- Ах ты! Закрой рот! – замахнулся урядник на ближайшего ребёнка.
- Не тронь! – вскрикнула я и почувствовала, как из моей груди, в которой гневный ком уже не умещался, вдруг вырвалась какая-то воздушная волна. Она снесла, и пристава, и урядника… и стены, и крышу…
- Ты же говорил: ни у кого из них нет дара-а-а!!! – ревел пристав на урядника, отлетая куда-то вверх и вдаль.
- По до-ку-мен-там не-е-е-ет! – кубарем катясь по низу кричал грузный урядник.
Все мои братья и сёстры разом прекратили реветь ещё в тот самый миг, когда наш дом только начал трещать. Они шустро подбежали ко мне и облепили со всех сторон, в спокойном эпицентре маленького урагана пережидая грохот и воздушную круговерть. Теперь молча таращились, то на меня, то вокруг.
Как тихо… холодно…
По двору валялись обломки тёмных брёвен и целая стена с окном. У низкого покосившегося забора, опираясь на него, полулежала перевёрнутая крыша. Пристав висел на фонарном столбе, что стоял у проезжей части дороги, крепко обхватив его руками и ногами. Урядника не было видно. Откуда-то появились незнакомые мне люди. Они окружили наш двор любопытствующим полукольцом. Стояли, живо переговариваясь о чём-то. Толпа становилась всё больше.
Почувствовала, что младший пятилетний братик крепко ухватился за мою ногу. Малыш дрожал, и я прижала его к себе. Я и до этого еле стояла, а сейчас держалась в вертикальном положении из последних сил. Ой, не выдержу, упаду…
Откуда-то сбоку повеяло приятным теплом, прозрачный зимний воздух поплыл, сделавшись на миг плотнее, и, из невесть как образовавшейся арки, вышли высокие мужчины в чёрном.
Глава 3.
Через мгновение мы с детьми оказались накрыты, словно бы, огромным опрокинутым гранённым стаканом. Таким мне показался этот прозрачный купол, в виде перевёрнутого усечённого конуса, что возник одновременно с появлением незнакомцев в чёрном. Стало немного теплее.
Молодые люди спортивного телосложения споро рассредоточились вокруг того места, где минуту тому назад стоял дом многодетной семьи Кузнецовых, и занялись различными делами. Двое мужчин начали уговаривать пристава слезть с фонарного столба. Четверо или пятеро растворились в толпе, задавая вопросы и записывая жалобы жителей на последствия удара магической воздушной волной. Несколько сильных парней осматривали и переворачивали обломки дома, проверяя: не привалило ли под ними человека или животное. Я с замиранием сердца следила за всеми этими действиями, чувствуя себя виноватой и, моля Бога, чтобы, хотя бы, никто живой не пострадал. Так и подмывало крикнуть: «Простите, пожалуйста, я не хотела! Не знаю, как такое получилось».
Один из прибывших, очень приятный с виду молодой человек, подошёл прямо к прозрачной стенке, за которой мы находились, и, сбросив с плеч сумку-рюкзак, вытащил оттуда красивую деревянную фигурку лошади. Потом парень присел на корточки и заговорил с самым маленьким нашим братом, Мишей. Тем самым, который всё ещё крепко держался за мою ногу.
- Смотри какая! – с улыбкой сказал он Мишутке, чуть протягивая в его сторону игрушку. – Это тебе. На!
- Мне?! – малыш не верил своему счастью. Его цепкие ручки, до этого намертво ухватившиеся за мою ногу, расслабились. Не отпуская меня одной рукой, второй он потянулся к деревянной лошадке.
Я заметила завистливые взгляды в сторону младшего брата остальных детей, особенно тех, кто поменьше.
- Иди, иди сюда… На, бери! – манил парень Мишу. - Насовсем!
Брат оставил в покое мою ногу и медленно пошел к стенке прозрачного «стакана». Что интересно, шестилетний Никита и семилетний Максим шустро потопали следом. Им тоже очень захотелось получить лошадь. Мальчики, как и я, кстати, не понимали, почему игрушку предлагают только Мише. Дети постарше остались стоять возле меня.
Не знаю, возможно, мне не нужно было отпускать от себя детей, но какие у меня были альтернативы? Стоять внутри стакана до посинения? Так недолго осталось... Быстро оценив обстановку, я решила пустить ситуацию на самотёк. Молодые спортивные ребята явно понимали, что делают. Я заметила, что люди, к которым подходили незнакомцы в чёрном, опасались их, но не боялись, охотно отвечая на вопросы.
