Светлана очнулась, сидя на кушетке. Оксана и Женя нависали над ней с перепуганными лицами. Оксана держала стакан воды в руке, похоже из этого стакана она прыскала на неё, пытаясь привести в чувство.
Светлана выхватила стакан и одним глотком осушила его. От пережитого ей казалось, что у неё полный рот песка, так иссушило его. Она хотела что-то сказать, но не смогла, пока не выпила воды, язык не слушался её. Наконец она выдохнула:
– Женя тебе нельзя в Африку, не езди туда! Умоляю!
Светлана расплакалась, она больше не могла сдерживаться. Сейчас, когда она знала, что произойдёт, после того, как она испытала всё то, что будет испытывать её друг, на неё навалился ужас от осознания того, что случится. У неё началась истерика, с которой она никак не могла справится, только повторяла без конца и края:
– Не езди туда! Не езди! Умоляю! Не езди!
Они сидела на кушетке, раскачиваясь взад-вперёд и всё повторяла и повторяла эти слова.
У неё не было времени, чтобы подумать, как лучше сказать, как убедить, что сделать, чтобы Женя поверил ей. Она была в таком состоянии, что прямо сейчас даже не смогла придумать, как поступить. Не найдя решения лучше, она, как в омут головой, стала рассказывать, что иногда может видеть то, что произойдёт в будущем, и сейчас дотронувшись до Жени у неё было видение из его будущего. Она не отдавала себе отчёта в том, как нелепо звучит её рассказ, насколько сбивчиво и путанно она объясняет. Сквозь слёзы Светлана не могла видеть, как смотрят на неё Оксана и Красавчик, не заметила, как они тревожно переглядываются, как будто спрашивая друг у друга: «Что делать-то?»
Когда она наконец вывали на них всё, ей удалось немного успокоиться, перестать всхлипывать, и она посмотрела на них. Она смотрела на них по очереди и не понимала, почему её рассказ вообще не произвёл на них впечатления. Оба стояли с каменными, ничего не выражающими лицами.
– Не езди туда! – снова повторила она.
– Хорошо, – согласился Женя, – ты только не нервничай так, ладно? Я не поеду.
Он говорил с ней, как с маленьким ребёнком, но она этого даже не замечала.
Не сговариваясь, будто прочитав мысли друг друга, Оксана и Женя решили со всем соглашаться, что говорит Светлана, лишь бы она успокоилась сейчас. Они как будто молча договорились, что это стресс от усталости и последствия аварии. Проще было принять то, что их подруга не в себе, чем поверить в то, что она рассказывает, поверить, что это правда.
Они отвезли её домой, уложили в постель. Женя сидел рядом с ней, держал за руку и уверял, что никуда не поедет. Сейчас Светлана больше ничего не чувствовала и не видела. Пока Женя сидел с ней, Оксана уложила девочек спать, объяснив, что мама плохо себя чувствует. Дождавшись, пока все уснут, Оксана и Женя покинули квартиру Светланы. Запасной ключ, которым Оксана закрыла дверь, она кинула в почтовый ящик.
– Завтра напишу ей, куда ключ положили или позвоню, – объяснила Красавчику Оксана свои действия.
– Ты думаешь она сходит с ума? – задала она наконец, мучавший их обоих вопрос. Сейчас Оксана даже не вспомнила, что познакомилась со Светланой у Раисы на посиделках с гаданием. Забыла, что хозяйка им обещала предсказаний о ясновидящей, которых так и не было. Может быть, если бы Оксана вспомнила это и связала рассказы Раисы, уверявшей, что ей помогла ясновидящая не потерять работу, и сегодняшний рассказ Светланы, то поняла бы, что той ясновидящей была Светлана. Может быть, вспомни она, всё сложилось бы иначе.
– Я что врач что ли?! – несколько раздражённо ответил Женя.
Оба молча шли к метро какое-то время.
– Ты знаешь телефон её родителей? – наконец нарушил он молчание, – может надо их предупредить?
– Ой! – сказал он, останавливаясь и закрывая лицо руками, – Оксанка, что делать-то?
– Я тоже не врач, – мрачно ответила та, – и телефона родителей её у меня нет.
Они снова пошли к метро.
– У неё были такие приступы раньше, – осторожно спросил Женя.
– Никогда, – ответила Оксана, – несмотря на потерю памяти она мне всегда казалась более чем здравомыслящим человеком.
