Запястье в один миг оказалось в широкой лапе охранника Димы.
«Да… у такого не вырваться!» – с сожалением подумала я.
– Дима, – я посмотрела на охранника жалостливыми глазами, – умоляю вас, отпустите мою руку! Даю вам честное слово, что даже не попытаюсь бежать! Хотя бы вы поверьте, что мне нет никакого смысла врать! Я действительно не знаю мужчину, которого привезла «скорая помощь»! Меня попросили помочь. Я и помогла! Я незамужняя! Вот, посмотрите! – я распрямила пальцы. – Видите, у меня даже обручального кольца нет. Знаете, я целую неделю в Турции была, только сегодня утром прилетела!
– Вот-вот! – продолжала гнуть «свою палку» противная фельдшер. – Кто-то по Турциям разъезжает, а кто-то из-за ревности жить не желает! – она взяла в руки телефонную трубку и, приложив ее к уху, набрала нужный номер. – Алло, полиция? – уточнила она и начала объяснять ситуацию так, как ее видела. – У нас тут мужчина в реанимации лежит! – принялась пояснять дежурному полицейскому фельдшер. – Хотел отравиться выхлопными газами из-за жены, которая на курорте время проводила… – она замолчала и взглянула на полы моего банного халата. Фельдшер усмехнулась и осуждающе покачала головой, впившись глазами в высокий разрез, который почти полностью оголил мои ноги. – Неизвестно с кем! Что? Уже выезжаете? Быстро у вас реагируют на звонки! – похвалила работник медицины дежурного полицейского.
Положив трубку, фельдшер снова осмотрела меня и ехидно, чтобы унизить перед мужчинами, которые стояли рядом, не преминула ткнуть носом:
– Женщина, – обратилась она ко мне, – а у вас сейчас грудь из халата вывалится!
– Так отпустите же меня! – снова попросила я работников медицины, почти умоляя. – Дайте хоть полы халата запахнуть, пояс потуже перевязать. Мне один звонок положен! – напомнила я пленителям. – Так законом предписано!
– Хорош, Ирка, издеваться над женщиной! – сжалился водитель Федя, вставив слово. – Не видишь? Куда ей бежать в комнатных тапочках? Пусть звонит, если ей приспичило!
– Ладно, – снисходительно согласилась фельдшер, снова осматривая меня с ног до головы, – пусть халат поправит, а то ей перед полицейскими в таком виде стоять будет стыдно!
– А мне и перед вами стыдно! – повысила я голос. – Чтоб вы знали, я только недавно из ванны вышла! Это вы, Ирина, – я зло посмотрела на нее, – не дали мне возможности переодеться!
– А тут и выбирать было нечего! – сказала она мне, не изменяя издевательский тон, пропуская упрек мимо ушей. – На кону стояла жизнь вашего мужа. Или переодевания!
Охранник и водитель наконец отпустили мои руки. Я посмотрела на окружающих недовольным взглядом и потерла запястья, разгоняя кровь. На руках были отчетливо видны белые полосы, оставшиеся от пальцев Феди и Димы, старательно выполнявших приказ боевого фельдшера.
Я зашла за квадратную колонну, поддерживающую потолок, отвернулась и, развязав пояс банного халата, поглубже запахнула полы.
Когда вернулась обратно, увидела, что меня ждет только Дима. Прочитав в моих глазах немой вопрос, он пояснил:
– На вызов уехали. Вы это… извините! Думаю, вы не обманываете.
– Думаете или уверены? – уточнила я.
– Уверен! – подтвердил он.
– И на том спасибо! – я устало опустилась на стул, услужливо кем-то поставленный около приемной «скорой помощи». – А звонок мне можно сделать? – вопрошающе посмотрела я на него.
– Да-да, звоните! – разрешил Дима.
Встав со стула, я подошла к настольному телефону и набрала номер своей редакции. Прислушиваясь к длинным гудкам, стала ждать соединения. Где-то через минуту на другом конце провода подняли трубку. Я услышала голос Ниночки, секретарши нашего шефа.
– Редакция журнала «Сенсационные новости»! – произнесла она. Голос Ниночки, как и всегда, был невероятно нежен. И почему в нашу редакцию обращались одни мужчины?
– Нинуль, привет! – поздоровалась я.
– А, Ника! – узнала секретарша мой голос и тут же завалила вопросами. – Как слетала? Удалось что узнать?
– Потом все расскажу тебе, Ниночка! – я решила говорить по сути. – У меня к тебе просьба. Передай Гарику, чтобы он привез мне в больницу пакет с вещами. В моем кабинете, прямо в шкафу стоит, – пояснила я, – передашь?
– А куда везти-то его? – поинтересовалась секретарша. – В нашем городе больницы три.
