Боря не знал, насколько серьезными были его отношения с матерью. Подумал, правда, что этот дядька мог быть отцом его сестры, но напрямую спросить у матери, естественно, не решился.
А Валентина Михайловна словно расцвела с появлением в ее жизни мужчины. Даже к сыну стала относиться добрее.
Сегодняшней встрече с кавалером мать, по-видимому, придавала особое значение. Несмотря на выходной, она встала рано утром, накрутила бигуди, решила приготовить голубцы.
В первый день весенних каникул Борис проснулся и ощутил приятный запах, исходившей с кухни. Это был запах тушеного мяса и капусты. Мать его готовить не любила, старалась сделать что-нибудь на скорую руку. А тут такой роскошный запах пробудил в Боре зверский аппетит. Он пробрался на кухню и зачерпнул ложку из кастрюли, только что снятой с плиты. Но мать подскочила к нему и злобно схватила кастрюлю.
— Вот, дрянь! — заорала она. — Не для тебя сделано! Тебя пусть твой батька голубцами кормит. Совсем, сволочь, деньги перестал присылать. На шлюху деньги есть, а на сына нет! Езжай к нему, поживи хоть недельку. А-а, не нужен ты ему? Верка, зараза, тебя не принимает?
Борис не ответил ничего, он сразу сник и поспешил удалиться к себе в комнату. День начался неудачно.
А голубцы Валентина Михайловна унесла с собой. Хотела порадовать ухажера. Но явилась от него взбешенная. Она тяжело дышала от злости и надвигалась на Борьку. Бросив свирепый взгляд на сына, мать спросила:
— Ну, что скажешь, подонок? Почему ничего не сделал к моему приходу?
Борис покраснел, открыл рот, но удержался от оправданий, ощущая, как огромной волной в нем закипают чувства.
— Почему ты, ублюдок, хату не натопил? — опять спросила мать. — Хочешь, чтобы Таня простудилась?
Валентина резко, больно ударила сына рукой по затылку. Это было слишком. Борис не мог больше терпеть!
— Да пошла ты, гадина поганая! — вдруг громко, неожиданно для самого себя крикнул Борис и на миг испугался своих слов.
Ведь он всегда был смиренным, сдержанным, никаких срывов, никаких истерик.
— Что ты сказал, мерзавец?! — мать тоже не привыкла к тому, что сын оскорбляет ее. — Сейчас я тебе, покажу, кто из нас гадина!
Валентина Михайловна залепила Борьке звонкую пощечину. Гнев охватил парня. Он побледнел, правая рука его сжалась в кулак и автоматически, будто помимо его воли, ринулась в направлении лица мамаши.
Он попал ей чуть выше челюсти, разбил губы и нос. Мать слегка отпрянула назад и всем своим большим телом стала оседать на пол. Из ноздрей у нее хлынула кровь. Она прерывисто, интенсивно дышала, словно силилась заплакать. И не могла ничего сказать от неожиданности.
Борис не стал помогать мамаше подняться. Не дожидаясь ее реакции, он быстро, с редкой для него быстротой и решительностью, схватил на ходу свою куртку и бросился прочь из дома.
Первый раз в жизни он ударил человека. И это была его собственная мать! Первый раз мать получила такой отпор со стороны сына. И была так ошеломлена, что некоторое время в недоумении сидела на полу и не могла прийти в себя. Ей в голову никогда не приходила мысль, что сын сможет поднять на нее руку.
Вот, наконец, она слегка очухалась. Злобный крик ее пронзил воздух:
— Да будь ты проклят, сволочь! Чтоб ты сдох в муках, подонок проклятый! Чтоб духа твоего больше здесь не было! Попробуй только вернись! Уделаю!
Борис на ходу услышал вопли отходящей от удара матери. Нет, он к ней не вернется! Он больше никогда не увидит эту женщину. Он столько времени находился от нее в зависимости и терпел все ее выходки! Но до этого дня даже не осознавал, насколько сильна его неприязнь к мамаше. И вот то, что таилось у него внутри, выплеснулось жестоким ударом по ее лицу. Его бунт не был случайным, хотя Борис и не подозревал, что может поднять руку на мать. Если бы инцидент в школе не послужил толчком, он, возможно, продолжил бы терпеть ее, но его ненависть все росла бы и требовала выхода. Она могла выплеснуться в любой момент, быть может, даже в более жестокой форме. Он когда-нибудь должен был выплеснуть свой негатив. Или покончить с жизнью.
