на моей матери – Найре. Он не знал о том, что я родился, когда полюбил твою мать. Я его видел лишь однажды. А через пару дней он погиб в космолёте.
Она не знала, что и сказать. У неё был отец, хоть её и заставили забыть об этом, а он видел своего всего раз. Оказывается, они были одного поля ягодами – неудачниками. «Это ужасно. Мне жаль».
– Слушай, я не виню тебя и всё такое. Я даже рад, что ты нашлась. Мама на другой планете, а здесь у меня никого. Я почувствовал тебя сразу, ведь в нас течёт одна кровь. – «Как это странно». – Не знаю, что ты задумала, – оглядел комнату, – но лучше уйти со мной прямо сейчас. – Мила задумалась, можно ли ему довериться.
– Откройся мне Барс! Я хочу увидеть всё сама!
– Так ты телепат, – со вздохом произнес он. – Я подозревал. Папа тоже был таким, – развёл он руками, приглашая в свою голову.
Жизнь у него была не сахар. Просматривая воспоминания, она плакала. Изучив каждый уголок памяти, и, утомившись, девушка присела на край кровати. «Ты в порядке?» «Да. Пожалуй. Нужно кое-что обсудить». Она рассказала ему о плане, и он пообещал связаться с Сильвой. А ещё объяснил, почему связь на расстоянии работает не у всех. Как оказалось, необходимо либо быть кровным родственником, либо сильно привязанным к существу эмоционально. Он обещал связаться с ней позже, обнял на прощание и исчез. «Стоп, что? Ах, да. Он же телепортируется, это его дар». Стало понятно, как он попал в её покои незамеченным. У Милы кружилась голова, и она рухнула на кровать, проваливаясь в сон.
Потянувшись в мягкой постели, она сладко зевнула. «Любимая, как ты?», – прозвучал неожиданно громко его голос, и она схватилась за сердце. «Я в порядке. Ты меня напугал». «Прости. Они не пустили меня». «Знаю. Я всё видела. Ты чуть не погиб!» «Видела? Но как?» «Не знаю. Видимо часть моего дара. Не смей больше делать ничего подобного! Слышишь?» «Если они тронут тебя хоть пальцем, я уничтожу всё живое в их городке!» «Всё, кроме Нарута, ты хотел сказать». Он замолчал. Она осязала его злость – на самого себя разумеется. «Любимый, я найду способ уничтожить медальон. Наберись терпения и сил. Скоро они тебе понадобятся». «Хорошо». Ещё пару минут они говорили: об Арише, о том, как любят друг друга. Попрощавшись, девушка вновь ощутила разъедающую её пустоту.
День был скучным и ничем не примечательным. Она бродила по коридорам, и её дважды возвращали в покои. Принцип тюрьмы не изменился. К вечеру она услышала Барса. «Приём, сестрёнка. Сильва передаёт привет. Сегодня ты должна развлечь гнуса чуть дольше, и тогда я смогу узнать, где хранится медальон». «Насколько дольше? Это знаешь ли не из приятных». «Я дам тебе знак». Она мысленно кивнула. Что ж игра началась. Мила ждала Симона, но он всё не шёл.
Глава 12. Битва
Была глубокая ночь, когда Нарут ввалился в её покои изрядно пьян. Мысленно взывая к брату, она смотрела на приближающееся существо. Барс не отвечал. Значит, что-то случилось.
– А ты у нас стерва! Завербовала телепорта! К сожалению, он не смог заблокировать мысли от меня! – она с трудом разбирала речь, но теперь это было не важно. Ей конец.
Он повалил её на кровать, жадно впиваясь острыми зубами в нежные губы, сильно хватая за ноги, причиняя боль. Она понимала, что случиться дальше, и это было хуже смерти. Несомненно, он знает план. Воспользовавшись, он убьёт её, желая причинить Максу боль, уничтожить изнутри. Сильва в клетке, Барс видимо тоже, помощи ждать неоткуда. Она решила бороться и погибнуть с достоинством, защитив свою честь, и сделала выпад, отбросив его от себя с помощью силы. Врезавшись в стену, он гадко рассмеялся, неуклюже поднялся, и прыжком преодолел комнату, вновь прижимая к кровати. Где-то вдалеке раздался грохот. Казалось, сама Земля задрожала. «Землетрясение?»
Спустя мгновение в комнату вбежал Симон, запыхавшись и что-то бубня. Девушке удалось разобрать только последнее: «Он идёт!» Нарут подскочил, как ошпаренный. Она заметила, что его мысли стали совершенно беззащитными. «Ну, конечно. Действие алкоголя! Как же я сразу не додумалась?» Ей хватило секунды, картинки мелькали калейдоскопом. Маленький, уродливый Нарут. Отец бьёт, мать не желает согреть теплом и заботой. Совсем один в этом мире, предоставленный самому себе. Отец велик и ужасен, обладает властью над окружающими, высший совет. Вот Нарут дружит с Сильвой – единственной кто не дразнит.