– Нужен адрес поликлиники, – перевела я взгляд на охранника.
– Улица Ломоносова, дом шестьдесят девять, – отозвался он.
– Улица Ломоносова, шестьдесят девять! – специально повторила я в телефонную трубку.
– Так ты лежишь в больнице? Или нет? – интерес секретарши только возрастал.
– Завтра все и узнаешь! – второй раз пообещала я ей.
– Понятно, – сделала свой вывод Ниночка, – нашла новую сенсацию. Вероника, ты у нас какая-то неугомонная! В последний день отпуска умудрилась себе работу найти! Ведь ты сегодня прилетела?
– Сегодня, Ниночка, сегодня! – подтвердила я.
– Жди. Сейчас пойду и передам твою просьбу Гарику… – пообещала она мне. – Он уже у шефа утром побывал! – зашипела она в трубку, вводя меня в курс дела. – Шеф строгача влепил! – радостным голосом произнесла она.
В нашей редакции все знали, что Ниночка почему-то недолюбливала моего Гарика. Никак он ей не нравился.
– Уже побежала! – сообщила она мне и отключилась.
Послышались короткие гудки.
Я положила телефон на рычаг и, прикрыв голые ноги полами халата, снова села на стул, что в коридоре. Вновь заговорила с охранником:
– Будем ждать! – задумалась я. – А переодеться где?
Дима неопределенно пожал плечами.
– Если только в туалете! – предположил он.
– Отлично! – воскликнула я. – Как я сразу не догадалась, что лучшего места для переодевания не найти! – снова недовольно посмотрела на охранника.
Мог бы предоставить и свою каморку! Жмот!
– Зато никто подглядывать не будет! – закончила я.
***
За стеклом показалась фигура полицейского в форме. Он открыл входную дверь и зашел в широкий коридор.
Я сразу посмотрела на его погоны и отметила про себя: «Майор! Это не юнец какой-нибудь. Разберется, что тут к чему!»
В это время представитель закона подошел ближе, представился:
– Майор Стрелков!
– Дмитрий, – назвал свое имя охранник больницы.
– Вероника Журавлева, – отозвалась я, – журналист.
Майор сразу сфокусировался на мне.
– Что у вас случилось, Вероника? – обратился он.
– Я сегодня прилетела из Турции, – заговорила я, – на первом же рейсовом автобусе добралась до поселка «Клубничный». Это там, где в каждом доме клубнику выращивают…
– Знаю! Был! – коротко отозвался майор.
– Так вот, – продолжила, – пока я была в Стамбуле, за домом присматривала Ефросинья Кузьминична Земляникина, соседка моя.
Как только я назвала фамилию пенсионерки, Стрелков улыбнулся. И тут я поняла, что этому человеку вполне можно доверять. Он поверит мне и все поймет. Опасаться подозрений не стоит. В этом я была абсолютно убеждена.
Майор прошел в приемную «скорой помощи» и, сев за стол, вынул из коричневой папки бланки. Отложив ее в сторону, он принялся записывать
Я прошла за ним и примостилась на диванчике напротив.
Санитарка, дежурившая на телефоне, скромно удалилась.
– Я помылась и решила заглянуть в гараж, – продолжила я.
– А что вас так туда потянуло? – с интересом посмотрел на меня майор.
– Сама не знаю! – честно призналась я. – Не отдавала отчета своим действиям. Может, решила удостовериться в том, на месте ли мой «БМВ»? Открыть навесной замок проще простого. Выгонят машину подальше за поселок, заведут…
Стрелков, оторвавшись от письма, поднял на меня глаза. Взгляды встретились. Страж порядка снова улыбнулся, опустил глаза и продолжил писать.
Чему он улыбается? Не пойму! Продолжила рассказывать дальше:
– Открыла гараж, а там полно дыма. Я даже сразу свой «БМВ» не разглядела! Когда дым рассеялся, увидела, что в салоне моей машины, прислонившись к дверце, сидит мужчина. И прошу особо отметить: я его не знаю! Тут некоторые мне его в мужья приписали, – кивнула я в сторону охранника больницы.
– А я что? Я ничего! – охранник отнекивался. – Мне сказала Ирина Ивановна. Держи, мол! Я и держал.
Собравшись с мыслями, я пояснила Стрелкову:
– Тому мужчине, кто в салоне моей машины сидел, крупно повезло. «БМВ» старая. Давно собираюсь отремонтировать, но все никак руки не доходят. Недавно боковое левое окно стало проваливаться. Если дверцей посильней хлопнуть, стекло чуть вниз падает. Так случилось и в этот раз. Кто мужчину в моем «БМВ» оставил, тот не учел обстоятельство, что хлопать сильно дверцей нельзя. Покушавшийся на убийство неизвестного мужчины все же хлопнул ею, а стекло провалилось. Это и спасло жизнь. Так с моей машины труп бы выносили! – подытожила я. – Быстро вызвала «скорую», помогала держать капельницу. Фельдшер посчитала меня женой, потому что незнакомец лежал около моего гаража. Эта женщина еще и приписала, что он из-за меня хотел жизни себя лишить!
