Кайл приготовился прочистить ствол шомполом, но перед этим глотнул немного виски из стакана. В его памяти вновь всплыл образ загадочной синьорины Конте, секрета которой отгадать Робинсон так пока не смог. Одно было неизменно! Ей двигали какие-то личные мотивы… Но, какие?!
Сущность вопросов во все времена состояло в поиске ответов, однако, в этом и скрывалась основная сложность, где ключевым словом было: «Время»!
Робинсон собрал пистолет-пулемёт и, сбросив затворную задержку, выжал холостой спуск. Ударник глухо щёлкнул в ресивере и «SIG-Sauer MPX-S» лёг на стол рядом со штурмовой винтовкой.
Кайл отодвинул в сторону закрытый бронешлем «Devtac Ronin Kevlar», напоминавший футуристического характера маску ниндзя с баллистическими линзами и продуманной системой вентиляции внутри. Он взял в правую руку пистолет «HK 45 Compact» и, чуть сместив кожух затвора назад, вытащил затворную задержку.
Его левая рука обхватила стакан с виски откуда Робинсон сделал глоток и вытащил ствол с возвратной пружиной. Шомпол с щёткой на конце, пронизал ствол под сорок пятый калибр и произвёл поворотные движения.
Кайл бросил мимолётный взгляд на модульный бронежилет, висевший на напольной вешалке для костюмов, куда были засунуты плиты размера «М». Увеличивать вес в условиях подобной операции, где придётся постоянно менять позиции, отходя и возвращаясь к главной, требовали манёвренности, а плиты большего размера в этих условиях могли превратится в мраморную.
Робинсон собрал пистолет, отпустив кожух затвора, и принялся заряжать магазины патронами для всех выбранных им образцов стрелкового оружия. Применение ударных беспилотников в нападении на виллу премьер-министра Италии вносили ряд корректив в тактику ведения боя. Использование противодронового ружья имело свои тонкости, а прикрывать его задницу во время оперирования данным девайсом, будет попросту некому.
Он встал со стула из-за стола и прошёл к кухонной зоне, где включил электрочайник, стоявший на барной стойке. Кайл опустил в кружку два чайных пакетика и, задумавшись, продолжил ждать закипания…
* * *
Предместье Рима. Законспирированный объект.
Чёрный седан «Альфа-Ромео» завернул на территорию у парадного входа, миновав открывшиеся кованые ворота. Романов заглушил двигатель и поднял рычаг стояночного тормоза. Его левая рука потянула на себя дверную ручку, и он вылез из автомобиля. Андрей бросил взгляд на циферблат наручных часов, понимая, что рановато приехал вершить судьбу главы резидентуры посольства США Джейка Майлза.
– Прювет, лунатикам! – выйдя из парадного входа в дом и выпустив изо рта табачный дым, с сарказмом в голосе произнёс Новиков.
– А где же твой пепелац, Ку?! – захлопнув дверцу «Альфа-Ромео», решив подыграть, спросил Романов.
– Да, чёрт тебя дери! Только уксус к сигаре не предлагай! – засмеявшись, добавил Кирилл.
– Химия не по моей части! Это у калабрийцев в этом деле помощи ищи! – подшутив в ответ, добавил Андрей и подошёл к Новикову. Они молча пожали друг другу руки, и Кирилл выпустил из рта табачный дым, тлевшей между указательным и средним пальцами левой руки кубинской сигары. – Как наш «герой-любовник»?
– От журналов с голыми тётками отказался! Сошлись на «Портрете Дориана Грея», – сделав пару коротких тяг табачного дыма, ответил Новиков.
– Хорошо, что не попросил книгу Чернышевского «Что делать»!
– А, что надо было предложить?! – с коварной улыбкой на лице тихо спросил Кирилл.
– Да, ну тебя! – резким тоном добавил Романов и прошёл в дом, остановившись в холле. Приятный прохладный ветерок овеял его чуть вспотевшее лицо и, исчезнув где-то рядом с цветочными клумбами, растворился в неизвестности.
– Что с «филологом» будем делать? – затушив окурок сигары в пепельнице на комоде в холле, спросил Новиков.
– В университет Бергамо по почте кусками отправим для создания кунсткамеры!
– Ну, если разделкой ниже пояса займёшься ты, то я ещё подумаю над столь соблазнительным предложением! – взяв с комода две эластичные чёрные маски, поделился своей точкой зрения Кирилл. – Что будем делать с Майлзом?
– Идём! – коротко произнёс Андрей и, надев маску на голову стал спускаться по лестнице в подвал.