Валентина Михайловна этого не понимала. Она вообще не думала на подобные темы и считала свое поведение вполне допустимым. Ей нужен был всецело покорный ее воле, послушный и забитый сын, который должен знать свое место.
ГЛАВА 11ЕЩЕ ОДИН ТРУП!
Утром Красин встретил возле кабинета своего помощника Андрея Ковалева.
— Вася, у нас еще один труп, — сказал Ковалев.
— Хорошо хоть, что не два, — автоматически ответил Красин.
— И знаешь кто? Вчерашняя дамочка, которой труп в квартиру подкинули.
— Что? — переспросил Красин.
— Ну, та, которую вечером опрашивали.
— Так, час от часа не легче!
— Ее под окнами дома нашли мертвой, выпала из окна, — пояснил Ковалев.
— Выпала? — спросил Красин. — С чьей-то помощью?
— Возможно. На нас и этот труп повесят.
— В одно дело придется объединять, — вздохнул Красин.
Офицеры прошли в кабинет.
— Опять соседей нужно будет опрашивать по второму эпизоду, — сказал Ковалев.
— Да, с участковым согласуйте. Еще и личность той, что подкинули в квартиру Новиковой, нужно обязательно установить, — напомнил Красин.
— То же морока, — махнул рукой Ковалев. — Соседи утверждали, что никогда ранее ее не видели.
— Там татуировка у нашего подкидыша на лобке. Есть в нашем районе специалист по тату? Узнать надо, может, скажет, кто делал эту розу. Такие редко встречаются.
— Надо бы этого, как его, Рыбаченко, прежде всего опросить. Наверняка он что-то знает. Или причастен.
— Правильно, вот с него и начни, — сказал Красин.
— Давай номер телефона, позвоню ему.
Телефон Павла молчал.
— Странно, — сказал Ковалев, — абонент вне зоны сети.
— Так съезди на адрес, там и опросишь на месте, — велел Красин.
Ковалев уехал, а старший следователь Василий Красин в ожидании данных посмертной экспертизы размышлял. Даже ему, следователю с десятилетним опытом работы, дело казалось весьма сложным и запутанным. Не было известно ничего о девушке, оказавшейся в квартире учительницы. Симпатичная, на вид около тридцати лет, с оригинальной татуировкой на интимном месте. Еще и синяки на попе и груди. Не похоже, чтобы несовершеннолетний парень так ее «ласкал».
Результаты экспертизы скоро будут. От чего незнакомка умерла? Очень похоже на удушье.
В любом случае, весьма сомнительно чтобы мальчишка привел эту даму в квартиру своей учительницы. А, впрочем, нужно проверить личность парня, в нашем мире сейчас все стало возможным.
Красин позвонил в детскую комнату милиции. Материала на Павла Рыбаченко у них не оказалось. Не привлекался, в детской комнате на учете не состоял. Но мальчишка, судя по всему, бойкий. Раз с учительницей встречался, даже ключи от ее квартиры имел.
Василий Красин не любил малолетних преступников. Они самые наглые, жестокие и циничные. Уверены в своей безнаказанности. У многих нет ничего святого. Лично ему малолетняя шпана портила машину, прокалывала шины. Дети сейчас грамотные, знают, что до четырнадцати лет им почти ничего не будет. Да и после четырнадцати надо очень серьезное преступление совершить, чтобы отправили в спецшколу или, тем более, в колонию. И сроки дают малые, а сами зоны похожи на детские лагеря. Возят мальчишек-зеков на экскурсии, компьютерный зал есть и бассейн.
Нет, нынешняя зона-малолетка вовсе не каторга. Пацаны качаются и не работают. Выходят после зоны обученными специальности. Гуманизм в отношении несовершеннолетних негодяев развели, а они этим пользуются. Ничего не боятся.
Если подросток совершил убийство, а затем, возможно, устранил и учительницу, его можно будет засадить лет на десять. Хоть общество от такого изверга на время избавим. Но вот имеет ли Павел отношение к этим преступлениям?
Профессиональная интуиция подсказывала Красину, что Рыбаченко убийств не совершал. Однако допросить паренька было необходимо.
Во всяком случае, Василий Красин решил Павла хорошенько прижать. Интересно, какие у него были отношения с покойной учительницей?
Симпатичная женщина. А почему одинокая? Нет ни мужа, ни детей. Хотя внешность у нее привлекательная. Такая дама может вскружить голову любому сексуально озабоченному подростку. Если захочет.
