– Как тебя зовут?
– Никки, – ответила она.
– Никки, а я Лейси, – я присел перед ней, оказавшись много ниже. – Никки, послушай: если ты сейчас поможешь мне, мы его сами проучим.
– А как?
В её глазах засветился интерес. Неужели не боится? Может, домашние дети не такие зашуганные, как мы? Я подвёл Никки к витрине и показал на патрульного, дежурившего на улице.
– Видишь дяденьку?
– Ага.
– Тебе надо позвать его сюда, внутрь.
Никки повернулась ко мне, вытаращив глазёнки. Вот и испуг.
– Но он же далеко! Я не хочу выходить одна! – она покосилась на полки, за которыми должна быть её мама.
– И совсем не далеко. Тебе только надо перейти эту маленькую площадь.
– И что я ему скажу? Дяденьке-патрульному?
Ну вот, уточняет. Значит, согласилась.
– Скажи, что в магазине какой-то дяденька обижает мальчика.
– Он тебя обижал?
Пока нет, но скоро будет.
– Обижал. Поэтому, пожалуйста, позови дяденьку полицейского! А я прослежу, чтобы этот тип никуда не делся.
– Нет, я без тебя не пойду!
– Никки. Ты же взрослая! – мы все считаем себя взрослыми, и никто не имеет права посягать на наше мнение.
Девочка размазала кулаком слёзы по лицу и кивнула.
– Хорошо.
– Повтори, что нужно сказать?
– Злой дяденька обижает в магазине мальчика.
Слова “пристаёт” она, скорее всего, ещё не знает. Так что сойдёт.
– Умница! А теперь иди, – я бросил быстрый взгляд в сторону её мамы, подвёл девочку к выходу и открыл дверь.
К счастью, витрины здесь стеклянные, так что мне прекрасно видно, как Никки подошла к полицейскому и что-то ему сказала. Судя по изменившемуся выражению на лице мужчины – сказала то, что надо. Коп взял девочку за руку и быстро пошёл в сторону магазина. Так, пора действовать.
К счастью, я знаю, насколько я смазливый. В детдоме это быстро дали понять. И драться я тоже научился довольно быстро. Точнее, выбора у меня не было. Поэтому, подойдя к мужчине, я, сделав самое невинное выражение лица, спросил:
– Дяденька. А вам видно: там, на верхней полке, паровозики или самолёты?
“Дяденька” обернулся и смерил меня взглядом.
– И то и то есть.
– Вы врёте, дяденька. Там только паровозы!
– Тебе нравятся паровозы?
– Поднимите меня пожалуйста, я сам посмотрю!
– Поднять тебя?
Кажется, я слышал, как хлопнула входная дверь. Надо поторапливаться.
– Да, поднимите! Хочу па-ро-возик!
Несколько мгновений он раздумывал. Я начал подпрыгивать на месте, делая вид, что пытаюсь заглянуть наверх.
– Ладно, иди сюда.
Я послушался. Мужчина взял меня на руки. Вовремя. Между стеллажами появился патрульный. Позади него всё ещё всхлипывала Никки. Я закричал.
– А-аа! Помогите! Дяденька, не трогайте меня!!! – и начал брыкаться руками и ногами.
– А ну, отстань от ребенка, скот! – патрульный побежал к нам. Никки заревела в голос.
Прежде чем меня “освободили”, я успел отхватить от мужика оплеуху.
Из-за глупой мамаши Никки я задержался в магазине дольше необходимого – пока она кидалась на задержанного, я успокаивал девочку. И только хотел улизнуть, один из вызванных полицейских поинтересовался моими родителями. Сбежать не получилось. Меня увезли в участок и спустя несколько часов вернули в детдом. А через месяц за мной пришли. Кто же знал, что в этом магазине есть камеры наблюдения? Или копы меня сами сдали…
Так я оказался в организации.
В мои неполные двенадцать лет мне предложили работу на полставки. И, что важнее, возможность переехать из детдома в служебное общежитие и забыть про школу-интернат. Теперь я был почти как все нормальные дети: ходил в обычную городскую школу и изучал своих сверстников, старательно делая вид, что я один из них.
Другие школьники жарили пончики, подметали улицы, зарабатывая мелочь на карманные расходы, или валяли дурака. А я переписывался в соц. сетях с потенциальными преступниками и разного рода мошенниками, и даже ходил с ними на встречи, весь обвешанный микрофонами и видеокамерами.
Когда я немного подрос, уже сидел в кафе с подозреваемыми в педофилии, сутенерстве и торговле несовершеннолетними. Пил кофе, рассказывал про свои подростковые проблемы. Жаловался на нехватку денег и всячески показывал, насколько я отчаялся. Или же, наоборот, играл избалованного инфантильного малолетку, делающего всё назло своим родителям. Каждый раз, в каждом конкретном случае я выбирал наиболее подходящую модель поведения. По мере того как я рос и набирался опыта, мне поручали всё более сложные задания, и на крючок начала попадаться крупная рыба.