- Я тебе потом ещё и мяч подарю. Хочешь мяч? Давай дружить? – уговаривал, тем временем, нерешительного Мишутку парень.
- Я хочу мяч! - откликнулся Максим.
- Давай! - не отставал Никита.
Это подстегнуло Мишутку. Малыш решительно протянул руку к прозрачной преграде. Но незнакомец не спешил отдавать игрушку, удерживая её возле своей груди. Тогда братик потянулся за лошадью. Его рука свободно прошла сквозь стенку стакана, и, в тот же миг, парень быстро защёлкнул на запястье мальчика металлический браслет с каким-то камнем. Будто бы надел на Мишутку наручные часы. Одновременно, он сунул брату вожделенную фигурку лошади.
- Всё! Я надел на мальца блокиратор. Отключай купол, – крикнул он кому-то из своих спутников, вставая в полный рост.
«Стакан» над нами исчез.
- Ник, присмотри за этим маленьким дарованием! – бросил наш симпатичный незнакомец одному из тех молодых людей, которые переворачивали обломки.
Серьёзный мощный парень с короткой толстой шеей, будто утонувшей в мускулах, мгновенно оказался рядом с нашим Мишей. Даже, когда этот Ник присел, ему пришлось наклонять голову, чтобы его глаза оказались вровень с лицом мальчика. В моём мире я бы приняла такого человека за спортсмена, серьёзно занимающегося культуризмом или каким-то видом борьбы, молодёжь называет таких качками. Запустив свою большую крепкую ручищу в сумку-рюкзак, которая продолжала лежать на земле возле мальчиков, качок достал оттуда мяч. Надо же, не ожидала! Думала, тот, первый, молодой человек в чёрном обманывал Мишку, чтобы приманить. Ан, нет! Ник и в самом деле сунул в руку брата ещё одну обещанную игрушку.
Отстранённо слежу за происходящим и, несмотря на слабость и головокружение, пытаюсь сообразить, что происходит. Понятно, что разрушительную воздушную волну создала я. Была абсолютно уверена в этом на каком-то интуитивном уровне. По всему видно, что команда в чёрном прибыла устранять последствия. Я опасалась обвинений или каких-то грубых действий в свой адрес, но ничего подобного, к счастью, не происходило. Даже пристав спускался с фонарного столба почти молча, не считая заковыристых смачных ругательств. На меня никто даже не смотрел! Виноватого искать не будут? Это самый животрепещущий вопрос. Ну и вторая неясность: что им нужно от пятилетнего малыша?
Максим с Никитой, недолго думая, протягивают жадные руки к детским сокровищам, что так нежданно оказались у младшего брата. Я замечаю тень самого настоящего страдания на личике Миши. Мальчишка понимает, что сейчас старшие братья отнимут у него, и лошадь, и мяч. А те торопятся, потому, что ещё несколько Кузнецовых на подходе. Мишка отчаянно прижимает подарки к груди, в его глазах уже копятся бессильные слёзы. Мальчик готовится защищать свои неожиданно полученные сокровища до последней капли крови, хоть и уверен, что проиграет эту битву и уже начинает плакать о потере.
- Эй! Мелюзга! Стоп, отошли от него! – сурово командует качок Ник и спрашивает Мишу. – Тебя как зовут, парень?
- Миша. Его зовут Миша! – это вмешалась в разговор наша самая младшая сестрёнка, Наденька. Она уже тоже подошла к компании и гладила красивую лошадку пальчиками. Не пытаясь отнять игрушку у брата, она умильно- просительно заглядывает ему в глаза.
Но Мишка не готов сдаться, он уже «над златом чахнет»: одной рукой мяч под мышкой сжимает, другой лошадку стиснул. Никакой радости от подарков в выражении его лица больше не наблюдается.
- Дети, отойдите! Где Ваша мама? Идите к ней! - раздражённо басит качок. - Не расстраивайте нам юного мага. Это нежелательно и может быть опасно, хоть на нём и надет блокиратор. Эти игрушки только для него!
Блокиратор? Это та штучка с камнем на запястье мальчика? До меня доходит, что компания в чёрном отчего-то уверена, что в учинённой разрухе виноват пятилетний Мишка. Как же это славно! С ребёнка какой спрос? Его вон даже игрушками задаривают, чтобы задобрить.
Из-за необъятной спины Ника вдруг высунулся побитый и помятый урядник, потерявший где-то, в процессе кувыркания, свою форменную фуражку.
