К слову, портрет оказался обычным, не магическим. Только после спектакля, устроенного домом, мы начали сомневаться в правильности своих выводов. Может, принц хотел спровоцировать духа-Хранителя?
– Как твоё имя? – спросила у стены перед тем, как повесить портрет обратно. – И, почему ты не показываешься?
– Если это то, о чём я думаю, он не может показаться, – вздохнул Родгер, – он часть дома, вернее... он и есть дом.
– Как это? – ошарашенно уточнила.
– Твой отец долгое время жил в Найгарре и мог привести оттуда одно редкое существо-артефакт.
– Подожди! – я сделала глубокий вдох, пытаясь собрать мысли в кучку и не запутаться. – Артефакт – это предмет, наполненный магией и выполняющий какое-то определённое действие. А живое существо - это... живое существо! Как оно может быть предметом?!
– Найгарские духи-отшельники живут в магической раковине, способной принять форму любого строения.
– Мы... сейчас... внутри чьей-то ракушки? – просипела, оседая на пуфик.
– В некотором плане, да, – усмехнулся дракон, – до «подселения» в дом убежище отшельников похоже на обычный коралл и найти его с помощью магии нереально. Чтобы дух показался его нужно чем-то заинтересовать. Но потом, как только он обнаружил себя, можно спеленать магией и подчинить.
Стоящий неподалёку подсвечник предупредительно дёрнулся, но на Родгера это не произвело ни малейшего впечатления.
– У меня есть Лалли, я не променяю это чудо на сотню могущественных Хранителей, – миролюбиво сообщил дракон.
Где-то сбоку раздался жизнерадостный писк. Фейри оценила похвалу и дом, кажется, тоже. По крайней мере подсвечник приземлился на место и больше ничего не дрожало и не перемещалось само по себе.
– Думаешь, Адриан как-то прознал об этом духе и теперь хочет заполучить его? – спросила я.
– Возможно, – задумчиво ответил Родгер, – а может его интересует не сам дух, а то, что он охраняет. Хотя первую версию с подарком я бы тоже не отметал.
– Иногда именно самый простой вариант оказывается верным, – растерянно ответила, скользнув пальцами по лепнине на стене.
На ощупь она была самой обычной, я не чувствовала в ней магии. И не могла воспринимать как часть... живого существа...
– А дому не больно, когда мы мебель двигаем? – заметив ошарашенный взгляд дракона, я быстро добавила. – Ну, он же, живой...
– Не настолько живой, – успокоил меня Родгер, – но с полюбившимися предметами он добровольно не расстанется. Скорее, объявит нам войну.
– И не факт, что вы выйдете из неё победителями, – грудной вибрирующий голос раздался отовсюду сразу... словно звук шёл из пола, стен, потолка и... даже пуфика!
Подскочив от неожиданности, я метнулась Родгеру. Лалли сделала тоже самое и в итоге мы просто повисли на драконе, словно перепуганные мыши.
– Я не ошибся, – хмыкнул главнокомандующий, – Доминико действительно привёз из Найгарры - саванши.
Дом не ответил...
– Родгер, – прошептала я, дёрнув его за рукав, – давай Вилану проведаем? Вот прям сейчас!
Не то, что бы меня интересовала судьба леди Гадюки, но в данный момент я готова была цепляться за любую возможность удрать из «ракушки».
И судя по тому, как затрепетали занавески, саванши знал это и откровенно насмехался.
М-да... в моём мире очень популярны «умные дома», но мне достался слишком умный дом! Ещё и с характером.
От злости хотелось что-нибудь пнуть, но я понимала, что мне тут же прилетит ответка. Интересно, а за непротёртую пыль или тапочки не в том углу, особняк тоже будет мстить?
– Лалли, ты уже связалась с Эмильеном? – спросил Родгер, успокаивающе погладив меня по плечам.
Ладно, на фоне всего, что уже случилось, капризный дом далеко не самое страшное! Отец же как-то нашёл с ним общий язык? Значит, и я найду.
– Да, он приедет через полчаса и с радостью займётся сортировкой жемчуга. У него аж глаза загорелись, когда он узнал о размере партии, – отчиталась фейри.
Фух! Хоть одной проблемой меньше.
– Тогда сообщи магистру Лори, что мы хотим видеть леди Вилану, а пока закончим с саванши.
В смысле, закончим? Что он задумал?!
