День начался по намеченному плану. Женщины занялись благоустройством лагеря. Мужчины, вооружившись дубинами, направились к скрытым под нависающими скалами бухточкам, где нашли прибежище морские животные.
Охота началась по всем правилам. Часть стада отгоняют от моря, и понеслось! Взмахи дубин. Рычание людей и животных. Бьющая в разные стороны кровь. Вопли, дикие крики. Конвульсии умирающих животных и запах, ни с чем несравнимый запах смерти.
Наконец всё утихло. Берег завален трупами морских котиков. На камнях лужи липкой крови и она парит, как талая вода весной. Викентий Петрович опирается на длинную палку, на лице смирение. А в стороне от всех, Толик, из группы спелеологов, рыдает в кустах. Парень пытается об листья оттереть кровь несчастных животных, которых он со всеми убивал.
— Какое потрясение для мальчика, — вздохнул Виктор. Ему тоже на душе тяжело, но мыслит философски. Он видит в мёртвых животных спасение от голода. Поэтому на губах змеится слабая улыбка.
— Привыкнет, — Викентий Петрович погладил взъерошенную бороду. — А он молодец! Сделал дело, а там можно и расслабиться. И никаких к нему претензий! Это не Гурий, сославшись на любовь к животным, позорно сбежал. Но больше чем уверен, кушать мясо будет и нахваливать при этом громче всех.
— Смотрите, косатки! — Мирослав вытянул руку, в глазах загорелся суеверный страх.
Виктор быстро повернулся и ему кажется, что столкнулся взглядом с той самкой, что его спасла.
— Несколько зверей сбросьте в море. Пусть привыкают, что есть люди которые не только в них стреляют, но и делятся своей добычей, — принял он неожиданное решение и никто не стал ему перечить.
Люди стянули вводу четырёх морских котиков. Косатки с удовольствием приняли угощение, а детёныш даже подкинул одну тушу в воздух.
— У них хорошая память, — обратился Виктор к товарищам, — теперь они нас не обидят, когда мы выйдем на лодках в море.
— Невероятные животные. Они словно обладают разумом, — произнёс Павел Сергеевич, с восхищением глядя на огромных хищников.
— У них есть разум и не слабее нашего будет, — с трепетом произнёс Виктор. — Это морская цивилизация и у них свои правила. Хочешь с ними дружить? Выполняй их законы.
— Это спорный вопрос, — неожиданно рядом возникло умное лицо Гурия.
— А пошёл ты! — взорвался Виктор.
— Не понял, куда именно? — опешил бортмеханик.
— Именно… в жопу! — с присущим ему смирением произнёс батюшка. Он спокойно стоит, опираясь на окровавленную палку.
Даже, исходя из того, что отдали косаткам, мяса осталось столько, что ни один месяц можно спокойно прожить, не думая о еде. Чтобы переработать всё это за один день, нет и речи. Виктор и рад такой охоте, но нетерпение отравляет душу. Он знает, время неумолимо движется. В лагере Идара используют каждое мгновение для увеличения своих сил. Не исключено, что долина, в которой скрывается Виктор со своими людьми, уже известна врагу. К ледяной пещере приходится подходить с невероятными предосторожностями. Она окружена остроконечными глыбами и мощными деревьями. Врагу устроить засаду легко, но мясо надо где-то хранить и приходится рисковать.
Пост Викентий Петрович расположил на соседней сопке. Оттуда хороший обзор. Место удачное, но неожиданно появился неприятный нюанс. В редком лесочке поселилась стая одичавших собак и с нехорошей озабоченностью начала проявлять интерес к людям.
Виктор хотел было выдавать постам автомат, но Викентий Петрович покачал головой. Он мудро заявил, что оружие, единственный шанс против вторжения Идара. Не дай бог пост снимут его разведчики, и хрупкое равновесие рухнет. Приходится вооружаться луками и камнями и каждый день таиться в укрытии в великом напряге.
Псы чувствуют себя хозяевами на плато и совсем распоясались. А один раз Виктор наблюдал за собачьей свадьбой. Он с удивлением увидел, как огромный пёс оседлал волчицу.
— Ты правильно удивляешься. Это действительно течная волчица, — с интересом наблюдает за необычной парой Викентий Петрович.
— Откуда здесь волки? — округлил глаза Виктор, но сразу вспомнил разговоры о табличке с надписью: «Зоопарк».
— Значит, в клетках всё же были звери. Интересно какие?
— Да какие угодно! От тигра, до медведя. Ещё одна забота, — в сердцах сплюнул батюшка.
