– Возвращайтесь лучше в карету, там не так зябко, – предложила служанка. – Мы еще не добрались до места. Просто захотелось посмотреть на замок издали.
– Я тоже хочу! – запротестовала Лисандра и встала рядом с Адалией, до рези в глазах всматриваясь в едва различимые стены и башни.
Мимо прошёл Абелард, и ей померещилось, что за ночь старый слуга стал выше ростом, шире в кости, раздался в плечах, и морщин на его лице поубавилось. Но это тоже, наверное, была иллюзия, навеянная туманом.
– Похоже, вы оба любите это место, – задумчиво сказала Лисандра.
– Любим, – кивнула Адалия. – Оно стало для нас новым домом, и с ним связано немало приятных воспоминаний. Я очень надеюсь, что вам тут тоже понравится.
«Странно, – подумала Лисандра. – Это мрачный замок угрюмого некроманта, потерявшего при трагических обстоятельствах любимую жену. Какие тут могут быть приятные воспоминания? Разве что о тех временах, когда жена Тиэльрана Вейга была ещё жива… Но ведь это было так давно! Если Абелард выглядит стариком и вполне мог тогда служить в замке, то Адалия по виду слишком молода, ей вряд ли больше тридцать пяти. Она, должно быть, была совсем ребёнком». Потом девушка вспомнила слухи о том, что её мужу не одна сотня лет. А что, если это правда? Мог ли он с помощью магии сохранять не только собственную молодость, но и молодость слуг?
– Госпожа, пора! – окликнула девушку Адалия, которая уже забралась в карету и призывно махала оттуда рукой. – Нас наверняка уже ждут.
Лисандра послушно вернулась обратно на сиденье. После слов служанки она невольно почувствовала волнение. Кто мог ждать там, в замке? Другие слуги? Или и сам господин выйдет встретить жену? Она не знала точно, хочет ли его увидеть. Вспоминала неприязненные взгляды, которые он бросал на неё в ночь свадьбы. Если будет и дальше так на неё смотреть, пусть уж лучше вовсе не смотрит! И всё же окутанная тайнами, мистическая фигура мужа, изрядно приукрашенная богатым воображением, вызывала у Лисандры болезненный интерес. Девушка высунулась в окно и стала напряжённо вглядываться сквозь туман в приближающуюся громадину замка, с тревогой и надеждой высматривая высокий мужской силуэт.
Во внутреннем дворе Тиэльрана Вейга не оказалось. Только несколько слуг тотчас кинулись разгружать вещи и распрягать лошадей. Зато в просторном холле, скупо освещённом несколькими кандилами, она наконец увидела мужа.
Он тяжело опирался о постамент стоящей у основания лестницы статуи, а заметив Лисандру, с заметным трудом оторвался от этой опоры и сделал несколько шагов ей навстречу – неестественно прямой, со сжатыми в тонкую линию губами и ещё более бледный, чем она его помнила. Чёрные волосы свободно падали ему на плечи, и поверх сорочки и домашних брюк у него был надет только бордовый бархатный халат, будто он совсем недавно поднялся с постели и не успел привести себя в надлежащий вид. Или же не посчитал нужным. Лисандра на миг почувствовала себя задетой столь явным пренебрежением, а потом до неё донёсся исходящий от мужа сильный запах лекарств и… чего-то ещё, жуткого и неприятного.
«Он… ранен?» – мелькнуло в голове.
Тиэльран Вейг взял её ладонь и невесомо прикоснулся к тыльной стороне ледяными губами. А потом, даже толком не взглянув на жену, обратился к Абеларду:
– Надеюсь, путешествие прошло без происшествий?
– Да, господин. Мы выехали почти сразу, как пришла карета, задержались только на упаковку вещей.
– Я же просил их не разбирать, – нахмурился некромант.
– Но они были нужны госпоже, – пожал плечами слуга. – По правде говоря, мы ожидали приглашения в замок гораздо раньше.
– Знаю. Возникли непредвиденные обстоятельства, – сухо сказал Тиэльран Вейг.
Затем его взгляд всё-таки вернулся к бледной от волнения Лисандре, и он сдержанно произнёс с холодной любезностью:
– Простите, что встречаю вас в таком виде. Мне немного нездоровится.
– Всё в порядке, не беспокойтесь, – через силу вымолвила девушка едва слышно. – Сожалею о вашей болезни.
Он кивнул, будто бы удовлетворённый её словами, а потом добавил:
– Это ваш новый дом, Лисандра. Надеюсь, вам здесь понравится. С правилами жизни в замке вас ознакомит Адалия.
