Джонни кивнул и что-то начеркал на бумаге.
– Значит, мне ждать звонка от вас, офицер Ли Джексон? – он поднял глаза, смерил заинтересованным взглядом, неожиданно подмигнул с улыбкой.
А потом просто развернулся и пошел.
По пути столкнулся с патрульными офицерами.
– Джексон, мы тут пончики прихватили из лавки твоих родителей! – с порога осведомил один из них.
Но замечая мафиози, вытянулся в лице. И вместе с напарником покосился на него. Тот на них тоже. Смешно.
Или грустно? Теперь Джонни знает, чем занимается моя семья. Черт! Стало страшно. Но вряд ли он тронет маму и папу. Там нет его интереса. Он даже не отсюда.
Бан Чан был очень удивлен, когда я все рассказала. И приказал, чтобы я ни в коем случае сама не связывалась с этим Джонни.
Он сам созвонился с ним и сказал, что без фото заявление на поиск брата не обрабатывается. Мафиози извинился и тут же выслал его. Мы узнали Тэхёна. Это правда был он. По-крайней мере, сильно похож на него.
Бан Чан заявил, чтобы я скорее ушла в отпуск. Он сам намерен вести это дело. Вместо меня возьмет в помощники своего брата, сержанта Чанбина.
Только закрались сомнения, что никакой это будет не отпуск…
На тот момент я послушно кивнула. Хотя, это такая глупость. А что, если я с этим Джонни столкнусь где-нибудь вновь? Мне захлопнуть рот и убежать? Пфф-ф…
Мы вместе проверили пакет документов Тэхёна. Все чисто. Департаменту не нашлось к чему придраться. Из членов семьи указаны умерший отец и мать, которая как раз проживает в Лос-Анджелесе. Сейчас она замужем второй раз. За американца.
Появилась гадкая мыслишка, что Тэхён может быть сыном американца. Не зря у него такая нетипичная корейская внешность. Хотя, ерунда все.
Тут же отбросила навязчивую мысль.
В середине рабочего дня я и детектив заговорщически навестили нашего коллегу в госпитале. Естественно, Бан Чан не стал ничего расспрашивать прямо. Просто пожелал познакомиться с семьей.
Немудрено, что Тэхён заподозрил его в неискренней дружелюбности. Это было понятно по недоверчивому прищуру.
И когда детектив стал выражать открытый интерес к тому, чем занимается мама – офицер стал дергать пальцами и при ответе косить взгляд вправо.
Прямой же взгляд – поверхностный. Пытается не соврать, но и не дает точного ответа.
Видя, что Тэхён не особо идет на контакт, я перешла в наступление:
– Слушай, бро, может, мы заберем тебя отсюда? Дома отлежишься. Я присмотрю за тобой. У меня как раз отпуск с завтрашнего дня. Надо бы отметить.
Коллега вытянулся в лице. Разве это не то, что он хотел? Проводить со мной время в более интимной обстановке.
Я уже представила нас вместе. Похожи на молодую семейную пару. Я постоянно готовлю еду и прибираюсь. А он лежит на диване перед телевизором и болеет. Веселуха!
Мы с Бан Чаном уже обсудили этот момент. Он посчитал, что офицера стоило забрать с госпиталя, как можно раньше. Все равно у него будет оформлен больничный на две недели минимум. И тот посидит дома на виду до выяснения обстоятельств.
В который уже раз все мои мечты о культурном отдыхе разбились в одночасье.
…
Поздно вечером, когда мы с Бан Чаном во второй раз погнали в госпиталь, чтобы забрать Тэхёна, по пути вернулись на участок. Смене, заступавшей на ночное дежурство, я тоже проставилась за отпуск. Ничего особенного, но внимание уделить стоило.
– Вкусняшки твоей мамы? – увидев, расплылся в улыбке офицер Монтеро. – Благослови, Аллах, твою семью. Хорошо отдохни там, Джексон, – пожелал он.
– Хорош трепаться, поехали! – встретившись взглядом с братом Бан Чаном, Чанбин дал напарнику подзатыльник.
Обычно Чанбин не такой ворчливый. Просто беспокоился за нас – он уже осведомлен об инциденте с младшим офицером.
– Я обо всем позаботился. К утру в наш участок пришлют двух новобранцев.
Ну, верно. Сегодня день значка*. Студенты полицейской академии приносят присягу, формально становясь сотрудниками полиции.
_______
*Badge Day – за месяц до окончания обучения.
И слава богу! Теперь мне не нужно беспокоиться, что Бан Чану не с кем работать.
