Глядим, а он уже в палисаднике, причём, сам для нас шашлыки жарит. Во, думаем, «Человек»! Князь местный ведь, но если надо, то даже поварским делом, и тем не чурается. Снимаем пилотки, затем отдаем поясной поклон в знак уважения, конечно, чтобы чего не нужно не удумал. Понимаем ведь, что теперь все зависит только от его щедрости.
- О, молодцы, что пришли! - пищит Барон. Здоровущий такой дядька, точь-в-точь бизон, только менее лохматый. А голос почему-то тонкий, как у артиста Шпигеля.
- Знамо дело, барин, - говорю я (Сержант же только головой кивает, он на язык слабый ещё с детства. Соседка случайно дверью прищемила, когда он за ней в бане подглядывал.), - Ведь вызывали же.
- Ребята у меня к вам дело есть.
- Какое?
- Надо бы убрать одного прощелыгу.
- Не-не, на мокрое мы не подпишемся, - хнычет мой сержант .
- Молчать! - рычу я, - кто из нас лейтенант? Я или уже ты?
- Вы, шеф!
- Вот то-то! Мы согласны, но за дорого!
- Оно и понятно. Ибо работа вам предстоит, ребята, и в самом деле тяжёлая. Но я в наш спецназ верю!
- Вот и хорошо. А теперь давайте перейдём к сути дела.
- Правильно. Не то, пока болтать попусту будем, шашлыки совсем остынут. Короче, мальчики, завелся тут у меня конкурент по бизнесу. Борзый жуть! Да и охраны при нём вдвое больше, чем даже я себе позволяю. А ведь я всё-таки потомственный барон.
Не то что он, сын какого-то замминистра. Сумеете его оприходовать, заплачу лимон баксов.
- Что так достал? - сочувствую я.
- Конечно. Совсем обнаглел. К дочери моей вздумал свататься.
- Но это же выгодная партия! – удивляется даже сержант.
- Ничего-то вы, ребята, ещё в жизни не понимаете! Он же не цыган.
- Понятно, - говорим мы уже дуэтом.
- Аванса я большого вам дать не могу. Не люблю денег бросать на ветер. Но, как сработаете дело, остальное точно получите. Слово Барона! Вот вам для начала информация о нём и лимон деревянных, чтобы совсем обидно не было. Теперь же кушать!
- Нет, ты понял? - сказал я сержанту, - каков жук! Боюсь, он нам ничего потом не заплатит.
- Думаешь, после того как работу сделаем, он нас самих замочит?
- Это было бы для него неплохо, но, думаю, не посмеет.
- Как же, жди! Зачем ему лишние свидетели.
- Обожди-ка. Я, кажется, кое-что придумал.
- Ну и...?
- Потом скажу, когда уже окончательно идею обсосу.
- Хорошо идёт!
Ну и стали, значит, мы с Горилловым готовиться к выполнению возложенной на нас задачи.
Мы следили за объектом, можно сказать, круглосуточно, но так и не нашли возможности, как же нам к нему подобраться незаметно.
Можно было бы, конечно, попытаться застрелить его издали, но для этого нужно было бы нанять хорошего снайпера, что стоит крайне недёшево. И если бы случай не вмешался в дело, то точно бы плакали наши денежки. Произошло же вот что: однажды на одной из вечеринок подопечный наш, очевидно, чем-то, в конец, обкурившись выпрыгнул в окно, хорошо, что это был всего первый этаж, иначе бы точно переломался на хрен и, прихрамывая, бегом пустился к своему джипу. Сел в него, да и дунул куда-то! И пока охрана, наконец-таки, опомнившись, пустилась за ним в погоню, уже скрылся из виду где-то в неизвестном направлении.
От своих-то он ушёл, но только не от нас! Догнали мы его уже в лесу да и то, после того как прострелили все колеса у его тачки.
Хотели убить сразу, но затем всё же пожалели, умилились тому, что он бедный не только не испугался, но ещё и права качать нам стал.
Дали, значит, ему, как следует, по шее да и начали деньги вымогать.