Лалли резво скрылась в портале, и я пожалела, что не могу поступить так же. Может по местным меркам иметь такого Хранителя и престижно, для меня это слишком! Понимаю, что выбора нет и придётся привыкать к «дому с сюрпризами», но сейчас нужно на что-то переключиться... удрать из особняка, хотя бы на несколько часов и спокойно всё обдумать.
– Марианна, единственная дочь Ханны и Доминико, – неожиданно сказал Родгер, – защитный купол признал её полноправной хозяйкой. А значит, всё, что находится в особняке, принадлежит ей по праву крови.
Шторы снова задрожали, но на этот раз от недовольства. Эмоции духа я прекрасно чувствовала и, если до этого саванши лениво посмеивался над нами, то сейчас всерьёз раздумывал, чем запульнуть в наглецов, чтобы показать – кто тут хозяин.
– Она может выкинуть, продать или подарить любой предмет без твоего разрешения, – невозмутимо продолжил дракон, – пусть это будет и непросто, но...
Главнокомандующий сделал многозначительную паузу, давая духу возможность осмыслить услышанное. Дураком саванши не был, а потому, погремев для приличия подсвечниками, пробубнил:
– Условия?
– Ты составишь список предметов, представляющих для тебя особую ценность, и, если они не имеют отношения к расследованию, мы обязуемся не трогать их, – ответил Родгер, – только не увлекайся!
– И не собирался, – фыркнул пуфик, – чтобы там не плели об отшельниках ваши недалёкие магистры, мы не старьёвщики. Храним только то, что имеет истинную ценность!
– А чем ценна эта картина? – не выдержала я.
От возмущения дух аж поперхнулся, но немного подумав, всё же снизошёл до ответа:
– Мы коллекционируем не предметы, а эмоции и воспоминания. Леди Ханна рисовала эту картину, будучи беременной вами, и краски на холсте до сих пор хранят её восторг и трепетную нежность. Этот портрет – островок их с Доминико счастья, в этом его истинная ценность!
В голосе духа проскользнуло искреннее обожание и безграничная тоска. Казалось, дом сейчас расплачется, и я вместе с ним. Картина на стене заиграла совершенно другими красками, а поведение саванши уже не казалось странным. Скорее, до безумия трогательным.
– С шаяллой в гостиной я теперь тоже не расстанусь, мне понравились эмоции, которыми она наполнила дом, – неожиданно добавил дух, – чистые, светлые, искренние. А троица, приходившая вчера, мне не нравится. Придут ещё раз, уроню с лестницы!
– Никакой самодеятельности! – Родгер и не подумал повысить голос, но от его интонации пробирала дрожь.
Правда, на дом это не произвело должного впечатления.
– Вас они тоже бесят, – вкрадчиво подметил саванши, – так зачем терпеть?
– Леди Вилана - дочь Первого советника императора, магистр Вэрнес – второй советник, а Адриан – наследный принц Дарии, – отрезал Родгер, – если с ними что-нибудь случится...
– Понял, – по гостиной прошелестел разочарованный сквознячок, – ну хоть пошалить можно, если полезут куда не следует?
– Можно, – на правах хозяйки разрешила я, и тут же удостоилась укоризненного взгляда дракона.
Зато дом оценил мой поступок по достоинству и даже подмигнул дверью... м-да... К такой азбуке Морзе жизнь меня не готовила...
– Я буду осторожен, – заверил нас пуфик, – никто ничего не заподозрит.
– Они опаснее, чем кажутся, – предупредил Родгер, – знаю, что древние отшельники владеют боевой магией, но всё же, не стоит превращать дом в полигон.
От услышанного я едва не упала в обморок, но на пуфик теперь смотрела с уважением. Кто ж знал, что он от врагов отстреливаться может?
Раз так, пусть капризничает! Главное, чтобы от нежданных гостей защищал и нам пакостей не устраивал.
– Мне слишком дорог этот дом, – буркнул дух, – не беспокойтесь.
– Вот и отлично, – примирительно объявил Родгер, – кстати, вы не хотите помочь нам в...
– Сами разберётесь! – фыркнул саванши и... исчез.
Вернее, я почувствовала, что он переместился в другую часть особняка, оставив лишь несколько «маячков» на картине. На случай, если мы решим нарушить обещание.
– В переводе с хранительского, это означает «я подумаю», – удовлетворённо усмехнулся дракон.
– Да? – недоверчиво уточнила. – А мне показалось, что он едва сдержался, чтобы на нас потолок не уронить.
– Хотел бы, уронил.
Как обнадёживающее!