— А ведь их кто-то выпустил… сердобольная душа, — он хотел выругаться, но смолчал, вспомнив свой статус священника.
Каким-то образом дикие собаки нашли путь в долину, где строится посёлок. Оказывается, в скалах есть неизвестная пещера, ведущая через скалы. Одичавшие псы, едва не загрызли Свету, но Нина была на высоте. Она с криками бросилась на свору, швыряя камни и куски земли, и к ней присоединились другие женщины. В этот раз они смогли отогнать собак, но не факт, что так получится в следующий раз. Собаки, огрызаясь, скрылись в зарослях, а в их холодных глазах совсем не было страха.
Подножья скал полностью прочесали, но даже Викентий Петрович не смог найти секретный лаз. Его это весьма беспокоит, раз собаки знают про ход, то и враги могут его найти.
Усиленными темпами начались тренировки всех без исключения мужчин. Векентий Петрович тесно сотрудничает с тренером тайских бойцов, который прекрасно владеет холодным оружием.
Режим построения дня сумасшедший. Как только забрезжит рассвет — подъём. Затем, лёгкий завтрак. После него часть женщины уходят в поле, а другая начинает заниматься хозяйством. Мужчины до обеда тренируются. После еды небольшой отдых и до самой темноты строительство дома и укреплений. Лишь перед сном появляется небольшое время для отдыха.
Неделя пролетела, как сброшенная ураганом крыша. Затем снесло вторую. Виктор, верный своим словам, готов идти походом против Идара. Но прежде он думает произвести разведку. Решено плыть на лодке. Так можно за день подобраться к его лагерю. Косаток не видно, но вроде с ними подружились, так что можно рассчитывать на их благосклонность, а вот с большими белыми акулами не наладишь отношений. Как только косатки уходят, неизменно появляются они. Этих тварей словно перемкнуло. Они нападают на любой движущийся по морю объект. Люди часто наблюдали, как акулы набрасывались даже на дрейфующие брёвна, кроша зубы, рвали крепкое дерево в щепки. Виктору непонятна их агрессивность. Явно что-то произошло в их генах. Сейчас многих живых существ переклинило, даже люди людей стали есть.
На резиновую лодку погрузили длинные копья. Виктор взял с собой Антона. Он повесил на шею бинокль Мирослава и резко оттолкнулся веслом. Лодка проворно прыгнула на волну и легко заскользила по морю. А на берегу застыла Нина. В её глазах отражается свет утренней луны и сейчас она похожа на сказочную нимфу, такая прекрасная и зыбкая в утренних сумерках. Её губы слегка дрогнули:
— Берегите себя! — женщина взмахнула рукой. Голос слегка дрожит, но в нём явственно прослеживаются нотки гордости за своего мужчину.
Викентий Петрович привычно перекрестил воздух. Поправляет автомат и с усмешкой глянул на насупившуюся Аню. У неё в глазах тоже надежда, но какая-та мрачная. Игнат попытался её обнять, но она передёрнула плечами, эротично колыхнув полными грудям, со злостью что-то говорит и уходит. А он покорно последовал за ней, в растерянности почёсывая густую бороду. Павел Сергеевич уже привычно обнял за талию Виолетту Степановну. Очень похоже, что их отношения приближаются к весьма понятному финалу. Толик Белов и Света держатся за руки, словно школьники на выпускном вечере. Парень выпячивает перед ней грудь, а она застенчиво улыбается и краснеет, но иной раз, да и стрельнёт взглядом из приспущенных ресниц на тренера бойцов Николая Андреевича. Одним словом, жизнь налаживается со всеми своими житейскими проблемами.
Море с ночного сна ещё не успело разболтаться. Оно лениво шлёпает лёгкой волной по скалистому берегу. Тёплый ветерок обдувает лица, а воздух пронзительно чистый и вкусный, что хочется дышать и дышать. Вытряхнув со своего могучего тела людей, словно кусающихся блох, Земля стремительно выздоравливает. Некому сейчас гадить в атмосферу, извергая клубы вонючего дыма из многочисленных труб. Нефтяные пятна скукожились и, без постоянной подпитки, скручиваются, рассыпаются и уходят в глубину. А там на них, как звери, накидываются голодные бактерии. Лёгкие Земли — растения, получив приток свежего кислорода, расправляются. Всюду стремительно поднимается изумрудная трава, и вытягиваются ветви — будущие исполинские деревья.
Антон взялся за вёсла и с удовольствием погрёб, стараясь не уходить далеко от берега.