«Правила?! Какие ещё правила?!» – удивилась девушка, сразу заподозрив, что и здесь её свободу ограничат. Уж не собирается ли муж навсегда запереть её в каких-нибудь удалённых комнатах?
– Пойдёмте, госпожа, – непривычно мягко позвала её служанка. – Вам нужно отдохнуть с дороги и привести себя в порядок.
Тут только Лисандра вспомнила, что на ней помятое дорожное платье, а непослушные рыжие волосы даже не расчёсаны, и устыдилась. Вот же растяпа! Мысленно обвиняла мужа в пренебрежении к ней, а сама!
Она присела в неловком реверансе, прощаясь с Тиэльраном Вейгом, и торопливо последовала за Адалией.
***
– Я ему не нравлюсь, – грустно сказала она, едва служанка закрыла дверь.
– Глупости! – возразила Адалия. – Только посмотрите, как он для вас расстарался!
Комната в замке, где её поселили, действительно разительно отличалась от каморки в столичном особняке: здесь было просторно и на удивление светло, всё сияло чистотой и свежестью, на столе благоухали цветы, светлые шторы на приоткрытых окнах колыхал лёгкий ветерок. Мебель выглядела совсем новой, будто её заказали специально к приезду Лисандры. На удобной широкой кровати лежало бежевое покрывало, украшенное великолепной вышивкой. Обстановка казалась продуманной до мелочей, и каждая деталь была подобрана с отменным вкусом.
– Для меня? – недоверчиво уточнила девушка, медленно обходя свои владения и осторожно касаясь пальцами то изящной статуэтки на этажерке, то высокой вазы из тонкого фарфора, то бархатистой ткани кушетки.
– Во всяком случае, не припоминаю в замке подобных вещей, – пожала плечами Адалия. – А значит, они появились недавно. Единственная вероятная причина их появления – вы.
Слова служанки хоть и вызвали некоторое сомнение, но наполнили сердце Лисандры радостью. Впервые со дня свадьбы она с робкой надеждой подумала, что, возможно, ошибалась, и вовсе не является для Тиэльрана Вейга навязанной обузой. Вдруг из-за нелюдимого характера он просто не знает, как вести себя с ней? Или опасается проявлением заботы к новой жене предать память той, другой?
Лисандра почти поверила в эти мгновения, что всё ещё может наладиться, они найдут общий язык и, кто знает, может, даже… полюбят друг друга. Не сразу, конечно. Со временем. Или хотя бы будут друг друга уважать.
Однако завтракать ей снова пришлось в одиночестве. Адалия накрыла стол прямо в её комнатах.
– Господин неважно себя чувствует и не сможет составить вам компанию, – будто извиняясь за Тиэльрана Вейга, сказала она. – Пострадал на службе. К тому же днём он обычно спит.
– Что же, я совсем не буду его видеть? – расстроилась Лисандра. – Или мне тоже придётся перейти на ночной образ жизни?
– Думаю, это лишнее, – улыбнулась Адалия. – Вы дневная пташка, это сразу видно. Не стоит себя менять. Это не пойдёт на пользу ни здоровью, ни внешности.
В Вейге Адалия стала гораздо приветливей и разговорчивей. В её движениях теперь всё чаще проскальзывала чарующая грация, которую в столице Лисандра не замечала, в голосе прибавилось томных ноток, гармоничные черты лица и золотые волосы притягивали взгляд. И девушка с удивлением и неожиданной ревностью осознала, что её служанка, вообще-то, очень привлекательна. Прятать глаза за очками она тоже перестала, и они ярко сияли, будто пронизанный солнечными лучами янтарь. Статная и высокая, Адалия определённо должна была пользоваться успехом у мужчин.
Лисандра невольно сравнила с ней себя: маленькую, хрупкую, с курносым носом, непослушными кудряшками и этими дурацкими веснушками… Ей вдруг показалось, что она выглядит смешно и нелепо, и она потребовала, чтобы Адалия получше уложила её волосы и не жалела шпилек.
– Разве вам не хочется отдохнуть? – удивилась служанка. – Спать в карете наверняка было неудобно, а здесь такая хорошая кровать…
Но Лисандра, охваченная лихорадочным возбуждением, желала поскорее осмотреть замок и окрестности.
– Я обязательно покажу вам всё, но, если позволите, чуть позже, – пообещала Адалия и отчаянно зевнула, прикрыв рот рукавом.