Похоже, связывала их любовь, возможно, даже и секс. Напугалась учительница вчера, когда намекнули, что можем посадить за совращение несовершеннолетнего. Красивую женщину прессовать и сажать под арест жалко. Отпустили под подписку, а оно вон как вышло. Даже чувство вины есть. Никаких мер не предприняли, чтобы не было второго трупа…
А Ковалева следовало к Павлу еще вчера вечером послать. Или самому съездить. Хоть нам за переработку и не доплачивают.
ГЛАВА 12СЕКС-РАБЫНИ ТОЛЬКО НЕ ХВАТАЛО!
Ковалев нашел квартиру Рыбаченко быстро. Открыла мать Павла. Андрей представился, сказал, что хочет задать парню несколько вопросов.
— Вадим все-таки заявление написал? — спросила женщина. — Очень прошу, не трогайте мальчика! Он в сильной депрессии.
— Скажите, что у вас случилось, и какое заявление написал Вадим, — попросил Ковалев.
— Да на училку. Вы разве не про нее расспросить Павлика хотите? — удивилась женщина.
— Именно про учительницу мне и нужно получить информацию.
— Пока не тревожьте сына, пожалуйста! — взмолилась мама Павла. — Он отходит от… Видите ли, Павлик хотел руки на себя наложить, уже петлю сделал. Хорошо Вадим увидел… Сейчас Павлик немного успокоился, ни с кем общаться не хочет. Давайте лучше я вам расскажу все, что знаю, пройдемте на кухню.
— Так что у вас произошло? — спросил Ковалев, присаживаясь у кухонного стола.
— Павлик сильно поругался с отцом. Из-за этой самой училки. Я ведь виновата. Куртку он бросил в прихожей. Я подняла, а из нее ключи какие-то не наши выпали и телефон сына. Не удержалась, посмотрела, с кем Павлик общается. И нашла переписку любовную…
— С учительницей? — догадался Ковалев.
— С ней самой. Я эту тетку видела в школе. Она старше сына в два раза. Павлик же совсем еще ребенок. А там такое… Я в шоке была, мужу показала. Вадим рассердился, отобрал у Павлика ключи и телефон, обещал с теткой поговорить. У мальчика истерика…
— А где Вадим был этой ночью? — продолжил спрашивать Ковалев.
— На работе. Он охранником на базе работает. Сутки через трое.
— Когда ушел из дома?
— Вчера вечером, ему к восьми.
— А до этого, позапрошлой ночью, муж дома был? — спросил Ковалев.
— Да, был дома. С Павликом поругался, мы весь вечер следили, чтобы Павлуша ничего с собой не натворил. Сейчас у Павлика депрессия, не трогайте его, очень прошу.
— Ладно, я понял, повестку оставлю, как только сын отойдет немного, пусть зайдет к нам в РУВД. И Вадима опросить то же нужно будет.
— Хорошо, я передам.
— Скажите, а ключи, которые Вадим забрал, где? — задал важный вопрос Ковалев.
— Так у него, — пожала плечами женщина, — наверное, с собой носит.
— Понятно. Скажите, пожалуйста, а в ночь после ссоры с Павлом Вадим точно из дома никуда не выходил?
— Думаю, нет. Я спать легла, он за Павликом присматривать остался.
— Понятно! Значит, вы точно не знаете. А на какой базе Вадим работает?
— На нашей овощной базе приморского района. Вечером должен домой прийти, я передам, что вы приходили.
Ковалев вышел из квартиры и сразу же позвонил в следственное управление Красину:
— Вася! Есть подозреваемый! Срочно нужно ехать на задержание.
— Кого задерживать будем? — спросил Красин. — Школьника этого?
— Со школьником потом разберемся. Его отца! Он при деле и ключи от квартиры учительницы у него есть, — пояснил Ковалев.
* * *
Вадима Рыбаченко привезли в следственное управление прямо с рабочего места. Допрашивали его вдвоем Ковалев и Красин. Инициативу взял в свои руки Ковалев.
— Ну, рассказывайте, что вы делали в квартире учительницы, — велел Ковалев.
— Какой учительницы? — спросил Вадим, недовольный тем, что его доставили в РУВД.
— Той самой, которая миловалась с вашим сыном, — уточнил Ковалев. — Нам все известно!
— Ах, вы про эту стерву. Не был я у нее в квартире ни разу.
Ковалев стукнул кулаком по столу:
— Не ври! Пожизненное получишь за двойное убийство! Единственная возможность облегчить вину — рассказать нам всю правду.
Подозреваемый вытаращил глаза:
— Двойное убийство? Кого убили? Вы что? Я ничего не знаю!