Мы оба будем в няньках. За новобранцами глаз да глаз. А вдруг одна из них женщина? Или даже две?
Стоя рядом с детективом, я округлила глаза из-за собственной нелепой мысли.
– Эй, ты чего, крошка? – замечая, неформально позвал Чанбин, и придвинувшись, шутливо пихнул меня грудью. – В облаках опять витаешь?
– Слышь, отвали от нее, – рассмеявшись, Бан Чан толкнул брата в плечо.
Вот нисколько не удивлюсь, если к нам в пополнение прибудет женщина! Этот озабоченный Чанбин только и стонет о том, что я всего одна такая на участке, и все мужчины озлобляются: дескать, коллектив надо разбавлять.
Вспомнив, что Тэхён, видно, уже заждался в машине, я поспешно попрощалась с сержантом и ребятами. Потянула за руку детектива.
– Джексон, не давай ему много пить! – крикнул вдогонку Чанбин, отчего я обернулась и наградила его улыбкой.
Утром он сильно извинялся за проступок брата – тот внезапный несанкционированный поцелуй. И дал понять, что это было не всерьез.
И ладно бы сам Бан Чан мне об этом сказал…
Вот тогда стало обидно.
…
Наконец, мы забурились домой, на наш этаж. Все трое проживали на третьем. Решили разместиться в апартаментах у Тэхёна, у него была смежная дверь – между моей и Бан Чана.
Единственное, о чем офицер мечтал – это принять душ. Но прошли всего сутки после ножевого. Переживая, что он занесет инфекцию, я вернулась к себе и взяла плотный силиконовый пластырь.
– Иди сюда, – позвала Тэхёна, – обработаю шов.
Он неспешно поравнялся со мной, и я стянула с него футболку. Охнула от того, что все его туловище было в синяках и ссадинах. Знатно вчера ему досталось.
– Разрешаю делать со мной, что угодно, – в ответ подмигнул и прикусил губу.
Я сделала вид, что не заметила этого. Меня больше беспокоила воспаленная кожа вокруг шва.
– Может, ну его, душ? Подождешь до завтра? – встретилась взглядом с Тэхёном.
– Нравятся потные мужики, Джексон? – подтрунил тут же.
– Пока терпимо. Лучше расслабься и поешь.
– Ладно, – соглашаясь, улыбнулся Тэхён.
Нас позвал Бан Чан. Он сам вызвался накрыть на стол. Даже успел сходить к себе и переодеться. Сейчас на нем была разношенная белая футболка, правда в рукавах облегающая большие бицепсы.
Замечая, за собой собственный заинтересованный взгляд, поспешно отвернулась.
– Я бы выпил, – попросил наш больной.
– Что бы и нет. Хлопни стопку, – детектив услужливо наполнил рюмку чистой текилой, когда тот удобно устроился.
Хотя, было еще пиво, которым мы собирались ее запивать.
Офицер любил хорошенько выпить. А еще нам нужно вывести его на чистую воду.
“Будь с ним поласковее”, – вспомнила я просьбу Бан Чана до того, как мы забрали Тэхёна. – “Знаю, ты его на дух не переносишь. Но в этот раз включи свое женское обаяние. Мы точно его раскусим”.
Бан Чан считал, что наше внутреннее расследование может привести к нечто большему. Я полностью солидарна. Чем черт не шутит!
Спустя пару часов…
– Послушай, нет, ты маме своей когда последний раз звонил? – детектив снова нажрался, это было слышно по голосу. – Поругались что ли? С мамкой так нельзя!
Тэхён датый лишь слегка. Было видно, что его достали эти дурацкие разговоры. Он не понимал, какого хрена происходит, и мерил детектива напряженным взглядом.
Бан Чана понесло читать нотации. А потом его внезапно вырубило. И сразу за столом. Разве что не мордой в пиццу.
Пиздец!
Нашему шефу пить нельзя. Его отрубает очень быстро. А ведь Чанбин предупреждал.
Черт! И что мне теперь делать с обоими?
Я переглянулась с Тэхёном.
– Покорми меня, – вдруг попросил он, вздернул бровью. – Бок затек, двигаться больно.
– Да поняла я, поняла. Не утруждайся объяснять.
Последовала его довольная улыбка.
– Налей текилы и дай буррито, только обмакни его в халапеньо.
– Сейчас, – примирительно кивнула, замечая на его тарелке недоеденный кусок.
Сделала, все как Тэхён попросил. Только в последний момент, он коснулся моих пальцев языком и губами. Я обомлела и скосила на его рот взгляд.
От такого интимного прикосновения ощутила легкий заряд по всему телу.