Спросите, а как же тогда быть с заказом цыганского барона? Вот и товарищ Гориллов о том же меня спросил. Хорошо, что хоть догадался сделать это шепотом. Не то бы убиваемый сразу обо всём догадался.
- Заткнись пока не поздно, - говорю я сержанту, - я ведь всё-таки командир. Так что с меня и спрос!
- Понял! - как и обычно в подобных ситуациях отвечает мой подчинённый.
- Сколько за свою жизнь отвалить желаешь? - спрашиваю я у пойманного нами паршивца.
- Да вы чо! - начинает было упираться тот. - Я же вас потом из
под земли достану! Лучше так отпустите, и я это учту.
Вижу, гад похоже не понимает с кем он связался.
- Ладно, – говорю, - как хочешь. Тогда мы тебя точно хлопнем! Ибо нам уже за это проплачено.
Тут он сразу малость сбросил обороты. И тотчас поинтересовался во сколько же его оценили?
- Лимон баксов! - с гордостью отвечаю я, ехидно глядя в его бесстыжие глазки.
- Только то?
Тут я непроизвольно навостряю уши. - ЁКЛМН, что же он о себе мнит! - и пристально вглядываюсь в его морду. - Да он, похоже, и, вправду, так считает. Что ж, это даже хорошо. Более того, это в принципе и вовсе меняет суть дела.
- Ладно, - говорю я ему, - пошутили и будя. А теперь пошли! - и приставив пистолет к его загривку, тащу прочь от машины.
- Куда это? - верещит он. И я чувствую, что теперь уже не только пот струится по его ляжкам.
- Как куда? Ликвидировать будем. Ты же выкупать жизнь свою не хочешь.
- Что вы, очень даже желаю! - говорит мой подшефный. И в обмороке безвольно повисает в моих лапах.
Когда мы, наконец, привели его в чувство, то он, уже не торгуясь, предложил нам сразу полтора лимона, и ещё лимон за то, чтобы мы угрохали за эти деньги уже самого заказчика. Чтобы впредь у него никогда не возникало подобных мыслей.
- Идёт! - прорычали мы хором, - только все деньги вперёд!
- Но, так ведь не принято. Да и вообще это грабеж! Вдруг вы потом от работы откажетесь.
- Не верить нам! Спецназу КГБ (ФСБ). Фи! Такого я даже от вас не ожидал! - обиделся Гориллов. - Нет, босс, давай его лучше хлопнем! Всех денег всё равно не заработаешь! Ну и полез за пазуху за финкой. Когда он извлёк её оттуда, чек с подписью был уже у меня в кармане.
- Ну вот и славненько, - сказал я и ласково подмигнул Гориллову.
Тот в ответ насупился, но режик от горла жертвы всё же убрал.
- Да, вот что, браток, ты уж не обижайся, но пока мы не обналичим деньги, придётся тебе немного поспать. После чего вколол ему в попу целый кубик снотворного. Когда он отрубился, я приказал сержанту проткнуть спящему финкой кисть и после, так и оставив нож в ране, положить ему всё это на грудь. Затем я сфотографировал жертву нашей расправы на цифровой фотик, чтобы было что предъявить барону.
Срочно обналичив все деньги, дабы потом не вышло чего- либо непредвиденного, мы тут же переложили большую их часть в другие банки, оставив себе лишь на мелкие расходы. Проделав это, мы тотчас двинулись к особняку цыганского барона, чтобы доложить о проделанной работе, а заодно и забрать причитающийся нам остаток. И только уже после этого окончательно дунуть в тёплые страны.
Оказывается, разведка барона работала на совесть, и ему уже сообщили о том, что его конкурент куда-то основательно пропал.
Поэтому он не очень-то и удивился предъявленным ему нами доказательствам.
- Молодцы! - сказал он, – честно отработали. Так уж и быть заплачу, что обещал.
После чего дает распоряжение телохранителю, и тот идёт куда-то за деньгами.