Она прокручивала воспоминания с невиданной скоростью, впитывая эмоции существа, терзавшего её столько времени. Он ненавидел семью, как и всех остальных. Непонятый и отвергнутый, Нарут не жалел себя и не собирался отсиживаться в пыльном углу. Взрослея, он готовился отомстить. Его разъедало желание стать могущественней, чем отец, превзойти во всём, внушить уважение и страх. Он никогда никого не любил, разве что испытывал нежные чувства к своему верному, доброму другу. Она ощутила и маниакальное желание обладать ею, взять силой, унизить. «Дальше. Дальше. Невозможно! Тошнотворно смотреть! Дальше. Ну же!» Медальон лежал в сейфе за картиной, маленький рычажок был спрятан за статуей.
После просмотра болезненных воспоминаний существа, она перестала его бояться, и, не теряя времени, вновь сделала выпад. Он упал и потерял сознание. Симон взревел, бросился на неё, и, прижимая костлявой рукой к кровати, душил. Она жадно хватала ртом воздух, жизнь проносилась перед глазами: детство, скрытое в памяти до недавнего времени, Макс – единственная любовь, доченька – самая большая радость, брат – обретённый так поздно. «Как жаль расставаться. Страшно умирать, не зная, что ждёт по ту сторону!» Надеясь, что там есть что-то ещё, сквозь звон в ушах она услышала хлопок и шипение. Симон ослабил хватку, тело его горело. Сильные руки бережно подхватили девушку. Чуть приоткрыв глаза, она увидела брата. «Я знаю, где медальон!» Она показала ему воспоминание, выуженное из головы Нарута. «Где же он сам?». «Наверное, воспользовался заминкой, и хочет добраться до сейфа первым». Гонка началась.
– Туннели перекрыты. Тревога. Ждут прибытия Мессия и войска. Говорят, без медальона у него мало шансов, – запыхался он на ходу, не хватало сил на внутренний диалог. Только сейчас она заметила, что плечо брата в крови, и он морщился от боли.
– Я слаб. Перенести нас обоих не смогу.
– Иди один! Ты знаешь, где искать!
– Но Мила…
– Никаких, но! Я справлюсь, обещаю!
Он опустил её на ноги. Не подав вида, что с трудом удерживается в горизонтальном положении, она кивнула, и он исчез, оставив после себя небольшой ветерок. «Так, куда дальше? Макс идёт сразиться с Нарутом. Коридоры блокированы. Нужно выбраться для начала наружу. Не зная коридоров, будет не просто».
«Я иду! Он пожалеет, что родился на свет!» «Будь осторожен! Многие люди на его стороне лишь потому, что находятся под гипнозом! Не навреди друзьям!» Она ощутила его гнев физически. Сейчас он был не готов говорить, он жаждал крушить.
Покружившись в катакомбах, Мила вспомнила о своём отце. Барс говорил, что папа обладал теми же силами, что и она. А она помнила, как папа не раз гипнотизировал соседей и сверстников. Настало время проверить, способна ли она на это. Мила как раз добралась до разветвления, перекрытое двумя «старо-землянами». «Вот и подопытные кролики. Сначала нужно привлечь внимание». Создав шум с помощью камня, она затаилась в тени. Один из них зашагал в её сторону, второй оставался на месте. «Уже лучше». Как только он приблизился, девушка представила, что он встаёт на колени. Взгляд «старо-землянина» помутнел, он слегка кивнул и опустился на колени.
«Получилось». Ей даже не пришлось затрачивать на это энергию. Удерживать его в таком состоянии было легко. Она заставила его позвать напарника, и так же подчинила. Приказав им перейти на сторону Мессия, Мила отправилась дальше, и они последовали за ней. Здание, то и дело, потряхивало, туннели крошились и сыпались. Один завалило напрочь, и им пришлось искать другую дорогу. Преодолевая очередной коридор, она наткнулась на знакомую широкую спину.
– Ник! Это ты?!
– Стоять, дамочка! Или буду стрелять! – в руках у него был автомат.
«Ну, конечно. Он же под гипнозом». Мила действовала инстинктивно. Она зажмурилась изо всех сил и думала о том, как сильно хочет вернуть друга. «Ты нужен мне. Вернись!»
– Мила? Это ты? – лицо Ника было растерянным. Она бросилась к нему в объятия и поцеловала в щёку.
– Что произошло? Почему я ничего не помню?