— Такое чувство, что мы на рыбалку собрались. Вот так с батей выходили на ловлю кефали, — с ностальгией вспомнил он.
— Сейчас кефаль не поймаешь, — заметил Виктор, — больше тунец ловится, рыба вкусная. Но я согласен, иногда так хочется черноморской ставридки, окуней, да и от ершёй не отказался.
— Мне ставридка нравится зажаренная до хрустящей корочки. Можно даже с косточками есть. Сейчас бы полную тарелку и холодным пивком запивать, — закатил глаза Антон.
— Ты в море сильно отворачиваешь, — забеспокоился Виктор, — акулы могут появится… от пивка я тоже не отказался, — продолжил развивать тему он и поднял к глазам бинокль.
— Акул пока не видно, — он с напряжённым вниманием всматривается в свинцовую поверхность моря. Затем перевёл взгляд на берег и с тревогой произносит:
— Собаки. Целая стая! Бегут параллельно нам.
— Странное поведение, — бросил вёсла Антон и тоже смотрит на берег.
— Ничего странного, — криво ухмыльнулся Виктор, — они ждут, когда мы пристанем к берегу.
— Обнаглели, твари, — почернел лицом Антон.
— На эту землю не раз выбрасывало людей, цепляющихся за обломки. Собаки привыкли на них охотиться. Они настоящие людоеды и человека совсем не боятся.
— Виктор, у нас гости, — отпрянул в центр лодки Антон.
— Становись на вёсла, правь к берегу. Поищем отмель, — Виктор так же видит чёрный плавник огромной белой акулы.
Мужчина не спеша взял копьё, прислонился к борту и направил остриё в воду.
Одичавшие собаки тоже её заметили и возбуждённо запрыгали по берегу. Псы истошно лают, виляют хвостами и всем своим видом выражают радость.
— Они предвидят результат, — нахмурился Виктор, бросая неприязненный взгляд на ликующую свору. — Греби к берегу! Надо показать этим умникам кто настоящий хозяин на плато.
Антон сильно сомкнул губы и уверенно налёг на вёсла, стараясь уйти от приближающейся акулы. Собаки скачут в траве, подвывают. Самые наглые бросились в море, бегают по мелководью и отрывисто лают.
— Правь к тому кабелю. Это вожак, — Виктор удобнее перехватил копьё.
Матёрый пёс страшен. Шерсть на холке вздыблена. Морда скалится, но он не лает. Он пристально смотрит и от его взгляда становится неуютно, а под лопатками зашевелился нехороший холодок.
— Кавказец, — заметил Антон.
— Это он с волчицей был. Вот он нам и нужен. А в воду не заходит. Весьма опытный боец! — с неудовольствием произнёс Виктор.
Белая акула проплыла в непосредственной близости и сделала круг вокруг лодки. Виктор выставил копьё. С хрустом сжались пальцы. Напряжение растёт.
— Метров шесть, — прошептал Антон, и осторожно вытянул вёсла из воды.
— Это самка… изучает нас. Даже если слегка носом подденет, лодка мигом перевернётся.
— Большая дура. Что делать будем? — Антон не сводит взгляда с морской хищницы.
— Расслабиться и получать удовольствие, — пошутил Виктор. — Главное не дёргаться и пока грести не стоит. Она просто от любопытства плавает вокруг нас.
— Ага, вот и собаки так считают. Смотри, с какой радостью прыгают по берегу, — Антон с ненавистью бросил взгляд на берег.
Возбуждение в стае доходит до придела. Псы уже не просто лают, хрипят, выплёвывая из пастей пену. Белая акула лениво проплыла рядом с берегом, и даже самые смелые собаки выскочили на берег и с шумом отряхиваются, смешно шатаясь на лапах. Они прекрасно знают, для акулы нет разницы между человеком и жилистым псом.
Лодка медленно поплыла к берегу и неожиданно акула скрылась под водой.
— А теперь держись, — побелел от страха Виктор и наклонился над бортом, водя по сторонам копьём. Впрочем, оно для морской хищницы, словно спичка в зад, лишь разозлит.
Проходит время, а её всё нет. Уже и глаза болят от напряжения, высматривая её в глубине. Вот и собаки волнуются. Недоумевают, зачем она бросила лодку? Вновь несколько псов с опаской заходят в воду, но очень скоро распаляются и лают громче прежнего. Лишь вожак выжидает на берегу. Он умудрённый жизнью хищник.