– Джексон, выдыхай, – явно замечая мои расширенные зрачки, подтрунил офицер.
– Чтоб тебя… – сейчас сцепила зубы. – Не делай так больше!
– А то, что? Влюбишься? – прищурился в улыбке. – Ах, да, я же слишком слащав для тебя, – и обязательно вспомнив мои слова, привлек к себе за плечи левой рукой.
А у него ранение было как раз в левый бок.
–Ты же двигаться не можешь, врунишка! – я ущипнула за нос, и тот простонал, вновь прикидываясь больным.
– Налей еще текилы.
– Обойдешься, – буркнула, наливая только себе.
– Ну, пожалуйста. И я сразу лягу спать.
– Не ляжешь, – разулыбалась я и вновь столкнулась взглядом. Тэхён хитро прищурился, ожидая ответа. И я не заставила себя долго ждать. – Покури со мной на крыше, – говоря это выудила из кармана домашних шорт косячок марихуаны.
– Хулиганка! Я тебя сейчас арестую, – заулыбался офицер. – За курение марихуаны шесть лет срока в Корее.
– Сейчас мы не на службе и официально отстранены.
– Где ты это достала?
– Конфискация. Шестое июля, уже забыл?
Это было утреннее патрулирование перед пересменкой. Тогда нас впервые поставили в паре. Мы задержали группу нигерских подростков лет двенадцати-тринадцати. Стащив у кого-то из родителей дурь, те решили попробовать.
И конфискованный косячок остался в моей полицейской форме. Обнаружила его, когда пришла домой. Спрятала до долгожданного отпуска.
Но ради того, чтобы раскусить Тэхёна, стоило использовать сейчас.
– Хах, точно! – он встал следом, и мы поднялись по лестнице, оттуда через дверь попали на крышу.
– То, что доктор прописал, я не чувствую боли, – затянувшись несколько раз, Тэхён передал марихуану.
Мне хватило двух затягов. И почему от дури так хорошо? Я словно невесомая.
Вцепившись в его руку, созналась, что из-за произошедшего не спала полночи.
– Серьезно? Звучит, как признание в любви, – взгляд Тэхёна стал зачарованным.
Сейчас офицер привлек к себе за плечи и стянув резинку с моих волос, зарылся в них пальцами.
Метая собственный взгляд то в глаза, то на рот, я выпалила:
– Не обнадеживай себя. Мне нравятся крутые парни, живущие по понятиям. Знаешь, типа любовь, честь, верность, семья.
– А что если я тот парень? – прищурился он, и я внутренне возликовала.
Тэхён клюнул. Это была чистая провокация.
– Да брось, – я рассмеялась и хлопнула его по груди.
– Серьезно. Что, если я не тот, за кого выдаю себя?
– Хорош прикалываться! Ты всегда такой милый, ну какой из тебя…
Он перехватил руку и удерживая, внимательно заглянул в глаза:
– Джонни приходил, верно?
Внутри меня все похолодело, и я отстранилась:
– Выкладывай.
– Скажу, если пообещаешь ничего не говорить Бан Чану, – смотрит жестко. Серьезен.
– Хорошо, – я подыграла. Буду действовать по обстоятельствам.
– Тогда… Будем знакомы, Винни младший, сын “Двойного дракона”. Ты ведь это хотела услышать?
Воцарилось молчание. Я затянулась, передала косячок Тэхёну. Он докурил и затушил окурок в нашей банке из под кофе: взяли свою, чтобы успешно ликвидировать следы преступления уже дома.
– Твой черед. Что тебе сказал брат?
Мне пришлось выложить все о столкновении с Джонни. И тогда я задала самый главный вопрос:
– Кто помог с документами?
– Родной отец. Очень влиятельный человек.
– Американец? Из Лос-Анджелеса? – я была намерена докопаться до истины.
– Да.
– Назови имя.
– Обойдешься, – парировал он. – Не слишком ты давишь на меня? – собираясь вернуться домой, мягко толкнул в сторону.
– Хорошо. Ты устал, поспи. Вернемся к разговору завтра. Бан Чану ничего не передам, – пообещала я.
Глава 3. Ну, привет, Джексон!
Утром я провожала Бан Чана на работу. Пришлось сообщить ему, что ничего не вышло с младшим офицером, и буду стараться дальше.
– Прошу, держи телефон при себе, – прощаясь, напутствовал детектив.
– Хорошо, – пообещала я, закрывая за ним дверь.
В гостиной, где мы пировали, прибралась еще вчера. Тэхён крепко спал. Мне особо нечем было заняться, потому включила телик.