- Простите, но по документам… - он нервно провёл рукой по обнажившейся лысине, – при проверке ни у кого из Кузнецовых не обнаружено дара.
Парень удивлённо посмотрел на урядника.
- Этого малыша что, уже проверяли? Он не маг? – задавал он вопросы скорее себе, чем уряднику. – Георг! Иди сюда! Скорее! Похоже это не ранний выброс силы из-за слишком большого дара! Чиновник сообщил, что мальчик уже проходил обязательный контроль и документы есть. Это что-то другое!
- В смысле, другое? – молодой человек, который надел на Мишу браслет с камнем, довольно быстро снова оказался возле нас. – Покажите документы. Кроме этого ребёнка, здесь больше нет детей до пяти лет, у которых мог случиться спонтанный выброс магии…
Речь мага прервал громко произнесённый раздраженным тоном приказ пристава, прозвучавший на всю улицу.
- Кузнецовы, пройдёмте в участок, - сам чиновник тоже вскоре подошёл к нам, бледный, взъерошенный, в сопровождении двух мужчин в чёрном.
- Постойте. Урядник говорит, что этот малыш, - кивнув на Мишу, обратился к приставу Георг, - уже проходил проверку. Это в самом деле так? Предъявите документ.
Пристав скривился: то ли, у него болело что-то, то ли, на урядника злился. Я тоже морщила нос - была недовольна. Зачем только Ефим Петрович влез? Пусть бы эти в чёрном ушли себе с миром туда, откуда пришли. Даже если бы они Мишу с собой забрали - ничего. Магии у мальчика нет. Какое-то время поиграл бы он там, у этих магов, красивыми игрушками и вернулся бы обратно. Вот чувствовала, что ничем хорошим слишком подробное разбирательство этого случая для меня не закончится.
- На всех сирот Кузнецовых есть документы о прохождении проверки на наличие магического дара. Результат отрицательный, - доложил чиновник.
- Как такое может быть?! Чушь! Не верю. Где документы? – Георг повернулся к Ефиму Петровичу.
- Так это… Где-то… улетели вместе со столом… - урядник нервно проводил рукой по лысине, будто сам себя по голове гладил и успокаивал.
- Найти! – подключился пристав, в своей гавкающей манере.
- Слушаюсь! – урядник бодро посеменил к обломкам.
Большая часть из них уже была аккуратно сложена в углу нашего двора. Кстати, покосившийся забор был поправлен и больше не грозился упасть. Быстро, однако, ребята работают, а вроде бы и не торопятся. Молодцы. Только где мы сегодня спать будем? Пристав девочек в трактир, а меня замуж прямо из участка отправит? Если эти молодые мужчины - маги, почему бы им не вернуть всё как было, дом наш восстановить? Может попросить? Или такое здесь не принято?
- Мы можем, пока, пройти в участок, господа маги, – настаивал пристав. – Ефим Петрович, Вы, если не найдёте документов, запросите в храме копии и принесите. У Вас не больше часа!
- Участок далеко? – спросил один из мужчин в чёрном.
- На площади, возле храма богине Судьбы, через две улицы, - почтительно ответил магу чиновник.
Глава 4
Наверное, это было странное шествие, потому, что прохожие останавливались и с любопытством глазели на нашу процессию. Впереди, чуть ли не строевым бодро вышагивал пристав. Следом плелись мы с детьми. Я шла в центре всей компании, а Санька и Егорка, старшие из моих младших братьев, четырнадцати и двенадцати лет, меня под руки поддерживали, помогая не упасть.
Маленького Мишку с лошадкой, прижатой к груди, нёс маг Ник. Мальчик казался крошечным, сидя на его согнутой в локте руке. Братик всё же отдал Наденьке мячик. Я видела, как хитрющая малышка лаской и уговорами таки выманила у него игрушку. Мишутка с чудесной лошадкой был недосягаем для остальных детей, а вот Надя… Вскоре, выбитый у неё из рук мяч летал от ребёнка к ребёнку: Стёпа, Андрейка, Максим, Никита, Лиза, снова Стёпа, Максим, Коля… Наденька всю дорогу до участка шныряла между всеми, словно собачонка, путаясь под ногами - гонялась за мячиком.
Я вздохнула. Дети… Они почти счастливы сейчас, легко отвлеклись от всех проблем. Мне бы так. Но увы. Всё как-то скомкано, сумбурно, неясно, но…
Город, в котором волею необыкновенного выверта судьбы я оказалась, напоминал мне большую деревню, куда я ездила в далёком детстве к своей бабушке. Улица между домами оказалась не мощённой, местами, довольно скользкой. Снег по центру проезжей части был неплохо укатан и утоптан, выглядел тёмно-серым. Впрочем, как такового, разделения на пешую и проезжую части не было. От калиток жилых подворий к дороге вели узкие тропинки в снегу. Кое-где снег был раскидан от ворот.