– Может это стресс, за последний год столько переживаний, – предположил Красавчик.
– Возможно, у нас такой тяжёлый год был, а ведь всё в основном на ней. А ведь у неё ещё и дети.
– Девочки на неё похожи, такие же красавицы, – невпопад заметил Женя, а потом вернулся к обсуждению проблемы, – давай завтра созвонимся с ней с утра. Если будет как сегодня, то, наверно, я вызову скорую помощь. Не представляю правда, что им говорить. Я приеду к ней и посижу с девочками, пока родители Светланы их не заберут.
– Как ты их известишь?
– Я думаю девчонка знают телефон своих бабушки с дедушкой.
– Скорее всего ты прав, – ответила Оксана и добавила, – может мне никуда не ездить.
– Ты можешь ей чем-то помочь?
– Вряд ли?
– Тогда смысл отменять поездку.
Дальше они шли молча почти до самого метро. Уже у самого входа договорились завтра перед отлётом Оксаны созвониться.
Обман
На следующее утро Светлана проснулась совершенно разбитая, как будто по ней всю ночь каток ездил. Встала очень рано, девочки ещё спали, несмотря на то, что по выходным они обычно встают не свет ни заря. Принимая душ, Светлана вспоминала прошлый вечер, стараясь отодвигать от себя видение, чтобы не дай бог больше его вовлечься в него и не увидеть этот кошмар заново. Она помнила, что Женя заверил её, что никуда не поедет, однако на душе было по-прежнему неспокойно.
– Мама, ты как? – спросила Оля. Она стояла около ванной, ожидая мать.
– Хорошо, – ответила Светлана, на самом деле думая, что вовсе не хорошо. Спутницы последних недель, напряжение и тревога, никуда не ушли. Сегодня ей не удастся остаться наедине с собой, чтобы ещё раз всё обдумать, вчера днём позвонил свёкр и сказал, что свекровь приболела. Она всё равно хотела идти гулять с внучками, но он настоял, чтобы она отлежалась. Сейчас Светлана пожалела, что так произошло. Девочки не дадут ей поразмышлять. «А может это и хорошо, я немного приду в себя, – думала Светлана, – в конце концов впереди ещё неделя?»
Светлана запретила себе сегодня думать о Жене, и когда невольно возвращалась мыслями к трагедии, которая может произойти, тут же одёргивала себя, сегодня она мама и занимается своими детьми.
Утром звонила Оксана, спрашивала, как она, интересовалась, не нужна ли она Светлане. Испугавшись, что Оксана отменит поездку, Светлана заверила ту, что с ней всё отлично. Она уже начала понимать, что ни Оксана, ни Женя ей скорее всего не поверили.
«Привлечь Оксану в союзники не получится, так что в её присутствие нет необходимости», – думала она, уверяя подругу, что с ней всё отлично и пусть да едет и наслаждается Италией. Светлана постаралась побыстрее свернуть разговор, сославшись на занятость и то, что она с девочками уже буквально стоит на пороге, у них грандиозные планы на сегодня.
Оксана улетела отдыхать. Женя в течение следующей недели или заезжал в салон, или звонил Светлане. Первые два дня она не вспоминала о том, что произошло в пятницу. Женя стал успокаиваться, решив, что это был просто приступ. Однако в среду Светлана его спросила, как бы между делом:
– Билет сдал?
Вздрогнув от неожиданности Красавчик хотел было спросить: «Какой билет?», но быстро понял о чём речь:
– Конечно сдал, ещё в субботу, – соврал он.
У Светланы не было больше причин снова заводить этот разговор. Она поверила Жене, хотя тревога никуда не ушла. Она пыталась разобраться, почему её не отпускает, но так и не смогла. Да ещё и дел навалилось. Она же осталась одна руководить салоном. Приходилось не только свои обязанности выполнять, но и взять на себя некоторые Оксанины. Будь она не так занята, может она и докопалась бы, почему беспокойство мало того, что не прошло, но даже не стихает, но свободного времени не было.
Последний раз Женя позвонил Светлане в пятницу. Раз не было Оксаны, то пятничные встречи они отменили, пока снова все не соберутся в городе. Женя спрашивал, как дела у Светланы, она отшутилась, со вчерашнего дня она ничего не изменилось. Он сказал, что на недельку свалит с друзьями на рыбалку под Астрахань. Он соврал ей снова, а она ничего не почувствовала. Придумал, что раз отменил поездку в Африку, то решил присоединиться к друзьям. Неделя у Светланы выдалась тяжёлой, да и непроходящая тревога так измотала её, что она даже не заподозрила ничего.