- А теперь давайте, мальчики, выпьем за наш общий успех, - говорит хозяин. И приглашает нас пройти на веранду и сесть за обеденный стол. После чего достает откуда-то из штанов флягу с коньяком и разливает всё её содержимое в три больших фужера. Затем он пристально и проникновенно смотрит в наши глаза и предлагает нам уже выпить. Только, значит, потянулись мы лапами к «таре», как он вдруг, неожиданно как заорёт: - Ой, что это? - словно бы увидел невесть что. Оборачиваемся, значит, в сторону, куда он, трясясь от удивления, тычет пальцем. И что? Нет там ничего!
- Ой! - говорит он, явно сконфузясь, - кажись, показалось.
- Бывает! - говорю я. И только, значит, хотел взять свой фужер, как вдруг, теперь уже Гориллов как рявкнет: - Блин! Честное слово в первый раз такое вижу! - и указывает лапищей прямо в небо. Задираем и мы с бароном шеи. Опять ничего нет!
- ЁКЛМН - огорчается Гориллов, - долго же вы чесались! Птичка уже улетела.
- А вы, шутник, - говорит барон и хлопает дружески сержанта по плечу, - ладно, давайте уже тяпнем! - после чего выпивает свой фужер до самого дна.
- Извините, но я не пью, - говорит сержант и ставит свой фужер обратно на стол.
- Но это же неуважение к хозяину! - обижается барон и уже не совсем трезвой рукой вновь подает Гориллову фужер.
В это время я уже тоже расправился со своей порцией. И так мне это пойло понравилось, что захотелось отведать его ещё разок.
Попросил об этом барона.
- Хорошо, - согласился тот, - схожу потом за другой флягой. Но пускай твой помощник вначале осушит этот фужер. А то не пьёт, понимаешь ли, он!!
- Ладно, – говорю, - я его заставлю выпить. Вы идите за другой флягой, а уж я с ним разберусь.
Тут-то и явился телохранитель с кейсом, в котором были бабки.
- Пей, - говорю я Гориллову, - ну хотя бы пригуби чуток, лучше не зли барона, не то не только фляги, но и денег этих не получим! А ведь их цельный чемодан!!
- Ладно уж, - говорит сержант, - выпью эту гадость! А ты пока с деньгами разберись.
- Видите, барон, он уже пьёт. Давайте ваши денежки, а заодно и флягу, и мы, пока ещё целы, уносим из вашего дома ноги.
- Аким, принеси флягу, что лежит у меня под подушкой! Да поживей, - приказывает барон телохранителю, - а то у господ времени, как я понял, в обрез.
И пока мы с чемоданом разбирались, Гориллов одолел-таки фужер аж до самого донышка.
- Молодец! Правильно поступил, - увидев подобный результат сказал барон и вновь похлопал сержанта уже по другому плечу.
Вскоре, вслед за этим (Гориллов с чемоданом в руке, а я с флягой заветного пойла в кармане), мы покинули гостеприимный «домишко» нашего благодетеля.
Только мы просочились, значит, за ворота, как сержант и говорит мне:
- А теперь, командир, давай отсюда деру, да поживей!
- Чего так вдруг?
- Барону, кажись, скоро каюк придёт! Пойло-то отравленным было.
- Как это? - спрашиваю я, а заодно и вытираю лапой со лба холодный пот.
- Да не твоё! Я фужер успел заменить.
- Вот, гад! - облегчённо вздыхаю я, - а ещё слово давал! Так ему, впрочем, и надо. Но ведь ты тоже выпил.
- Как же, я лишь за ворот вылил!
- Ну ты, голова! - сказав это, я дал такого стрекача, что даже сержант Гориллов, чемпион округа по кроссу, и тот не сразу нагнал меня.
Когда мы, как нам казалось, наконец, достигли безопасного места, то первым делом открыли чемодан с деньгами. Как выяснилось чуть позже, я был более чем прав, когда критиковал поведение барона. Ибо он нам всучил на 150 тысяч меньше, чем обещал. Да, от такого субъекта всего можно было ожидать!
Вдруг он и это пойло отравил. Так на всякий случай. Как говорится, бережёного Бог бережёт.
И хотя Гориллов мне это делать не советовал, я без сожаления вылил коньяк из фляги в канаву, а затем и саму её забросил уже в кусты.