– Знаешь, мне очень нужно прогуляться, – призналась я, – пока даже не знаю, как реагировать на случившееся...
– Саванши – это подарок Богов, – Родгер вновь обнял меня за плечи, привлекая к себе, – завоевать его расположение будет непросто, но он может раскрыть нам многие тайны и помочь найти того, кто убил твоих родителей и бабушку.
По гостиной вновь прошелестела едва ощутимая волна тоски и глухой, затаённой боли. А после, я окончательно перестала ощущать духа. Словно, он забился в глухую раковину и смотал все свои сигнальные щупы.
Жаль его... дом столько лет пустовал... наверняка ему было до безумия одиноко... и, не удивлюсь, если он винил себя в том, что не смог защитить любимых хозяев...
Сбоку взметнулся вихрь портала, вернулась Лалли.
– Магистр Лори ждёт нас, – отчиталась фейри, – в лазарете сейчас как раз часы посещений.
– Хорошо, тогда по-быстрому проведаем Вилану и вернёмся.
– А Эмильен? – спросила, вспомнив о ювелире. – Может, предупредить саванши?
– Он знает, – успокоил меня Родгер, – и, если не возмущается, значит к эльфу и гному у него нет вопросов.
Уже неплохо!
Новые помощники мне нравились, и я не хотела каждый раз с боем протаскивать их в дом. Но вообще, не плохо бы выяснить, как далеко простираются полномочия Хранителя. Может ли он не пустить меня в дом, если накануне я разобью его любимую вазу? Или испортить в отместку мои вещи?
И, что самое главное, как понять, наблюдает он сейчас за нами или нет? Не думаю, что смогу спокойно спать зная, что за мной шпионит люстра или занавеска.
– Леди Марианна, не переживайте, я останусь здесь и лично прослежу, чтобы Эмильен попал в мастерскую, – добавила Лалли, доставая из портала меховую накидку, – жемчуг мы с хозяином уже перенесли туда.
– Спасибо, – ответила, надевая манто.
После того, как решили выдавать меня за огненного мага, больше не нужно было таскать в сумочке фейри. В отличие от её воздушной магии, энергию Родгера я впитывала моментально, и после разовой «подзарядки» от меня пару часов фонило огненной стихией.
А уж вчерашней подпитки и вовсе до утра хватило! Я до сих пор чувствовала на кончиках пальцев его обжигающую энергию, правда, использовать не рисковала.
– Родгер, а как извиниться перед духом за занавески? – спросила, вспомнив о своём магическом фиаско.
– Лалли сразу убрала следы погрома и повесила новые шторы, – напомнил дракон, – этого вполне достаточно.
– Надеюсь, – вздохнула, зябко поёжившись.
– Ты зря боишься Хранителя, – по губам дракона скользнула понимающая улыбка.
Не знаю, связано ли это с истинной связью или у меня просто все эмоции на лице написаны, но Родгер читал меня как открытую книгу. И сейчас безошибочно почувствовал мои опасения.
– Для меня это слишком... странно, – прошептала, молясь, чтобы дух не услышал, – живой дом, способный самостоятельно мыслить и... шпионить за хозяевами.
– Он слепой, – ошарашил меня дракон.
– В каком смысле, слепой? – растерянно уточнила. – А как он гостей вычислил? И узнал, что картину собираемся снять со стены?
– Саванши сильные эмпаты, – пояснил Родгер, – поэтому духу сразу не понравились Вилана и Вэрнес. Он не видел их, но чувствовал эмоции.
– А принц?
– Адриан – головная боль всех эмпатов, – усмехнулся дракон, – он владеет редчайшим артефактом, полностью защищающим эмоции от сканирования.
– Правда из-за отката принц выглядит как ледовая статуя, – добавила Лалли, – но это лишь иллюзия.
То есть, снеговичок на самом деле не такой уж и снеговичок? Как интересно...
– Только это секрет! – заговорщически прошептала фейри. – Принц не распространяется об этом, и все думают, что он сам по себе такой... замороженный.
– То есть, саванши чувствует присутствие Адриана, но не может считать его эмоции? – уточнила я.
– Да, – ответил Родгер, – поэтому и злится. Переживает, что не сможет защитить вас от подозрительного гостя.
С каждой минутой вредный дух нравился мне всё больше и больше, но до окончательного принятия ситуации было ещё далеко.
– А он все наши эмоции чувствует?