Новиков последовал за командиром, поправляя чёрную эластичную маску на голове, и спустился в подвал. Они попали в зеркальный коридор, где у большинства нормальных людей съехала бы крыша, на что и был рассчитан этот особенный «капкан». Умение правильно охотиться на крупного зверя либо есть в крови, либо его нет вообще! Нельзя научить обезьяну правильно обращаться с осколочной гранатой!
Романов зашёл в тамбур помещений изолятора и посмотрел на мониторы, висевшие на стене, куда приходил видео сигнал с камер наблюдения из камеры и комнаты для допросов.
Майлз сидел на металлическом лежаке, читая в руках книгу, а может просто делал вид что читает. В итоге это не имело никакого значения, поскольку не могло повлиять на что-либо в его судьбе.
– Просвещается, мать его! – весёлым голосом, произнёс Кирилл через ткань маски на голове. – Такой выдержки можно позавидовать! Далеко не каждый увлечётся литературой, когда неизвестно что может произойти в следующую секунду, – неотрывно с уважением в голосе, добавил Новиков.
– Просто, Кира, он давно готов ко всему! В нашем деле ещё неизвестно, что лучше: «геройская» гибель на службе или забвение в полном одиночестве с ноющими ранами и призраками, блуждающими во снах и мраке комнаты?!
– А ты, брат, чтобы выбрал? – с некой обречённостью в голосе спросил Новиков, понимая правоту слов Андрея.
– А я бы, не то и не другое не выбрал! Пусть будет, как будет, главное, чтобы оно было только моё! – долго не думая, ответил Романов, не собираясь здесь и сейчас пророчить себе самому. – Открывай, давай!
Кирилл провёл ключ-картой по считывателю, и Андрей зашёл в камеру. Бронированная дверь захлопнулась, оставив Романова и Майлза наедине. Джейк закрыл книгу и, положив её на лежак рядом с собой, перевёл свой взгляд на Андрея.
– История окончена! – коротко произнёс Майлз, продолжая сидеть на металлическом лежаке, и положил левую ладонь на переплёт книги.
– Не думал, что вы решите так быстро сдаться! – с улыбкой на лице, которую скрывала чёрная маска, не собираясь попадаться на лукавые слова и подготовленную тактику психологической модели поведения, сделал «вывод» Романов.
– Отнюдь! Дело не в победе или поражении… Дело в целесообразности! Да, и давайте больше не будем о Рое Фермане! Вы совсем другие люди и у вас другие методы, – вздохнув, расставил все точки над «i» глава римской резидентуры.
– Интересно, мистер Майлз! – решив подыграть своему американскому коллеге, коротко начал Андрей и опёрся спиной о холодную бетонную стену.
– Да нет здесь ничего интересного! Прагматизм сплошной… Вы, хотите знать кто такой «Флинт». Я этого не знаю! Всё что я знаю, что один из советников президента по безопасности мистер Фитцджеральд имеет с ним личный контакт. Я не собираюсь с вами играть, тем более что знаю о вас не так мало! – спокойным тембром голоса говорил Джейк, словно, понимал, что сегодня его точно не убьют и не отправят в какой-нибудь бетонный сырой мешок на просторах РФ ждать обмена, перед этим выпытав из него всё, что только возможно. – Как ваша дочь?
– Какая дочь?! – невозмутимым голосом ответил Романов встречным вопросом.
– Однажды, мой наставник в Лэнгли, когда я начинал свою службу сказал: «Отрицание очевидности – глупый приём! А отрицание проигранной партии, тем более!». Может, конечно, старик Бен в некоторых вещах был и не прав в своей жизни, но философию разведки он знал лучше, чем Библию, которую читал по воскресеньям перед походом в церковь.
– Вы, интересный человек, мистер Майлз! Мы здесь и сейчас, как два игрока в покер! Между блефом и паршивыми картами в руках, пытаемся не проиграть большего, чем можем себе позволить! – сосредоточенным взглядом смотря в глаза главе римской резидентуры, произнёс Андрей, решив разыграть партию до конца.
– Хм… Ну, нам к такому раскладу не привыкать, мистер Романов!
– Может быть! – стянув с головы эластичную чёрную маску, добавил Андрей.
– А, вы ещё спрашивали, какая дочь?! Кэтти, конечно! Жизнь – это игра, а играют в ней либо по-крупному, либо не садятся играть вообще! Присаживайтесь, рядом, – подвинувшись в сторону, сидя на металлическом лежаке, произнёс Джейк. – Мир готов измениться, но перемен не бывает без жертв и тревог.