— Моя хата с краю, ничего не знаю, — скептически сказал Ковалев. — А кто ключи у сына от квартиры учительницы забрал, с дамой этой обещал разобраться?
— Я… я не был у нее, — сказал взволнованный Вадим, — близко к ней не подходил.
— Врешь ведь! Тебя соседи видели! — соврал Ковалев. — Хочешь очную ставку?
— Не был я там! Честное слово! Павел сказал, что она в отпуск уехала. Я только поговорить с ней хотел. Потом, когда вернется.
— Ну и как поговорил? — зло спросил Ковалев. — Из окна ее выбросил? Не расскажешь нам правду, начнем применять меры физического воздействия!
Мужчина совсем поник, руки его затряслись, он опять сказал:
— Правда, мужики, не был я там…
Красин протянул подозреваемому фотографию покойной незнакомки и довольно вежливо сказал:
— Посмотрите, пожалуйста, на фото. Что вам известно об этой женщине?
Вадим взял фотографию в руки, пару секунд повертел, отложил на стол и ответил:
— Ничего не известно. Мы не знакомы.
— А если хорошо подумать? — спросил Ковалев. — Посмотрите еще раз внимательней.
— Точно ее не знаю! — настаивал Вадим. — Впервые вижу.
— Что вы делали ночью двадцать первого августа? — спросил Красин.
— Позавчера? Всю ночь дома был. Мы с сыном поссорились, я никуда не выходил.
— А этой ночью куда с работы отлучались? — поинтересовался Ковалев.
— Я никуда не отлучался! Все время был на рабочем месте. Коллеги могут подтвердить. В чем вы меня подозреваете?
— Видите ли, — сказал Красин, — в квартире учительницы обнаружен труп женщины, а этой ночью саму учительницу выбросили из окна. У вас были ключи от ее квартиры и мотив: разобраться с любовницей вашего сына.
— Но я не был там! Клянусь!
— Давай отправим его в изолятор. Пусть посидит, подумает, может, вспомнит что и расскажет нам, — продолжил пугать подозреваемого Ковалев.
Но Красин чувствовал, что мужчина на самом деле не был в той злосчастной квартире. Вадима Рыбаченко отпустили под подписку о невыезде.
А ситуация не прояснилась. Пролить свет на столь загадочное преступление могло выяснение личности подкинутой девушки. Предстояло расспросить проституток, что работают в районе, еще раз опросить соседей, изучить сводку пропавших без вести. Но прежде Красин отправил Ковалева к специалисту по татуировкам.
Андрей вернулся, загадочно улыбаясь.
— Вася, ты упадешь, — сказал Ковалев. — Татуировка на теле нашей незнакомки — знак секс-рабыни секты ордена Иллюминаторов.
— Что? — переспросил удивленный Красин. — Секс-рабынь нам только не хватало…
— Такие нежные розы на запястье и лобке делают в секте девушкам, которых используют для сексуальных утех, — подтвердил Ковалев.
— Выяснил, кто именно делает такие татуировки? — спросил Красин.
— Имен специалист не назвал. Он не знает, кто в нашем городе занимается подобными рисунками.
— А что за секта?
— Очень крупная. В США ее штаб, а у нас филиалы в нескольких городах.
— Это не та ли секта, которую описал недавно в своем нашумевшем романе Браун? — спросил Красин. — Читал?
— Нет, не читал, но мне про роман Брауна уже специалист по тату говорил. Иллюминаторы построены по аналогичному принципу, но у них более крупная секта, в нашей стране есть филиалы в Москве и еще где-то. В Питере филиала, вроде, нет.
— Вообще-то женщина могла сделать себе розу по образцу, не вдаваясь в подробности того, что такая татуировка может означать, — предположил Красин.
— Вполне может быть такое, — согласился Ковалев. — У моего покойного отца на руке были остатки выведенной татуировки. Пришел он из армии и где-то на пляже увидел у мужика татуировку в виде солнышка с лучиками на тыльной стороне ладони. Захотел такую же. А у него друг тату хорошо бил. Он и отцу моему сделал по описанию. После этого заметил батя, что мужики, по виду зеки бывалые, стали подходить к нему со словами: «Привет, братан!» Однажды ехал он в электричке, подсел к нему урка татуированный и спрашивает: «В какой зоне ты седел?» Батя не сидел никогда и урок не любил. Так и сказал ему, что несудимый он. «А татуировку тогда зачем сделал?» Оказалось, ее название в уголовной среде означает: «Привет ворам» Такую делают на зоне осужденные за крупные кражи. Решил батя татуировку свести. И больше их себе не делал.