И да, всё это время я играл того, кем и являюсь по природе – подростка. Мелкого пацана. Пока однажды всё не пошло наперекосяк.
В нашем деле старшие курируют младших. И это деление не всегда по возрасту – учитывается опыт работы и стаж в организации. Я уже давно являюсь старшим. Оказалось, что у меня нюх на правонарушителей и талант выводить их на чистую воду. Ко мне часто обращались за советом и с просьбой поднатаскать новеньких – так что вскоре мне дали в нагрузку одну девочку. Не смотря на её юность и неопытность, ей предстояла очень сложная задача – внедриться в уличную молодежную группировку.
Может показаться, что ничего особо опасного и серьезного здесь нет, но подростки в бандах подозрительны и жестоки. Каждый день им приходится выживать, и новичков они не жалуют. Новые члены группы тщательно проверяются и проходят изощренное испытание. Нужно знать тысячу нюансов: имена, места, события, люди, на которых можно ссылаться – всё важно. Проработанная легенда, моральная готовность вжиться в роль малолетней преступницы. Липовый послужной список: кражи, хулиганство, драки, воровство, попытки суицида.
Девушка нервничала. Настолько, что внезапно слегла с нервным срывом. Её «погружение» было готово. Уличная банда знала о ней всё вплоть до описания внешности. Естественно, о ней предварительно были пущены слухи. И вот, когда были назначены время и место её “вброса”, оказалось, что у нас нет девчонки. Где ж взять стройную, высокую брюнетку? Дерзкую, смелую и своевольную Лейлу? Лейла – это имя изначально предназначалось не мне. Но теперь я сросся с ним костями, плотью и кровью.
Решение пришло внезапно. Я единственный, кто был готов. Я знал всё – это ведь я готовил нашу паникершу. Дико! Я не верил, что пойду на это – до самого последнего момента. И даже когда мне соорудили импровизированную грудь, надели женское платье и приклеили ресницы и парик, я думал, что всё это шутка. Мы посмеёмся все вместе, а потом сядем, и будем придумывать какой-нибудь реальный план.
Мы были на взводе, все мы. Я думал, нам нужна эмоциональная разрядка. Но когда я увидел их глаза, обращённые на меня, их застывшие лица – у меня в груди, под фальшивыми сиськами, тревожно екнуло сердце.
Я стоял, весь такой из себя девушка, смотрел на коллег, а они смотрели на меня. И тут Райан, наш координатор, прошептал, так тихо, будто боялся прогнать видение:
– Лейси, подойди к зеркалу.
Я подошёл, сделал глубокий вдох и поднял глаза. Белое, как мел, лицо. Тёмные, густые ресницы. Красные, полные губы. Спустился взглядом ниже: на шее колье чокер, закрывающее кадык. Платье, плотно прилегающее к верху тела, а снизу расходящееся широкой юбкой. Обтягивающие черные леггинсы и сапоги ботфорты на высоченном каблуке. Единственный найденный черный парик подарил мне тяжёлые локоны до плеч.
– Ребята, это несерьёзно! – на подворачивающихся ногах я развернулся к ним лицом. Я чувствовал себя рыбой, которую вытащили на поверхность – и она всё ещё пытается хватать ртом воздух, которым не сможет дышать.
– Уже даже не смешно!
Итан, куратор женской группы, тихо произнёс:
– Лейси, ты самая красивая девушка из всех, что я видел в жизни!
После мы часто вспоминали ему эту фразу.
Во мне всё упало. Сердце ухнулось в глубокую яму. Я понял, что попал.
Так появилась Лейла.
Глава 3. Рутина. Неприятное происшествие
Моё сегодняшнее дело – скука смертная. Всего-то надо подцепить мужика в клубе и передать его через наших парней одной группировке. Так, чтобы никто не заметил. Я посмотрел досье. Мелкая сошка, однако весь на понтах. Плюс ко всему, осторожный. Но ведь мало кто боится миленьких вчерашних школьниц.
К клубу меня подвозят на одной из тех машин, которые не бросаются в глаза и не запоминаются. Если кто-то всё же заприметит номер тачки, это ничего не даст – номера фальшивые.
Чтобы оставаться до поры до времени в тени, я иду к клубу, спрятав лицо и волосы под глухим капюшоном куртки. У меня есть поддельное свидетельство совершеннолетней девушки, но я им ни разу не пользовался. Особенно хорошеньких девушек всегда пропускают вне очереди, ни о чём не спрашивая. Поэтому я открываю лицо и широко улыбаюсь охраннику. Он подмигивает мне, и я захожу в зал.