– Как выглядит, мистер Фитцджеральд? – присев на другой конец металлического лежака, спросил Романов.
– Его фото нет нигде! Одно, только скажу. Вы, его обязательно узнаете! Можете не сомневаться, – с чуть заметной улыбкой на лице, ответил Майлз.
– Почему вы мне об это так открыто рассказываете? – с едва ощутимой растерянностью в голосе, спросил Андрей.
– Всему свой время, мистер Романов! Даже у «Призрака» должны случаться сюрпризы, поскольку мир «живых» и мир «мёртвых» очень часто намного ближе, чем мы себе это представляем.
– Прощайте, мистер Майлз! Ближе к ночи или ночью вы окажетесь в Риме, – встав с металлического лежака и направившись к бронированной двери камеры, с усталостью в голосе, произнёс Андрей. С каждым новым днём он понимал, что сыт по горло всевозможными секретами, тайнами и хитросплетениями чужих и своей судеб.
– До, свидания, мистер Романов! Мы ещё обязательно встретимся! Можете в этом не сомневаться. И возможно, это будет гораздо раньше, чем вы сами предполагаете! – вслед Андрею добавил глава римской резидентуры.
Бронированная дверь камеры захлопнулась и Романов бросил на стол под мониторами эластичную маску.
– Ну, ты брат, даёшь!!! – потрясённо и коротко подвёл итог Новиков.
– Отвезёшь его ночью на окраину Рима и отпустишь, – отдал приказ Андрей и вышел из тамбура изолятора в зеркальный коридор.
– Как скажешь, брат! Ты командир, тебе и решать! – закрыв дверь изолятора за собой и направившись за Романовым, добавил Кирилл. Он стянул с головы эластичную маску и, поднявшись по лестнице, оказался в холле.
– Хорошего дня, Кирюха! – пожав руку Новикову, сказал Андрей и вышел из дома, направившись к машине, ждавшей его, у парадного входа.
– И тебе того же, брат! – остановившись на ступенях в нескольких метрах от открытой входной двери, произнёс Кирилл и, вытащив из кармана брюк футляр с сигарами, собрался покурить.
Чёрная «Альфа-Ромео» выехала с территории у дома и, набирая скорость, направилась к трассе…
* * *
Рим. Дворец.
Яркая светодиодная лампа освещала рабочий стол, где работал ноутбук, лежали схематические рисунки, текстовые и топографические распечатки, а на массивной пепельнице из поделочного камня медленно тлела сигара.
«Первый» открыл глаза, продолжая сидеть на офисном кресле за столом в своей комнате. Проведение последних расчётов и всевозможные перепроверки отодвигали его короткий отдых перед операцией на неопределённое время. Короткое забытьи приносило минуты обманчивого покоя, в которых потеряться гораздо проще, чем допить порцию виски.
Суперсолдат протянул руку к стакану с односолодовым виски, стоявшему чуть в стороне от пепельницы среди схематических рисунков. Его пальцы обхватили хрусталь, а губы через мгновение почувствовали лёгкий холод. Он сделал два небольших глотка односолодового выдержанного виски и вернул стакан обратно на стол.
Судьба этого сумасшедшего мира была сейчас в руках «Первого» и к ней можно было даже прикоснуться и учуять догоравшие фолианты вековых летописей, где правда, такой же вымысел, как и сами рукописные тексты. Тени незримо бродившие многие века среди различных вех тысячелетней истории вот-вот должны были найти свои временные, но реальные оболочки. Мир больше не мог оставаться прежним! Хозяин может быть только один, а если их много, то это уже хаос!
Суперсолдат сделал ещё пару маленьких глотков виски и обхватил губами сигару. Табачный дым вырвался из его рта, подобно злому джинну, готовившемуся исполнить самые коварные и низменные людские желания.
Органная музыка Иоганна Себастьяна Баха тревожным звоном вылетела из динамика аудиосистемы, стоявшей на комоде у стены, и рассеялась по комнате «Первого».
Короткий стук по дверному полотну отвлёк суперсолдата от раздумий, и он сделал пару тяг сигарного дыма.
– Войдите!
– Командир, когда работать по адресу? – открыв дверь и застыв на пороге комнаты спросил «Девятый».
– Ближе к полуночи. Сделайте всё грамотно, тихо и без осложнений! Лора будет вас координировать. Не подставляй себя без надобности! Завтра сложный день, – выпустив изо рта табачный дым, ответил «Первый», продолжая сидеть за рабочим столом на офисном кресле.