Майор вновь перестал писать протокол, уже в третий раз посмотрел на меня и улыбнулся. Если честно, меня это взбесило! Я ему что? Анекдот рассказываю? Чему он так лыбится?
– Отчество ваше как, Вероника Журавлева? – спросил меня Стрелков.
– Лаврентьевна, – холодно ответила я ему.
– Распишитесь в протоколе, Вероника Лаврентьевна, – майор пододвинул листки ближе ко мне.
Я взглянула на него и сразу же про себя отметила, что документ был исписан ровным почерком. Подписывая его, я подумала: «Надо же! Каждая буковка выведена, словно нарисована. В школе, наверное, старательным мальчиком был!»
– Мне необходимо узнать о вашем спасенном мужчине, – предупредил меня майор, вкладывая протокол в папку, – а потом вы поедете со мной в поселок «Клубничный».
– Никуда я не поеду, – решительно запротестовала я, повысив голос, – пока мне платье и туфли не привезут! Мне же нужно переодеться.
– Вероничка! – услышала я удивленный голос своего жениха. – Зачем тебе вечернее платье в таком заведении? – он перевел недовольный взгляд с охранника на майора, а потом на меня. – Или ты решила перед мужиками выпендриться?
– Гарик, – обратилась я к работающему в нашей редакции заместителем главного редактора, – если тебе с утра испортили настроение, это еще не значит, что ты должен его испортить и мне! – строго посмотрела на него.
– Понятно! – тут же отреагировал мой жених. – Тебе эта мымра уже доложила? Доберусь я когда-нибудь до нее!
– Ладно, хватит трепаться! – обратилась я к Гарику, протягивая руку. – Пакет давай! Мне переодеться нужно!
– Вероничка! – произнес он мягче. – На твоем платье декольте чуть ли не до самого пупка, а разрез до пояса! Это тебя не смущает?
Я выдернула из его рук пакет, не удостоив своего жениха даже взглядом, и направилась в женский туалет.
Медленно надела платье, засунула ноги в туфли на высоком каблуке. Высохшие волосы причесала пальцами и, закрутив их на затылке, завязала узлом.
Бросила взгляд в зеркало, осматривая себя, но довольна не была. Да, видок еще тот. Как девица легкого поведения.
Но из туалета я вышла уверенной походкой.
Удивительно! Трое мужчин с интересом разглядывали меня, хоть я и держала свернутый пакет с вещами.
– На! – протянула поклажу жениху. – Гарик, подожди меня в машине.
– А ты куда, Вероничка? – поинтересовался он.
– Навещу спасенного, – объяснила я. – Быть может, он в сознание пришел. Так хочется узнать, за что его в мою машину засунули! – перевела взгляд на Стрелкова.
Майор думал, оценивающе разглядывая меня.
– Ну? – не выдержала я.
– Ладно, – снисходительно отозвался полицейский, – пойдемте! Он ведь вам жизнью обязан!
– Не забывайте, майор, – поучительным тоном обратилась я к стражу порядка, поднимаясь на третий этаж, – я журналист! А это уже, – напомнила я ему, – четвертая власть!
***
В терапевтическом отделении мы подошли к дежурной медсестре. Она сидела за столом и раскладывала по ячейкам лекарства.
– Извините, – обратился к ней Стрелков, – где мы можем найти сегодня доставленного к вам мужчину? Он отравился угарным газом.
– В реанимации, – ответила ему девушка.
– Я схожу к лечащему врачу, а вы подождите меня здесь, – попросил майор и направился в сторону ординаторской.
Я присела на трехместный диванчик, стоявший в небольшой клетке, что напротив плазменного телевизора. Клетку от коридора отделяла упирающаяся в потолок полка, на которой разместили множество горшков с цветами.
Когда шаги Стрелкова стихли, медсестра подняла на меня глаза. Ее взгляд был таким долгим, что я начала беспокоиться. Но сделала вид, что не замечаю ее.
– Вы певица? – спросила она.
– Нет! – ответила я.
– Актриса?
– Не угадали!
– Модель?
– И опять не туда! – улыбнулась я ей.
– Неужели… – медсестра не закончила. Никак не могла высказать свое предположение.
