— Бывает такое, — улыбнулся Красин. — И все же версию о принадлежности нашей незнакомки к секте нужно тщательно проверить.
— Хорошо, я займусь, по Интернету полазаю, — сказал Ковалев.
ГЛАВА 13ДЕТСТВО ЛЮСИ
Люся родилась в России, в небольшом городке Малая Вишера, что под Новгородом. Ее мать вышла замуж по большой любви за красавца офицера. Но жизнь не задалась, отец потерял работу, сильно пил. В пьяном угаре бил Люсину маму. Жестоко, беспощадно. Женщина плакала, но долгое время терпела все унижения и побои.
Однажды отец обвинил жену в измене, сломал ей нос и выгнал на улицу с маленькой дочкой.
Мать и дочь перебрались в Сочи, где попали в общину Ордена Просветленных.
В общине Люсю и ее маму Валю окружили заботой, предоставили жилье, а вскоре мать девочки сошлась и стала жить с американцем, инструктором совета общины штата Пенсильвания, который находился в России по обмену опытом.
Мужчина забрал свою новую подружку и ее дочь в США, где они осели под Питтсбургом в филиале секты.
Люси было четыре года, когда ее вывезли из России. Ее новая семья поселилась в небольшом домике, типа бытовки, с двумя комнатками и малюсенькой кухонькой. Комнату побольше занимали мама и отчим, а Люсе выдели отдельную комнатку.
Обстановка оказалась спартанской: в комнатке находились лишь простенькая тумбочка и пружинная кровать с матрасом. Голый дощатый пол, вместо обоев стены завешаны плакатами в гамме цветов американского флага.
Отчим Люся был инструктором местной общины, а она — его подопытным, послушным ребенком. Ее воспитывал, прежде всего, отчим. Мама часто ездила в командировки и иногда отсутствовала по нескольку дней.
Отчим постоянно чему-то учил Люсю. Сначала четко выговаривать слова на английском и правильно строить фразы, затем читать на этом языке. Мама же требовала, чтобы Люся беспрекословно слушалась отчима, а также верховного жреца филиала их секты, дядю Билла, который часто заходил к ним.
С ранних лет девочке внушали, что она — избранная и однажды сделает важные вещи для общины, ее Семьи. В детскую головку, покрытую золотистыми кудряшками, вбивали мысль, что цель жизни — быть полезной культу.
Отчим, которого Люся называла папой, и дядя Билл оказались едины в методах ее воспитания. Они, похоже, знали, что девочка должна будет сделать для общины, каким человеком стать. Люся не вполне понимала свою роль и «избранность», но прислушивалась к тому, что ей говорили.
«Ты должна оправдать наши надежды, быть послушной и трудолюбивой», — постоянно повторяли девочке. И она старалась быть послушной, но часто вызвала недовольство отчима, порой, по надуманным поводам.
Однажды он на кухне поговорил с мамой Люси, вошел в комнату девочки, вытащил из штанов узкий кожаный ремень черного цвета с блестящей металлической пряжкой и сказал:
— Вот, доченька, этот ремень поможет мне воспитать из тебя достойного человека. Ты уже большая девочка и прекрасно знаешь, что за непослушание полагается наказание. Теперь мы не будем ставить тебя в угол или лишать сладкого. С сегодняшнего дня я буду тебя пороть.
Отчим внимательно посмотрел в глаза сжавшегося от страха ребенка и продолжил свою речь:
— Этим ремнем когда-то наказывали меня, а теперь настало твое время получать уроки послушания. Ты должна снять юбочку и трусики, лечь на живот. Под животик положим твою подушку. Если будешь кричать, я вставлю тебе в ротик кляп. Так что лучше не кричи. Все поняла? Люся научилась слушаться и доверять отчиму, потому точно выполнила его указания. Легла животом на подушку и зажмурилась. Отчим размахнулся, звезды посыпались из глаз девочки.
Она закричала в истерике, а отчим прикрикнул на нее, требуя тишины. Только после того, как мужчина ударил еще несколько раз, он разрешил девочке подняться и надеть трусики.
Люси бросилась в мамину комнату, но женщина не стала жалеть дочку, наоборот, велела девочке замолчать. Люся поняла, что ее мама одобряет поступок отчима и порки могут продолжиться.