Всю следующую неделю Светлана всё пыталась гнать от себя тревогу и беспокойство, связанные с Женей, но ничего не получалось. Уже накануне приезда Оксаны, она не выдержала, собрала мужество в кулак и решила вызвать видение про Женю, но ничего не увидела, она даже не смогла прокрутить то, самое первое «кино», которое увидела в клубе, хотя раньше ей это удавалось.
Последняя неделя перед отпуском была чуть легче двух предыдущих. Вот только чувство тревоги не пропадало, и Женя, как назло не выходил на связь. Когда Светлана поделилась с Оксаной беспокойством, что Жени нет уже вторую неделю, хотя на рыбалку он уехал всего на неделю, та заверила Светлану, что Женя звонил ей и сказал, что решил остаться с ребятами ещё на неделю.
Он действительно звонил Оксане, но перед отлётом, чтобы рассказать о том, что он придумал, чтобы оправдать своё отсутствие Светлане. Оксана должны была быть в курсе, что врать подруге. Они так хорошо придумали, как уберечь Светлану, как успокоить её, и ни одному из них не пришло в голову, что она может быть права и к ней надо было прислушаться.
В первую ночь на Мальте Светлане приснился кошмар. Она проснулась среди ночи в холодном поту, ей приснился сон, который полностью повторил видение про Женю. Некоторое время Светлана прибывала в жутком состоянии, ей хотелось куда-то бежать, и одновременно зарыться под одеяло с головой и плакать, или срочно позвонить Оксане и самое главное Красавчику. Узнать, как он. До утра она так и не уснула, даже несмотря на выпитое успокоительное.
На следующий день Светлана позвонила Жене, но телефон был недоступен, тогда она набрала Оксану. Та пыталась успокоить подругу, что Женя должен вернуться только в понедельник.
– Ну мало ли, сегодня последний день, отрываются, – успокаивала она подругу, – а может уже в самолёте, поэтому недоступен.
Оксана врала подруге, переживая за неё, и вовсе не думала, что беда подкралась к их другу.
С утра в понедельник начались занятия в школе английского. Сначала Светлана хотела купить обучение только для дочек, но потом поняла, что слоняться без дела четыре часа утомительно, лучше уж и себя занять, поэтому взяла курсы для всех, решила и свой английский подтянуть. Только после занятий она стала снова звонить Жене, а потом Оксане. Удивительно, но тревога, не покидавшая её так долго, бывшая её постоянной спутницей уже больше месяца, незаметно растворилась. Сейчас Светлана звонила друзьям скорее всё ещё находясь под впечатление от сна. Женя опять был недоступен. Оксана же ответила сразу. Она заверила Светлану, что у Жени всё хорошо, он звонил, сказал, что у него заказ и он по уши в работе. Оксана врала из лучших побуждений, чтобы не волновать подругу. Та же в свою очередь не могла рассказать ей про свой сон, зная как она отнесётся к этому. У Оксаны была ещё одна причина скрывать правду. Она думала, что когда вернётся Женя, то они смогут убедить Светлану, что та видела никакое не будущее, что это были галлюцинации, и Светлане надо серьёзно проверить голову, вдруг это последствия аварии.
После разговора Светлану отпустило, хоть в душе и образовалась вдруг какая-то дыра. Человек так легко находит объяснение всему, особенно когда хочет найти оправдание чему-то, порой придумывая невообразимые вещи. Вот и Светлана придумала объяснение, причём вполне правдоподобное: она так долго жила с тревогой, что когда та пропала, ей стало казаться, что на этом месте дыра.
Английский и время с девочками после занятий, экскурсии и прогулки, море и домашние задания отвлекли Светлану от ужаса, который больше, к счастью, не возвращался. Лишь вернувшись домой она узнала страшную правду.
Страшная правда
В первый рабочий день после отпуска Светлана приехала в салон и застала зарёванную Оксану. Засосало под ложечкой, снова накрыло знакомой тревогой, замешанной на животном ужасе. У неё невольно начали подкашиваться ноги. Она сразу вспомнила ночной кошмар, который был на Мальте.
– Женя? – едва слышно проговорила она, не желая верить жуткой догадке.