– Долго объяснять. Нужно спасать Землю!
– Вот дела, – протянул он, устремляясь за ней.
– Ты здесь давно и…, – она проникла в его сознание, и просмотрела расположение коридоров. Теперь у них была своеобразная карта.
Они шли, периодически натыкаясь на людей, которых Мила выводила из транса, и «старо-землян», которых в него вводила. Она и подумать не могла, что обладает таким сильным даром. По сути, если бы она была злобной тварью, как Нарут, могла подчинить всех, кого пожелает.
К тому времени, как они выбрались на поверхность, за ней тянулась вереница бойцов, готовых сражаться за неё и свободу. «Я достал медальон! Мы с Сильвой…» Связь резко оборвалась, Мила остановилась. Никита влетел ей в спину. «Что произошло? Барс? Барс?» Ответа не последовало. «Неужели Нарут настиг их?» Выйдя из здания, она поняла, что он не мог этого сделать. Шло сражение. «Старо-земляне» несли потери.
В самом эпицентре был Макс. Он парил в воздухе, разрывая материю в клочья. Нарут, успевая уворачиваться, бросал в него синие искрящиеся шары, но они разбивались о защитное поле. Она не могла отвести взгляда от величия. Было в нём что-то, ради чего хотелось преклонить колени. Нарут, шипя и по хищному скалясь, сдаваться явно не собирался. Её бойцы присоединились к битве. А она поспешила вывести несчастных из-под власти чудовища. Одного за другим она освобождала от гипноза, приближаясь к мужу, наслаждающемуся гонениями противника.
Швед был так силён, что мог убить его, как только увидел, но дни ожидания, пытки и домогательства его женщины – высвободили на свободу внутреннего монстра. Жажда крови была сильнее здравого смысла. Мила пыталась остановить это, но он возвёл защиту и от неё в том числе. Вглядевшись в лицо любимого, она заметила, что силы расходуются слишком сильно, цвет его стал мертвенно-бледным. «Нарут ждёт, когда он себя истощит. Что же ты делаешь, родной?»
Краем глаза она заметила Сильву, приближавшуюся к тирану с тыла. Отталкиваясь от земли, она хищно прыгала, с лёгкостью преодолевая препятствия на своём пути. Мила наблюдала за перемещениями и случайно прочла её мысли. «Нет! Она несёт ему медальон! Она всегда любила его! Этого монстра!» Девушка поняла, почему Сильва всегда её раздражала.
Мила бежала изо всех сил, делая выпады в её сторону, но было поздно. Еле уловимым движением Сильва надела медальон на шею Нарута, прямо в прыжке. Мила остановилась, не сводя с них испуганных глаз. Гадко усмехнувшись, Нарут ударил искрящимся шаром ей в грудь, сбивая с ног.
Время остановилось. Какое-то неясное движение, родные губы на губах, мокро, на лицо капали крупные слёзы, отчаянный шёпот: «Не умирай, прошу! Не умирай!» Её трясло, била мелкая дрожь, холод распространялся по телу, она не чувствовала рук и ног. Он рыдал, прижимая её к груди. «Моя вина. Моя». Она хотела сказать, чтобы он не винил себя. Сказать, как сильно его любит, как будет скучать. И что он должен позаботиться о дочери. Но у неё не было сил. Горло сдавило рукой смерти, стоявшей у изголовья. Ещё никогда он не испытывал такой сильной боли. Сердце разрывалось на части. Как мог он играть с противником в месть? Больше всего в жизни он боялся именно этого. Потерять её! И это случилось. Безутешные слёзы катились ему по лицу и шее, падая на её прекрасное лицо. Он закричал, задрав голову к небу. И крик его прорезал воздух и растворился где-то вдалеке. С неба хлынул дождь, оплакивая его потерю. Чья-то рука легла на плечо. Не нужно было оборачиваться, это отец. Пальцы сжались сильнее, и он поднял полные слёз глаза. Фарагор тоже плакал и гладил его по голове.
– Достаточно наигрались! Время умирать! – взревел противник.
Фарагор приготовился атаковать, но Швед остановил его жестом, и встал с колен, аккуратно уложив жену на холодную землю. Дождь бил в лицо, но лучше бы ему в лицо ударила молния, прекратив земные страдания. Лишь пустота оставалась у него внутри, и с ней ему жить до конца дней. «Я не могу тебя отпустить, моя любовь!» Он напрягся изо всех сил, и воздух вокруг задрожал. Ещё и еще! «Не получается». Собрав всю свою мощь, он попробовал ещё раз, и вернулся в ту самую секунду, когда она умирала. Проглотив комок, он сосредоточился сильнее. От него исходила рябь, и она была осязаема всеми, кто стоял поблизости.