Предварительная мелодия на будильнике напомнила, что через час назначена встреча с психологом. Нужно собираться.
Оставить бы записку. Я внимательно оглядела двухъярусную тумбочку у дивана. Обычно внутри лежал блокнот и всякая канцелярия.
И правда. Выудила необходимые предметы и наспех начеркала, что в отъезде. Попросила не волноваться. Также указала сотовый номер, который я обычно не использую для работы. О нем никто не знает, кроме родителей.
Хван Хёнжин позвонил мне сам и в который раз назначил встречу в неформальной обстановке.
Зачем он так делает? В офисе наедине мне с ним гораздо спокойнее – никто не пялится на нас из-за его внешности.
Он очень популярен у женщин. Куда мы не пойдем, они его просто пожирают глазами.
Судьба словно шутит надо мной. Специалист, работающий со мной – он же и психолог и сексолог по образованию – очень привлекательный. И если бы не мужская фигура, при других обстоятельствах запросто сошел бы за хорошенькую подружку.
У Хвана длинные белые волосы, которые он собирает в гангстерский хвост и часть коротких прядей остается. Особое преимущество очень пухлые губы и всегда томный взгляд – будто он в предобморочном состоянии.
Любит модничать, одевается очень изысканно. Редко, когда это простая белая футболка и джинсы.
Именно Хван рекомендовал мне поступить в полицейскую академию. С его слов там я стану еще сильнее – и духом, и физически.
Однажды, во времена средней школы, я столкнулась с подростковой жестокостью. Буллинг – не иначе. Коренные американцы дразнили меня за внешность и постоянно придирались к волосам.
Как я уже говорила, их я переняла от русского отца – вьющиеся, пушащиеся, объемные. А от дождя и ветра вообще творилось черти что – я была похожа на ведьму. Ведьмой и называли.
А еще изрядно задирали мальчишки. Как-то после урока я обнаружила много жвачки в волосах. На следующий день явилась в школу коротко подстриженной. Было жаль терять в длине, хоть я и ненавидела их сама. К тому же, стала выглядеть еще смешнее.
На выпускном меня едва не изнасиловали. Как оказалось, парень, который позвал меня на бал выпускников, стремился изрядно повеселиться со своими друзьями. И завлек на задний двор школы, где никого не было.
Я спаслась чудом. Рядом оказался Хван и просто раскидал негодяев в стороны.
Тогда еще он набирался опыта, работая психологом в моей школе.
Сейчас у него свой офис. И я посещаю его уже третий год. Но в последнее время Хван назначает мне встречи в разных местах. Как правило, в мои выходные дни. Мы либо пьем кофе с пончиками, либо обедаем острой лапшой, или же выпиваем – зависит от обстоятельств и времени суток.
Мы – словно старые приятели. Хотя, нет, больше – я считала Хвана другом. Своим единственным другом.
Комплексы детства еще остались, и он стремился меня от них избавить. А еще я испытывала страх перед мужчинами. До недавнего момента я боялась их повышенного интереса к собственной персоне.
И моя первая победа над самой собой – дружба с Бан Чаном. Первоочередной задачей Хвана – было избавить меня от комплекса неполноценности. И частично ему это удалось.
Тогда в нем проснулась сторона сексолога. Он обеспокоен, что у меня нет сексуального контакта с мужчинами.
Теперь Хван всерьез настраивает на то, чтобы я как можно скорее переспала с кем угодно. Будь это тот же Бан Чан, о котором я ему все уши прожужжала.
“Секс службе не помеха – опыт не помешает” – тогда заявил мой сонбэ.
Неформально я называла его именно так. Сонбэ – товарищ, стоящий впереди. Сонбэ называют того человека, у которого больше опыта в той или иной области. Если один человек занимается чем-то дольше другого, то он – сонбэ.
Потому не без помощи Хвана я выбрала область профайлинга. Ведь профайлеры – это живые детекторы лжи.
На нашу очередную встречу Хван выбрал образ крутого гангстера – я даже слегка опешила. Мешковатые штаны цвета хаки, длинная, закрывающая бедра, белая безрукавка поверх черной майки. Вкупе с этой одеждой – черная бандана с белым орнаментом – несколько прядей выпущено поверх. Блестела серьга в левом ухе и толстая золотая цепь на груди. На запястьях черные тканевые напульсники, поверх беспалые белые перчатки – тоже усеяны золотыми браслетами с побрякушками.
Очень стильно и изысканно. Как и всегда!
– Боги, сонбэ, ты меня смущаешь, – произнесла я, опускаясь рядом. – Опять на нас все пялятся из-за тебя.