Лисандра устыдилась. Она совсем не подумала, что её служанка тоже нуждалась в отдыхе. Пришлось поспешно извиняться и всё-таки позволить уложить себя в постель.
Но уснуть никак не получалось. Беспокоили мысли, стаями проносившиеся в голове: о муже и о том, как она будет с ним жить.
В конце концов, ещё немного помаявшись, Лисандра встала, надела приготовленное Адалией платье и осторожно вышла из комнаты, подсвечивая себе канделябром, потому что в коридоре оказалось довольно темно. Нестерпимо хотелось познакомиться с другими слугами, узнать побольше об их господине и посмотреть замок. Она спустилась на первый этаж и услышала приглушённые голоса. Два из них были ей знакомы, третий – нет.
– Так некстати эта свадьба! Вместо того чтобы защищать господина, пришлось опекать девчонку… – проворчал в ответ на что-то старый Абелард.
– Он не мог пойти против воли императора, – возразила Адалия, которая ушла, оказывается, вовсе не отдыхать.
– Но мог настоять, чтобы церемония состоялась позже!
– И тогда момент был бы упущен, светила переместились бы из удачных точек.
– Как будто он относится к этому браку серьёзно! Рыжая пигалица никогда не заменит ему в ритуалах Дариниссу и уж, конечно, не сумеет делать для него то, что делала она.
– Но жизненной силы у неё предостаточно. Она вполне могла бы ею делиться. И… не зря же он отдал ей перстень. Вероятно, всё же планировал совершить ритуал привязки.
– Камень всё ещё не оформлен. Вдруг она вовсе не способна стать донором?
– Она ещё слишком мало знает своего мужа. Не успела к нему привязаться. Да и он как будто не торопится узнать её поближе.
– Боится, что выйдет, как в прошлый раз, – вмешался незнакомый мужской голос.
– Так или иначе, лучше бы он с этим поспешил, – сказал Абелард. – Сгорает на глазах, во время каждой вылазки в Запределье расходуя собственную силу и не успевая восстанавливаться. Из-за этого делает ошибки. Ещё несколько лет назад наверняка не попался бы в такую простую ловушку и не позволил бы себя ранить. Уж не ищет ли он смерти?
Грудной женский смех был ответом на эти слова.
– Некромант, ищущий смерти? Нет, он слишком много знает о Запределье, чтобы стремиться туда. Посмертный удел такого сильного мага, как он, – сделаться личем. Не совсем то, что ассоциируется со словами «покой» и «забвение», не так ли? Но ты-то, Зимеон, куда смотрел? Как проглядел опасность? Почему позволил ему словить вражеское заклинание?
– Занят был, – буркнул в ответ тот, третий, незнакомый. – За нами гналась целая стая тварей Запределья. Я прикрывал ему спину. Кто ж знал, что нас загоняли в ловушку?
– Что-то надо срочно делать, – снова голос Абеларда. – Без вливаний жизненной силы эта рана не затянется, Тиэльран нескоро встанет на ноги… если вообще встанет.
– Нужно, чтобы он привязал душу Лисандры к своей. Тогда девочка сможет стать его донором, – сказала Адалия.
– Ну так убеди его, что это необходимо для нашего общего выживания! Может, тебя он и послушает.
– Легко сказать! Он даже смотреть в её сторону не хочет, всё вспоминает Дариниссу. Ты же знаешь, чтобы привязка сработала, прежде должна возникнуть искренняя связь, пусть даже односторонняя. Если бы он не был таким упрямым, если бы подпустил её к себе поближе!.. Лисандра добрая, отзывчивая и открытая. Она смогла бы полюбить его и стать для него хорошим источником жизненной силы.
Дальше Лисандра слушать не стала. Зажав себе в ужасе рот, кинулась обратно к лестнице и поспешно вернулась в свою комнату.
Значит, вот для чего она на самом деле была нужна некроманту? Значит, император намеренно принёс её в жертву, чтобы она стала донором жизненной силы для его верного подданного? И выбрали её не за родословную и приданное, а за жизнелюбие и добрый нрав. И предполагалось, что над ней совершат какой-то жуткий ритуал, после которого она станет… чем? Ходячим флаконом с целебным зельем? Живым артефактом?
Похоже, Даринисса, бывшая жена Тиэльрана Вейга, была для своего мужа всем этим – и погибла, когда однажды ему понадобилось слишком много. Лисандра не хотела умирать. Она была молода, вся жизнь лежала впереди. Растратить жизненную силу на нужды не любящего её мужа и быстро сгореть – разве это справедливо? Разве она это заслужила? Что и кому плохого она успела сделать, если ей так легко и без сожалений подписали приговор?