Когда примерно спустя две недели, находясь уже в знойном Сочи, а не в дождливом Питере, мы, от нечего делать, зашли в Центральную библиотеку и решили ознакомиться с последними новостями по подшивкам газет, то нам на глаза почти сразу попались три сообщения, к которым мы как оказалось имели самое прямое отношение.
Первое гласило о том, что цыганское искусство всей страны понесло тяжелую утрату в связи с безвременной кончиной одного из известнейших Российских меценатов, цыганского барона Лойко Забарова. Светлая память его имени и деяниям!
- Надо же, ты оказался прав! - похвалил я Гориллова.
- А вы что сомневались в моих способностях шеф?
- Я? Никогда!
- Понятно.
- А это, блин, что за ересь!?
- Где??
- Да вот же! Тут написано о том, что в Боткинской больнице умер три дня назад от заражения крови Натан Левензон, генеральный директор гостиничного комплекса «Метла почёта»
- Ну и шут с ним! Мало ли кто и где окочурился. Главное, что мы-то с тобой, командир, всё ещё живы!
- А теперь на рожу его повнимательней взгляни. Ну, что узнал!
- ЁКЛМН! А я-то здесь причём?
- Говорил я тебе, ежели попу бреешь, то ножик обязательно с мылом потом мой.
- Кто же знал, что у него такой организм хлипкий! Ладно, впредь буду умнее. Шеф, а ты, кажись, тоже недалеко от меня ушёл.
- На что это ты, задница, намекаешь??
- Читайте сами.
- ... Так тут говорится о том, что мышь напившись коньяка, сильно покусала кошку, когда та хотела её поймать, а после, когда киска убежала, набросилась и на её хозяйку. - Эка невидаль! Во хмелю заяц, и тот храбрится.
- Прочитайте лучше, где это произошло.
- Надо же. А не там ли я расправился с чёртовой флягой.
- Именно!
- Не понял. Что же это получается? Коньяк выходит без отравы был!
- Вот это я тогда вам и пытался объяснить.
- Жалко, конечно, что так получилось. Да теперь-то уж ничего не поделаешь. Впрочем уговорил. Мы с тобой действительно в чём-то похожи.
- Поэтому нас и сделали напарниками.
- Ты полагаешь?
- Уверен!
- А не пройтись ли нам, дружок, на пляж?
- Позагорать?
- Не только! Ещё и девочек пошикарнее поискать. Мы ведь теперь парни с деньгами!
- Да ну их, этих девочек! Опять через них в чего-нибудь вляпаемся.
- Всё, не трындеть! Это приказ!!
ПОСКРИПТУП.
До сих пор так и не могу простить себе подобного необоснованного волюнтаризма. Ибо, как в последствии выяснилось, подчиненный мой как в воду глядел. Но это, уже совсем другая история!
11.09.2013 года.
«Космобайтеры»
История эта произошла со мной примерно с год назад,
но до сих пор я так и не могу вспоминать о ней без содрогания.
Случилось же вот что.
Окончив свои дела в городе, я возвращался домой в Сосновую Поляну. Время было ещё не позднее, поэтому я решил добраться до дома через Южно приморский парк. Народа в парке было немного, и поэтому я мог смело оглядываться по сторонам в поисках чего-либо интересного, не привлекая ничьего внимания. И вот я где-то на полдороге заметил одну странную картину.
Человек с десяток гастарбайтеров восточной национальности упорно трудились на небольшой клумбе с петуньями. - ЁКЛМН, - подумал я, - на кой чёрт, их столько набилось на одно место. Неужто что-то ищут? Дай, думаю, подойду вплотную, может чем и помогу честной компании. Они же не виноваты в том, что у них на родине деньги ещё мельче, чем наши. Вот они и работают потому, не покладая рук и ног.