Иду к бару, заказываю слабоалкогольный коктейль, но не пью. Слегка пригубив, ставлю стакан на стойку и начинаю осматриваться. Вскоре замечаю клиента. Он сидит в окружении второсортных моделек на диване и разглядывает девушек, танцующих на мини-сцене. Проще некуда. Уже знаю, что буду делать. И я буду делать это хорошо.
Для задания меня переодели. Теперь на мне высокие сапоги на тоненьком каблуке, короткая пышная юбка и обтягивающая черная водолазка. Моя накладная грудь идеальной анатомической формы. Специальные вкладки, создающие нужный объём, забирают в себя тепло моего тела. Поэтому, если кто и пожелает полапать эту грудь – почувствует прекрасно сымитированную теплоту и упругость.
Слушаю музыку. К счастью, она мне нравится – так работать легче. Вроде даже адреналин начинает бить в кровь. Всё-таки: это всегда игра в обманку. А вдруг раскусят? Иду на сцену и танцую.
Мне бы могла позавидовать любая девушка. Одежда деликатно скрывает всё, что есть во мне не женского. И на всеобщее обозрение выставлены мои фальшивые высокая грудь и длинные, роскошные волосы. Я моложе всех здешних вертихвосток. И моя Лейла невероятно красива.
Всё меняется, когда я Лейла. Всё кажется шуткой, обманом. Свыкнувшись с образом Лейлы, я понял, что мне так проще. Я лишь актер, прячущейся за маской. Используя её, я могу оставить что-то себе, настоящему.
В женском образе, благодаря своей врождённой пластике, я быстро освоил танцы. (Да, нас и такому учат. И пению тоже. И всё в обязательном порядке). Я даже начал проявлять интерес к современному балету. Чем больше у меня навыков, тем выше мой статус в группе. Тем интереснее задания. Обычно я сам могу выбирать. Но сегодня я по дружбе подменяю заболевшую девушку.
Я танцую и краем глаза слежу за мужиком. Он уже заметил меня. Пялится. Он из тех идиотов, которые думают, что всё могут купить. Похоже, он меня уже заждался.
Спрыгиваю со сцены и иду к нему. Дешёвые модельки полосуют меня ненавидящими взглядами. Понимают, что они мне не ровня. Я даже не знаю, что о них думаю. Когда я Лейла, мне как-то пофиг.
Дальше следует простой диалог. Я прошу заказать себе самый дорогой коктейль. Он слегка приобнимает меня за плечи одной рукой, второй рукой гладит мою коленку. Ну, пусть гладит. Я знаю, кому мы его отдадим. Возможно, скоро пальцев у него уже не будет.
Немного выждав, шепчу ему на ухо, что не против бы уединиться, но рассчитываю на то, что он будет щедрым. К нему ехать отказываюсь. Говорю, что снимаю квартиру здесь, недалеко. Обещаю показать свою коллекцию нижнего белья. Как поедем? В его машину не сяду. Только такси.
Нужно ли уточнять, что для меня “поймали” моё “особенное” такси. В машине объект сразу же попытался меня облапать. Широко и от души улыбнувшись напоследок, я съездил ему по морде. Мужик вырубился. Водитель издал смешок и заехал в безлюдный переулок. Там нас уже ждала другая машина. С нашими мордоворотами. Я вышел подышать воздухом.
– Лейла, прекрасна, как всегда! – один подошёл ко мне, скалясь желтоватыми зубами. – Я всё жду, когда ты согласишься пойти со мной на свидание?
Не все в организации знают, что я не настоящая женщина. Да и откуда? Отделов у нас много. А с нашими “бойцами” мы пересекаемся только в момент самой операции.
– Хочешь на его место? – я кивнул на мужика, которого вытаскивали из машины.
– Мать его, Лейла, полегче нельзя было? Он в себя-то придёт?
– Придёт, придёт, куда он денется?
Обо мне уже ходят легенды. Все бригады знают, что с Лейлой шутки плохи. Но подкатывают ко мне с завидным постоянством. Наверное, щекочут себе нервы.
Я посмотрел в ночное небо. В городе совсем не видно звёзд.
– Ладно, ребята, я домой.
– Пока, Лейла! Отличная работа!
Неприятное происшествие
– Лейла, тебя проводить до квартиры?
– Нет, не стоит, незачем тебе светиться.
Киваю водителю и выхожу из машины. Работа была несложной, но я всё равно вымотался. Желание одно: закрыть за собой входную дверь, раздеться, забраться под душ. А потом сразу в кровать. На ужин не хватает сил. Лучше завтра плотно позавтракаю. После заданий нам можно спать подольше. Так что я уже расслабился, думая о завтрашнем неспешном утре в компании кофе и тостов под хорошим слоем масла.