Ближе к площади, где виднелись пять золотистых шпилей храма богини Судьбы, и несколько разноцветных шпилей храмов других богов, о которых я пока ничего не знаю, на дороге стало тесно. Всё смешалось: кони, люди, подводы, экипажи. Хорошо, что, завидев пристава, встречные предпочитали уступать нам, потому как разделения на правую и левую стороны дороги я так же не заметила. Про площадь, храмы и шпили - это Мишутке маг рассказывал, развлекая. Я слышала обрывки его объяснений малышу.
Движение успокоило меня. Свежий воздух оказался живительным, хоть и холодным. Подняла настроение удивительная лёгкость в теле, которую я начала ощущать… Да, слаба. Да, болит голова. Да, иду, из-за немощи поддерживаемая под руки.
И всё же, с каждым новым часом в этом мире, всё больше чувствую необыкновенную лёгкость в теле. Оно становится словно бы невесомым. Смешно, но иногда даже кажется, что взлететь смогу. Как у меня ломило колени на дождь! По ступенькам шла, только держась за перила, особенно вниз. А сейчас они гнутся без малейшей боли! И поясница не ноет, и суставы в пальцах не выкручивает!
«Наверное, поэтому, несмотря на всё, что со мной происходит, я просто не могу не скатиться в эйфорию от того, что ощутила себя снова юной и без хронических болячек! А слабость после горячки пройдёт! И шишка на лбу уже почти не прощупывается», - приходят мне в голову мысли, и я про себя охаю – «Неужели ко мне, вместе с молодостью, и легкомысленное отношение к жизни вернулось?»
С любопытством оглядываюсь вокруг. Зря я вначале полагала, что попала в очень нищую, неблагополучную семью. Мне, избалованной прогрессом и разнообразием, одежды детей показались унылыми тряпками, но теперь я видела, что они не выпадают из общей картины: люди вокруг одеты похоже, кроме магов и чиновников, конечно. И обувь на всех прохожих выглядит массивной, тяжёлой и неудобной, как и та, что на нас. Мне, в первое время, когда только поднялась с лавки и обулась в ботинки, которые мне Танюшка подала, при ходьбе казалось, что я на ногах две гири таскаю.
То, что в нашем доме было холодно оказалось вполне объяснимо. Печи, как таковой, здесь не было. Танюшка даже не поняла, о чём я её спрашиваю, и приняла мои вопросы за остатки горячечного бреда. Дома обогревались специальными магическими кристаллами, заряд которых время от времени нужно было обновлять в любой лавке магов. Но нам не за что было это сделать, потому что все сбережения семья потратила на моё лечение и на свадьбу старшей дочери. Приданого за Дарьей не давали, но красивый наряд для невесты мама справила. Кроме того, отец оплатил часть расходов на застолье. Старшей сестре купили новую одежду и обувь на первое время, постельное бельё, немного посуды и прочее, по мелочи. Танюшка рассказала, что отец должен был получить жалование через три дня после свадьбы, а до того времени мама сказала: «потерпим без обогревающего кристалла, одеялами накроемся».
Мои братья и сёстры успели ненароком поведать мне, что наша мама могла позволить себе не работать на кого-то, а сидеть дома и следить за хозяйством и детьми, потому, что наш отец работал в портняжной мастерской, и не абы кем, а закройщиком.
Я так поняла, что четверо средних братьев, Коля, Андрейка, Стёпка и Егорка ходили в учениках в той же мастерской, где работал наш отец. Мальчики, в основном, там и жили, домой приходили ночевать лишь время от времени, когда хозяин разрешал. В ту ночь, когда я у них оказалась, братьев отпустили из-за свадьбы старшей сестры. Лёжа на лавке в первые дни, я слышала, как Егор и Степан горестно обсуждают, что, когда они хотели вернуться в мастерскую, хозяин не принял их. Вроде бы, потому, что договор на ученичество был заключён с отцом, и его действие прекратилось в связи со смертью одной из сторон. Кроме того, я узнала, что самый старший из братьев, Санька, только-только начал работать в той же портняжной мастерской подмастерьем. Он даже своё первое жалование ещё не успел получить! Однако, в эти три дня я не заметила, чтобы парнишка ходил на работу. Его уволили?