После экзекуции к ним зашел дядя Билл, который был хозяином в их общине и подчинялся только руководителю более высокого уровня.
Отчим со смехом рассказал жрецу о «боевом крещении» дочки и ее истерике.
— Боль, она на пользу, — сказал девочке Билл. — Через боль душа очищается от совершенных грехов. Чем больше страдаешь, тем лучше для души. А чистота души достигается неукоснительным следованием суровым нравственным принципам.
Люся не поняла, почему порка способствует очищению души. На самом деле, отчим и Билл кодировали таким образом ум ребенка в соответствии с определенной методологией, которая подразумевала причинение боли, а также смешение реальности с фантазиями на темы сказок, особенно диснеевских историй.
В шестилетнем возрасте Люся пошла в школу, где выяснилось, что любая оценка ниже отличной не приемлема для нее. Люсиных одноклассников хвалили за хорошие отметки, ее же за четверки пороли, лишали прогулок.
Гулять с детишками после школы Люсе не разрешали, но и сама она росла скрытной и закомплексованной. По этой причине ровесники Люсю не любили и не хотели с ней дружить.
Первое время девочка плакала и старалась поделиться своими печалями с мамой, чем только раздражала ее. Женщина бранила дочь за малейшее непослушание, любую нерасторопность, жаловалась мужу на Люсю, а он уж точно знал, какое средство лучше всего воспитывает послушание.
Мать Люси, Валентина Старикова, родилась в семье, где в течение многих поколений практиковали порки. Она спокойно относилась к такому методу воспитания и во всем поддерживала мужа.
Физическое насилие стало для Люси привычной, естественной частью домашней жизни. Отчим же получал удовольствие, наказывая девочку.
Уже в то время одна часть ее сознания как будто отделилась для того, чтобы принять на себя боль, в то время как основная личность Люси старалась не помнить о насилии до того момента, пока девочка не видела ремень отчима, который был ребенком, рожденным в секте от алкоголика. Физическое насилие являлось нормой и в его жизни. В детстве отчима самого подвергали насилию в семье.
После школы Люся делала уроки и домашние дела. С ранних лет ее приучили мыть посуду и полы. В отсутствие мамы она занималась чистотой, а когда мать была дома, помогала ей готовить, стирать, вязать или штопать отчиму носки. Он приходил обычно под вечер и старался найти повод, чтобы в очередной раз выпороть девочку, после чего разрешал ей лечь спать.
Люся отправлялась в свою комнату. Самым лучшим временем для нее были минуты перед сном. Девочка ложилась в кровать и читала или мечтала. Ей нравилось быть одной, когда никто не видел и не наказывал ее.
Семья Люси жила по католическим правилам. Однажды на Рождество девочка оказалась в доме дяди Билла. Там собрались дети из ее общины, пришел и человек, называющий себя Санта Клаусом.
Он не походил на доброго Деда Мороза, был одет в белое одеяние с красным поясом, а в руке держал позолоченный скипетр.
По какому-то незначительному поводу Санта поднял скипетр, ударил им ребенка перед всеми. И сказал:
— Я научу тебя послушанию! Ты больше не будешь требовать подарки!
Послушанию с ранних лет тренировали и Люсю. Не только ремнем. Как-то, еще до школы и экзекуций отчима, ее оставили одну в кладовке на целый день. С раннего утра до позднего вечера. Без еды и воды.
Девочка не боялась одиночества, но через некоторое время сильно захотела пить. Жажда становилась нестерпимой. Люся стала кричать, просить воды.
В комнату вошел отчим. Он принес с собой бутылку с водой и начал пить на глазах падчерицы. Она сказала: «Папа! Я тоже хочу пить!». Но мужик шлепнул девочку так, что она упала со стула и заплакала. А отчим выпил всю воду из бутылки и ушел!
Через несколько часов он вернулся и сделал то же самое. Девочка опять умоляла: «Папа, я хочу воды! Очень сильно!» Но отчим снова ударил ее.
На третий раз Люся сообразила, за что ее бьют, она только молча плакала и больше ничего не просила.
После того, как мужчина ушел, в кладовку зашла мать Люси и сказала ей: «На этот раз ты поступила правильно. Не нужно ничего просить!». И наконец-то дала дочке попить.