– Хранитель прекрасно понимает, что мы пара, но «подсматривать» за нами не будет, – усмехнулся Родгер, правильно трактовав мой вопрос, – саванши коллекционируют редкие эмоции, но при этом чтут личные границы хозяев.
– Это обнадёживает, – облегчённо выдохнула я. – Давай всё же проведаем Вилану? Мне нужно немного отвлечься.
– Удачи и терпения! – с чувством воскликнула Лалли. – А я полетела встречать мастера Эмильена.
Не дожидаясь ответа, фейри улетела, а Родгер открыл передо мной портал. Шаг, и мы переместились в лазарет, но не успели рассеяться золотистые искры, как я услышала пронзительный женский визг.
– Моя нога-а-а-а! – донеслось из ближайшей палаты.
– Леди Вилана, успокойтесь! – рявкнул лекарь.
Эм-м-м... «вторая часть Марлезонского балета»? Леди Гадюка решила взять реванш и отомстить целителю за то, что упёк её в лазарет?
– Магистр Лори, смените тон, – голос незнакомого мужчины звучал с ленцой, но только глухой не услышал бы в нём угрозу.
Словно каждое слово, каждая буква были пронизаны отравленными иглами.
– И потрудитесь объяснить, чем вы занимались всю ночь? Почему моя дочь до сих пор страдает?!
Ох ты ж... кажется, Вилана призвала тяжёлую артиллерию! Пора спасать целителя!
– Не реагируй на провокации! –раздался в голове голос Родгера.– Держись отстранённо, но в рамках этикета. И следи за эмоциями, отец Виланы сильный эмпат.
Да что ж за утро-то такое!
Сказать по этому поводу хотелось многое, но ни возмутиться, ни испугаться мне не дали. Из палаты донёсся ещё один стон, и мы поспешили на помощь лекарю.
– Вашей дочери оказали необходимую помощь, – прошипел целитель, продолжая водить над ногой Виланы ярко-синим кристаллом, – никто не виноват, что она не соблюдала постельный режим и пыталась удрать из лазарета!
– Ваша вина, что в коридоре было скользко! – взвыла магесса. – Я упала...
Правильно говорят, не кличь беду, сама придёт! Вот и леди Гадюку настигла мгновенная карма, и прикидываясь пострадавшей, она травмировала ногу по-настоящему.
Я не была суеверной, но к приписыванию себе травм и неудач относилась очень серьёзно. В детстве каждый раз, когда пыталась «откосить» от тренировки, сославшись на ушиб, вскоре падала по-настоящему. Да так, что искры перед глазами плясали.
Так что зря Вилана затеяла этот спектакль, лучше бы извинилась вчера перед магистром за ложный вызов и с достоинством ушла на своих двоих.
– Жемчужинка моя, хочешь сказать, что ты поскользнулась уже в лазарете? – высокий худощавый мужчина в белоснежном костюме коршуном навис над сидящим у постели лекарем.
Но выдержка у того была стальная. Сразу видно, что магистр Лори привык отбиваться от высокопоставленных пациентов и их буйных и наглых родичей.
– Да! – по-прежнему не замечая нас Вилана накуксилась, и по ядовитой ухмылочке, скользнувшей по её губам, я поняла, что ни фига ей не больно!
Целитель уже успел оказать первую помощь и сейчас она просто ломала комедию, надеясь сполна отомстить за сорванные планы.
– Это всё из-за вас! – простонала «пострадавшая», ткнув острым коготком в плечо магистра.
– Мне стоило привязать вас к кровати? – холодно поинтересовался тот.
– Что вы себе...
– Я оказал вашей дочери всю необходимую помощь, а затем ясно дал понять, что ей нельзя вставать с постели, – перебил советника Лори, – наблюдательные кристаллы в коридоре работали всю ночь и на записи чётко видно, что леди Лиорру никто не толкал и не отвлекал. И хочу отметить, что она осознанно проигнорировала мерцающую в воздухе надпись: «Осторожно, мокрый пол»!
Шах и мат! Судя по тому, как перекосило Вилану, к такому она была не готова. Зато её отец воспринял слова лекаря на удивление спокойно.
– Понимаю, – вкрадчиво ответил советник, – и прошу простить мою горячность, я беспокоюсь за здоровье дочери...
– Ваши извинения приняты, – сухо ответил Лори.
Вилана, бросила на отца взгляд раненой лани. Такого шустрого отступления она явно не ожидала, да и я, если честно, тоже. Показное смирение мага настораживало сильнее угроз, но как только я вспомнила предупреждение Родгера, всё встало на свои места.