Как взрыв взлетают брызги вперемешку с пеной. Огромная туша, как торпеда, летит на отмель! Истошный визг и жалобный скулёж. Белая акула хватает одного пса и сползает назад в глубину.
Антон вскочил и чуть не перевернул лодку. Виктор с силой усадил его на прежнее место.
— Что так разволновался? — с укором произнёс он. — Становись на вёсла! Живее уходим отсюда! За теми скалами собаки нас не достанут.
Они гребут по очереди. Лёгкая резиновая лодка уверенно прыгает по мелкой волне. Берег, со сворой одичавших собак, скрывается за красноватыми скалами и вновь он безжизненный и какой-то первобытный.
— Как быстро всё дичает, — Антон сейчас отдыхает и с интересом смотрит на проплывающий берег, но не забывает придерживать копьё. Акула может вернуться. Что ей для огромного желудка дрожащий тощий пёс.
— Это мы дичаем, а земля, наоборот, возрождается. Ты посмотри, как всё изменилось за столь короткий срок! Каменистая поверхность с чахлой растительностью словно взорвалась и распушилась густыми травами! — с восторгом произнёс Виктор. Он с силой налёг на вёсла.
— Говоришь, как поэт, — улыбнулся Антон. — А скажи, кем ты был в прошлой жизни?
Виктор на миг перестал грести и пожал плечами.
— Кем я был? — переспросил он. — Сам не знаю. Человеком… наверное.
— Я имею ввиду, до катастрофы, — уточнил Антон.
— Понятно, — серьёзно заявил Виктор и в раздумье произнёс:
— Мне многое не нравилось. Мне было не понятно, почему грамотные, добрые, трудолюбивые люди, как бы они не пыжились, топчутся где-то внизу. А наглые и, далеко не всегда умные, но хитрые — на недосягаемой высоте. Почему космонавт, выходящий в открытый космос, рискующий каждый миг жизнью или учёный, переворачивающий неким открытием понимание мироздания Вселенной, инженер, конструирующий механизмы и прочие-прочие, по уровню жизни стоят недосягаемо ниже, от обычного чиновника, дорвавшегося до власти, или известного лицедея, футболиста…
— Ты не любишь футбол? — не преминул съязвить Антон.
— Обожаю, — хмыкнул Виктор, — но только не тот, в котором играют бизнесмены. Я люблю, когда сражаются за победу патриоты. У которых в глазах не баксы, а флаг страны!
— Как высокопарно, — произнёс Антон.
— Ты так думаешь? — Виктор странно улыбнулся.
— Природу человека не сломаешь. По своему характеру он хищник и всегда на высоте будут те, кто сильнее, — без сомнения в голосе изрёк Антон.
— Считаешь, что какое-нибудь мурло путём крупномасштабного мошенничества, ставший олигархом, должен быть сильнее нас?
— Такова жизнь, — опустил взгляд Антон, а в глазах появилась злость. — Большие деньги — безграничная власть.
— К счастью сейчас денег нет, — произнёс Виктор, с усилием двигая вёслами.
— Будут, — хмыкнул Антон. — Когда-нибудь всё вернётся на прежние места.
— Не вернётся, уверенно заявил Виктор. — Деньги, конечно, появятся, но они станут эквивалентом труда, а не наживы.
— Каким образом? — в глазах Антона появился неприкрытый скепсис.
— Будет запрет на любые виды процентов, из денег нельзя станет делать деньги.
— Ростовщиков на кол, как в древнерусские времена! — юродствует Антон.
— А ведь это идея, — Виктор с глубоким уважением глянул на парня.
— Ты чего? — внезапно испугался Антон. — Я шучу!
— А я нет.
— Шутишь! — хохотнул Антон.
— На кол сажать не будем… акулам отдадим.
— Понятно… шутишь, — улыбнулся парень.
— Тебе что, ростовщиков жалко? — в упор спросил Виктор.
— Нет. Но представь, банк даёт деньги. Он что, не имеет права за это получать свои проценты?
— Банк должен единоразово получить лишь за выполненную работу и не более того.
— Тогда он не будет давать взаймы.
— И ладно.
— Но ведь это неправильно! А вдруг эти деньги могут спасти чью-то жизнь?
— Так дай без процентов, — улыбнулся Виктор.
— Вот так просто и ничего с этого не иметь? — удивился Антон. — Мне кажется, должны быть разумные проценты.
— Разумных процентов не бывает. Есть безграничная человеческая жадность со всеми вытекающими из этого последствиями.
— Вообще, я некоторым образом согласен с тобой, но мне кажется, это утопия, — осторожно произнёс Антон.