Ну, сказано, сделано. Гляжу, а они почему-то встречи со мной будто -бы и не рады, даже морды отворачивают. Где уж тут словом перемолвиться. Хорошо, будет вам за это, решаю я и иду прямо к их старшему здоровенному рыжему узбеку. Почему решил, что узбек он? Так у меня память на лица фотографическая! Точно такое же лицо я видел на портрете знаменитого узбекского поэта 15 века, Алишера Навои. Только подошёл к нему, значит, как тут же заметил ещё одну, вроде как, необычность. Обратившийся к старшему с каким-то вопросом гастарбайтер был похож, как две капли воды, на кого бы вы думали? На самого Никиту Хрущёва! Только был он в тюбетейке, как и полагается истинному жителю средней Азии. Стоп, сказал я себе. Тут что-то явно не так. И долго не думая, круто обернулся и бросился во всю прыть прочь от этого
слишком уж странного места. На самом же деле, я только сделал вид, что испугался «чурека» похожего на Хрущёва. В действительности все было с точностью до наоборот. Я просто решил отважно проследить исподтишка за тем, что эти, так сказать, засланцы из других держав так старательно вдесятером на такой махонькой клумбе поделывают. Спрятавшись в чаще деревьев, примерно в двадцати шагах от них, я из-за куста малины зорко наблюдал за всеми их дальнейшими действиями. И надо отдать должное моей проницательности, как оказалось не зря. Примерно минут через сорок они, наконец, закончили свою работу и, водрузив тяпки и лопаты на плечи, строем двинулись вглубь парка по направлению к Китайской Жемчужине. Это меня немало удивило. - Неужто они китайцы, - подумал я. Но вскоре отмел это предположение, как несостоятельное. Даже в таком большом государстве, как Китайская Народная Республика, вряд ли найдётся, хотя бы один человек, похожий, как две капли воды на Хрущёва. Нет, тут, наверняка, не обошлось без какой-нибудь мистики. Когда последний из гастарбайтеров, наконец, скрылся за поворотом дороги, я осторожно вышел из сени приютившего меня куста и краткими перебежками, а где и вовсе ползком, направился в сторону клумбы с питуниями.
На это мне потребовалось времени даже больше, чем я предполагал. Ибо стая ворон, так некстати опустившаяся на одно из деревьев, стоящих неподалеку от клумбы, разразилась неожиданно таким карканьем, что я боялся, что её ор привлечёт ещё чьё-либо внимание. Пришлось ждать пока птицы, наконец, уймутся. На это мне потребовалось довольно длительное время. Уже начало смеркаться, когда я, наконец, добрался до клумбы. Вначале я не заметил в ней ничего необычного. Но вскоре до меня дошло, что цветы посажены не совсем так, как принято обычно это делать, больно уж как-то неаккуратно. А один из них, причём в самом центре, и вовсе выбивался из цветовой гаммы, так как был не вишневого, а скорее черешневого цвета. Это сразу навело меня на подозрения и я решил тут же проверить свои выводы. Осторожно ощупав выделявшийся из прочих цветок, я обнаружил, что он неживой, а искусственный. Это ещё больше возбудило моё недоверие. Когда я осторожно потянул его прочь из земли то увидел, что у него не только нет корня, но ещё он является продолжением очень необычной конструкции, представляющей собой дверную ручку, только врытую в землю. - Ого, подумал я, и слегка потянул её к себе, но она, конечно же, не поддалась, - закрыли изверги! - обиделся я. И тут меня словно бы осенило. А ведь это, не что иное как окончание какого-нибудь люка. Но на клумбе негоже быть люку. Даже, если это вход в бомбоубежище, потому как цветы – это святое! И по мне, там, где они растут, не место всякому там хламу. Тогда я решил действовать. Когда я, наконец, откопал значительную часть конструкции скрывавшейся под ручкой, то понял что это есть ничто иное, как крышка, скрывающая под собой вход в космический корабль. Сам корабль я откапывать уже не стал, посчитав себя недостойным подобного величия. Но и сообщать о своей находке я тоже никуда не стал, потому что считал это дело безнадёжным. Кто поверит мне, если я, орангутанг, расскажу об этом людям. Скажут ещё, совсем сбрендил от льгот, скотина! Мало того, что пенсию персональную, как герой СССР, а теперь и России получает, так ещё и поклёпы на власть наводит. Будто бы она могла проморгать такое значительное явление, как посадка инопланетного корабля.