– Понял, командир! – коротко произнёс «Девятый» и удалился из кабинета.
«Первый» расстегнул пуговичку на белой сорочке и посмотрел на циферблат наручных часов. На мгновение суперсолдату показалось, что время будто замерло в философском раздумье, решая сложные вопросы перед приближавшейся развилкой дорог…
* * *
Рим. Отель. Временная резиденция президента США.
Почти пустой зал ресторана жил какой-то своей особой жизнью, где не хватало только лёгкой музыки Моцарта или скрипки Штрауса, но только романтического драматизма Шопена, потому что за несколько часов до начала саммита он точно был бы лишним.
Анджелина пустым взглядом посмотрела на тарелку с недоеденной пастой балоньезе агента Мэтьюса, убежавшего к президенту, чтобы утвердить и скорректировать план охраны на завтрашний день, учитывая необходимые встречи «тет-а-тет», и продолжила свой ужин.
Она сделала глоток вина из объёмного бокала, в который был налит купаж молодого «санджовезе» и «пино неро», и снова вспомнила случайную встречу с Андреем. Любая случайность, всегда неслучайна! С этим утверждением было глупо спорить, ведь Анджелина всё это прочувствовала на себе уже много раз в течение долгих лет.
Мисс Стивенсон отправила на вилке в рот ризотто с морепродуктами, где особенно отличным получился бульон. В этом блюде данный компонент имел особое значение, хотя Анджелина и не была особым знатоком итальянской кухни. Привередливость ей была не характерна, как и для любого настоящего оперативника разведки. Порой, чтобы выжить приходится жрать, практически несъедобные субстанции или «блюда» в стиле «all fresh».
Агент Стивенсон доела ризотто и, допив вино в бокале, посмотрела на циферблат наручных часов. До такой желанной и волнующей встречи оставалось чуть больше часа. С одной стороны это так мало, а с другой настолько много, что каждая минута тянется, как вечность, граничащая с безвременьем.
Белоснежная салфетка легла на скатерть столика рядом с пустой тарелкой и Анджелина встала со стула и одёрнула жакет чёрного брючного костюма. Она поправила на ремне брюк кобуру с пистолетом, чья рукоять соприкасалась с белой хлопковой рубашкой, поддерживающий необходимый сдержанный классический стиль. Её тихие шаги по паркету зала ресторана скрыла музыка Моцарта, звучавшая из динамиков аудиосистемы. Небольшой оркестр ожидался к ужину президента, хотя для американца любая классическая музыка, схожа с книгой на языке из романской группы. Стиль «кантри» подошёл бы куда лучше, сгладив возможные негативные эмоции перед первым днём саммита.
Мисс Стивенсон подошла к барной стойке и залезла на барный стульчик, заказав двойной скотч.
Бармен тут же налил виски в хрустальный стакан и вернулся к натиранию только что вымытой партии пивных бокалов.
Анджелина сделала глоток виски и достала из бокового кармана жакета смартфон. Она разблокировала экран и открыла галерею с фотографиями. Застывшие мгновения прошлого смотрели на неё в упор, даря улыбки любимых, такие дорогие её сердцу. Кэтти, Андрей, она и ещё несколько важных для неё людей. Часто задавая себе одни и те же вопросы, Анджелина видела единственно верный и явственный ответ, говорившей о том, что человеку для счастья нужно очень мало!
Дно пустого хрустального стакана брякнуло о барную стойку, оставив на поверхности капельку виски, скатившуюся одинокой слезой по узору вниз. Агент Стивенсон слезла с барного стульчика и медленным шагом отправилась в фойе, убрав в боковой карман жакета смартфон…
* * *
Подмосковье. Новорижское шоссе.
Опоздание схоже с потерей чего-то или кого-то дорогого для своего сердца. Человеку свойственно терять и дело здесь не в его желании, а в стечении обстоятельств! Временами всё само подобно мелкому песку сыпется сквозь пальцы и остановить это невозможно. Сергей всё это хорошо знал, ведь, ему было свойственно опаздывать именно тогда, когда это недопустимо.
Он добавил газу, летя на скорости по шоссе и постоянно перестраиваясь из ряда в ряд. Мотор внедорожника ревел и набирал обороты, а усиливающийся дождь барабанил по лобовому стеклу. Вылететь с дороги было не просто легко, а элементарно, но это не останавливало Решетова. Он продолжал гнать свою «Хонду» к дому отдыха.