В ответ Оксана только кивнула, старательно пряча глаза.
Светлана схватила её за запястье. Она уже знала, что ей не нужны будут объяснения, она и так всё увидит. Оксана, едва Светлана взяла её за руку, подняла на неё глаза, но Светлана этого уже не видела. Перед её взором проносилась череда картинок. Вот Оксана с Женей выходят из её дома. Вот договариваются об обмане, переживая за неё. Вот созваниваются перед отъездом Жени…
«Хорошо, что они меня в психушку не сдали», – грустно подумала Светлана, поняв, что и такие мысли были у её друзей.
Между тем калейдоскоп картинок продолжался. Оксана разыскивает Женю по всем возможным знакомым, звонит всем кто хоть немного знал его, чтобы узнать не выходил ли он на связь. В конце концов ей удаётся выйти на какой-то контакт организаторов поездки. Вот от них она уже узнаёт, что всю их группу похитили с целью получить выкуп. Одного из организаторов поездки убили сразу же во время похищения. Ещё одного человека, чтобы заставить остальных выполнять их требования, чтобы не артачились. Остальных принудили связать с родственниками, чтобы назначить сумму выкупа, а чтобы требование было убедительным, вместе с электронным письмом отправили видео, в котором убивают одного из заложников. Того, кто не был богатым и не мог заплатить выкуп.
Оксана смотрела на Светлану, на её затуманенный взор. Только сейчас до неё дошло, что та действительно может видеть.
– Мы не поверили тебе, – с ужасом сказала она, поражённая тем, что они с Женей натворили. Она закрыла рот рукой, а слёзы с новой силой хлынули у неё из глаз.
Взор Светланы прояснился. Она с грустью смотрела на Оксану. Выпустив руку подруги, она повернулась и не говоря ни слова ушла.
Это уже второй раз, когда она не смогла помочь своему другу. От бессилья и несправедливости хотелось кричать на весь мир. Ей хотелось уйти, спрятаться, найти какую-то нору, в которую забиться, чтобы пережить это горе. Сейчас она не могла никого видеть, ни с кем говорить, и меньше всего ей хотелось видеть Оксану. Она понимала, что та нуждалась сейчас в ней, в помощи и поддержке, но и сама Светлана нуждалась в этом. Ей сложно было признать, что они с Оксаной должны разделить вину за смерть Жени. И не понятно, кто из них был больше виноват.
Целый день она бродила по улицам, то мысленно начиная винить Оксану за то, что та обманула её. То споря с самой собой, что и сам Женя виноват ничуть не меньше их. Она же всё сказала ему, почему же он не поверил ей, обманул её и всё-таки поехал туда? Светлана пыталась убедить себя, что она ничего больше не смогла бы сделать, но продолжала ругать себя, что не вызвала видение раньше, что упустила несколько возможностей. Узнай она всё раньше, у неё бы было время, чтобы придумать, как задержать Женю. В какой-то момент она подумала, что в конце концов, она могла бы запереть его у себя дома, вплоть до того, что приковать наручниками к батарее. К вечеру, совершенно измученная разными мыслями, она наконец сказала себе, что если бы у неё вовсе не было бы дара, то она бы и не узнала о грядущей беде, а значит ничьей вины, ни её самой, ни Оксаны, ни Жени нет в том, что случилось. Это было слабое утешение, но единственное, за которое она ухватилась, чтобы действительно не сойти с ума, от навалившегося на неё горя.
Больше Светлана с Оксаной никогда не говорили о Жене. Это не сговариваясь стало для них запретной темой. Каждая ещё долго переживала эту трагедию в одиночестве. Даже нового фотографа не стали искать, не могли. Как память о Жене в салоне остались его работы, развешанные по стенам. Раньше девушки думали, что будут периодически менять экспозицию, но сейчас не сговариваясь решили оставить в память о друге его работы навсегда, хотя они и были тяжёлым напоминанием.
Лишь в середине сентября одна из девушек-фотографов, что продолжала пользоваться их салоном, как фотостудией, предложила им сделать фотографии новых моделей Оксаны, чтобы обновить, вернее дополнить каталог предлагаемой одежды для собак. Она и стала тем фотографом, услугами которого они стали теперь пользоваться.
Трагедия с Красавчиком легла чёрной тенью между подругами, от былых душевных отношений не осталось и следа. Теперь девушки общались только по рабочим вопросам