Мой четвертый этаж. Я уже близко. Предвкушаю мягкость подушек. Хочу раздеться и почувствовать, как простыни касаются моего голого мужского тела. Хочу расслабиться и забыть, что сегодня я весь день и большую часть ночи был женщиной. Причём соблазнял мужика. Хочу смыть все эти ощущения горячей водой.
– Эй, киска!
Твою мать. Это Джой. Когда была наша стычка, утром? Кажется, сто лет прошло. Только его мне не хватало.
– Спешишь в свою постельку?
– Опять ты!? – совсем не хочется сейчас разбираться с ним. – Свали-ка, пока ещё раз не огрёб!
– Думаешь, такая крутая?
Что мне думать, я знаю. Хорошо, Джой, ты сам напросился! Только я шагнул ему навстречу, замахнувшись для удара, из темноты коридора вышли три его дружка. Твою мать, надо было с управляющим поговорить про освещение! Я ж собирался. Значит, теперь их четверо. Двоих я смутно помню, это Рэй и Чарльз из этого же дома, третьего не знаю.
– Джой, она собиралась тебе навалять!
– Не так быстро, крошка. Тебе не кажется, что за свои поступки надо отвечать?
Что они задумали? Так, я должен быть умнее. Они ведь не будут бить девушку?
– Что вам надо?
– О, по-другому запела! А игнорировать нас всё это время? Или мы для тебя недостаточно хороши?
Джой недовольно поморщился:
– Думаешь, я не знаю, чем ты занимаешься? Малолетняя шлюшка! Я видел, тебя и сегодня подвез до дома какой-то мужик. Старше тебя, между прочим. И ты с ним любезничала! Значит, с ним можно, а со мной нет?
Чёрт, а вот теперь я реально попал. Они начинают окружать меня, отодвигая к стенке. Думай, Лейси, думай!
– Да ладно вам, ребята, отпустите меня! – выжимаю из себя улыбку.
– Ох ты! Какая ты вдруг стала! Как кроткая овечка!
– Да овца она! Сучка продажная! Джой, что ты с ней возишься!?
Это Чарльз. Ублюдок. И откуда у этого выродка такое имя? Джою не нравится, что дружки упрекают его в мягкости. Вижу, как он бесится. Он подходит, резко толкает меня к стенке и хватает за шею. На мне ожерелье из шёлковых лент и шнурков, на которые часто нанизаны мелкие блестящие камешки, и они больно впиваются в кожу.
Так, спокойно. Их четверо, они крупнее и сильнее меня. Если я буду кричать, мне вряд ли кто-то поможет. Мои ключи лежат близко, я уже почти у своей квартиры. Нужно ошарашить четвёрку, выиграть время и убежать. Мои руки и ноги свободны. Я ведь строю из себя испуганную девочку. Итак: Джой передо мной, Чарльз и Рэй сразу за ним. А тот, новенький, стоит поодаль. Любитель просто посмотреть?
Пора действовать. Кидаю резкий взгляд за плечо Джоя – этот дурак оборачивается. Бью шпилькой в носок его мягкого ботинка из дешёвого кожзама и одновременно наношу удар локтем в шею. Джой падает, и я толкаю его на Рэя. Не теряя времени, пинаю Чарльза ногой в живот – он заслужил. Разворачиваюсь, отбиваю рукой выпад Рэя. Он открывается – и получает удар в голову. Отлично, я справлюсь. И тут мой каблук предательски соскальзывает в незавершённом полуобороте на шаткой коридорной плитке. Чёртовы шпильки! Поленился переобуться в нормальную обувь! Урок тебе, Лейси.
Мне нужно всего полсекунды, чтобы восстановить равновесие, но, внезапно, в глазах темнеет. Четвертый, которого я не знаю, ударил меня чем-то тяжёлым в затылок? Действительно, тёмная лошадка… Я начал оседать. Джой к тому времени опомнился и с силой ударил меня кулаком в губы. Я отлетел к стене. Четвертый и Рэй схватили меня за руки. Чарльз, всё ещё не отошедший от удара ногой в живот, поднялся, подошёл и ударил меня под ребра. Я охнул и согнулся. Они меня подняли. Джой зажал мне рот своей ладонью. Теперь я чувствовал отвратительный вкус его пальцев и свою солёную кровь из разбитой нижней губы.
– Будешь кричать – прибьём. Усекла?
Молодец, Лейси, доигрался. Сейчас они, скорее всего, хотят меня изнасиловать и избить. Но когда поймут, что я не девка, убьют. Я бы не стал надеяться, что у них кишка тонка. Так, спокойно. Восстанавливай дыхание. Рэй – слабак, его я легко скину. А вот Четвертый… Ударю его шпилькой в голень, потом локтем в подбородок. Если не выпустит руку, тогда головой. Итак, раз, два…