Такое воспитание было частью ступени обучения «ничего не хотеть». Девочку тренировали не осознавать свои физиологические потребности и не реагировать на них.
Воспитанию дисциплины в общине уделяли особое внимание. Этим занимались не только родители, но и специально обученные инструкторы на обязательных занятиях для детей. Такие занятия можно называть «шагами мучений и надругательств», их цель — создание послушного, дисциплинированного ребенка, бездумно преданного культу.
В общине детям постоянно показывали мультфильмы и художественные фильмы. По утрам в субботу их собирали в большой просмотровый зал. В присутствии инструкторов шла демонстрация мультика или фильма. После чего инструктор просил подробно рассказать все, что ребятишки запомнили.
Постоянно некоторых из них оставляли после просмотра и подвергали наказанию, если ребенок не мог вспомнить те детали фильма, которые инструктор считал важными.
Наказание было жестким. Применялись побои и даже электрошокер.
После экзекуции бедного ребенка опять заставляли смотреть сцены, которые им были плохо усвоены.
Когда ребенок имел полное представление обо всех деталях фильма, инструктор говорил, что он, этот самый ребенок, является одним из персонажей просмотренного фильма. Инструктор подбирал фильмы, так или иначе связанные с идеологией общины. Конкретный фильм зависел от инструктора и ребенка, того, к какой роли в жизни его планировали готовить. Люсю натаскивали на «Волшебнике страны Оз».
Дети, прошедшие через подобное программирование, весьма отстранены от внешней реальности, ими легче манипулировать.
Дома с Люсей дополнительно занимался отчим. В соответствии с инструкциями, данными ему руководством общины, отчим обращаться с девочкой как с Золушкой из сказки. Она вычищала пепел из камина, таскала и складывала дрова, убирала опавшие листья и подметала у дома, мыла посуду и стирала.
Люся не имела права жаловаться, даже собственной маме. Как-то раз девочка сказала ей о том, что отец выпорол ее так сильно, что на попе больно сидеть. Мать недовольно провела ногтем указательного пальца по коже щеки дочки и ответила:
— Попа болит? Зато в голове порядок! Не смей жаловаться, иначе я добавлю тебе! Психологический стресс от таких слов окончательно убедил Люсю в том, что мать не станет защитить ее от насилия. Хорошо еще, что это насилие не было тогда сексуальным. Но в дальнейшем и сексуальное насилие прочно вошло в жизнь несчастного подростка.
ГЛАВА 14ЖЕСТОКИЙ ОПЫТ
Как-то раз отчим объявил, что они едут в путешествие и посетят фестиваль празднования Дней красной фланели в небольшом городе штата Мичиган.
Та поездка воспринималась Люсей как праздник, поощрение за успешную учебу, хотя основной ее целью была доставка родителями девочки наркотиков на фестиваль.
Городишко оказался тихим местом, если не считать фестивальных мероприятий и парада, который возглавлял человек с жезлом. За ним ехали дети на велосипедах, фермеры на фургонах с сеном и яблоками, шли люди в красном фланелевом белье местной трикотажной фабрики. Среди всей этой суеты Люся услышала, как люди перешептываются: «Глава общины приехал!»
Вскоре подъехала бронированная машина, из нее вышел человек в папском одеянии.
Люся не знала, встречался ли с ним ее отчим, но после той поездки девочке сказали, что она должна пройти посвящение в общину. Это будет очень важная церемония, которая подготовит ее к будущему служению Ордену.
Дядя Билл забрал Люсю у родителей и отвез в незнакомый город. На месте Люся увидела много небольших домиков, примерно таких же, как и в городишке, где она жила. А неподалеку был здоровенный круглый ангар, служивший залом для церемоний.
Внутри ангары, у самого входа, стояла мумия. Бил сказал Люсе: «Это дух Отцов, он будет наблюдать за церемонией». Мужчина вышел, а девочку провели внутрь помещения.
В ангаре присутствовали около двух десятков детей и несколько взрослых. В центре стоял большой стол, сделанный, как Люсе показалось сначала, из темного стекла. Однако это оказался отполированный до сияющего блеска черный камень.