– Вы имеете в виду женщину легкого поведения, путану? – уточнила я и тут же опровергла предположение. – Опять мимо. Я журналистка. Может, слышали когда-нибудь о такой профессии?
– Поверить не могу! – удивилась девушка.
– Я знаю! – согласилась я с медсестрой. – Просто, – пояснила я ей, – на мне вечернее платье, в котором была на Новый год. Понимаете, меня привезли в больницу в халате и тапочках, выбора не было. Пришлось облачаться в то, что было под рукой. Удовлетворила я ваше любопытство? – спросила я.
Медсестра не успела ответить. К нам подошел майор. Девушка снова опустила глаза, а я встала и вопросительно глянула на Стрелкова.
– Еле уговорил лечащего врача, – доложил мне страж порядка, – он с трудом, но все же дал разрешение на посещение вашего спасенного. Я пообещал ему, что мы долго в палате не задержимся! – предупредил майор и осмотрелся. – Думаю, нам нужно облачиться в подобающую одежду… – он подошел к огромной корзине, где горой лежали бахилы. Взяв одну пару, сел на освобожденный мною диванчик. – Что застыли? – обратился ко мне Стрелков. – Это к вам тоже относится! Берите бахилы и захватите халаты! – подогнал он меня.
Когда мы оделись, как и подобает посетителям больных, майор повел меня к реанимационной палате. Она находилась в другом конце коридора.
– Палата номер шесть, – сказал Стрелков, подходя к дверям. Он открыл их, пропуская меня вперед.
Стараясь не стучать каблуками, мы подошли к кровати, где спал спасенный мужчина.
Я подумала, что мы пришли не в то время. Отравленного угарным газом, видимо, накачали снотворным. У нас нет возможности хоть что-то узнать.
– Что теперь будем делать?– обратилась я шепотом к майору.
– Посмотрим, – ответил он мне.
– Я все слышу, – произнес мужчина и открыл глаза.
– Так вы не спите? – обрадовалась я. – Мы сможем с вами поговорить?
– Вы из полиции? – уточнил мужчина.
– Да! – подтвердил Стрелков.
– Нет! – опровергла я предположение.
Взгляд мужчины остановился на мне.
– Кто вы? – мило улыбнувшись, спросил он у меня.
– Я журналистка.
– Эта девушка вас спасла, – вставил слово страж порядка.
– Так значит, вы мой Ангел-хранитель? – снова улыбнулся мне мужчина. – Я вам очень благодарен. Надеюсь, вы спасли не только меня, но и еще одного человека.
– Так, давайте все по порядку! —попросил Стрелков и обернулся.
У окна стоял единственный стул. Поднеся его к кровати, майор вопросительно посмотрел на меня.
Я покачала головой, давая понять, что не хочу садиться.
Тогда майор, удобно расположившись на стуле, снова открыл коричневую папку, вынул протокольные листы и, положив их сверху, приготовился записывать.
– Я вас слушаю! – обратился Стрелков к спасенному. – Давайте сперва вы назовете имя, отчество, фамилию и год рождения.
– Константинов Алексей Вадимович, – представился мужчина, – родился я в городе Ессентуки… в восьмидесятом году. Когда мне было десять, переехал с родителями в Санкт-Петербург. До сегодняшнего дня проживаю в этом городе.
– Что же вы с курортного города прямо в Санкт-Петербург? – поинтересовался майор у Алексея.
– Отец военный, – пояснил ему Константинов, – куда послали, туда и поехал. И нас с собой прихватил.
– Это кого – нас? – решил уточнить Стрелков.
– Меня и маму, – ответил Алексей, – братьев и сестер у меня нет. Я у родителей один. Еще будут вопросы? – посмотрел он на майора.
– А как вы в поселке «Клубничный» оказались? Что вас туда привело? Кем работаете?
Сперва Константинов немного подумал. Он, как я заметила, не собирался раскрывать всех карт. Но признался:
– Есть такая структура в государственном аппарате, которая расследует загадочные, безнадежно запутанные преступления. В этой структуре я и работаю.
– Назвать ее можете? – спросил у Алексея Стрелков.
– Нет! – отказался мужчина. – Я присягу давал, – пояснил он, – о структуре мало кто знает… никто, исключая тех, кто в ней работает. Вы же понимаете, что военному человеку нельзя изменять присяге?
– Понимаю! – согласился майор с Константиновым. – Вас убийство сюда привело?
– Да, – подтвердил Алексей, – еще похищение человека.
– За кем-то следили? – догадался Стрелков.
– Вы правы, – согласился Алексей, – но на меня напали, оглушили. А потом засунули в машину, чтоб отравить выхлопными газами.
– Значит, вас все же выследили, – сделал вывод Стрелков, – где-то вы поступили неосторожно, Алексей Вадимович!