И эти странные слуги – кем они были на самом деле? Слишком хорошо осведомлены о делах господина, помогают ему, даже вступают в бой с созданиями Запределья… Невольно вспомнился виденный накануне в полудрёме морок, в котором у Адалии выросли рога, и слухи о том, что мастеру-некроманту служат отнюдь не люди.
Лисандру колотило от страха. Она забилась в дальний угол своих покоев, села на пол, спрятала лицо в ладонях и горько разрыдалась. Она-то надеялась, что в замке её жизнь наладится, что она сумеет понравиться мужу. Сейчас ей хотелось этого меньше всего. Убежать бы, да только куда? До родного поместья ужас как далеко, и оно теперь тоже принадлежит Тиэльрану Вейгу. Дядя, с таким облегчением сбывший её с рук, не примет нарушившую волю императора беглянку. К тому же она опозорит себя и мужа, если о её бегстве станет известно обществу. Ни в один приличный дом после подобного её не впустят. Никто её не спасёт, пальцем ради неё не пошевелит!
Лисандра плакала довольно долго, а потом испугалась, что её в таком виде застанет Адалия и придётся объясняться. Кое-как умылась, вытерла лицо, разделась и забралась обратно под одеяло, будто всё время тут и была.
Служанка пришла только к полудню, бодрая и довольная жизнью. Казалось, она ещё больше похорошела с утра.
– Вставайте, госпожа! После обеда господин ждёт вас в парке.
– Что?! – не поверила Лисандра. – Он… хочет меня видеть?
– Конечно, – рассмеялась Адалия. – Вы ведь его жена!
– Но… как же его рана?
– Сказал, что ему лучше, – пожала Адалия плечами, а затем пристально уставилась на выбравшуюся из постели Лисандру. – Что с вами? Вы плакали? Глаза совсем красные…
– Нет, это… – девушка замялась. Врать она не умела, ложь претила её честной натуре. Но сказать правду Адалии было решительно невозможно. – Это от бессонницы. Я волновалась и не смогла заснуть.
Адалия несколько мгновений сверлила её внимательным взглядом, проникавшим, казалось, в самую душу, а потом отвернулась как ни в чём не бывало.
– Я помогу нанести макияж. Нехорошо представать перед мужем в таком виде. Вам нужно произвести на него хорошее впечатление. Вы ведь хотите ему понравиться?
– Хочу, – неуверенно ответила Лисандра.
– Вот и славно! У него мрачная профессия и сложный характер, но он незлой человек.
«Совершенно не злой, – с горечью подумала Лисандра. – Только использует влюблённых женщин в качестве доноров жизненной силы. Иногда – до смерти».
У неё тряслись от страха поджилки, когда она, причёсанная, подкрашенная и в свежем, идеально выглаженном платье спускалась по парадной лестнице в сопровождении Адалии к ожидающему её в холле Тиэльрану Вейгу.
Он вежливо ей поклонился и предложил опереться на согнутую в локте руку, и она робко положила на неё пальчики в кружевной перчатке, не решаясь поднять на мужа глаза. Затем они неторопливо направились в парк – в напряжённом молчании, провожаемые многозначительным взглядом служанки.
Лисандра чувствовала, что каждое движение даётся Тиэльрану Вейгу с трудом, – вероятно, отзываясь болью во всём теле. Слишком скованный он был, слишком прямой, слишком бледный. От него, как и утром, пахло лекарствами. Сердце кольнула жалость, но девушка себя одёрнула: во-первых, он вряд ли этого заслуживал, а во-вторых, такие гордецы, как он, наверняка считают подобное отношение унизительным и не простят, если его выказать.
Она не знала, о чём говорить с этим человеком. Он тоже не спешил размыкать губ, задумчиво посматривая на высокие каштаны и мраморные статуи вдоль аккуратно посыпанной золотистым песком аллеи, по которой они шли.
Лисандра отметила, что за замком, в отличие от городского дома, неплохо ухаживали. Вот вдалеке мелькнула фигура садовника, подстригавшего кусты. Вот какая-то девушка, подоткнув длинный подол, полола цветочную клумбу. Похоже, слуг в замке было немало.
– Надеюсь, особняк в Исантрисе показался вам не слишком мрачным? – вдруг спросил Тиэльран Вейг. – Я редко в нём бываю, он часто месяцами стоит покинутым и не в самом лучшем состоянии.