На столе лежал баран. Он вел себя очень спокойно, не двигался, только иногда моргал глазами. По углам стола были проложены каналы, собирающие жидкость. Над столом висела огромная золотая пентаграмма.
Люся ощутила холодок по всей коже. Она повернулась и увидела мужчину в пурпурной мантии. Его окружали люди. Стало понятно — это главный человек на церемонии. И действительно, мужчина стал произносить речь:
— Орден Просветленных реализует два принципа: равенство и правосудие. Наша деятельность направлена на то, чтобы вместе с движущими силами общества привести в конечном итоге мир к Новому порядку.
Мир в его текущем состоянии несостоятелен и социально неприспособлен. Но Просвещенные могут изменить все!
Мы разовьем наш проект экспорта демократии, мы избавим мир от социализма. Мы достигнем для этого высокой степени развития и материального превосходства. Новый мировой порядок зарождается и будет установлен!
Проповедник сделал паузу и сказал:
— А сейчас вы должны поклясться в верности Ордену.
После таких слов помощник проповедника, человек в плаще с капюшоном, вытащил большой нож, подскочил к барашку и… перерезал ему горло.
При этом произнес:
— Пожалуйста, примите жертву! Наша жертва закрепит церемонию.
Люся была напугана, ужас сковал ее. Для доброй двенадцатилетней девочки убийство барана оказалось шоком.
А проповедник в пурпурной мантии вплотную подошел к столу и вытянул вперед руку, на среднем пальце которой был огромный золотой перстень. Собравшиеся по одному стали подходить к проповеднику, опускались на колени, целовали перстень и клялись в верности Ордену и желании служить Новому порядку до самой смерти.
Сначала подходили и клялись взрослые. Затем настал черед детей.
Кроме Люси в ангаре присутствовали как девочки, так и мальчики примерно одного возраста. Все они выходили вперед, целовали перстень и клялись в верности. Люся поцеловала перстень и произнесла клятву одной из последних.
Потом пастырь сказал:
— Пусть страшная месть настигнет вас, если вы нарушите свою клятву!
Присутствующим на церемонии дали испить какой-то сладкий напиток из чаши Согласия и вывели из ангара.
На улице Люсю ожидал дядя Билл. Он был доволен, но сказал, что вернутся домой они через несколько дней, а прежде Люсе нужно пройти процесс просветления, который в свое время прошла и ее мать.
Билл и Люся остановились у местного жителя. На следующее утро всех просветляющихся поделили на группы в соответствии с возрастом: взрослые с взрослыми, дети с детьми. Было несколько групп, у каждой — свой куратор.
Начались занятия по медитации с обязательным курсом дикш. Дикша — наложение рук куратора на голову посвящаемого для передачи так называемой «Божественной энергии».
Весь процесс сопровождался беседами о целях и задачах Ордена, о необходимости посвятить всю свою жизнь служению ему.
* * *
По возвращении домой Люся узнала, что ее мама и отчим умерли.
У девочки не осталось ни одной фотографии матери, только воспоминания. Наверное, мать все же любила и жалела дочь. Хотя и не показывала этого.
Сквозь слезы Люся вспоминала, как мама гладила ее по головке своими нежными руками, как ходила дома босяком, как танцевала в своей комнате и на кухне. Отчим любил смотреть, как танцует Валентина. И пела она хорошо, правда, редко. И не смеялась почти никогда, лишь только улыбалась знакомым, как это принято в Америке.
Когда Валентина была свободна от командировок, она вставала утром первой, готовила Люсе и мужу завтрак, собирала дочь в школу. Так же, как и другие женщины секты, она ходила на проповеди и работала на благо общины, преимущественно выращивала овощи на полях, принадлежащих руководителям Просветленных.
И в командировки ее посылали часто. Когда Люся вышла замуж за Сема, он как-то разоткровенничался и рассказал, что это были за командировки: Люсину маму использовали для перевозки наркотиков. В тот трагический день, когда Люся присутствовала на церемонии посвящения, у мамы в желудке разгерметизировался контейнер. А отчима убрали как ненужного свидетеля.
Жизнь Люси наверняка сложились бы по-другому, если бы она с мамой не попала в секту. Но поиск Валентиной истинного Бога, а также отсутствие жилья, после того, как ее с дочкой выгнал муж, поменяли направление привычной жизни, привели в общину.